Бывшие — нынешние

Солнце только-только показалось из-за горизонта. На часах около четырёх, не больше. Тишина охватила весь город и проникла внутрь маленькой комнатки на втором этаже небольшого домика в спальном районе Токио. Однако её невесомое присутствие прогоняли нередкие высказывания по типу «Блядь!», бесконечное клацание по кнопкам и короткие шумные зевки. Единственная причина бессонницы в этот момент — Акааши, который поругался с Бокуто по мелочам и попросил Кенму подставить плечо. Однако вместо плеча — пара бутылок пива, непонятная стрелялка для двоих и «вау, реально исцеляет». А ещё — лучше друга не найти, и как хорошо, что последний год никак на их общение не влияет. Мысли о ссоре затерялись где-то там, в конце прошлого вечера, и в новом дне почти никак не фигурировали. Отчаяние на лице Акааши сменилось усталостью, и Кенма облегченно вздохнул. По крайней мере потому, что сам надеялся на плечо товарища, а делиться своими проблемами, когда тому херово — как-то неправильно. — Мы с Куро расстались, — тоскливо произнёс парень, надеясь на ещё большие понимание и поддержку. Однако реакция на заявленное не просто не оправдала надежд: она заставила пожалеть о сказанном и смутиться, потому что «да, Акааши, я знаю, перестань смотреть на меня осуждающим взглядом». — Кенма… — он мягко упал на пол, выпуская джойстик из рук, — сколько вы уже расстаётесь? Январь, февраль… — вместо слов тихое бормотание, и в конце слишком громкое заключение: — восемь! Восемь месяцев. — Этот раз точно всё, — Кенма последовал его примеру, падая рядом, — окончательно и бесповоротно. — Я слышу это каждые три недели… — Но это он виноват! — перебил, приподнимаясь на локтях, — я каждый раз умоляю его не появляться в моей жизни, но этот сучёныш меня не слышит. Прибегает через пару дней, извиняется, я на него ору, это всё перерастает в секс и на этом наше расставание заканчивается… Короткий выдох: отчаяние пятьдесят на пятьдесят с тёплым воздухом. Вся эта рутина с расставанием, честно, заебала, и вроде как смысла в том, чтобы сходиться снова, нет. Как и расставаться, потому что Кенма явно без Куроо не может — любил и любит, как любят и его. Однако одна вещь мешает, и только Акааши знает о ней. До остальных — остального, с которым он в отношениях, — не дойдёт. — Тебе надо отдохнуть. Сменить обстановку, например, — парень задумчиво описал взглядом потолок, скользнув по стене и зацепившись за стоящую на полке фотографию, — может, к Хинате на недельку в Бразилию слетаешь? — Охеренная идея, — широко-хитро улыбнувшись, ответил Кенма, доставая из кармана домашних штанов телефон. — Что там у нас по билетам? А с билетами всё хорошо, всё как надо. Смущало только время в пути — почти тридцать два часа — и две пересадки. Четыре дня из маленького путешествия можно было вычёркивать смело, выбирая билет туда на август шестнадцатого, а обратно — двадцать восьмого.

***

Время обеда давно прошло, но оба до сих пор спали. Самолёт через семь часов, и вроде как пора начинать считать себя глупым и опрометчивым, потому что чемодан не собран. Однако громкая вибрация лежащего на столе телефона так вовремя отозвалась в душе чем-то противным, скрипящим и вынуждающим тут же открыть глаза, что времени злиться на Акааши из-за пропущенного вызова не было. — Кто звонил? — сонно спросил Кенма, скидывая с себя одеяло. — Бокуто, — ответил парень, тупо пялясь в экран телефона. — Как думаешь, перезвонить? — Лучше не знать, что я думаю, но… — вставая с кровати, — перезвони. Только если не начнёт сразу раскаиваться — клади трубку. Акааши слабо улыбнулся. К подобной дерзости он почти привык, пусть всё равно иногда удивлялся. «Заслуга Куроо-сана», — частенько думал он, ведь за последние восемь месяцев изменилось явно многое, особенно в Кенме, в его характере и поведении. Однако всё это, как ни странно, шло только на пользу, и Акааши уверенно мог гордиться своим советом «начни выкладывать видео на ютуб» и чужим успехом, быстро превзошедшим все ожидания. Волнение вызывало дрожь в пальцах. Решение перезвонить далось с трудом, но короткие гудки очень скоро прервал любимый голос, и стало как-то не до этого. Мысли по типу «зачем мы только ссорились?» и счастливое: «Забери меня». Оставлять Кенму одного — не самая лучшая идея, но расставание с Куроо — привычное дело, да и сейчас наверняка не до этого. Следующие четыре часа — сборы в дорогу и моральный настрой благополучно совершить перелёты. — Я поехал, Кен, напиши, как доберёшься, — тепло обнял Акааши, утешающе гладя Козуме по спине. — Если увидишь Куро, напомни ему, какой он мудак, — Кенма обнял парня в ответ, довольно улыбнувшись. Мысль о том, что они с Бокуто помирились, грела душу лучше любого алкоголя. Он радовался за них больше, чем за самого себя, и всеми силами держал кулачки за их будущее. И дело было не в том, что своя личная жизнь не задалась, точнее задалась, но не так, как надо. И если первые четыре года отношений казались чем-то особенным, то последний год — полная херня, насилие друг над другом и «блять, пожалуйста, давай прекратим всё это». Хотя, несомненно, Кенму радовал факт того, что Куроо до сих пор пытался сохранить отношения. По крайней мере, хороший стабильный секс ещё никому жизнь не портил, и это считалось единственной вещью, в которой нынешний бывший был хорош. Во всём остальном — «Господи, куда уходят мои лучшие годы…» На самом деле, Кенма действительно не хотел бы иметь с ним что-то общее, особенно после всего дерьма, через которое им пришлось проходить вместе и которое случалось, как раз-таки, по вине Куроо. Однако жизни без него он тоже не представлял. «Биполярочка какая-то», — как сказал бы Бокуто. Семейное положение — всё сложно. И намного сложнее, чем кажется. В таком, конечно, как сейчас, утешения не сыщешь, но настрой реально боевой. Никакого общения, никаких встреч, никакого секса. Единственное, что можно себе позволить, — волейбол два на два по выходным, где главным призом является пиво. И возможно даже бесплатное, если сов удастся победить. Режим ожидания включён. Он уже прям мечтает быстрее послать Куроо нахер, чтобы тот навсегда свалил из его жизни, продумывает дерзкие ответы на его извинения и не даёт ступить на порог. Один и тот же сценарий каждый раз, и, в принципе, даже немного предвкушает это прекрасное чувство заполненности, но… Никакого секса, сам же сказал. Бывшие должны оставаться бывшими. Чемодан Кенма собрал достаточно быстро: положил несколько футболок, шорт, штаны спортивные и нет, трусы, носки и пару кроссовок, в которых можно гулять по Бразилии. До самолёта времени оставалась куча, и слить последующие сто двадцать минут было решено в Инстаграме. Директ, пестрящий сообщениями, очевидно, занял много времени. Ответить всем физически невозможно, но читать о том, какой он классный, как им восхищаются и как его любят — до сих пор отзывается в душе чем-то приятным. Даже бабочки в животе порхают, и согнать залитые смущением щеки у Кодзукена почти никогда не получается сразу. Если он, конечно, не натыкается на разных калибров члены и предложения переспать за деньги. — Эх, уродцы, простите, но я — ютубер, а не вебкам-модель, — произнёс вслух Кенма, кидая в бан очередного извращенца. И только он собрался заканчивать с директом — @keiji_akaa поделился историей с текстом: «Ты это видел?» Конечно, нет, ведь времени смотреть чужие сторки у него катастрофическая нехватка. Однако раз сам Акааши скинул что-то явно интересненькое, не отметиться в просмотрах у @kagura_san — неискупимый грех. Секунда первая — недоумевание. За ней вторая — шок. После — третья и дикий ахуй. Какая-то девица едет на пассажирском в «солярисе» Куроо, снимает себя и смеётся, когда тот нелепо подпевает под какую-то песню с радио. — Вот сука, — зло произносит, пялясь в экран, — весело вам, значит… Ревность прострелила самое сердце. Кенма тут же перешёл в профиль незнакомой матрёхи, мониторя лайки под каждой её фотографией в поисках того самого, заветного. Ни одного. Всё, казалось бы, чисто, но исходя из условия, дано: Куроо у Кенмы в блоке, найти: лайки, решение: отсутствует, следовательно, Инстраграм всё скрывает, и вместо «ЧТД» — «блядь». Немножко ютубер: Акааши Немножко ютубер: посмотри срочно он ее лайкает? Just Keiji: подожди Just Keiji: Бокуто просит передать, что ты в пролёте Немножко ютубер: кто такой этот ваш в пролёте… Кенма искренне не понимал, в чём было дело. Ожидал он, конечно, всего и сразу, но заранее готовился к худшему. Предвкушающее волнение плело узелки из мышц, заставляя съежится. Да ещё и ответ от Акааши заставлял ждать себя настолько долго, что Кенма успел двадцать раз обойти свою комнату и не на шутку разнервничаться. Just Keiji: Куроо с Бокуто вчера были в клубе Just Keiji: рядом крутилась какая-то девчонка Just Keiji: Куроо культурно нажрался и выпросил её инсту Just Keiji: а сейчас они где-то катаются Just Keiji: только сильно не загоняйся, в конце концов вы ведь окончательно и бесповоротно расстались..... Да, блять, расстались, но Куроо кое-что забыл — пострадать, проклянуть отношения, собраться с мыслями и написать: «Доброе утро, малыш». Отсутствие двух последних пунктов вряд ли отразилось на внутреннем состоянии Кенмы, но вот мысль о том, что хренов-предатель-Куроо позволил себе пренебречь началом воображаемого списка, заставила глаз задёргаться. Немножко ютубер: ок Немножко ютубер: найду себе в Бразилии папика Немножко ютубер: или сам стану чьим-нибудь папиком Немножко ютубер: вместе с охренительным ёбырём заведём кота Немножко ютубер: назовём его Джо и будем жить счастливо Немножко ютубер: и никакие куры не нужны! Да, всё так, только папиком он мог стать максимум для Хинаты. И, казалось бы, по всем пунктам тому можно смело ставить плюсы, не считая одного огромного жирного минуса — Кагеямы. Ну и ладно, больно надо. Сердцу приказать нельзя — безнадёжная попытка, и Кенма знал об этом как никто другой. Злость прожигала душу. Он так отчаянно мечтал избавиться от Куроо, но стоило тому связаться с какой-то длинноногой красоткой — вкус поражения коснулся самого кончика языка и невесомой пеленой лёг на губы. Правильно сказал Акааши — надо срочно менять обстановку. Бежать от этого, конечно, не самый лучший вариант, зато отличная возможность пообщаться с горячими бразильцами, увидеться, наконец, с Хинатой и выпить немножечко чего-нибудь крепкого с видом на море, а не на придурка этого дом, в котором он не появлялся почти два года: родители переехали в Осаку, Куроо — в квартиру в центре Токио, а новые соседи оказались не очень-то дружелюбными. Однако жалеть особо было не о чем. Да и некогда, ведь пару минут назад к дому Кенмы подъехало такси.