Запах кокоса

— Почему ты до сих пор не принял подавляющее? — злостно едва не рычишь, закрывая нос рукой и задерживая дыхание. В твоём мире всё решало то, насколько сильна твоя вторая сущность. Если внутри тебя живёт альфа, то считай, что все двери широко раскрыты. Если же омега, то можешь забыть о хорошем образовании и работе, тебя будут воспринимать только как хорошего сабмисива. Как игрушку для утех. Как инкубатор для вынашивания детей. Уважение? Гендерное равенство? Здесь о таком не слышали. Юнги лениво поднимает на тебя тёмные глаза, закусывает припухшую губу и тихо шипит, сжимая член сквозь плотную ткань джинс. Его лоб немного влажный, щёки покраснели, придавая ему святую невинность. Вот только блядский взгляд и юркий язык скользящий по губам, говорят совершенно о другом. От него пахнет. Запах кокоса щекочет рецепторы нюха, заставляя тебя судорожно дышать через раз. Ты не животное, ты могла себя контролировать, но этот омега слишком приятно пах. Иногда ты ненавидела свою сущность. Говорят, что призвание альф подчинять себе омег. Но на самом деле вы были рабами запахов. — Мне плохо от таблеток, — капризно мычит Юнги, откидаваясь на спинку дивана, чтобы протянуть ноги. — Хочешь, чтобы тебя унюхали все альфы в округе? — прожигаешь взглядом друга, которого кажется совсем ничего не волнует, помимо его члена. — Бестолковый придурок. Тебе, как альфе, невыносимо смотреть на Мина, который источал все признаки течки. Сейчас он податливый, горячий, раскрыт, будто кричит о том, что его можно взять и хорошенько трахнуть. Не было ничего удивительного в том, что ты альфа, хоть и являешься девушкой. Точно так же, мало кого удивлял тот факт, что Юнги это капризная омега. Ваши внутренние сущности просто решали какое место вы занимаете в этом обществе. Юнги очень повезло, что он встретил тебя и не стал шлюхой какого-то недалёкого альфы, что считал себя центром вселенной. Из-за того, что вы проводили вместе много времени от Мина всегда пахло альфой, то есть тобой, поэтому другие считали должным не приставать к омеге, что может быть занятой. Но ты была бессильна против его течки. Слишком резкий запах, слишком много гормонов. — Ты ничего не сделаешь? — он томно дышит, поглаживая свой пах. — Ты можешь спокойно стоять в стороне и просто смотреть на меня? — Юнги принюхивается, а потом блаженно прикрывает глаза. — Я чувствую твой запах. Я чувствую, что твой альфа меня хочет. В горле першит, а приступ жажды неожиданно накрывает тебя с головой. Юнги всё это видит, всё понимает и хрипло стонет. Провоцирует. — Мой альфа хочет дать тебе по лицу, — уже рычишь, ощущая приступ злобы и возбуждения, что отдаётся пульсацией внизу живота. — Чтобы ты угомонил свои гормоны. Ты пообещала себе, что никогда не тронешь Юнги, особенно во время течки. В такие периоды омеги себя не контролируют, только сладко мурчат, заставляя дрожать. Мин был твоим другом, ты уважала его как личность. Но он омега, а ты альфа. — Лучше бы ты села мне на лицо, — хнычет, откидывая голову и упираясь затылком в прохладную стену. — Чёрт, да, я бы удовольствием тебя вылизал. Ты ведь чертовски вкусная, я уверен, — у тебя сердце пропускает удар, когда Юнги облизывает свои пальцы, а потом обхватывает губами подушечку указательного. Парень ёрзает на диване, едва не мурлыкая. Всё же не выдерживаешь, ступая к нему на ватных ногах. Запах течки настолько сильный, что твоя сущность озабоченно рычит, желает подчинить, присвоить. Хочется взять его за волосы, поставить на колени и заставить скулить, как щенка. Юнги слишком сладкий, слишком красивый, когда смотрит на тебя своими глазёнками и довольно улыбается. Он рождён для того, чтобы альфы теряли рядом с ним голову и ты не исключение. — Я ведь действительно могу тебя заставить меня вылизывать, — грозно нависаешь над омегой, упираясь руками в спинку дивана, по обе стороны от его головы. Юнги жадно вдыхает запах альфы, смотря тебе прямо в глаза. — Поставлю тебя как сучку на колени, вспомнишь о том где твоё место. Юнги твои слова ничуть не задевают, наоборот, член болезненно дёргается в штанах. Он хочет этого. — Правда? — игриво прикусывает нижнюю губу. — Если моё место у тебя между ног, то я не понимаю, почему мой язык до сих пор не трахает тебя? Теперь ты громко хнычешь, хочешь сдержать альфу, но влажные губы омеги слишком сильно манят. Резко наклоняешься, чтобы грубо впится в губы Юнги, больно укусить и сжать тёмные волосы на затылке. Сладкий вкус оседает на кончике языка, заставляя терятся в своих желаниях. Юнги сжимает твою талию, когда ты садишься на его колени, обхватив бедра своими ногами. Прижимает тебя сильнее, заставляя задницей прижаться к его паху. Стонет сквозь поцелуй. Грязно, словно шлюха. Ты загнано дышишь, обхватывая пальцами его подбородок, чутка надавливая, чтобы открыл рот. Юнги покорно выполняет, приоткрывает свой ротик, заставляя тебя усмехнуться. Такой покорный. — Чёртова омега, — просовываешь указательный палец между покрасневшими губами, а Юнги тут же смыкает челюсти, легонько кусая, а потом облизывает подушку. — Раз такой умный, то давай, я хочу почувствовать твой язык. Слезаешь с парня, под тяжёлый вздох, быстро стягивая с себя футболку и шорты. Юнги довольно улыбается, словно выпил что-то. Тянется к тебе руками, проводит ладонями от талии и бёдрам, сжимая пальцами мягкую кожу. Сам едва не скулит от того, настолько приятно ощущать тебя под ладонями. Он давно тебя хочет. Настолько хочет, что покорно опускается на колени, игнорируя болезненные ощущения в паху. От тебя пахнет альфой, пахнет так как ему нравится. Юнги медленно стягивает с тебя трусики, смотря снизу вверх, блядски облизывая губы. Снимаешь лифчик, низ живота тянет, а промежность едва не горит. Хочется разрядки, хочется кончить и успокоить бурю внутри тела. Ты желаешь омегу, желаешь проучить этого наглого дурака, который так безответственно относится к своему положению. — Ещё не передумал? — интересуешься, когда Мин поднимает одну твою ногу и ставит для удобства на диван. Ему открывается прекрасный вид на розовые складочки и влажную промежность. Сейчас он не может думать ни о чём кроме того, насколько сильно хочет затолкать в тебя свой член, а потом кончить внутрь, чтобы испачкать и смотреть как из тебя вытекает сперма. Одна мысль о том как ему будет хорошо, заставляет вздрогнуть. Юнги ничего тебе не отвечает, лишь поддаётся вперёд, аккуратно проводя несколько раз языком вдоль всей промежности. Словно на пробу. Парень тут же немного отстраняется, сжимает пальцами твою задницу настолько сильно, что синяки обязательно дадут о себе знать. Ты на вкус приятная, ему однозначно такое по душе. Поэтому Мин снова орудует ртом, только уже более требовательно. Утыкается лицом в пах, а языком раздвигает складочки, чтобы обхватить губами чувствительный клитор. Тело прошибает дрожь. Ты хмуришься, сдерживая свои стоны, кусаешь нижнюю губу, вдыхая через рот. Машинально прижимаешься сильнее к его лицу, крепко схватив за тёмные пряди. А Юнги совсем не против. Гуляет руками по твоим бёдрам, позволяя управлять им. В этом вся суть омег. Его запах становится сильнее, он смешивается с твоим, распространяясь вокруг. Хоть внутри тебя живёт альфа, это не отменяет того факта, что ты девушка. Ты выделяешь много смазки, но Юнги тут же её вылизывает, довольно мычит, а у самого член словно каменный. Налитый кровью, пульсирует болезненно и требует внимания. Не отрываясь от тебя, Мин быстро освобождает орган от плотных джинс, облегчённо вздыхая. Горячее дыхание обжигает твою промежность, когда ты видишь как большая ладонь парня проезжается несколько раз по всей длине члена. — Ведёшь себя как шлюха, — насмешливо улыбаешься, поглаживая волосы парня. Юнги плевать на твои слова, он занят тем, что боится упустить хотя бы один твой сдержанный вздох. Он хочет слышать стоны, поэтому обхватывает губами клитор и начинает активно ласкать языком, заставляя тебя дрожать всем телом. Неожиданно отстраняешься, когда начинаешь ощущать приближение разрядки. Юнги недовольно стонет, сжимая в кулаке багровую головку, что истекает естественной смазкой. Его лицо губы и подбородок блестят от твоих выделений, поэтому ты тут же приводишь по ним языком, слизывая свой собственный вкус. Это выглядит грязно и пошло, но вам двоим нравится. Тебе сложно находиться рядом с течной омегой, хочется вытрахать из него всю дурь, заставить терятся, испачкать, испортить. Юнги тянется к твоим губам, влажно целует, стонет, активнее работая рукой. Седлаешь его бёдра, ощущая как неприятно ковёр давит в колени, но это не особо важно. Важно то, как Мин громко стонет, когда ты убираешь его руку с члена, заменяя своей. Юнги смотрит тебе в глаза, мнёт руками талию, задницу и вообще всё куда может достать. Чувствуешь в ладони горячую плоть, которая пульсирует, обводишь большим пальцем чувствительную головку, а тебя саму аж трусит. Ты хочешь его. Твой внутренний альфа настолько сильно желает эту омегу, что ты едва можешь дышать. Но ты понимаешь, что можешь сорваться. — Господи, Т/И, трахни меня уже, — Юнги скулит, утыкась лицом тебе в шею, чтобы лучше чувствовать запах. — Я могу укусить, — предупредаешь, а сама подсаживаешься ближе, проезжаясь влажной промежностью по чувствительному органу парня. Юнги сильнее тебя прижимает к себе, ощущая как твои складочки скользят по всей длине, задевая головку. Но ему этого мало. Он хочет полность. Ты теряешь нить разговора, когда Юнги тебя приподнимает, а затем приставляет член ко входу. Дыхание перекрывает, когда ты чувствуешь, как твёрдый орган скользит внутрь, полностью растягивая. Хватаешься за плечи парня, помогая себе полностью опуститься. Юн громко стонет, резко толкаясь, чтобы войти ещё глубже. — Ставь свою ебаную метку, — он рычит, а потом вздрагивает, когда ты поднимаешься и снова опускаешься, принимая его полностью. Прям как он хотел, по самые яйца, чтобы до дрожи его сжимала. — Если я это сделаю, то к тебе больше никто не прикоснётся, — обнимаешь его за шею, двигая тазом в медленном, даже ленивом темпе. Тебе так хорошо, ты чувствуешь каждый его сантиметр, каждую набухшую венку. Альфа внутри довольно скулит, давая понять, что он доволен. — Зато каждую течку ты будешь на моём члене, — облизывает губы, нагло улыбается, сжимая в руках твою грудь. Ему больше ничего не нужно. Альфа рядом. Альфа поможет. С Альфой хорошо. — Да, вот так, прошу быстрее. Умоляет, когда ты начинаешь двигать тазом быстрее, раскачиваясь, подстраиваясь под желанный темп. Понимаешь, что Юнги долго не продержится, у него течка, ему нужна разрядка, поэтому пытаешься получить максимум. Целуешь опухшие губы, спускаешься к подбородку, а затем и вовсе переходишь на шею. Юнги дрожит от твоих поцелуев, поддатливо поворачивает голову, давая тебе больший доступ. Его кожа мягкая, гладкая словно шёлк, а запах кокоса заставляет тебя громко рычать, подобно животному. Мозг словно перестаёт работать, когда ты обхватываешь губами мягкую кожу у основания плеча на шее, ставишь засос, а потом крепко вгрызаешься зубами. Перед глазами стоит пелена, уши словно заложило от воды, но тебе это нравится. Стискиваешь челюсти сильнее, желая оставить глубокий, яркий след. Юнги болезненно стонет, пытается дышать, но твоя метка словно что-то в нём выжигает. Обнимает руками твоё тело, осознавая, что теперь может трогать тебя когда захочет. Укус болезненно пульсирует, когда ты отрываешься, зализывая след от зубов. От этого Юнги окончательно теряется. — Я сейчас кончу, малышка, — сдавленно шипит, откидывая голову назад. Юнги неожиданно тебя поднимает, буквально стаскивает с себя, бросая на диван. Недовольно рычишь, пытаешься возмутиться, но Юнги лишь разводит твои ноги, накрывая ртом разгареченное лоно. Активно работает языком, терзает клитор, а сам быстро надрачивает член. Не успеваешь ничего понять, как тело сводит сладкая судорга. В лёгкие забивается запах кокоса, а конечности перестают работать. Выгибаешься дугой, протяжно стонешь, пока Юнги продолжает трахать тебя языком так, что звёздочки перед глазами. Мин кончает в след за тобой, тоже дрожит, пачкает руки, ковёр и штаны спермой, но его это не волнует. Приятная нега пронзает тело, тяжело дышит и смотрит вверх, готовый вылизывать тебя как можно чаще, лишь бы ты кричала так громко как сейчас. Твой запах сводит его с ума, особенно когда он понимает, что так пахнет его альфа. Твоё дыхание тоже сбито, во рту пустыня, но тело отдаёт приятной усталостью. Прикрываешь глаза, собирая по частям остатки разума. На губах до сих пор ощущается привкус омеги, такой сладкий привкус. — Твою мать, я обкончал новые джинсы, — слышишь недовольное бурчание, понимая, что твой старый Юнги взял контроль над разумом. Течка немного отпустила, позволяя думать той голове, что на плечах, а не той, что выпирает со штанов. Сводишь ноги вместе, ощущая липкость смазки и слюны. Морщишь нос, что не остаётся незамеченным. — У меня та же хрень на лице, вообще-то. — Ох, молчи, ворчишь как дед старый, — закатываешь глаза, осознавая, что тебе досталась самая капризная и ворчливая омега. Юнги улыбается, забирается на диван и тянется к твоим губам, чтобы поцеловать мягко, чувственно, почти невинно. Ведёт кончиками пальцев по твоей щеке, боясь, что ты разорвёшь поцелуй. Ему сейчас это важно, он хочет тебя целовать, обнимать, ластится как котёнок. — Не злись, — шепчет в сантиметре от твоих губ, довольно ухмыляясь. — Мне просто джинсы жалко, а вот испачкаться в твой смазке я никогда не против.