flashback
— Класс, тишина! Познакомьтесь с вашим новым одноклассником. Салли, представься, пожалуйста, — миссис Пакертон передала слово этому загадочному мальчику. Трэвис сразу обратил на него внимание. Да и как можно не заметить его? Нет, не из-за роста, а из-за его волос, маски и походки. — Всем привет, меня зовут Салли, Салли Фишер. Мне 15, приехал в этот город совсем недавно, надеюсь со всеми найти общий язык и подружиться. — Отлично, Салли садись на свободное место, — он пробежался взглядом по классу и решил сесть рядом с Трэвисом. И вот он идёт навстречу Трэвису, размахивая своими хвостиками. Он бы предпочёл сесть вместе с Ларри, но тот не подумав сел с Эш. Салли ещё не понял с кем ему придется иметь дело, поэтому присев на свободное место решил завести разговор. — Привет, я Салли. — Трэвис, — парень проворчал это будто бы между ним и Салли уже давно идёт война. Но нет, так он пытался скрыть то как быстро бьётся его сердце. — Не хочешь сегодня прогуляться? Познакомимся, возможно, станем друзьями, — Салли не унимался и продолжал говорить что-то, а Трэвис мог только слушать. Ему нравилось слышать его голос и он совершенно не вдумывался в смысл его слов. — Чего ты от меня хочешь, чудила? — голубоволосый паренёк пошатнулся будто бы обжегся. Он ничего плохого не сделал Трэвису, чтобы с ним так обращались. — Я лучше отсяду. Подсев к какой-то девушке Салли заметно расслабился, как и Трэвис. Но на его прежнем месте чувствовался его запах, запах лаванды. Довольно странный выбор парфюма, как для парня, но и Сал был не простым. Трэвис ненавидел себя, ненавидел за то, что сорвался на него. На единственного человека, который был добр к нему за последние несколько лет. Никто не знал, что творится у Трэвиса дома, как его наказывает отец, как он молится каждый вечер под строгим наблюдением. Теперь для него наказания от отца были освобождением. Мысли о том загадочном пареньке исчезали, когда его отец заставлял его молиться часами, когда за ошибку наносил удары. И только они вдвоём знали, что творится здесь. В этом ужасном доме, где священник, считающий себя праведником, издевается над сыном.***
Каждый вечер Трэвис пишет письмо Салли, вот уже полгода в свободные вечера он пытается написать Салли о своих чувствах, но каждый раз он боится. Боится отца, осуждения, смешков, ведь он всегда сам высмеивает голубых. Как же достается каждый день Тодду, но рыжеволосый парнишка только улыбается и молчит. Он единственный замечает взгляды, которые Трэвис бросает на Салли, совсем не ненавистные, какими он попытается их сделать, а наоборот заинтересованые и влюблённые. Тодд молчит, это единственная вещь, о которой он не хочет говорить Салли. Ему интересно, что будет дальше. Как этот задира поведёт себя в следующий раз. Если он скажет о чувствах Трэвиса Салли, то пытка этого блондина прекратится, а Тодду уж очень хочется отыграться за все разбитые очки, синяки и ссадины. Каждое письмо уничтожено, утоплено, сожжено, разорвано в клочья. Со злостью на себя он каждый вечер делает одно и то же: молится, запирается в комнате, пишет письмо, разрывает его, смотрит на себя в зеркало, разбивает руки в кровь о стены, когда его отец куда-то уходит. Да, странно, что его отец пропадает куда-то ночью, но Трэвису на это плевать. Он не ждёт появления отца, он ложится спать и ненавидит себя с каждым днём всё больше.***
Каждый ненавистный день в школе он прилагал огромные усилия, чтобы отвести свой взгляд от его волос, всегда собранные в два хвоста, которые так хотелось растрепать Трэвису. Этот парень заполучил всё его внимание. И вот снова, учительница опять о нём заговорила. — Сал, проснись! — А? — Салли то ли сонным, то ли испуганым голосом вскрикнул. — Как-то не похоже на математику. — Ох, простите, наверное, я задремал, но я уже завершил тест. — Я знаю, дорогой. И ты прошел его. Но постарайся больше не засыпать до конца занятия, хорошо? И вот он снова не удержался. Он обернулся, чтобы ещё раз взглянуть на него. На его волосы, руки, глаза… — Хорошо, этого больше не повторится. — И, мистер Фелпс, — смотрите в собственую работу. Резко обернувшись к своему листку с тестами он продолжил что-то писать, даже не думая какую херню он сейчас напишет. После звонка он швырнул тест на стол учительнице и вышел из класса. Как только он заметил Салла он снова решил его задирать. Ведь только так он может обратить его внимание на себя. — Эй, чудила! — Салли спокойно посмотрел на него. Он будет ненавидеть себя ещё больше, но ему хотелось, чтобы Сал обратил на него внимание. — Никто не любит белых и пушистых, Са-а-алли Кромса-а-али. — Никто, кроме меня и, кажется, твоего дружка Ларри. — Никто не любит банальных задир Трэ-э-эвис. — Тебе что, занятся больше нечем? — и снова в разговор вмешивается эта девка, он ненавидел её. Несложно было заметить как Салли смотрит на неё, а Трэвиса это очень задевало. — Заткнись, сука! Я не с тобой говорил. — Знаешь, если ты вытащишь палку из задницы, то может, и узнаешь прелести жизни, — его ни капли не задели слова Салли. Он просто не мог на него злится. — Может, даже заведешь друзей. — Отъебись, педрила! У меня больше друзей, чем у тебя когда-либо будет. — И вот, он снова протупил, ведь он сам начал его задирать. — И ты своего папочку этими губами целуешь? Уверен он… — Салли не успел договорить, удар от Трэвиса прервал его. Он не мог позволить кому-то так говорить о его отце. Нет, не потому что он его очень любит, совсем не это, он скорее его ненавидит всем сердцем. А потому что его отцу всё донесут, ему не нужны лишние проблемы. Хотя, за этот удар он ещё долго будет себя ненавидеть. И он ушёл. Оставив Салли в коридоре он закрылся в кабинке и снова начал писать письмо. Он снова пишет эти письма, снова надеется, что в этот раз всё будет по другому и снова ошибается. Снова разрывает листок бумаги и бросает в урну. Снова достает ещё один чистый лист и берет ручку в руки. Пишет своё письмо и перечитывает. Определенно, это лучшее его письмо. И вот, он с полной готовностью смотрит на себя в зеркало, чтобы выглядеть хоть немного лучше. Да, фингал под глазом его не красит, но может у него хотя бы получится улыбнутся и не отпугнуть всех в округе? Но нет, он чёртов трус! Он боится ему признаться, и то очередное письмо, которое так и не увидит Салли, сжимается в его руках. Он сминает это письмо и бросает в урну, захлопывая дверь. Поток воздуха сталкивает комок на пол и Салли всё-таки увидит это письмо, но не узнает от кого оно и кому, ведь Трэвис никогда не упоминал имена, чтобы если письмо кто-то увидит никто не узнал его автора. И этой ночью он снова себя накажет. Снова оговориться в молитве, чтобы забыться. И снова будет перевязывать разбитые руки, всё повторится ещё не раз, ведь он трус. Трус, который никогда не сможет признаться в своих чувствах. Он лучше будет мучиться каждую ночь, чем расскажет ему. Нет, ему хочется это сделать, но он боится. И будет бояться пока не станет поздно. И тогда его сердце разобьется, он захочет умереть, но не сможет. Он будет навещать могилу Салли и плакать самыми горькими слезами. И ему будет всё равно на слова: мужчины не должны плакать. Ведь теперь он остался один и ему уже на всё плевать…