Друзья с преимуществами

      Он переехал в Нью-Йорк, потому что устал быть Мальчиком, Который Выжил, мальчиком, который убил Волдеморта, мальчиком, который что угодно.       Он устал и ему все надоело.       Он хотел хоть раз в жизни быть самим собой. Быть обычным парнем, тем, кем он должен был быть, если бы не обстоятельства.       На этот раз он хотел быть эгоистичным и подумать в первую очередь о себе. Итак, два года назад он оставил свою дрянную квартиру в Лондоне, предложение стать учителем в Хогвартсе и просто… ушел.       Гермиона, конечно же, впала в припадок и сочла его безответственным. Рон не совсем знал, какую эмоцию следует выдать, поэтому был угрюм и молчал четыре дня, которые потребовались Гарри, чтобы привести свои дела в порядок перед отъездом.       Как ни удивительно, Джинни была единственной, кто полностью поддержал его — она ​​выросла после войны, и они не стали парой — не то чтобы кто-то из них был виноват, но Джинни хотела преуспеть в жизни, она хотела расти и получить признание, а не просто быть девушкой Избранного, а это было довольно сложно сделать рядом с Гарри.       Так что она поддержала его и сказала, что понимает, и вот Гарри отправился в Египет.       Он пробыл там несколько недель, а затем уехал в Японию. Там он научился готовить довольно странную еду, а также заметил, что больше не смотрит на девушек.       А вот с парнями совсем другое дело.       Он начал брать уроки японского языка и был безмерно влюблен в своего учителя, а затем в ту же ночь сбежал из Японии.       Во Франции, всего год назад, у него был первый любовник. Гораздо более опытный маггл, которому он нравился, потому что был застенчивым и неуклюжим, и который любил смеяться над ним каждый раз, когда он смущался. Он многому научился с Пьером за четыре месяца, которые они провели вместе, но Гарри знал, что это не любовь.       Возможно, это было что-то другое, нежность, влечение, симпатия и восхищение его ярко-рыжими волосами, его удивительным акцентом, его хорошо сложенным телом и тем, как он, казалось, мог полностью защитить Гарри, как будто Гарри был в безопасности в его объятиях.       Но опять же, Гарри почти не обнимали за всю его жизнь, так что это было не лучшее сравнение.       В последующий год Гарри трижды возвращался в Британию, увиделся с Роном и Гермионой на их свадьбе, познакомился с новым парнем Джинни, поздравил Невилла и Луну с их помолвкой и заметил, что он… другой.       Гермиона видела это и, наконец, признала, что он сделал правильный выбор — Гарри был самим собой, а не тем, кого выбрали, чтобы победить какого-то волшебника, не маленьким застенчивым мальчиком, который вырос в презирающей его семье, и не оружием, созданным, чтобы умереть по требованию, но зрелым, счастливым, свободным человеком, который любил смеяться, был уверен в себе и все еще понятия не имел, что делать со своей жизнью — но это было нормально, потому что он определенно наслаждался тем, как все идет.       Путешествия по миру в течение почти двух полных лет — то, что пожирало его хранилища и сейфы Сириуса, поэтому он решил осесть где-нибудь в маггловском городе, желательно в большом, где он будет просто еще одним человеком в толпе.       Отсюда его пребывание в Нью-Йорке.       Он увидел объявление о сдаче квартиры в газете, рассмеялся и тут же ответил на него — оно было слишком забавно, чтобы пропустить его, потому что парень, который это написал, запретил звонить женщинам, потому что он был телевизионной звездой, и не собирался жить с фанатками.       А потом он встретил Джоуи в маленькой кофейне на первом этаже дома, и это было потрясающе. Джоуи был милым, другого слова не было, он был милым и невинным, в некоторой степени забывчивым, и Гарри не мог избавиться от нежности, которую испытывал к нему.       Это было слишком потрясающе для слов.       Гарри заметил, что Джоуи смотрит на него за несколько дней до того, как сам Джоуи это понял — и это было причиной того, что он всегда «забывал» свою одежду в комнате, когда принимал душ, или почему он всегда был без рубашки, как только начинал заниматься.       Он еще не встретил друзей Джоуи — он ушел рано, чтобы погулять, и вернулся поздно, а на следующий день после того, как он поцеловал Джоуи, он встретился с его друзьями.       Он просто умирал от желания увидеть, каким будет Джоуи на следующее утро после первого поцелуя с парнем.       Если быть честным с собой, он не совсем понимал, что делал. У Джоуи явно были проблемы с тем, чтобы быть прямолинейным и мужественным, и именно это заставляло Гарри хотеть его — чтобы доказать ему, что нет ничего плохого в том, чтобы быть самим собой. И если Гарри правильно его понимает, он не первый сосед Джоуи — этот парень Чендлер, о котором он говорил слишком много, когда Гарри впервые переехал к нему, был лучшим другом мужчины.       Он надел простые джинсы и черную футболку Ralph Lauren, облегающую и совершенно новую, потому что после месяцев, проведенных с Пьером и его чувством моды, у него развилась определенная фобия старой, свободной одежды, и он покинул свою комнату, чтобы увидеть Джоуи, сидящего на стойке с чашкой кофе в руках и задумчивым выражением лица. — Хэй, Джоуи. Доброе утро, хорошо спал? — спросил он, забирая чашку.       Джои просто смотрел на него.       И смотрел, и смотрел, а затем он смотрел еще немного.       Гарри начал думать, что, возможно, он зашел слишком далеко в своей игре.       Может быть, Джоуи обиделся и собирается попросить Гарри уйти.       Может, он ударит Гарри.       Он мог, он был намного больше Гарри.       А потом, очень быстрым движением, Джоуи оказался прямо перед ним, прижимая его своим телом к стойке и пожирая его губы обжигающим поцелуем — другого способа описать это не было, как бы банально это не звучало. — Теперь я тоже поцеловал тебя! По-настоящему! — сказал Джоуи, очень гордясь собой, и Гарри смог только кивнуть.       Это определенно был поцелуй. — Моника пригласила нас на завтрак, пошли, — сказал он и ушел, оставив дверь открытой.       И Гарри последовал за ним.       За такой поцелуй Гарри последовал бы за ним до края Земли и обратно.