Арахнофобия

      Данник уже битых два часа сидел на своём письменном столе. Он следил за секундной стрелкой, ожидая ещё одной минуты. Время было позднее, а точнее оно уже давно перевалило за три часа ночи. Очередной зевок напомнил ему, как он сильно хочет спать. Глаза слипались, попа была отсижена и болела.       Во всех мучениях Дани был виноват тот самый наглец, который бесцеремонно занял его кровать. У нахала было восемь лап и столько же глаз. Такие виды как он обычно добывали еду себе задом, там где у них находился охотничий материал. Говоря простым языком — это был среднестатистический домашний паук. Восьмилапый мерзавец видимо решил скоротать свой путь, в следствии чего оказался на подушке. Наверное паразит думал, что Данила спит, но он, во славу сбитому режиму на каникулах, бдил. Отец, будь он неладен, оставил чадо дома на сутки одного. Духу лечь на другие кровати ему не хватало, он не доверял им больше чем своей. Поэтому сейчас, уставший и злой, он был загнан в угол в собственной комнате. С другой стороны, когда враг всегда на виду немного легче бодрствовать.       Данник ещё пару раз похлопал себя по лицу. Он не мог поверить что должен это терпеть…всю жизнь. Ведь даже при большом желании пауки не исчезнут. Человечество просто не сможет от них избавиться. Даня с досадой смотрел на ультразвуковой отпугиватель и понимал, такие твари приспособятся к чему угодно. Будь то второй метеор упадёт на землю, они найдут способ выжить и эволюционировать в ещё более отвратительных существ. Они проложат паучьи бункеры под землёй для размножения, они будут есть наши давно умершие трупы изнутри. Потом они перейдут на новое, более живое мясо, в венах которого будет течь тёплая кровь, а в конце взберутся ввысь по цепи питания.       Даня ещё раз, невзначай, кинул взгляд на уютную кровать и поморщился. Гад всё так же там, выжидает. Телефон долго держался, но вскоре разрядился, поэтому было скучно. От ничегонеделания ещё больше клонило в сон. Он думал, что арахнофобия это приговор, для него как для мужчины. Любой другой парень, давно взяв в руки прогнал бы эту дрянь, а более извращённые люди в наказание поотрывали бы лапы, но не он. Данила боится даже дунуть в его сторону, мало ли тот испугавшись побежит на него.       Никто не знает сколько бы продолжался этот цирк, если бы паук не исчез. Данник паниковал. Пропажа паразита пугала больше, чем факт присутствия его в комнате. Он понимал, что тут их пруд пруди, но не думать о том, чего не видел легче, чем о том, что пропало из-под носа. К кровати подходить он не решался, поэтому сверлил её недосягаемым взглядом. Хотелось лечь и утонуть в любимых подушках. Но образ и правдоподобное ощущение, пробежавшее по телу, восьми паучьих лапок переубедило ложиться спать. Рассвет ещё не наступал, но за окном понемногу светлело. После такого пройденного пути он таки решил дождаться отца, приезжавшего в семь часов утра и обыскать тут всё. В том числе снять со стены безвкусный ковёр, в котором он давно заподозрил что-то неладное. Решил таки отодвинуть кровать и впервые, со дня её приезда, помыть там пол. Возможно слазит на верхушку шкафа дабы убраться. А на последок почистит за батареями.       В принципе уже наступило раннее утро и Даня решил выпить кофе. Аккуратно опустив носочек ноги на пол и соскользив со стола, он начал как зверь прислушиваться к каждому шороху и судорожно бегать глазами. Осознав, что всё чисто, Данила тихонько пробрался к выходу, обходя как можно дальше край кровати, где была замечена эта гадость. Громко хлопнув дверью, он добежал до кухни. По инерции заглянул в холодильник и желудок подал знак, что на одних заваренных зёрнах не выживет.       На сковородке скворчали яйца, а в тостере подпекался хлебушек, разнося по дому аппетитный аромат. Данник уже привычно подмахивал бёдрами в такт музыке из микроволновки, в которой подогревались сосиски.       До этого, чтобы не уснуть, он опробовал утреннюю зарядку, но после двух приседаний отложил её для более лучших времён.       Промучившись с едой на тарелки по-ресторански целых 10 минут, он был готов съесть своё произведение искусства, но в дверь невовремя позвонили. Не то чтобы он не любил непрошенных гостей, но точно не в пять с половиной утра. Долго прокопавшись с расстановкой приборов, он понадеялся, что человек поймёт как ему здесь не рады, но звук непрекращающегося звонка начал бесить даже соседей. Посмотрев в глазок, он узнал своего товарища. Стукнув себе по голове, он подумал, что мог бы и раньше догадаться. Из всех баранов в его окружении этот самый упрямый.       На пороге стоял Сашка, Данин одногруппник. Парень нагло прошёлся в квартиру, как будто это было в порядке вещей и начал разуваться. — Не помню, чтобы говорил тебе чувствовать себя как дома.       Даник, как можно больше сделал рассерженное лицо, но от взгляда друга покраснел. — Да ладно тебе, я чую как сильно ты ждал меня. Аж живот заурчал.       Незваный гость пулей метнулся на вкусный запах еды, а Данилу лишь оставалось смотреть на ботинки, полные грязи и песка в его прихожей.       Саша летом взял подработку кассиром на местной круглосуточной заправке из-за чего наведывался он преимущественно по ночам. Данилу не нравилось менять образ жизни под приятеля, но оказалось быстро привыкаешь к ночным прогулкам в скверах и просмотру фильмов в его спальне. Шурик всегда умело заговаривал зубы, поэтому Даня даже не помнил их первый совместный завтрак. Парень, все три месяца, настойчиво норовил забраться к нему в тёплую постель и проспать там без задних ног до полудня.       Но злился он не на неряшливость или наглость друга, а на события двухнедельной давности…       Данник закрыл рот рукой и ещё сильнее залился краской. О боже, что он творил! Это было куда больше за гранью поцелуев и совместной дрочки. — Ты где пропал?! — послышалось со стороны кухни.       Данила устало вздохнул и отправился на зов. Грязная тарелка в раковине единственное, что осталось от его творения. В мусорке валялись съеденные баночки от его любимых воздушных йогуртов, а доедал Сашка отцовский творог.        Нет, он не делал это со зла, просто привык к такой манере поведения. Все ему и друзья, и братья, всё общее. Зато с таким человеком никогда не бывает неловких пауз. С ним можно расслабиться и посмеяться, а в частности и подурачиться.       Саша, пачкаясь и разговаривая с набитым ртом, пересказывал все приключения за несколько дней. Здесь он ухитрился потерять деньги, там девушка не знает куда вставлять пистолет для заправки машины, а то и вовсе по дороге к Даннику он успеет подружить милиционеров с местной шпаной. Всё у него не слава богу. И разговоры, ни о чём и обо всём сразу, навивают домашнюю атмосферу.       Как бы долго Даня не притворялся царевной Несмеяной, а такой обыденный и искренний Шурик не оставлял равнодушным. Но так просто он ему ничего не забудет…       Всё начиналось как и должно было. Поцелуи, раздевания на ходу, жажда быть как можно ближе, потом они падают, что им только на руку. Несмотря на то, что он проиграл место снизу, было приятно. Стимуляция внутри создавало незнакомое ему ощущение, из-за которого кровь приливала к члену, заставляя его стонать от неудовлетворённости. А Сашка, паразит, и сам его не трогал, и ему не давал. Только лишь дразнил языком чувствительные соски и свободной рукой обыскивал его тело, скользя по рёбрам, переходя на талию и спускаясь к внутренней стороне бедра. Тогда, тянувшись за мимолётными прикосновениями к своему парню и будучи разморённым ласками, он готовился позорно кончить без рук. Погрязнув в удовольствие, он не заметил, как его партнёр приспустил штаны.       Вход по неопытности на сухую, без смазки, был до звёздочек болезненным. Он оттолкнул ничего не понимающего парня и убежал закрывшись в ванне. Попа болела и кровоточила.       После того дня Саша был заигнорен. Данник не отвечал ему и не искал встреч, был зол и заживлял раны. Тогда Шурик повёл себя не сдержанно, из-за чего и был послан.       Но желание повторить начатое было выше злости, поэтому в полке лежали новенькие резинки и анальный лубрикант. От такого факта было ещё стыднее. — Данник… Данник! Ты вообще не слушаешь меня, да? — Ха?       Увидев на себе возмущённые голубые глаза, Даня смутившись отвёл взгляд, что ещё больше выдало его неприличные мысли. Бугорок в штанах заставлял сжимать ноги до потери сознания и закусив губы, унимать внутреннее желание. По его состоянию было понятно, какие демоны рвутся наружу и Сашка решил не упускать момент. Соскочив с места, он навис над сидящим на стуле парнем и провёл ладонью по его щеке. Прильнув к губам, он дождался пока Даня одобрительно приоткроет ротик, впуская его. Они целовались страстно, сплетая языки. Всё ещё немного злой Данила, вредничая, покусывал губы своего парня, чтобы тот не расслаблялся. А того, такое неоднозначное поведение только больше распалило и руки уже бегали по спине вырисовывая чудные узоры. Воздержание от такой заветной взрослой жизни било по вискам. Не один из них, даже за деньги, не оторвался бы друг от друга.       Даня только почувствовал руки на ягодицах и его уже закинули на плечо. Саша понёс его куда-то подальше от кухни, что в миг остудило весь запал. Он был готов провести свой первый секс хоть в родительской спальне, хоть вообще в подъезде, но не в собственной комнате. — Я не хочу туда!       Кажется парень не слышал его. Он рывком открыл дверь и бросил восхищённого Данника на кровать, но горячая выходка не спасала положение. Его немного грубо развернули на живот и сцепили руки над головой так, что теперь без опоры он был опущен лицом в подушку и не мог говорить. — Успокойся. На этот раз всё пойдёт как по маслу.       Перед Данилом пронёсся маленький флакончик с кокосовым маслом и недопонимание было в его глазах. — Не вызывает раздражение, приятная консистенция, долго не засыхает и вообще, на его стороне вся медицина! — Шурик выдавил из себя фальшивый смешок. — Эх…ладно, каюсь. Я принял во внимание свои оплошности и теперь на пути к исправлению.       Саша решил показать Дане все дороге к наслаждению и тот был от этого не в восторге. Он ещё больше заёрзал, пытаясь сказать, что дело не в том, что он его не желает, но слова проходившие через подушку звучали как ворчливое мычание.       Восьмилапый точно был где-то рядом, он мог даже его придавить.       Отчаянное негодование и задатки истерики не доходили до Саши. Он считал, что это капризы после неудачного опыта. Стянув немного растянутые пижамные штаны, он приподнял бёдра одногруппника, заставляя того встать на колени. Через ткань трусов он дотронулся до сочившийся головки. — Ты здесь уже мокрый. Прелесть.       Данник знал это лучше него. Он хотел, хотел своего парня. Это горячее тело прижимающееся сверху, этот сильный стук сердца, который он чувствовал лопатками. Это всё отвлекало его от страха и возбуждало ещё сильней. Сопротивление с его стороны было всё меньше и меньше. Одна из причин — это сладкие спазмы в районе паха и рука Сашки, которая оттягивала крайнюю плоть не давая кончить.       Вскоре, возле колечка мышц он почувствовал пальцы и напрягся. Запах кокоса раздался по комнате. Скользящий гладкий палец с лёгкостью вошёл внутрь, подарив мнимое чувство наполненности. Приятные всплески повторились, когда палец проехался по заветному местечку. Стон просто вырвался из Данила и даже подушка не смогла его заглушить. — Там приятно, да?       Даня резво замах головой в положительном ключе и игриво потряс бёдрами прося о большем. Саша отпустил руки Данника, заметив, что тот уже не так яро вырывается. Он перевернул своего парня на спину и вовлёк в нежный поцелуй, отвлекая от добавляющегося второго пальца. Надрачивая и себе, и мальчишке, он оставлял на нём мокрые следы от шеи до ключиц. Милые словечки сами лились потоком, обдавая горячим дыханием кожу. В порыве страсти он кусал и оставлял засосы на всех участках до которых мог дотянуться.       Покачивания тазом имитирующие толчки дали понять Данилу, что парень на пределе и держится лишь на чувстве вины. Уже стало плевать на паука, на боль, пусть только его Шурик прекратит делать такое страдальческое лицо. — Давай, войди в меня уже наконец. — прошептал он на ухо Сашке и тот вовлёк его в очередной горячий поцелуй. Видя такое счастливое выражение, он едва боролся с желанием самому выебать его.       И вот, он почувствовал как что-то тёплое и пульсирующие привстало к его проходу. Он расслабился отдавшись вожделению и сам насадился попой на член. Саша, войдя полностью, дал Дане время привыкнуть.       Первый толчок был комом и не принёс ничего кроме боли. По щекам мальчишки пробежали редкие слёзы и раздалось неприятное шипение. Второй раз, сменив угол вхождения, Шурику удалось выбить из зажавшегося Данника томный вздох. В третий раз парень с наслаждением мял простыни у себя над головой.       Очень скоро от вида раскрепощённого партнёра с поджатой губой и прикрытыми веками он сорвался. Толчки были резкие, принуждающие Данила срываться со стонов на вполне громкий крик, благо масло сглаживало неровные углы. Удовольствие от жара внутри разносилось по телу и приближало к долгожданной разрядке. Глубокий толчок и Сашка с рыком излился в него. Ещё пара движений рукой и Даня ярко кончил себе на живот.       Такого сильного оргазма они ещё не испытывали.       Саша обмяк и свалился рядом с Данником. Им двоим сейчас нужна была тишина. Он приобнял такого липкого, но родного парня. — Я люблю тебя.       Мальчишка немного приоткрыл глаза прокручивая информацию и со спокойной душой пробурчал тихое: — Я тоже, дурак.       Данила уже собирался засыпать, как рука Шурика погладила его по волосам. Потом он немного спустился и пощекотал за ушком. Затем ладонью провёл по бокам, сжал булочки и скользнул в ложбинку между ними. — Эй! — Я просто хочу убедиться, что это наш не последний раз.       Неуверенность в голосе оскорбила его молодой организм, который после таких махинаций был готов ко второму раунду. Чмокнув глупого парня в нос, он зазывающе потёрся наполовину вставшим членом о оголённый торс. Заулыбавшись, Сашка смело принялся выцеловывать его шею и Даня охотно выворачивал голову подставляясь под ласки.       Повернувшись, он увидел его… Смотрящего на них восьмью глазами. — Твою мать!       Саши не было в комнате, он убежал за веником и банкой. А Данник опять, только уже практически голый, сидел на столе и смотрел на кровать, где красовался паук.