Палата сломленных

      Относительно долгий путь начинается с извилистой почти разрушенной дороги, на которую нужно съезжать с красивой новой магистрали. Вокруг лишь лес и местами поросшая на когда-то хорошем асфальте трава. Приходиться ехать медленно, чтобы ничего не задеть, отчего теряешь драгоценное время. Проезжать всеми забытую деревеньку с уродливыми деревянными домами, воняющими навозом, и кажется, что этим запахом пропахла вся машина. А если продолжить путь дальше, то там, почти в глубине леса, название которого не помнят даже местные жители, стоит небольшое двухэтажное здание с маленькими окнами и крепкими решетками. Деревенские даже не знают, что именно это такое. Забор да забор вокруг. Стоит дом — и ладно. Вроде не пристанище для отребья общества — и на том уже не плохо.       Вот только место — это не что иное, как лечебница для душевнобольных. Нет, здесь вы не найдете мягкие стены, пугающих санитаров и смирительные рубашки. Лишь крохотные спальни и общую большую комнату для веселого времяпрепровождения, где больные пытаются скоротать время за играми и разговорами.       На входе вас всегда с улыбкой встретят медсестры, которые по большей части заняты собственными делами, чем работой. Доктор Аслан Садыханов же появлялся настолько редко, что стал каким-то мифическим существом, вокруг которого уже образовалось множество шуток, понятных лишь постояльцам. Если его и видели в больнице, то строго в своем кабинете, и он никогда ни с кем не разговаривал, видимо считая себя выше того, чтоб заниматься с какими-то психами.       Если не считать кухни, то самое интересное здесь — та самая большая комната с огромным мягким ковром, на котором лежат подушки, поскольку старый диван настолько сгнил, что сидеть на нем никто не решался. В углу стоит книжный шкаф, и больные с гордостью могли похвастать тем, что прочли все книги. Правда, их было не так уж много, а новые им покупать никто не собирался. Если Екатерина Ивановна — владелец этого дома — и приносила новые романы, то крайне редко, и они зачитывались до такой степени, что придумывались уже крайне нереалистичные истории в обсуждениях.       Сегодня в гостиной, как называли местные психи, сидят семь самых старейших обывателей этого чудесного места. Со стороны — обычные девушки, совсем не похожие на психов. Довольно привлекательные и, к удивлению, юные. Многим не больше двадцати шести.       Первая от входа милая брюнетка с нежной улыбкой представлялась Алиной. По правде сказать, настоящее ее имя не знал никто, даже те, вместе с которыми она сюда попала. Новенькие смущались, когда старички говорили: «она вам не Алина» — и тихо смеялись. Что вообще взять с сумасшедших? Помимо скрытности у Алины есть еще одна отличительная черта — бескрайний альтруизм. Про таких говорят «добрыми действиями выстелена дорога в Ад». Если он вообще существует. Старание приносить благо, даже во вред себе, поражали всех и всегда. Она, как заботливая и любящая сестра, пытается всем помочь, успокоить и свести на нет частые конфликты. Но все больные знают, что самые добрые люди глубоко несчастны. Именно поэтому Алина оказалась здесь.       Далее за ней совсем юная девчушка — Лизонька, с живой мимикой и горящими глазами. Отрада глаз — так говорят старички. Ее волосы красиво переливаются на солнце, и лицо совсем как у ребенка. Впрочем, она ведь действительно еще ребенок, ей даже восемнадцати нет. Единственная, кому позволяют выходить на улицу без присмотра. Кто обратит внимание на такую кроху? Да и куда она пойдет? Днем Лизонька рассказывает теории заговора или просто без умолку щебечет о чем-то своем, подсаживаясь к кому-нибудь из сумасшедших или к медсестрам, громко смеется, не скрывая эмоции, показывая насколько сильно любит жизнь. А вечерами, скрестив ноги на ковре в объятиях Алины, бредит, что ничего плохого не сделала и родители вот-вот ее заберут. Почему она здесь? Такая юная и жизнелюбивая в этом темном, давно погибшем изнутри царстве? Никто не понимал.       Лину тут знают все, даже новоприбывшие. Уж сколько медсестры от нее натерпелись! Вроде маленькая, фигуристая, а сколько спеси! Однажды даже хотели заткнуть тряпкой ей рот, но она продолжала шутить, несмотря на это. Лина ведь своими приколами измучила все свое окружение там, за воротами, и лишь в лечебнице местные психи ее понимали и громко смеялись, поддерживая любовь к черному юмору и сарказму. Правда, границы — не ее сильная черта, она словами могла довести до войны даже Алину, отчего пошла шутка «заклятый друг» или «две противоположности одного целого», уж больно интересно за ними наблюдать.       Рядом с Линой всегда сидит Марина. Она загадочно улыбается, накручивая на палец светлый локон. Ей не нужно было ежедневное общение, по другую сторону Марина частенько не хотела говорить с кем-либо. Не потому, что считает себя выше других, нет, просто ей нравилось наблюдать, анализировать и делать собственные, никому не известные выводы. Как и Алина, загадочность — ее все, психи не торопили ее с раскрытием, в отличие от тех, кто за забором. Там это считалось жутким. Но по прошествии длительного времени здесь Марина даже сама начинала разговоры и спокойно шутила, почувствовав себя уютно среди таких же сумасшедших, как и она.       Когда смотрят на эту высокую сногсшибательную шатенку, то вовсе не понимают, что эта модель тут делает. Но стоило задать ей вопрос — сразу находили причину. У Александры есть свое мнение на все, и она не собирается его прятать, даже когда оно в разрез идет с общепринятым. Нет, она не высказывает его налево и направо, а отвечает, лишь когда спросят. Ложь — это плохо, проще говорить правду, какой бы она ни была. За воротами ей говорили: «Ты общаешься очень жестоко». А на деле Александра просто говорит сухие факты, которые, по ее мнению, поймет даже маленький ребенок. Редкая и искренняя похвала, когда кто-то этого действительно заслуживает, глубокие философские мысли и жесткая критика — в этом вся Саша.       Оксана любит современную технику, прогулки под дождем, пить чай с Сашей вдвоем и еще больше самокритику. Она ненавидит подхалимство, ведь точно знает свои плюсы и минусы, умеет видеть их в других. Оксана никогда не посчитает недостаток достоинством, и наоборот. Прекрасный баланс и чувство достоинства, без задирания носа или опускания себя ниже плинтуса. Что же в этом странного? Все дело в том, что еще Оксана обожает пробовать что-то новое, совсем не отчаиваясь, если что-то идет не так. Просто продолжает, пока не добьется того результата, который ее устраивает. Не бросает все, учиняя погром, и не винит в своих неудачах всех подряд, не придумывает отмазки, ровно продолжая идти к своей цели. Ведь благодаря адекватной оценке она четко рассчитывает свои силы. Люди за воротами, не замечая ее стараний, считали, что ей либо везет, либо она лицемерит, либо явно есть блат.       Немного подальше от всех, скрестив руки, с коварной усмешкой развалилась Карина. По ее словам, «где должна была быть совесть — грудь выросла». И этим она чертовски гордиться. За звание дрянного характера она смело могла соревноваться с Линой. Абсолютное отсутствие комплексов и, пожалуй, мозгов, иначе бы не попала сюда за наплевательское отношение к правилам. Карина даже несколько раз пыталась сбежать. Но она сама возвращалась после краткой прогулки. Куда ей, полностью игнорирующей правила, жить в мире нормальных людей?       Все семь девушек сидят рядом, образуя круг. Уже довольно поздно и скоро начнется другая смена, чего все ждут с нетерпением, но по разным причинам. Для кого-то это время, чтоб придаваться романтике, обсуждая звезды и несбыточные мечты, а для других — повод пойти за припасами в деревню. Алкоголь почти закончился, и не мешало бы его пополнить. Сумасшедшие, что с них взять? Так зачем врать насчет собственного здоровья и пристрастий.       Алина что-то тихо шепчет почти засыпающей Лизе, но вдруг громко чихает и шмыгает носом. Прогулки под дождем в прошлый раз явно не пошли на пользу, на что они все сразу обращают внимание.       — Алина, не болей, — Лина улыбается, с волнением глядя в сторону своего «заклятого врага-друга». — С кем я воевать буду?       — Вот помру — и будешь страдать.       По правде говоря, случись с кем-то из них беда — страдать будут все. Не чужие же люди, это за воротами люди могут высказывать свои соболезнования ничего не чувствуя, но не здесь.       — Можно вечно смотреть на три вещи: смс о приходе денег, на море у собственного пляжа и как Лина с Алиной воюют, — Карина ложится на живот, поглядывая то на вход, то на часы.       — Было бы неплохо оказаться на море, — соглашается Лиза, поднимаясь с колен Алины и потирая сонные глаза. — Вот когда-нибудь сбежим все вместе и…       — И кто нас выпустит? — Саша сплетает пальцы с Оксаной, что-то мурлыкая на ухо.       — Ну, Лизу могут, а мы реальные психи, — она поворачивается, нежно целуя свою даму сердца в щеку.       — Все мы немного не в себе, — не в силах больше терпеть, Карина, поднявшись на ноги, начинает ходить туда-сюда по комнате. — Это не недостаток.       — Не ты ли веревками приковала на прошлой неделе санитара к своей кровати? — Лина хитро щурится, подпирая подбородок рукой.       — Ну, вот тут, да, тут сложнее, — Карина разводит руками, признавая поражение. Умела бы сдерживать и отрицать свои желания, то не оказалась бы здесь.       — Да ладно вам, — Марина тоже поднимается на ноги, но подходит к Лине, обнимая ее за плечи. — Не самое плохое место, где мы могли оказаться. Все же нам повезло куда больше, чем другим. Мы хотя бы знаем, кто мы. Разве не так?       Ответить на это нечем. У каждой их них своя история и причина, по которой они попали в эту палату сломленных. Там их никто не понимал, но именно здесь они чувствуют себя среди единомышленников. Нет, они никогда не скажут, что там, за воротами — свобода, потому что она именно здесь. Где они могут не прятаться от себя, не скрывать чувства и мысли, чтобы ненароком не оскорбить, не достать или не обидеть уж слишком мягкотелых людей. Ведь стоит открыть рот — и уже кто-то может решить, что ты задеваешь его права или ведешь себя не так, как положено.       Все говорят: будь сильной, лучшей версией себя. А что, если ты сломлен? Настолько устал терпеть все это, что не можешь дышать? Что, если шутки о том, что с тобой что-то не так, перестают быть просто словами? Людям не нужна правда, они хотят видеть лишь красивую картинку, в которой ты всегда здоров, весел и бодр, даже если внутри все мертво. Хочется выть, бросаться на стенку от несправедливости и жестокости. Но такова эта реальность.       Мир сошел с ума, если это не нормально — просто быть собой. И если все считают, что прятаться за масками — это правильно, то мое место здесь, среди этих семи сломленных такой жизнью девушек.