Speed Demon

      Майкл волчком кружится на площадке, так, что того и гляди пол под ногами задымится, резко останавливается, фиксируясь в чёткой позе, и Кролик восхищённо выкатывает на него шары.       — Мне нужен ваш автограф прямо здесь, — голосом Сурового Полицейского говорит Суровый Полицейский, выписывая суперзвезде штраф за танцы под знаком, запрещающим танцы.       Квинси Джонс откровенно ржёт, и хлопает в ладоши, рядом заливается сам Майкл, и клип вышел милым, по-настоящему милым, и это ощущение милоты длится до тех пор, пока чей-то голос не произносит:       — Но кто же занимает место Майкла в костюме Кролика?!       — Демон Скорости, конечно, — без запинки откликается Майкл, словно только и ждал того вопроса. — И как все демоны, он тут же принялся обезьянничать и зеркалить.       — Демоны это делают? — немедленно заинтересовывается Квинси, Майкл авторитетно кивает:       — Всегда. Они обожают прикинуться кем-то другим. Это же демоны.

***

      Опустевшая съёмочная площадка — странное зрелище. Место, ещё совсем недавно залитое светом софитов, окружённое людьми, где суета, взаимное толкание, стрёкот камер, эмоции, концентрация чувств, слабый отпечаток которых донесёт до зрителя киноплёнка… концентрация жизни. Но вот — софиты выключены, камеры убраны, ассистенты и помощники разбежались, актёры покинули площадку…       И костюм Кролика, забытый реквизиторами, сиротливо лежит кучей тряпочек на пуфике в углу.       Майкл замедляет шаг, проходя мимо, оглядывается почти воровато, и проскальзывает за дверь, осторожно прикрывая её за собой.       Здесь полумрак, пахнет нагревшимся пластиком и кожей.       Кроличья морда с ехидным выражением наблюдает за приближающимся человеком. Майкл неожиданно замечает ещё одного Кролика — в зеркале напротив, непонимающе оглядывается. За его спиной ещё одно зеркало, оно отражает кроличью морду, а второе зеркало уже отражает это отражение.       Крутиться на носках в настоящем «зеркальном коридоре», натянув на себя кроличью маску — тот ещё апофигей, и позволить себе такое можно если только ты Майкл Джексон — потому что страннее тебе уже не стать, и потому что никто и не ждёт от тебя чего-то более нормального.       Тёмные гладкие поверхности двух огромных зеркал словно плывут, размывая очертания, как будто две космические Чёрные дыры, одна напротив другой, затягивающие друг друга в себя. На этой мысли Майкл обрывает очередной пируэт и стаскивает с себя маску. Но продолжает слышать два голоса, льстиво уверяющие его, что он прекрасен, поистине прекрасен, равно как прекрасны его голос, его песни, его танцы… и голоса эти исходят от зеркал. Хотя зеркалам не свойственно быть особо болтливыми, не так ли? А может, зеркала — всего лишь аватары, и через их окошки смотрит мёртвыми глазами какой-нибудь далёкий, навеки погасший древний Юггот.       Отражение в зеркале напротив таращится на Майкла в упор, холодно и оценивающе, и за спиной у него отражение собственного отражения, а у того — своё. Десятки копий Майкла в каждом из зеркал, цепочки копий уходят далеко в тёмную глубь зазеркальных миров, и, уронив на пол кроличью маску, Майкл аккуратно делает шаг, сходя с зеркального коридора.       Сердце вдруг начинает колотиться, как бешеное, пока он идёт к выходу, и он так напряжённо прислушивается к здешним звукам, что чувствует буквально облегчение, когда за спиной звонко щёлкают каблуки притопнувших по площадке ботинок.       Там Кролик, думает он практически спокойно. Хотя, конечно, это демон, на самом-то деле. Демон напялил на себя костюм Кролика, и сейчас крутится перед зеркалами, чтобы…       Чтобы — что?       «Я придумал тебя. Без меня тебя не существовало. Ты всего лишь ещё одна часть меня.»       Он оборачивается резко, без паузы, а Кролик — Кролик продолжает выплясывать в зеркальном коридоре, повторяя характерные танцевальные движения Майкла так точно, как если бы сам Майклом Джексоном и был. Заговорщически подмигивает, проводит ладонью по волосам, шутливо флиртующим жестом направляет в сторону Майкла указательные пальцы, и не делает ни малейшей попытки уклониться, когда Майкл стремительно преодолевает разделяющее их расстояние. Майкл сдирает кроличью маску раньше, чем успевает подумать, что творит, и оказывается нос к носу с… самим собой.       — Вот как, — обескураженно выдыхает Майкл, и не может отделаться от ощущения, что чего-то именно такого и ожидал.       Не то чтобы бывший Кролик казался смущённым, или сбитым с толку. Наоборот: он напускает на себя пафосный и торжественный вид, плавно отступает назад, и столь же плавно, взмахнув рукой, отвешивает церемонный поклон, после чего замирает на месте, взирая на Майкла с неприкрытым любопытством.       Удержаться невозможно — рефлекс опять опережает осознание, когда Майкл протягивает руку, чтобы коснуться своего миража, который внезапно оказывается плотным и тёплым. И внезапно же льнёт к ладони Майкла, по-кошачьи потираясь о неё и довольно жмурясь. В этом есть что-то предельно льстивое, подобное голосам зеркал, и завораживающее одновременно. И это не случайное совпадение.       — Так ты такой, Демон скорости? — Майкл медленно ведёт подушечками пальцев по гладкой щеке, и выглядит полностью поглощённым процессом, а лукаво приоткрытый чёрный глаз следит за этим слишком внимательно, чтобы это ничего не значило.       Свою руку кроликово-демонский Майкл поднимает, сопровождая это действие самой невинной улыбочкой.       И всё-таки, хладнокровно думает Майкл, уворачиваясь от прикосновения и отпрыгивая в сторону, он — часть меня. Я знаю, что он будет делать.       Проскользнув под локтем своего двойника, он с силой толкает его в спину, в сторону зеркала, к которому кроликодемон незаметно и ненавязчиво подталкивал отходящего назад Майкла.       Доппельгангер влипает в зеркальную поверхность, как в кисель, и тут же проваливается внутрь, а зеркало вновь затвердевает, и теперь всё как и положено — Майкл снаружи, а его двойник — в зеркале. В зеркале, и смотрит с непередаваемым видом оскорблённого достоинства, и капслоком над ним сияет голубым неоном укоряющая вывеска КАК ТЫ МОГ!, и он даже неверяще качает головой.       — СМИ не поняли бы внезапно вынырнувшего из неизвестных закромов моего брата-близнеца, — бормочет Майкл, иррационально чувствуя себя пристыжённым и очень виноватым, и зеркальный Майкл тут же скраивает самую несчастную мордочку на свете, прижимает с той стороны зеркала ладони к его поверхности.       Майкл прижимает к ним свои ладони, вздрагивает, чувствуя тепло, и, поспешно отшатнувшись, думает — показалось ли, или собственное лицо — там, в зеркале, разочарованно скривилось в злой гримасе?       — Джексон! — сердитый оклик долетает от распахнувшейся двери, Майкл разворачивается, чтобы увидеть Квинси. — Нельзя быть таким нарциссом! Тебя все потеряли, пока ты тут на себя любуешься!       — Я не на себя, — принимается оправдываться Майкл, — я…       Но Квинси нетерпеливо машет рукой, и тащит его за собой.       — Красивые зеркала, венецианские, наверное, — Майкл оглядывается: его коварный двойник печально смотрит им вслед, уныло расхаживая вдоль зеркала.       — Наверное. У тебя зеркал мало в доме?!       — Мало. И таких нет. Я куплю их.