***
Всё началось с их дружбы в старшей школе. Ну что можно сказать кроме того, что они были не разлей вода? Точнее они оба с Имаизуми имели прекрасные дружеские отношения с Сакамичи, однако сами постоянно вели себя так, будто бы не считали друг друга даже товарищами. Но на деле всё было наоборот, и кто, если не Онода прекрасно видел это. Но дальше — страннее. В один момент Наруко осознал, что смотрит на четырёхглазого горняка совсем не по-дружески. И это не на шутку напугало парня. Мысли о том, что ему нравится Сакамичи постепенно заполняли его разум, и вскоре ему пришлось с огромным трудом принять тот факт, что, похоже, его привлекают далеко не только девочки. Или просто Онода был такой особенный? Добрый, милый, заботливый и такой упорный, одним словом — прекрасный лучик солнца, который может и обжечь, сам того не осознавая. Однако признаваться в своих чувствах он не спешил. Потому что до боли в сердце было очевидно то, что тому нравится горняк Хаконе, Манами Сангаку, и что это взаимно. Их общение, их полные тепла взгляды и улыбки — всё указывало на столь простой ответ. Поэтому пришлось запихнуть эти чувства далеко и поглубже в себя и просто смириться с такой ситуацией. По крайней мере, попытаться смириться. Но вот только видеть друга, который беззаботно болтает и улыбается этому пернатому фанату гор, было слишком болезненно. Ну, а что он мог поделать? Для Шокичи в приоритете было счастье возлюбленного, пускай даже если в его счастье не входил он сам. Этакое самопожертвование, да? Хотя Наруко всё равно ничего не мог поделать с собой, когда неосознанно касался друга слишком много: то руку на плечо закинет, то набросится с «дружескими» объятиями. Никто ничего и не заподозрил, ведь это его привычное поведение. Но с годами становилось всё сложнее и сложнее терпеть такие обстоятельства. Чувства и боль лишь усиливалась, а в какой-то момент он вообще понял, что даже не может спокойно смотреть на парня. И вот, будучи безответно влюблённым второгодкой, Наруко нашёл своего брата по несчастью. Во время их ежегодного лагеря на прохождение тысячи километров юноша вдруг проснулся посреди ночи. То ли жарко было, то ли, наоборот, холодно — не суть. Он просто проснулся, разлепил свои очи и стал пялиться в потолок, пока вдруг не услышал какое-то копошение с соседнего футона, на котором мирно посапывал объект его обожания вот уже чуть больше года. А затем он обнаружил, что чёртов Шустряк, расположившийся по другую сторону от Оноды, не лежал, а сидел и, кто бы мог подумать, поглаживал спящего отаку по голове и при этом улыбался. Мягко и нежно. От столь неожиданной и немного жуткой картины Наруко, конечно, растерялся, но после ощутил небывалый всплеск ревности, который просто невозможно было обуздать. — Какого чёрта ты делаешь? — зло шикнул парень, привставая на локтях и устремляя свой недоброжелательный взор прямо на застуканного за странным деянием сокомандника. — Я не… — вздрогнув и испуганно поглядев на того, растерянно вымолвил Имаизуми, но был тут же перебит. — Не трожь его, — грозно по словам прошептал Наруко, стараясь не разбудить ещё двух спящих парней. И тот послушался. На следующий день они не вспоминали о случившемся ночью и вели себя как обычно. Однако всё же выдался у них прекрасный момент побыть наедине, пока они проезжали очередной круг в велосипедном центре. Тогда Имаизуми и решил заговорить с ним. — Тебе нравится Онода? — в лоб спросил тот, выглядя при этом максимально невозмутимо и продолжая крутить педали. А вот Наруко плохо умел скрывать свои эмоции, поэтому, услышав столь неожиданный вопрос, чуть ли не перевернулся на своем велике. — Тебе совсем голову напекло? — вернув контроль над своим Pinarello, отчаянно пытался отвертеться парень, но его видели насквозь, будто бы Шунске обладал рентген-зрением. — Не придуривайся. Я уже давно начал замечать твои косые взгляды в сторону большинства людей, которые просто разговаривали с ним. А вчерашний случай только подтвердил мои догадки… — Раз ты такой умный, то тогда ответь мне на один вопрос и скажи, какую такую херню ты творил прошлой ночью с Онодой-куном? Это выглядело супер жутко! — вопрошал Наруко, практически не глядя на дорогу. Слушать о том, как его с лёгкостью смогли раскусить, совсем не хотелось. Да и вообще-то он прекрасно понимал, каким будет ответ. — А ты разве не догадываешься? — с усмешкой спросил сокомандник. — Хочу услышать это лично от тебя. А затем Шунске вздохнул. Так грустно и так отчаянно, что Наруко смог узнать в этом вздохе себя. — Он мне нравится, — спокойно ответил Имаизуми, хотя Наруко мог поклясться, что расслышал нечто печальное в его голосе, — Сразу отвечу на последующий вопрос: я не стану рассказывать ему об этом. И, думаю, причина тебе известна. А ещё он вдруг пристыдил самого себя за то, что заставил Шустряка говорить это вслух. Ведь кому как не ему была хорошо известна эта разрывающая изнутри боль. Но теперь он нашёл ещё одного тонущего на этом корабле. Вдвоём не так страшно, хоть они оба и предпочли больше не разговаривать об этом. Однако это даже сблизило их. Понимая всю отчаянность ситуации, они не стали как-либо соперничать друг с другом за общую цель, нет. Им оставалось лишь молча стоять в стороне и надеяться, что однажды эти чувства к их лучшему другу угаснут и что они снова смогут зажить без этой ноющего ощущения в груди. В какой-то момент парни даже стали некой моральной опорой друг для друга. Наруко не мог сказать то же самое про Имаизуми, но сам он определённо точно стал относиться к товарищу по команде намного лучше. Они словно делили одну боль на двоих, когда каждый раз переглядывались после очередной слишком яркой улыбки Оноды. Это чуточку, но скрашивало печальные обстоятельства. И он был так благодарен Шунске даже за столь мелкие и практически незначительные действия, что в один момент на третьем году ужаснулся, когда почувствовал нечто тёплое к этому долговязому богатенькому идиоту. Хотя его чувства к Сакамичи нисколечко не угасли, и это пугало ещё больше. Наруко и так тяжело далось принять тот факт, что ему нравятся тоже нравятся парни, а тут ещё и такое… С этим он вообще смириться не мог долгое время, постоянно отрицая симпатию к Имаизуми. Ведь это настоящее безумие — любить сразу двух! Немного по-разному, но сильно в одинаковой степени! Наруко даже начал считать себя отвратительным человеком из-за того, что подобное всегда было табуировано в обществе. Что так делают только не верные люди — изменники, желающие всё и сразу. Или он просто больной. Но он-то правда любил их обоих всем сердцем, как бы сладко это ни звучало. Однако самоненависть никуда не исчезала, а, кажется, только усиливалась. Но однажды он всё же решил узнать в интернете, не сталкивался ли кто-нибудь ещё с подобным, и результат удивил парня. Оказывается, полиамория уже давно не новость для мира, и что многие сталкивались с таким явлением, что любят сразу двоих, но все эти статьи… скажем так, вызывали у Шокичи некое отвращение. В большинстве описанных примерах зачастую была тройка людей и один человек, который любит обоих своих партнёров, и это взаимно. Но вот другие два партнёра просто не против такого расклада и неплохо ладят между собой. И это так возмутило юношу! Ему совершенно не нравились данные примеры, потому что для него это было похоже на то, что кто-то просто терпит ради другого. Он, конечно, далеко не специалист в психологии, так что и не ему судить, но тем не менее ничего поделать со своей неприязнью тоже не мог. Но также на одном из сайтов Наруко посчастливилось наткнулся на такой вид полиамории как «треугольник», в котором все три человека находятся в отношениях. То есть, в понимании парня, любят друг друга. Казалось бы, идеальный расклад, но слишком не реалистичный. В такое слишком трудно поверить — что бы сразу трое людей полюбили друг друга, а уж тем более воплотить в жизнь. За гранью фантастики. Да и не стоит ему даже мечтать о чём-то подобном. Это просто он немного не нормальный. Что Шустряк, что Онода-кун — оба могут любить только одного, и Шокичи уверен в этом. Поэтому следовало ещё больше зарыть всю эту чушь поглубже в себе и постараться жить дальше, а также прекратить пялиться на своих чертовски привлекательных друзей. Господь, за что ему всё это? И, казалось бы, у него даже начало получаться игнорировать свои «необычные» чувства и вести себя абсолютно нормально, но ровно до того момента, пока Имаизуми снова не решил поговорить с ним. Потому что у этого ужасно красивого дебила действительно имелось рентгеновское зрение на Наруко. Ну серьёзно, как у него каждый раз получалось видеть его насквозь? Тогда, за несколько месяцев до выпускного, он узнал, что Шустряк тоже не понимает, какого чёрта с ними творится. Потому что оказался примерно в похожей ситуации. Всё сложилось настолько странно, настолько необычно, что хотелось лезть на стенку из-за такого безумия. Они нравятся друг другу, но при этом любят также любят Сакамичи. Как такое возможно? Просто не укладывалось в голове. Оба парня совершенно не знали, что делать в такой сложной ситуации. Поэтому неосознанно начали избегать друг друга. Хотя стоило бы попытаться разрешить всю эту несуразицу, да? Кто знает. Знаете, этот глупый способ, избегание, отдалил их, но всё равно заставлял их тянуться друг к другу. В итоге, происходящее стало только запутаннее. С этим, правда, было трудно жить несколько месяцев, а готовиться к экзаменам практически невозможно. Полная каша в голове. Кажется, только благодаря высшей силе он, Наруко, смог сдать всё более-менее. И вот, когда наступил день выпускного, который бывший спринтер с нетерпением ждал, дабы можно было наконец расстаться с «друзьями» и попробовать зажить по-новому без этих идиотских чувств, всё пошло по совершенному неожиданному сценарию. Настолько это было непредсказуемо, что Наруко даже показалось, будто бы они в каком-то глупом романе. После всех мероприятий Онода собрал их втроём и попросил в последний раз прокатиться с ним. Шокичи тогда ещё посмеялся и уверенно сказал, что это точно не в последний раз, хотя сам надеялся на обратное. Разойтись по разным путям — выход. Новое окружение, которое появится в университете, сможет отвлечь от всего и затмить эти подростковые бредни, так он думал. А потом они остановились на смотровой площадке на Минегаяме, после чего Онода рассказал им то, что гложило его уже достаточно давно. Он признался. Признался им обоим в своей необычной любви. В тот момент мозг Наруко выдал ошибку, которая позволяла ему лишь безмолвно пялиться на Сакамичи и просто недоумевать из-за происходящего. Как так? Он же был уверен, что между Манами и Онодой точно что-то есть, тогда какого чёрта… То есть он любит и его, и Шустряка? Немыслимо! Немыслимо, что всё так удачно совпало. Звёзды сошлись. А мир Наруко перевернулся.***
Сейчас именинник думал, что они правильно поступили, решив тогда подождать какое-то время и всё для себя обдумать. Но годы шли, а их чувства, к удивлению, даже и не думали угасать. Поэтому в итоге они съехались, а после… начали встречаться. Втроём. Да, поначалу было трудновато, совсем-совсем не привычно, но они старались, много разговаривали, и каждый работал над собой. Потому что правда хотели жить вместе и любить друг друга, как бы странно это ни было. И пусть им приходится скрывать свои отношения от общества и даже семей, но это временно. Скоро они смогут выйти в свет, он уверен. Ведь уже между ними царит полное взаимопонимание, пускай их с Имаизуми перепалки никуда не делись, но это, кажется, не пройдёт никогда. — Как же хочется спать, — зевнул Наруко, подходя к двери их квартиры и доставая ключ из своего рюкзака. Зайдя внутрь, он обнаружил, что помещение полностью во тьме, а значит, никого дома нет. Что ж, видимо сегодня он просто завалится спать, не дожидаясь никого, поэтому парень беззаботно побрёл в свою комнату. Однако, он упустил одну маленькую деталь — обувь около входа. Уставший и сонный разум и не такое упустить может. Но когда он зашёл в комнату и включил свет, то на него вдруг обрушилось громкое «С днём рождения» и парочка резких хлопков, после чего уже стоял ошарашенный с яркими блестящими конфетти в волосах. — Онода-кун, Шустряк… — вымолвил именинник, удивлённо глядя на своих улыбающихся возлюбленных. Сакамичи буквально ослеплял его своей чистой, невинной радостью, в то время как улыбка Имаизуми была более сдержанной, но не менее тёплой. В руках у них были те самые хлопушки, которые, казалось бы, оглушили его на пару мгновений, — Это так неожиданно! Ого, я аж воспылал! Спасибо! Выйдя из своего состояния лёгкого шока, он тут же набросился на парней, крепко обнимая тех, а затем целуя каждого поочерёдно в щёку: сначала Оноду, потому что целовать его всегда было намного удобнее из-за одинакового роста, а после и Шунске, предварительно заставив того пригнуться. Если честно, Имаизуми порой сетовал на маленький рост своих возлюбленных, на что Наруко начинал возмущаться, а Сакамичи лишь хихикал с их перепалок. — И давно вы это придумали? — с интересом расспрашивал Шокичи. — Пару недель назад. К слову, всё придумал Онода, он большой молодец, — объяснил Имаизуми и аккуратно приобнял организатора. — Правда? — Ох, ничего такого, — скромно ответил Сакамичи, тепло улыбаясь, — Всего лишь маленький сюрприз. Хотелось порадовать тебя, ведь ты часто приходишь домой уставшим. Если честно, мне даже кажется, что стоило придумать что-то более грандиозное. — Шутишь, что ли? Я, конечно, обожаю шумные вечеринки, но ваша скромная компания не сравнится ни с чем! Шустряк даже приоделся нарядно, погляди! — Ни черта подобного, — смущённо произнёс Имаизуми и, кажется, немножко покраснел, из-за чего рассмешил своих парней. Как же он счастлив прямо сейчас! Хоть такое и можно было предсказать, но Наруко всё равно безумно и приятно удивился. Онода-кун и Шустряк правда потрясающие, их хочется любить всю жизнь. И он невероятно благодарен судьбе за то, что предоставила им шанс быть счастливыми вместе. — А ещё мы купили тебе подарки, — добавил Сакамичи, чуть отходя в сторону, дабы именинник смог разглядеть стол, на котором расположились подарки. — Боже, ребят, правда не стоило, мне достаточно и вас… — а затем он кое-что увидел, — Это футболки с тигром? — воскликнул Наруко, хватая два аккуратно сложенных квадратика ткани со стола, — Красная и чёрная! — он поражённо глядел на них, — Это мой лучший день рождения! И вновь бросился обнимать своих партнёров. — Да ничего такого же, — продолжал скромничать Онода, смахнув конфетти с рыжих волос. — Лучше может быть только велик! — продолжал восхищаться тот. И правда, футболки с тиграми слишком круты и сравнимы только с новеньким байком! — Запомним на будущее, — хихикнул отаку. — Мы ещё торт купили, — сообщил Имаизуми, когда Наруко, кажется, слишком сильно начинал сжимать их обоих, от чего даже становилось трудно дышать. — Так чего же мы ждём? — оторвавшись от бедных парней, которых чуть не убил своими объятиями, произнёс Шокичи, — Вперёд! — а затем раздался его фирменный задорный смех, и Наруко рванул прочь из своей комнаты, направляясь прямо на кухню. И Онода с Имаизуми просто не могли сдержать свою радость, лицезрея то, как их парень безумно счастлив в свой день рождения. Поэтому, поглядев друг на друга, они мягко улыбнулись и отправились прямо за именинником.