Между "сегодня" и "завтра"

Когда все, кроме дозорных, засыпают, Джошуа садится у костра и перечитывает привычные строки. Свет от пламени мечется, и слова едва видны, но это не так важно — он знает эти фразы почти наизусть. Книга в руках служит больше символом, ритуалом, способом успокоиться. Звук знакомых шагов. Джошуа переводит взгляд с Библии на присевшую у огня фигуру. — Привет. Меня ждёшь? — Курьер протягивает замерзшие руки к костру, любуется — то ли пламенем, то ли им. Джошуа фыркает. «Частично». — Приятно видеть тебя живой. — Спасибо, я старалась. — Курьер улыбается, будто это не она, а кто-то другой пару недель назад из последних сил доползал до этого же костра после неудачной стычки с Белоногими. Несколько минут проходят в молчании, и Джошуа начинает думать, не предложить ли первым. Краем глаза он видит, как Курьер сидит без движения, задумавшись о чём-то, смотрит — но не на него, не на костер, а куда-то вдаль. Она закрывает глаза, а когда открывает, взгляд её снова становится осмысленным. — Почитаешь мне? — наконец спрашивает она. — Конечно. Она привычно перемещается к нему под бок, снимает шлем, доверчиво кладет голову ему на бедро. Пальцы Джошуа сами находят мягкие, немного спутанные волосы. Курьер не против. Он продолжает читать, теперь уже вслух — медленно и негромко. Курьер, кажется, уже слышала этот отрывок, но не подаёт виду. Порой Джошуа думает, что услышать чей-то голос и ощутить тепло рядом ей гораздо важнее самих слов. Мягкая форма богохульства, та, которую он готов ей простить. Сегодня был тяжёлый день. Завтра, когда все проснутся и начнётся работа, может, будет ещё тяжелее. Но в этот короткий момент между «сегодня» и «завтра»... Всё хорошо. Они проваливаются в сон, так и не уйдя от костра, — не в первый и далеко не в последний раз.