Мои чувства, твои мысли, его боль

— Привет, — знакомый голос звучит совсем рядом, и Джейс поворачивает голову. — Я могу сесть рядом? — Как ты меня нашёл? Про это место знали только я и Клэри. Магнус осторожно опускается на старое бревно и, сложив руки на коленях, устремляет свой взор куда-то вдаль. — Я ей его показал, — наконец, отвечает он, и Джейс усмехается. — Кто бы сомневался. — Клэри любит рисовать, а это место очень поэтично, оно дарит покой и теплоту. Я был уверен, что она захочет поделиться этим чувством с тобой. — Что ж, мы выяснили как, теперь нужно понять зачем. Без меня вопрос с Клэри вы решить не можете? Кажется, абсолютно ясно, что я к ней больше никакого отношения не имею. Невозможное осталось невозможным. Магнус не говорит ни слова, и гнев рассеивается в его молчании, стихает, обнажая горькую сердцевину этого дня — пришла очередь Джейса попрощаться с Клэри. — Мне нужно время, чтобы это принять. Передай остальным, что я, возможно, переведусь в другой Институт. Джейс выразительно смотрит на Магнуса, намекая на то, чтобы его оставили одного, но Магнус сводит брови к переносице, а потом обрушивается на него звенящим от напряжения голосом: — Ты непроходимо туп, Эрондейл. Засунь свои страдания в задницу. Я не Алек, не Саймон и не Иззи. Я тебя жалеть не буду, когда на кону жизнь Бисквитика. Если ты пропустил всё, о чём я говорил в Институте, то я повторю. Если Клэри не сделает аборт, то чем больше времени будет проходить с момента зачатия, тем больше она будет видеть. Клэри не сумеречная охотница, больше нет. Этот ребенок сведёт её с ума. И даже если она сможет родить, то проблема никуда не исчезнет. Этот кроха будет обречён. Примитивные родители, понятия не имеющие, что происходит с их сыном. Вот, что её ждёт, если мы не придумаем как помочь. Но всё станет только хуже, если об этом узнает Конклав. Пойми, такого никогда раньше не было. Сумеречные охотники никогда не рождались у примитивных. Магнус переводит дыхание, и Джейс замечает тёмные тени усталости, что пришли на смену эксклюзивной косметике, замечает искусанные губы без намёка на блеск, видит выбившиеся пряди из плохо уложенной причёски, смятую рубашку и расстёгнутую манжету. — Это мальчик? Ты сказал, что у них будет сын. Прозрачная капля стекает по щеке, и Магнус кивает. — Да. Ты нам нужен, Джейс, ты ей нужен. — Тогда делай портал, мы возвращаемся. Поток магии рассекает ткань реальности, и Джейс шагает прямо в кабинет главы Института, где его ждут измученные друзья. Крепкие объятия говорят лучше любых слов, и Джейс доверяет своё сердце надёжным рукам. Сейчас нет ничего важнее Клэри. С остальным он разберётся потом. — Клэри никогда не избавится от ребёнка, она всегда мечтала о детях, — произносит Джейс, и Алек потирает виски пальцами. — Если я доложу Конклаву, то её тут же увезут в Аликанте. С другой стороны, это может стать отличным выходом из положения. Среди сумеречных охотников под их защитой она будет в полной безопасности. Лёгкие зелья помогут избежать проблем с восприятием. — Они заберут у неё сына, как только он родится, — отрезает Джейс. — Они не отдадут его ей. — Но ведь она сама не сможет воспитать его. Ему нужна подготовка. Джослин знала, кто её дочь, а Клэри — нет. Я боюсь представить, что она подумает, когда он подрастёт и начнёт рассказывать ей о том, что видит. Его признают сумасшедшим. Алек ищет поддержки у Иззи, но та опускает глаза, пока Магнус вглядывается в ночную тьму, стоя у окна. — А если она к рождению ребёнка вспомнит? — продолжает атаковать Джейс. —Такой вариант вы не рассматриваете? Отдадим её Конклаву и лишим её шанса. — Если она вспомнит, то будет полноправной матерью. Никто не посмеет это оспорить, даже Конклав, — Иззи решается вступиться за брата, и Джейс сжимает край стола. — Я на стороне Джейса, — вступает Магнус и подходит к столу. — Но не из-за Клэри. У ребёнка есть отец, у него есть право быть рядом с ним. Это и его сын тоже. — Ты рехнулся? Джейс пытается обойти стол, чтобы вправить мозги, но Алек встаёт между ними. — Остынь. Магнус прав. — Хватит защищать его! То, что он твой муж, не значит, что ты должен каждый раз принимать его сторону! — Хью любит её, — тихо добавляет Иззи и подходит ближе. — А она любит его. Мы разговаривали с ними сегодня, Джейс. Эта не та любовь, которую она чувствовала к тебе. Там был костёр, пожар, а здесь тепло очага, но это тоже любовь. — Поставь себя на его место, — Саймон присоединяется к друзьям. — Если бы это был твой ребёнок, ты бы хотел быть рядом с ним, рядом с Клэри. — Но если она вспомнит ... — То она и решит, — договаривает за него Магнус и снова отходит к окну. — Нужно сделать так, чтобы она переехала подальше от Нью-Йорка. Я окружу дом защитой, никто не сможет пройти её. Найдём хорошего врача, чтобы Клэри была под присмотром. Хью работает организатором выставок, он не богат, но я думаю, что отличный дом сможет его убедить переехать, или на крайний случай перевезти Клэри. Я отслеживаю её состояние. Магнус глубоко вздыхает и дует себе на руку. Иззи тихонько вскрикивает, когда видит полупрозрачную нить, что уходит в темноту ночи. Проходит несколько мгновений, и магия рассеивается, свет затухает, нить сливается с воздухом, становясь невидимой, и только бледно-голубая искра оставляет на смуглой коже едва заметное пятно. Боль приходит к Джейсу внезапно, сжимает лёгкие, не давая сделать полный вдох, и это не его чувства. Он переводит взгляд на Алека и видит, как побелели костяшки пальцев, что вцепились в подлокотники старого кресла. — Сколько, — начинает Джейс, но отрывистое движение головой предупреждает его о нежелательности расспросов. «Я бы не взялся за работу, если бы не мог её выполнить», — вспоминает он слова Магнуса в маленьком переулке и упрашивает себя не беспокоиться. «Это не работа», — говорят ему инстинкты и глаза Алека. Джейс закрывает глаза, и темнота перед глазами расцветает оттенками индиго и небесно-голубого. «Не отслеживание, — понимает Джейс. — Ты делишься магией, каждую секунду тратишь резерв, чтобы держать вокруг Клэри защиту». — Что думаешь, Джейс? — раздаётся вопрос у самого уха, и Джейс принимает решение. — Нам нужно найти им дом поскорее. Последняя фраза, которую он произносит перед тем, как уйти в свою комнату. Джейс садится на холодный пол и сжимает голову. То, чего он боялся больше всего, настигло и не отпускает. Пустота. А сердце его парабатая топит нежность и забота. Джейс знает, что не должен, но оставаться наедине с пугающим ничто так страшно, а Алек словно пламя, согревающее и освещающее. Джейс протягивает руки и позволяет себе сделать маленький шажок. Вычурные кольца в ладони ощущаются кусочками льда, так они холодны. Они легко соскальзывают с тонких пальцев, и Джейса заполняет щемящее чувство хрупкости момента. Прикосновение к чужим губам отдаётся травяной горечью и лаской. Шелковистые волосы под рукой дарят обманчивое чувство взаимного доверия, а гладкая кожа одаривает теплом любви, что выдержала многие испытания и стала только ярче и чище. Джейс закрывает глаза, и эмоции Алека сносят все преграды, покоряют и завладевают телом. Их невозможно отличить от своих, так они знакомы и привычны. Тяжёлая голова прижимается к груди, и Джейс утыкается носом в знакомую макушку. Громкий удар в дверь врывается в тихое счастье, и Джейс встряхивает головой, прогоняя образ чужого любимого. — Кто там? — Это я, — голос Иззи пронизан тревогой, и Джейс, пошатываясь, поднимается с пола. — Можем поговорить? — Что? — Джейс открывает дверь и попадает в цепкие ручки Изабель, которая решительно настроена провести этот вечер вместе с ним. — Иззи, тебе к жениху не надо? — Я могу уйти, если ты правда этого хочешь. — Нет, — Джейс улыбается — в конце концов, нужно учиться жить своей реальностью. — Я рад, что ты зашла. Но мне нечего сказать тебе. — Тогда просто помолчим вместе, — предлагает Иззи, и Джейсу нравится это предложение. Ночь проходит, но молчание остаётся. Оно становится его спутником на ближайшие два месяца. Эмоции, которым он позволил прорвать оборону, прочно обосновались внутри, расцвели ядовитыми цветами сорняков: яркими, крупными, заглушающими своим запахом всё вокруг. Пустоты внутри не осталось, всё заполнила любовь Алека к своему мужу. Джейс слышит лёгкие шаги и спешит укрыться от взора тёмно-карих глаз. — Джейс, стой. Магнус оказывается прямо перед ним, и Джейс сразу же опускает глаза. Он так много знает о том, кто стоит перед ним. Знает то, что не должен. Время, которое должно было заглушить страсть, прошло мимо Алека, оказалось не властно над его чувствами, но превратилось в прожорливого червя для Джейса. А сила воли, удерживающая его, стала любимым блюдом этого страшного создания. Сегодня утром он проснулся на грани оргазма от того, насколько податливым было смуглое тело под ним. — Мне нужно идти, — Джейс заикается, стараясь не смотреть в глаза, но Магнус настойчив, как никто другой, и упрям. — Ты меня избегаешь, — в этом голосе, что ещё сегодня утром хрипло выстанывал имя его парабатая, столько обиды и боли. — Я сделал что-то не так? Пожалуйста, я же вижу, что что-то изменилось. Сегодня свадьба Изабель, я не хочу, чтобы между нами были недопонимания. — Моя любимая ждёт ребёнка от другого и счастливо живёт вместе с ним в пригороде, Изабель выходит замуж сегодня, вы с Алеком поженились, Мариза счастлива с Люком. Не думаешь, что у меня есть причины избегать не только тебя? Я не Алек, не Саймон и не Иззи. Я тебя жалеть не буду. Мне чертовски тяжело, поэтому, сделай одолжение, не попадайся мне на глаза. У Иззи есть хлыст. Джейс не раз видел, каким смертоносным оружием он может быть. Но у него оружие похлеще и поопаснее. Магнус отступает на шаг, опускает глаза и, развернувшись на каблуках, уходит в сторону зала для церемоний. Уходит без привычной лёгкости в движениях, собранный, зажатый, напряжённый. А Джейс прислоняется к стене, переводя дыхание. Скоро должен появиться Алек, он сможет утешить своего мужа. До свадьбы остаётся ещё пара часов, когда Джейс чувствует подступающее желание. «Скажи, что не в настроении», — почти умоляет он Магнуса, скрипя зубами от невозможности противостоять возбуждению, туманящему разум. Но, по всей видимости, Магнус не умеет отказывать мужу или хочет спонтанным сексом вытеснить из мыслей неприятный разговор. Шеи касается влажный воздух, и Джейс бежит в свою комнату, чтобы никто не смог увидеть его позор. «Холодный душ помогает сбросить напряжение». Джейс готов затолкать каждое лживое слово в глотку того мерзавца, который первым это произнёс. Холодный душ ни хрена не помогает, потому что ледяные струи, стекающие по спине, по плечам и по груди, в конце концов достигают паха, и возбуждённое до предела тело отвечает острым студёным плетям волной жара, поднимающегося из самой глубины ада, что разверзся внутри него. Мозолистая рука проходится вверх по эрегированному стволу к самой головке, неприятно оттягивая крайнюю плоть, но лёгкая боль прошивает позвоночник острым уколом удовольствия. Джейс закрывает глаза, представляя на месте своих пальцев тоненькие пальчики Клэри, но разрядка никак не наступает. Толчки в ладонь, один за другим, следуя за неясными ощущениями своего парабатая, по коже которого скользят изящные смуглые ладони. Они оглаживают бока, пробегаются по груди, специально задевая соски, спускаются вниз в дразнящем танце, пока теплые капли разбиваются о затёкшие мышцы, расслабляя и массируя. Воображение изменяет ту реальность и дорисовывает нежные губы Клариссы, её медные волосы, длинные ресницы. Вот она прижимается к спине, оставляя след от крепких зубов, и Джейс вздрагивает: его любимая никогда себе такого не позволяла: ни хищных укусов, ни жёстких толчков бёдрами, ни громких гортанных стонов, что прокатываются по телу. Клэри никогда не становилась перед ним на колени, чтобы с первого же мгновения вобрать его член полностью. Горячий язык проходится по всей длине, а влажные губы сжимают чувствительную плоть, они скользят по пенису туда и обратно, и тёплое дыхание оседает на жёстких лобковых волосах. Загнанное сознание пытается воссоздать образ его любимой девушки, но тело намного честнее: так может делать только тот, в чьей постели перебывала не одна сотня любовников. Джейс наращивает темп, это практически больно. У него слишком грубые ладони, а у Магнуса слишком умелый рот. Запретное с недавних пор имя обжигает, отрезвляет, со всей мочи ударяет его под дых. Что же он творит? Но осознание приходит слишком поздно: Алек срывается в оргазм, который одной лавиной накрывает сразу двух парабатаев. Мутные белёсые капли уносятся потоком холодной воды, а перед глазами Джейса маячат тысячи солнц и две чёрные пульсирующие бездны, которые превращаются в довольные глаза Верховного Мага Аликанте, стоящего перед ним на коленях с каплей спермы на ярких губах.