Это не паранойя, просто беспокойство!

      Доброе утро должно быть спокойным и размеренным. Доброе утро — это чашечка кофе, блокнот, где можно неспеша расписать все планы на день, вкусный завтрак, свежесть и ощущение бодрости. Доброе утро — это когда нет никаких неожиданностей или есть, но в меру приятные.       Доброе утро точно не начинается с неожиданных вопросов. Особенно с таких вопросов. Особенно в исполнении младшего брата.       — Слушайте, а как понять, что тебе кто-то нравится? — задумчиво интересуется Луффи, подпирая голову рукой и принимаясь сосредоточенно тыкать в кусок сыра ножом.       Сабо чуть не опрокидывает кофе прямо на свой блокнот, а у плиты зло вскрикивает Эйс, видимо, уронивший что-то мимо сковородки. Они быстро переглядываются, и Сабо читает в глазах Эйса примерно то же непонимание, смешанное с ужасом, какое испытывает сам, и оба синхронно переводят взгляд на Луффи. Тот, кажется, совершенно не замечает внимания, продолжая дырявить сыр, и даже не тащит ничего в рот. Это Луффи, который умудрялся сжирать половину завтрака еще до того, как садился за стол.       Сабо всё это адски не нравится.       — Луффи, — осторожно начинает он. — А в каком смысле «нравится»? Ты имеешь в виду, как понять, по душе ли тебе человек?       Луффи морщит лоб и озадаченно мычит.       — Ну… не совсем? — он отрывается от сыра и смотрит теперь на Сабо, как будто ждет, что тот за него сейчас всё объяснит. — Как понять, по душе ли тебе человек, я знаю. Я скорее про то, что… ну вот тебе же нравится Коала? Как ты понял, что она тебе именно так нравится?       Сабо с трудом сглатывает. Уточняет:       — То есть ты имеешь в виду, в романтическом смысле?       Лицо Луффи проясняется, он радостно прищелкивает пальцами и кивает:       — Точно! Я забыл слово, — доверительно делится он, и вцепляется в Сабо любопытным взглядом. — Ну так что, как понять, что человек тебе нравится в романтическом смысле?       Сабо чувствует себя так, как будто ножом Луффи теперь решил потыкать в него. У плиты задушенно хрипит Эйс, а по кухне отчетливо тянется запах чего-то горелого. Сабо лихорадочно соображает, что отвечать и что спрашивать, в каком порядке и как, чтобы Луффи не взбесился и ответил, но Эйс его опережает. Он, как обычно, не слишком долго раздумывает.       — Это девушка? Парень? Тебе кто-то понравился? Кто она? Или он? Вы хорошо знакомы? — с каждым вопросом он подходит все ближе и ближе, а Луффи меняется в лице, радость живо превращается в настороженность. Он опасливо косится на Эйса и пытается потихоньку сползти со стула и откочевать куда-нибудь на другой конец кухни, но Эйс оказывается проворнее, и хватает младшего за плечи. Тот сглатывает и бормочет:       — Ну… парень.       И снова пытается отодвинуться, но уже без особого энтузиазма. Знает, что из хватки Эйса хрен вырвешься. Сабо тоже знает, так что к списку нежелательных действий за утро прибавляется еще и необходимость отодрать Эйса от Луффи. С титаническим применением силы. Совершенно НЕ любимое его занятие.       — Парень. — повторяет Эйс, и выглядит ни больше ни меньше гигантом мысли. Сабо про себя вздыхает и тянется к чашке с кофе. Сейчас бы чего покрепче, правда, но и такое сойдет. — Кто он? Ты его давно знаешь? С чего вдруг ты так… он к тебе приставал? Он…       — Эйс… — Сабо устало трет переносицу и очень выразительно смотрит в его сторону. Луффи явно совершенно не понимает, что от него хотят, и переводит растерянный взгляд с одного на другого. Эйс смотрит на Сабо, но посылом не впечатляется и явно готов продолжить. Приходится словами:       — Отцепись ты от него, и пусть он всё по порядку расскажет. Ты же ему даже ответить не даешь! — Сабо возмущенно кривится.       Эйс медлит, с сомнением окидывает мелкого взглядом, но все-таки отпускает его и падает на стул рядом. Луффи предпринимает попытку стратегического отступления хотя бы на другую сторону стола, но Эйс так на него смотрит, что тот сразу же передумывает. Скорбно вздыхает и говорит:       — Я, вообще-то, первый спросил.       Сабо примирительно поднимает руки и согласно кивает.       — Да, да, хорошо, — начинает он, не давая Эйсу ничего сказать. — Не сердись, просто ты очень неожиданно это, вот мы и… хм, были озадачены.       — Я понял… — Луффи преувеличенно-настороженно косится в сторону Эйса и наконец-таки тянется за едой. — Так вы будете отвечать или нет?       — Это немножко не тот вопрос, на который прям просто ответить, — мягко предупреждает Сабо. — Понимаешь, романтические отношения — это довольно тонкая вещь…       — Ты че-то не с того края начал, — скептически замечает Эйс. Сабо возмущенно на него смотрит.       — А ты с чего предлагаешь начать, с… — он осекается, Эйс тоже замолкает, нервно крутя в руках вилку. В тишине раздаются только какое-то совсем уж печальное шипение со стороны плиты и беззаботное чавканье Луффи.       — Ребят, — вдруг зовет он их слегка изменившимся голосом спустя чуть ли не минуту тишины. Таким он обычно интересуется, не идиоты ли они, часом. — Вы же не собираетесь теперь внезапно начать замалчивать слово «секс»?       Эйс роняет вилку, Сабо прикрывает глаза и считает от одного до десяти.       — Вы что, серьезно? — с ноткой разочарования уточняет Луффи.       Вообще-то… не совсем. Не то чтобы Сабо собирался сейчас что-то замалчивать или вести себя с Луффи как с маленьким, не в том дело. Но просто одно — дурацкие отвлеченные шуточки, над которыми они ржали как шакалы, другое дело, ну, размышлять об этой теме применительно к Луффи. К их младшему брату. Который пока что совсем еще ребенок. Которому всего лишь…       «…девятнадцать лет», — услужливо подсказывает внутренний голос, и Сабо ласково шлет его нахуй.       — Нет, — Сабо вздыхает. Разговора не избежать, ничего не поделаешь, надо собраться и говорить по-взрослому. — Не собираемся. Но пойми наши чувства, это все-таки… странно для нас.       — У вас иногда что-то в головах перемыкает, и вы начинаете считать меня совсем ребенком, — скептически кивает Луффи. — Если сейчас снова начнете, я уйду и лучше у Нами спрошу, она точно по-человечески объяснит.       — Эй! — хором возмущаются они.       — Вот не надо тут, мы тоже можем, — с ноткой обиды говорит Эйс и соображает суровое выражение лица, но Луффи его игнорирует.       — Ладно, хорошо, — Сабо пытается вернуть беседу в адекватное русло. — Луффи, твой вопрос. Эйс считает, что я должен рассказать тебе про секс, и…       — Я вообще-то в курсе, спасибо.       — Да дослушай ты! — сердито обрывает он, но продолжает уже ровным голосом: — Я имею в виду, если тебе нравится человек вот в том смысле, который ты упомянул, то ты будешь чувствовать к нему сексуальное влечение. Ну, это как один из маркеров…       Луффи с сомнением хмурится и склоняет голову к плечу.       — Ну… да? Я знаю? — на его лице отражается сложная работа мысли. – Но это же не единственное? Тогда мне много кто, получается, нравился.       Сабо снова про себя считает до десяти, а Эйс прикладывает ладонь ко лбу.       — Да что вы с такими лицами сидите? — срывается Луффи, зло глядя на обоих. — Как маленькие блин, честное слово, вы еще смущаться начните.       Сабо, в принципе, уже к этому близок.       — Да, не только, — тем не менее миролюбиво соглашается он. — Тут ты прав. Но… кстати, а с чего ты вообще спросил? Просто тяжело объяснять, не зная ситуации, может ты расскажешь? Ты не можешь понять, влюбился ты или нет, или… что?       — Ммм… — Луффи хмурится и кивает. — Да, наверное, ты прав, не могу понять.       — И?.. Что натолкнуло тебя на эти мысли?.. — Сабо чувствует себя учителем начальной школы, который пытается подвести ученика к правильному ответу, ну или школьным психологом в оной же началке. Никогда не мечтал быть ни первым, ни вторым.       — Ну, вчера я целовался с одним парнем, — деловито пересказывает Луффи. Сабо флегматично наблюдает, как Эйс скручивает новую вилку едва ли не узлом. — Они там играли в правду или действие, и ему сказали поцеловать меня. Мы не то чтобы очень много общались, но я его знаю, он из нашего универа, только с меда. Ну и короче он спросил разрешения, я был не против, а потом он меня поцеловал, и это было как-то… необычно.       — Необычно по сравнению с чем? — напряженно уточняет Сабо. Хочет ли он знать? Не особенно, но выбора нет.       — С другими разами, когда я с кем-то целовался, — легко объясняет Луффи. — Это всегда было приятно, но вчера как-то по-особенному приятно, прям… в голову ударило. И я не пил! — предупреждает он вопросы.       Эйс кашляет и забирает у него из-под носа кофе. Сабо мысленно и с улыбкой повторяет себе, что Луффи девятнадцать, и прикидывает, можно ли, чисто теоретически, сломать стол пальцами.       Но спокойная улыбка у него все-таки получается.       — Да, в принципе, похоже, — обреченно кивает он.       Луффи агрессивно жует хлеб и сверлит Сабо одновременно недовольным и беспомощным взглядом. Луффи терпеть не может, когда что-то сложно, и вот сейчас как раз такой случай.       — Я… да, — немного раздраженно кивает он. — Но я никогда о нем в таком смысле не думал. Мы и не общались особо. А со вчерашнего дня я что-то много о нем стал думать. И я не понимаю, — он расстроенно опускает голову.       — Может, и не надо? — предлагает Эйс, рассматривая металлический узел у себя на ладони, но Сабо отметает это предложение.       — Нет, надо, — говорит он. В конце концов, это должно было когда-то случиться — раз, и сомневающийся Луффи намного хуже просто влюбленного Луффи — это два. — Хорошо, Луффи, я понял. Думаю, чтобы разобраться окончательно, тебе надо просто побольше пообщаться с этим человеком.       — Чего… — начинает Эйс, но Сабо мягко и решительно перебивает.       — Поговорить с ним, узнать его получше, ну, вот это вот всё. Ты вроде как всегда хорошо разбирался в своих чувствах, думаю, ты быстро поймешь, что к чему, тебе нужно просто немножко за собой понаблюдать. Главное, не торопись, дай себе время, прислушивайся к себе, и всё будет в порядке.       — Эй, эй, погоди!       — Эйс. — с нажимом произносит Сабо. Эйсу плевать.       — Нет, подожди, — он выпрямляется. — Луффи, это всё довольно серьезно. Ты должен быть осторожен, не делай опрометчивых шагов, и не говори этому… этому о своих чувствах раньше времени. А вдруг он просто хочет тебя использовать? Вдруг он просто тобой манипулирует и…       — Ло хороший, — убийственно просто возражает Луффи. Так, будто бы это всё объясняет.       Сабо возвращает себе кофе и флегматично наблюдает за очередным столкновением лбами. Убежденность Эйса в своей правоте всегда примерно равна убежденности Луффи, и, если они оба в чем-то искренне уверены, переупрямить их невозможно.       Они еще с минуту меряют друг друга взглядами: Эйс — напряженным и упрямым, Луффи — простым и даже чуточку непонимающим, самый опасный и безнадежный вариант. Наконец Эйс сдается — медленно выдыхает, прикрывает глаза и качает головой.       — Ладно. Может быть, всё не так страшно.       — Да всё будет хорошо, — тут же беспечно улыбается Луффи. — Сабо, спасибо за совет, я обязательно попробую!       Сабо угукает в чашку.       — Кстати там что-то на плите горит, — в том же радостном тоне замечает Луффи, и Сабо первые несколько секунд сидит неподвижно и смотрит на огонь на сковородке. Может быть, даже чуточку укоризненно смотрит. Потом, конечно, они с Эйсом одновременно подрываются всё это тушить, а Луффи сидит и хохочет.       Зараза мелкая.       Не то чтобы Сабо не понимал, что так переживать — глупости и вообще бред. Понимал, конечно, даже слишком хорошо, особенно глядя на Эйса, который всю дорогу до универа напряженно молчал, и Сабо совершенно точно не хотел так выглядеть. Луффи уже взрослый, нет ничего удивительного в том, что он наконец-то кем-то заинтересовался в романтическом и сексуальном плане, но Сабо всё равно чувствовал себя всполошенной курицей-наседкой.       А еще чертовым параноиком. Мало ли, кем мог оказаться этот Ло, студент медицинского? Может быть, Эйс прав, и он просто пользуется неопытностью Луффи. Это ведь он полез целоваться, так? Из-за игры, на вечеринке, да, но все-таки. Может быть, он ждал подходящего момента. Может быть, он всё это подстроил. Может быть, он сейчас запудрит Луффи мозги, а потом Луффи ему надоест, он его бросит, и что? Луффи же совсем ребенок, он так плохо переживает ссоры и расставания. Если этот Ло сделает что-то подобное, Сабо найдет способ заставить его пожалеть обо всём этом. Он…       — Сабо, у тебя сейчас такое лицо, как будто ты планируешь убийство, — безмятежно замечают рядом.       Сабо моргает и натыкается взглядом на Коалу. Та постукивает ручкой по тетради и всматривается в него с оттенком тревоги, но больше просто устало, как человек привыкший и смирившийся. Сабо почти неловко.       — У тебя всё хорошо? Ты какой-то очень рассеянный сегодня.       — Всё… нормально, — он проводит рукой по волосам.       — Уверен?       — Абсолютно.       — Ты не записал ни слова за всю лекцию.       — А?       Коала подпирает щеку рукой и впивается в него внимательным взглядом.       — И достал тетрадь по экономике.       — И что? — он искренне не понимает, почему достать тетрадь по экономике на лекции по экономике — проблема.       — У нас право, — мило улыбается Коала, добивая. Сабо подвисает, смотрит сперва на нее, потом на Инадзуму-сана и презентацию на доске, и понимает. Ну да, понедельник, третья пара, лекция по праву. Вот ведь…       — И в перерыве ты обязательно расскажешь мне, что у тебя случилось, Сабо-кун.       Когда она начинает говорить «кун», лучше не возражать.       На перерыве, пока они сидят в кафетерии и Сабо хлещет уже четвертый стакан кофе за день (вдруг это поможет справиться с эмоциями), Коала слушает его историю с очень сложным лицом и под конец задает очень простой вопрос, который заставляет Сабо почувствовать себя ужасно:       — И в чем проблема-то?       Сабо страдальчески смотрит на нее.       — Он же совсем ребенок.       Коала вскидывает брови.       — Ему девятнадцать, Сабо. У него есть банда друзей, которые за него кому угодно откусят лицо, вся шпана в вашем районе от него как от чумы шарахается, он умеет драться не хуже вас с Эйсом и очень иронично слать нахуй, когда у него есть настроение. Ты серьезно думаешь, что какой-то студент-медик сможет его обидеть?       — Луффи доверчивый.       — Потому что хорошо разбирается в людях.       — А если недостаточно хорошо?       — А если у тебя от синдрома гиперопеки крыша поехала? — ласково предполагает Коала, и Сабо приходится признать, что доля правды в этом есть. Но все-таки он ворчит:       — Нет у меня никакого синдрома гиперопеки.       Коала кивает с выражением «конечно-конечно, всё так и есть, солнышко». Сабо с досады ломает ручку.       Вечером Сабо напряженно поглядывает на Луффи и даже спрашивает «ну как?» Тот отвечает недоуменным «пока никак, естественно», и на том тему временно закрывают. Сабо решает, что это глупо, так за Луффи беспокоиться, и что тот сам разберется, Эйс, судя по тому, что больше ни о чем Луффи не спрашивает, решает также, и на несколько дней все возвращается на круги своя.       Пока, собственно, в спину не прилетает вопрос:       — Ты думаешь, это нормально?       Ручка замирает над бумагой. Сабо рассеянно смотрит на рассыпанные по странице буквы и раздраженно цокает языком. Эйс, сволочь, всю концентрацию сбил.       — Мог бы спросить и попозже, я, вообще-то, занят, — ворчит он, оборачиваясь и повисая на спинке стула. Эйс лежит на спине на кровати, свесившись наполовину вниз головой, мается.       — Ты всегда занят, — припечатывает Эйс. — А я волнуюсь прямо сейчас.       — Ты всё время в последние дни волнуешься, и это очень глупо.       — Так ты тоже, — пожимает плечами Эйс.       — Я хотя бы понимаю, что это глупо. Критически оцениваю свое поведение, знаешь ли.       — Я тоже так умею, но это вот вообще не успокаивает, — грустно делится Эйс, и Сабо приходится признать, что тут он совершенно прав.       Эйс морщится и принимается щелкать зажигалкой, как всегда делает от нервов или от скуки. Из-за этого у них в квартире всё время горят шторы или куча прожженных пятен на одеяле, но сейчас Сабо смотрит методично вспыхивающий огонек почти понимающе.       — Я просто… переживаю, — наконец говорит Эйс. — Марко с Сачем сказали, что зря, но мне всё равно тревожно. Луффи же ничего в этих делах не понимает.       — Ты тоже ничего не понимал, но тебя это не остановило. А тебе, между прочим, было шестнадцать.       — Это все-таки другое.       — «Вы не понимаете, это другое», — насмешливо декламирует Сабо, и Эйс кривится.       — Ты понял меня.       — Нет, Эйс, «другое» тут заключается только в том, что за себя ты не переживаешь, а за него — да.       Эйс что-то невнятно ворчит в ответ.       — Мы не должны давить на него опекой, — продолжает Сабо, не до конца уверенный, он это Эйсу говорит или себе. — Луффи уже взрослая состоявшаяся личность…       Эйс на это давится кашлем.       — …он способен самостоятельно принимать решения. Даже если эта его влюбленность плохо закончится, он должен приобрести опыт расставания, чтобы в дальнейшем он был осторожнее. Мы не должны оберегать его ото всего, если хотим, чтобы он был сильным, и…       — Господи, Сабо, ты как будто с методички читаешь, — Эйс накрывает глаза рукой. — Завязывай, а?       Сабо аж выпрямляется.       — Я пытаюсь донести до тебя мысль, что нам надо отъебаться от Луффи и дать ему жить спокойно, — переводит он всё в более простые категории.       Эйс переворачивается на живот и укладывает подбородок на руки. Молчит, обдумывая. Говорит:       — Да в курсе я, сам себе сто тыщ раз уже повторил. Но как вспомню, как хуево мне было, когда меня киданули, так… Не хочу, чтобы ему было также.       — Но ты же справился, — замечает Сабо, упираясь щекой в спинку стула. — Значит, и он тоже справится. Если такое случится. Если он вообще влюблен. Он даже не сказал, что влюбился, а сказал, что не понимает, в чем дело. Ничего еще не ясно, может быть, там вообще ничего нет.       — «Может быть, может быть», — ворчливо передразнивает Эйс. — Это меня и бесит. Что ничего не понятно.       — Мы с тобой слишком много думаем, — печально соглашается Сабо. — Луффи сам разберется. А если будет что-то неладное, мы почувствуем. И спросим. Он же не умеет врать, ответит.       — Врать, может, и не умеет, — морщится Эйс. — А вот замалчивать проблемы — очень даже.       Крыть нечем.       Но тем не менее еще чуть ли не неделя проходит в относительном спокойствии, хотя Сабо кажется, что это просто затишье перед бурей. Коала каждый день придумывает новые подколки и интересуется, не отпустила ли его еще его паранойя, Эйс, когда они оказываются на кухне или в комнате вместе, тревожно смотрит на него, но, к счастью, ничего не говорит. На Луффи они оба смотрят тревожно, пусть Сабо и старается этого не делать, а Луффи откликался сперва непонимающими, а потом и вовсе злыми взглядами.       — Да что вы на меня как на смертельно больного пялитесь? — разорался он как-то с утра, и Сабо окончательно решил, что утро он больше не любит, ни в каком виде.       Они кое-как объяснили, что ничего они не пялятся, что он совершенно точно не смертельно больной и что кстати как там у тебя дела с этим твоим парнем? Нет не то чтобы нам было интересно, просто…       Луффи раздраженно утопывает в универ, напоследок бросив, что они его достали.       — Наверное, что-то не так… — задумчиво тянет Эйс, и Сабо шлет его к черту. У него и так голова пухнет от подозрений и тревог.       Вечером в субботу они устраивают себе выходной — после того, Эйс с Луффи полчаса орали над ухом и не давали доделать проект, не слушая никаких аргументов.       — У тебя чуть-чуть — это целая курсовая, так что нет, пошли сейчас! — так и вопили, еще с тысячей вариаций. Пришлось сдаться, хотя ему правда оставалось совсем немного, всего каких-то двадцать страниц дописать.       Они стаскивают кучу еды с кухни в комнату, врубают приставку и садятся играть. Эйс с Луффи играют несколько раундов, и Эйс предсказуемо выигрывает, Луффи психует, Сабо неспеша жрет чипсы и наблюдает за этой до боли знакомой сценой. Он, в принципе, вполне может за ними повторять их слова и фразы, если захочет. С нужными интонаций.       — Сабо, теперь с тобой, — зовет Эйс. — А то уже как-то скучно.       И демонстративно зевает.       Луффи предсказуемо лезет драться, а Сабо подтягивает новую пачку чипсов.       — Ты там сидишь… и как с попкорном на нас смотришь… ну знаешь… — Луффи ловко уворачивается от пинка Эйса; с каждым годом он дерется всё лучше, и при особом желании вполне себе укладывает на лопатки и его, и Эйса, — как на представление какое…       — Оно и есть, — с ухмылкой соглашается Сабо, и эти двое тут же переключаются с пинками и тычками на него.       — Черт, мы с вами сейчас тут все перевернем, и опять случится короткое замыкание, как в прошлый раз.       В прошлый раз Эйс уронил стакан колы на переходник, было весело и совершенно ужасно.       Первую же игру Эйс проигрывает ему всухую, и Сабо довольно ухмыляется.       — Видал, Луффи, как надо его уделывать?       Луффи что-то неразборчиво угукает у него за спиной. Сабо фыркает — наверняка мелкий все еще дуется, что сам проиграл, — и начинает второй раунд.       Когда он выигрывает третий подряд, он сперва самодовольно улыбается Эйсу — тот скрипит зубами и едва ли не ломает в пальцах джойстик, — а потом оборачивается к Луффи, потому что, во-первых, тот почему-то никак не комментирует происходящее, а во-вторых, вот сейчас точно должен что-то сказать, потому что последний раунд Сабо выиграл с особым блеском.       Луффи сидит на диване, подобрав ноги и наполовину закутавшись в плед, смотрит в телефон счастливыми глазами и что-то быстро строчит.       — Э? Ты что, ничего не видел? — Сабо старается звучать не очень разочаровано, но у него не получается. С этими двумя никогда не получается быть серьезным, даже если он очень старается.       Луффи не поднимает головы и, кажется, вообще не слышит.       — Эй! — Сабо хватает его за голую пятку, и вот тогда Луффи чуть ли не подскакивает на месте.       — А? — он ошалелыми глазами смотрит на Сабо. — Ты чего?       — Я три раза выиграл, между прочим, и думал, что ты по достоинству оценишь мою блестящую победу и его разгромное поражение, а т… ай, блять!       Маты неуместны по большей части, но не когда Эйс с размаху заряжает кулаком под ребра. Сабо не остается в долгу, и они валятся на ковер, с минуту барахтаясь многорукой и многоногой жижей. Всерьез не дерутся, потому что дома и потому что что-нибудь обязательно тогда рухнет, но удар Сабо брату возвращает, ибо заебал.       Когда они расцепляются и садятся нормально, Луффи все еще увлечен телефоном, и у Сабо появляется нехорошее предчувствие. Во-первых, потому что рожа у мелкого какая-то слишком уж довольная. Во-вторых, потому что он даже не похохотал над их дракой и не попытался спереть их еду, пока они были заняты. И в-третьих, потому что еда, которая лежала в зоне досягаемости Луффи, была, ну, нетронутая.       Еда. В зоне досягаемости Луффи. Еда, которая обычно исчезала мгновенно.       Сабо переглядывается с Эйсом, и у того на лице та же тревога, разве что более… угрожающая, что ли. Беспокойство Эйса — штука травмоопасная.       Нет, возможно, Луффи гуглит что-то про огромное количество бесплатного мяса. Или про халявную еду в любимом кафе. Если все-таки принять во внимание, что так долго набирать запрос в гугле нельзя, остается вариант общения с друзьями. Он может перекидываться мемами со своей бешоной компашкой, ну, или… или. Где-то здесь воображение Сабо дает сбой, потому что Луффи, конечно, был неугомонной катастрофой, живущей по принципу «делаю что хочу и когда хочу», но во время их вечерних посиделок всегда был сосредоточен на игре, на хавчике, на музыке. На них, одним словом. Не на телефоне.       — Луффи! — зовет Эйс и кидается в него чипсиной. Луффи живо отрывается от телефона и смотрит вопросительно, хотя глазищи так и сверкают восторгом.       — Чего? — интересуется он, наклонив голову к плечу.       — Ты чего в телефон уткнулся, решили же вместе посидеть, — в голосе Эйса недовольство и обида пополам с непониманием.       Луффи энергично трясет головой.       — Да, да, простите, сейчас, только отвечу, я быстро. Вы пока играйте.       И снова ныряет в переписку.       Сабо чувствует себя нехорошо.       Для них всегда было проблемой, что большинство игр рассчитано на одного или на двоих. Не на троих. И драки в детстве по этому поводу случались страшные; когда они подросли, стало полегче. Луффи же подрос только в некоторых аспектах, и выборочно оставался ребенком, когда дело касалось очереди на поиграть — особенно. Сабо уступал, ему не жалко, и Эйс тоже уступал — чуть реже, но тут больше из упрямства. А Луффи вот не уступал почти никогда.       Пока в телефон не уткнулся вот сегодня.       — И кому ты там отвечаешь? — ворчит Эйс, опасно прищуриваясь. Луффи откликается, не отрываясь:       — Другу.       Сколь потрясающе лаконичный ответ для такого трепла, как его младший брат.       — Тому самому другу, — Эйс резко выделяет голосом слово, — с которым ты тогда целовался на вечеринке?       Пальцы Луффи на мгновение замирают над телефоном, но потом он продолжает также быстро строчить.       — Ну да, — ровно говорит он. — Тому самому.       И вдруг улыбается, пробегая глазами по строчкам.       — Ясно, — кивает Эйс.       — Понятно, — добавляет он, агрессивно хрустя чипсами. И впивается хмурым взглядом в Луффи. Тот ничего не замечает.       — Нет, ты… — начинает Эйс, но Сабо дергает его за рукав.       — Давай играть, пока есть возможность, а то это мелкое чудовище сейчас включится и хрена с два мы еще сыграем, — миролюбиво предлагает Сабо, пытаясь отвлечь Эйса. Луффи нужно пространство и нужна свобода, а Эйсу нужно успокоиться. Самому Сабо тоже нужно на что-то переключиться, игра в этом плане представляется отличным решением.       Они ведь должны вести себя как взрослые люди и не давить на Луффи слишком сильно и без надобности. Пусть общается, если хочет, и когда хочет. Желание вцепиться Луффи в плечи, хорошенько встряхнуть и потребовать всё рассказать — оно, конечно, сильное, но вполне преодолимое.       Они успевают сыграть еще два раунда, Эйс утаскивает у Луффи из-под носа целую тарелку бутербродов, Сабо как бы невзначай, чисто проверки ради стаскивает с мелкого плед — Луффи не замечает ничего. Тогда Сабо вздыхает и накидывает плед обратно, а Эйс принимается жевать бутерброды с видом мрачной обреченности.       — Еще игру? — предлагает Сабо, но Эйс качает головой и смотрит на Луффи в упор.       — Эй, если ты не хотел с нами сидеть, мог так и сказать, — хмуро зовет он, и Луффи снова глазеет на них, как со сна, совершенно несоображающим взглядом. Моргает, немного оживает, и растягивает губы в солнечной улыбке.       Запрещенный прием, кстати, действует даже на Эйса в кошмарном настроении.       — Простите, — смеется он. — Я немного увлекся, но всё, теперь я с вами.       Он что-то быстро дописывает, выключает телефон и швыряет его на другой конец дивана. Сабо чувствует странное облегчение и не очень хорошее желание этот телефон закинуть еще куда подальше, но сдерживается, а потом вообще становится не до того. Луффи ужом сползает с дивана, запутывая в плед их всех троих, хохочет и обнимает загребущими руками.       — Всё, теперь я играю вне очереди, — радостно сообщает он, и Эйс возмущенно мычит от такой наглости. Сабо фыркает и отдает Луффи джойстик.       За всю оставшуюся ночь Луффи больше к телефону не притрагивается, хотя Сабо кажется, что пару раз он поглядывал в ту сторону. Но, возможно, это просто паранойя, да и как бы то ни было, Луффи был счастливым и беззаботным, как всегда, а еще на радостях обыграл подряд и его, и Эйса.       Ночь получается шумной, беспорядочной и жутко уютной, так что на следующее утро Сабо даже не вспоминает ни о чем тревожном. Да и утро началось в два часа дня, а значит, технически это не утро даже, и неприятных сюрпризов быть не должно.       Но стоит, вернувшись в комнату, увидеть, как Луффи валяется на кровати с телефоном, и пишет что-то вот с тем вчерашним выражением лица, как тянуще-тревожное чувство мигом возвращается. Сабо недолго смотрит на валяющегося радостного младшего и, пользуясь тем, что Эйс пока храпит на своей кровати, присаживается к Луффи и осторожно интересуется:       — Луффи… прости, если мы слишком навязчивые, но у тебя правда всё хорошо?       Луффи поднимает на него бессовестно довольный взгляд, да и вообще он чуть ли не светится от восторга, и уверенно кивает.       — Сабо, всё хорошо.       Сабо вздыхает и треплет его по лохматой макушке.       — Ладно. Ладно, верю.       Луффи смеется и жмурится под ладонью.       А следующим вечером Сабо в коридоре чуть не сшибают с ног, обхватывая руками и ногами. Пока он пытается удержать равновесие и выплюнуть черные вихры, которые тут же лезут в рот, Луффи оглушительно и так счастливо хохочет, что Сабо сам готов рассмеяться, плевать, что особой причины вроде нет.       — Сабо, спасибо, просто спасибо, — сквозь смех бормочет Луффи. — Ты самый лучший старший брат на свете!       — Эй, а… — начинает было Эйс где-то со стороны комнаты, но тут же затыкается, потому что Луффи каким-то магическим образом умудряется затащить его в их обнимательный клубок. Как он это делает — загадка века, Сабо иногда кажется, что у него руки резиновые, иного объяснения тому, как профессионально он сгребает людей в объятия, найти не получается.       — Ты тоже самый лучший старший брат на свете, — со звенящей в голосе улыбкой говорит Луффи. — Вы оба самые лучшие. Я так вас люблю!       Эйс что-то невнятно ворчит Сабо в затылок и демонстративно пытается вырваться, Луффи смеется, а сам Сабо ласково гладит его по спине и даже не пытается сдержать улыбку. Тепло и оглушительно хорошо до звона в голове и горячего комка в груди.       — А ты с чего это вдруг? — бездумно интересуется Сабо, и Луффи начинает ржать еще сильнее.       — Щас, я вас отпущу, отойду, чтобы вы не могли меня сразу стукнуть, и тогда буду вас шокировать.       — Очень наивно с твоей стороны полагать, что тебе кто-то даст отойти, — безмятежно замечает Сабо, а потом до него доходит смысл сказанного.       Луффи очень ловко пользуется их секундным замешательством, отскакивая подальше от них и поближе к двери, и уже оттуда пялится наглыми и радостными глазами, улыбаясь также безудержно радостно.       — Сабо, спасибо за тот твой совет, он правда сработал, — начинает он, и Сабо сразу с отчетливым чувством обреченности понимает, к чему он клонит. — Короче, я теперь уверен, я влюблен. И я теперь встречаюсь с Траффи! — рожа сейчас треснет, не иначе.       Эйс рядом хрипло выдыхает. Сабо тоже пытается переварить и здраво проанализировать сказанное, но на языке вертится только что-то сплошь матерное. Луффи чуть не приплясывает на месте и явно готов к мини-спринту по квартире, и вот это его совершенно потрясающее настроение немного сдерживает желание начать вытрясать из Луффи подробности с применением силы.       Мелкий выглядит счастливым.       — Так, — выдыхает Сабо. — Ну-ка иди сюда.       — Только если ты обещаешь, что Эйс не сожжет меня взглядом, — фыркает Луффи.       — Эйс, — Сабо серьезно смотрит на него. Тот закатывает глаза и машет рукой, мол, так и быть, но только потому что ты просишь и только сейчас, потом как получится.       Луффи тут же оказывается рядом, весело заглядывает в глаза и заинтересованно ждет.       Сабо поднимает руку и легонько стукает его кулаком по макушке.       — Ай, — комментирует Луффи. — За что?       — За то что заставляешь нас волноваться, — авторитетно поясняет Сабо, и Луффи возмущенно хмурится.       — Я что, виноват, что вы ходите и паникуете? Сто я раз говорил, я в по… — Эйс бьет не так осторожно, но все-таки тоже совсем несильно.       — Ты дурак, — припечатывает он. — И короче хватит спорить. И ты сейчас нам всё подробно расскажешь. Что вообще за Траффи?       — Ло.       Они с Эйсом оба молча ждут пояснений.       — Ну зовут его так, просто имя у него слишком длинное, вот я и сократил так. Вернее, оно само сократилось, когда я пытался выговорить.       Сабо всё еще не очень улавливает связь, но решает, что пусть будет. Хотя бы никакой третий персонаж не появился, и на том спасибо.       — Пошли уже, мы тут сгораем от любопытства, — Сабо разворачивает его за плечи и подталкивает в сторону комнаты.       Луффи весь вечер, не затыкаясь, треплется о том, какой Траффи (Трафальгар Ди Ватер Ло из семьи Донкихот, медицинский факультет, третий курс) замечательный.       — Я думал, это ты про Коалу много трепался, а оказывается это еще ничего, — задумчиво говорит Эйс, когда они на следующий день сидят на качелях на площадке, как-то синхронно решив прогулять пары. Драгон-сан, конечно, живьем сожрет за пропущенный тест, но это будет потом.       — А я говорил тебе еще тогда, что немного я болтаю, — откликается Сабо, щурясь от плеснувшего в глаза солнца.       Качели хрипло поскрипывают при каждом движении.       — Он выглядит счастливым, — после долгого молчания говорит Эйс. Сабо кивает.       — И, кажется, всё правда в порядке? — Сабо по тону слышит, что Эйс скорее убеждает себя, чем действительно в это верит. Сам он тоже вроде как не видит больше причин для тревоги, а вроде…       — Я всё равно не успокоюсь, пока не увижу этого Трафальгара Ло, — печально заключает Сабо, и Эйс согласно кивает. Снова замолкает, вытаскивает зажигалку из кармана шорт и начинает бесцельно ей щелкать.       — По Луффи всё-таки непросто судить. Он, конечно, не от каждого знакомства настолько в восторге, но всё же от многих. Если этот Трафальгар хороший манипулятор, Луффи может просто ничего не замечать. Так что то, что он доволен, вообще не показатель, — мрачно произносит Эйс, захлопывая крышку и тут же снова зажигая огонь.       — А может, мы просто слишком переживаем, — предполагает Сабо, подтягивая ногу к груди и укладывая подбородок на колено. — Может, мы слишком демонизируем этого Трафальгара Ло. У Луффи хорошая интуиция, да и сам подумай, ну что он Луффи сделает? Тут надо его самого пожалеть, что он связывается с Луффи.       — Вот не знаю, — с сомнением тянет Эйс. — То есть да, конечно, с последним согласен, но всё же… — он осекается.       — Всё же что?       — Он из меда, — говорит Эйс таким тоном, будто это диагноз.       — И? — скептически интересуется Сабо. Эйс вздыхает, будто ему прописные истины объяснять приходится.       — Ты хоть представляешь, что такое мед? Туда нормальные люди не идут, одни психи только.       — Марко учится в меде.       — Ну вот я о чем и говорю, — горячо соглашается Эйс. Непонимающе моргает. — Ты чего ржешь?       Сабо беззвучно хохочет, уткнувшись в коленку, и машет рукой, мол, да ничего. Отсмеявшись, спрашивает:       — Ладно, даже если так, что ты предлагаешь?       — Поговорить с ним.       Сабо хмурится.       — Хочешь попросить Луффи нас с ним познакомить?       — Нет. Поговорить только с ним, — тон у Эйса спокойный. Таким, наверное, говорят перед тем как нанести человеку с десяток ножевых.       Звучит логично, но есть одно «но».       — Луффи взбесится, если узнает.       — Так он не узнает.       — Он наверняка сейчас каждый перерыв на нем виснет, это же Луффи. Как ты предлагаешь его вылавливать?       — Надо подумать.       — Мне?       — Возможно, — уклончиво отвечает Эйс. Сабо цыкает языком.       — Ладно.       Через полчаса ковыряния на сайте универа у них складывается неплохой такой план. Послезавтра у Трафальгара Ло пять пар с одним окном, а вот Луффи в это время как раз работает, значит, теоретически, он не должен быть нигде поблизости.       Всё и впрямь складывается так, как они себе представляли: Луффи пишет в их общий чат, что не хочет работать, потому что ему лень, но придется, а к аудитории, где у Трафальгара Ло пара, они успевают даже до конца этой самой пары. И это несмотря на то, что их опять чуть ли не на полчаса остановил Акаину в коридоре, чтобы отчитать Эйса за расстегнутую рубашку.       — И что они все до нее доебываются, ну жарко мне ходить в застегнутой, — ворчал он, пока они шли к кабинету.       Сабо кивал и думал, что им всем еще повезло, что Эйс вообще хоть как-то рубашку надевает, с его любовью щеголять голым торсом. Также он решил воздержаться от комментариев насчет того, что вряд ли преподаватели сочтут застегнутую на две нижние пуговицы рубашку… ну, застегнутой. Эйсу всё равно будет похрен.       Трафальгар Ло выходит из кабинета вместе со всей толпой уставших и жутко заебавшихся студентов, и выглядит еще более уставшим и заебавшимся, чем все остальные. Сабо физически больно на это смотреть, и на ум приходит только одна мысль: надо уложить человека спать, желательно — на пару суток.       Они с Эйсом одновременно отходят от стены и идут навстречу студентам. Трафальгара дергает за рукав какой-то парень в низко надвинутой на глаза кепке, кивает в их сторону, и выражение лица Трафальгара становится еще более вымотанным и недовольным, хотя, казалось бы, да куда уж больше. Он устало скользит по ним взглядом, что-то быстро говорит тому парню и еще одному, в толстовке с медвежьими ушками, и оба, чуть помедлив, идут дальше, не переставая при этом тревожно оглядываться. Трафальгар останавливается, скрещивает руки на груди, и упирается в него и Эйса взглядом. Сабо рассчитывал увидеть вызов, но видит только глухое раздражение и досаду, как у человека, которому приходится разбираться с дополнительными проблемами сверх тех, что у него и так имеются.       — Добрый день, — Сабо старается быть приветливым. — Ты ведь Трафальгар Ло, да?       Он дожидается неохотного кивка и продолжает:       — Я Сабо, а это Эйс. Мы старшие братья Луффи.       Трафальгар молчит пару секунд, выдерживая чуть более длинную паузу, чем нужна в разговоре, и наконец отвечает:       — Да. Я в курсе.       Добавляет, чуть подумав:       — Он много про вас рассказывал.       — Вот как, — с улыбкой тянет Эйс, и в его голосе отчетливо слышится мягкая угроза. — Мы о тебе тоже наслышаны.       Это как-то почти неловко, поэтому Сабо пытается взять ситуацию в свои руки:       — Если ты не против, мы можем пойти выпить кофе. Мы хотели перекинуться с тобой парой слов, — с улыбкой предлагает он.       Трафальгар переводит взгляд с одного на другого, вздыхает, чуть морщась с досадой, и говорит:       — Я не думаю, что у вас ко мне какой-то длинный разговор. И предпочел бы, чтобы мы закончили его побыстрее, мне еще дохера заданий доделывать к следующей паре. Я не рассчитывал на встречу.       Сабо окидывает его внимательным взглядом. У Трафальгара Ло синяки под глазами огромные, такие не скроешь, даже если пытаться, и нездоровая бледность — отпечатки бессонных ночей. Взгляд заебанный, по-другому не скажешь, но в то же время очень ясный и цепкий, под таким невольно настораживаешься, даже если прямой враждебности не видишь. Несмотря на жуткую усталость во всей фигуре, Трафальгар довольно красив — высокий, ладно сложенный, с правильными чертами лица. Он производит определенное впечатление, одновременно приятное и не очень. И он совершенно точно ни капли не похож ни на Луффи, ни на людей, с которыми он обычно любил проводить время.       Спустя пару секунд, в которые они напряженно мерили друг друга взглядами, Эйс откликается.       — Просим прощения, что отнимаем твое драгоценное время, — легко и язвительно говорит он, пока Сабо неотрывно всматривается в свинцово-серые глаза. — Мы просто хотели кое о чем предупредить, во избежание дальнейшего непонимания.       — Я слушаю, — с оттенком раздражения кивает Трафальгар. Ему этот разговор неприятен и он этого не скрывает.       — Луффи очень доверчивый и в некоторых вопросах сущий ребенок, — объясняет Эйс, звеня сталью в голосе. — А ты ему нравишься безумно. Если ты попробуешь воспользоваться его доверием, чтобы сделать ему что-то плохое, мы сделаем очень плохо тебе.       Мгновение Трафальгар просто молча смотрит, а с Эйса будто искры сыплются.       — Вы серьезно пришли, чтобы поугрожать? — наконец безэмоционально интересуется Трафальгар, но чуть напрягается под прямым взглядом Сабо. Сабо не хочет угрожать или запугивать, но он просто абсолютно серьезно старается донести весьма несложную мысль, и надеется, что по его глазам это вполне можно понять.       — Ты сам не согласился на более развернутую беседу, и мы сразу перешли к сути, — пожимает он плечами. — А суть проста: сделаешь Луффи больно — пожалеешь. Вот и всё.       Трафальгар чуть дергает уголком губ с оттенком презрения, но кивает.       — Вот как. Понятно.       Прикрывает глаза на мгновение, будто собирается с мыслями, а когда смотрит на них снова, в свинцовой радужке появляется опасный блеск.       — Я понимаю ваше беспокойство и рад, что у Луффи такие братья. Но не надо лезть ко мне с глупыми угрозами, — ледяной тон режет не хуже скальпеля. — Я никогда не причиню Луффи боли и сделаю всё, чтобы его защитить, если будет нужно. Вот и всё.       Эйс пренебрежительно хмыкает. Сабо еще секунду всматривается в светлые глаза, а потом искренне улыбается:       — Круто. Тогда всё в порядке.       Трафальгар моргает от неожиданности, и Сабо добавляет:       — Но наши слова всё-таки держи в голове. На всякий случай. Были рады познакомиться! — в последнюю фразу он добавляет максимальную дозу дружелюбия. Что бы там ни было, а расходиться, бросая тяжелые взгляды друг на друга через коридор, не хотелось бы. Эйс тоже с улыбкой повторяет эту же фразу, и у Сабо почему-то ощущение, что этим они напугали и насторожили Трафальгара даже больше, чем всеми предупреждениями.       Тот молчит, всматривается в них, стараясь найти подвох, но в конце концов бросает негромкое «до свидания» и уходит. Сабо задумчиво смотрит ему вслед.       — Как тебе? — оборачивается он на Эйса, когда Трафальгар скрывается на лестнице. Эйс кривится и пожимает плечами:       — Да черт знает. Вроде говорил искренне, но, может, это только кажется, — он засовывает руки глубоко в карманы шорт. — Не знаю, короче. А тебе?       Сабо неопределенно хмыкает, раздумывая. Ничего не понятно, но очень интересно — вот как-то так. Совершенно неясно, что там творится у Трафальгара в голове, и вроде как говорил он искренне, но это всё равно ничего толком не дает. Всё-таки Сабо не мог, как Драгон-сан, за пять минут разговора прочитать человека. Если бы они хотя бы полчаса поговорили, можно было делать какие-то выводы, а так…       — Тоже не знаю, — признается он. — Но если вдруг мы беспокоились не зря, Трафальгар теперь сотню раз подумает, прежде чем обидеть Луффи.       В произведенном впечатлении Сабо не сомневается, но про себя не может не отметить, что держался Трафальгар достойно.       — Ладно, пойдем уже, нам надо еще…       — Портгас Ди Эйс, вы застегнёте наконец вашу чертову рубашку или нет? — прилетает им в спину возмущенный вопрос, и Сабо уже готов сам эту хренову рубашку на Эйсе сшить, потому что заебался стоять с ним в коридорах и выслушивать… вот это всё.       Разговор с Трафальгаром Ло оставляет неопределенное впечатление. Луффи ничего об этом не говорит, а значит не знает и, выходит, Трафальгар ничего не сказал — приятный плюс, одним словом. Сабо все следующие дни внимательно присматривается к Луффи, но тот всё также совершенно счастлив и бесконечно доволен жизнью, хаотично появляется дома раз в вечность, взахлеб рассказывает про своих друзей и про «Траффи», обчищает холодильник, снова куда-то уносится, а потом возвращается посреди ночи или вообще под утро и валится спать.       К ночным вылазкам Луффи они с Эйсом всегда относились спокойно. Они прекрасно знали, что Луффи может за себя постоять, а еще у Луффи есть друзья, которые в случае чего вовремя забьют тревогу — прецеденты уже были, проблемы всегда решались на стадии зарождения. Это не значит, конечно, что они ни разу не забирали Луффи из полицейского участка и что им не приходилось срываться ему на помощь, потому что он где-то слишком сильно влип, но всё это было очень… естественно. Точно также иногда приходилось вытаскивать Эйса, точно также эти двое вытаскивали и его, Сабо.       То, что Луффи мог всю ночь, а то и вообще пару дней к ряду не появляться дома, особо никого из них не смущало. Пишет иногда, что жив, — и ладно.       Так что когда Луффи заявляется домой в субботу с утра, Сабо просто бросает ему дежурное «привет», не отрываясь от конспектов, над которыми сидел всю ночь, и даже головы толком не поднимает. Луффи щелкает выключателем, гася верхний свет на кухне — в этот момент, Сабо, собственно, и осознает, что уже утро, потому что светло. Босые стопы шлепают по кухонной плитке, шуршит чайник и гремят чашки на фоне, пока Сабо расфокусированным взглядом смотрит на строчки текста и вспоминает, что это вообще такое. Луффи насвистывает какой-то совершенно кошмарый мотивчик, адски фальшивя, и звучит отвратительно бодро, Сабо завидует. Возможно, стоит попросить его заварить кофе или вообще сгонять за энергетиками, этот в два счета обернется.       — Эйс спит? — мимоходом интересуется Луффи, наливая себе чай. Сабо отвечает хриплым «угу»: спит, зараза, а его на кухню выгнал, потому что свет мешает (ничего ему не мешает, и так бы отрубился через пять минут, но Сабо всё равно ушел). Луффи шлепает к столу, и Сабо, подперев щеку ладонью, наконец окидывает его рассеянным взглядом, проверяя, все ли руки-ноги на месте. Отмечает про себя, что всё в порядке, и уже готов снова уткнуться в книгу, когда вдруг кое-что замечает. И подбирается.       Луффи стоит перед ним босиком, в руках — чашка горячего чая, на шее — россыпь синяков и засосов, в глазах — озорной блеск с ноткой предвкушения.       Бессовестно довольный, растрепанный и счастливый.       Сабо едва замечает, как комкает в пальцах страницу.       — Луффи… — он с трудом прочищает горло, и мелкий тут же фыркает и заходится хохотом. Он ставит чашку на стол, ловко забирается на стул и, хохоча, сверкает глазами уже оттуда.       — Сабо-о, видел бы ты свое лицо! — бормочет он сквозь смех.       Сабо не видит свое лицо, но вполне себе представляет. И повторяет про себя как мантру: «моему брату девятнадцать лет, он взрослый самостоятельный человек, моему брату девятнадцать лет, он…»       — Ты специально только майку надел, да? — возмущенно интересуется он. Черную, свободную, чтоб контрастнее и виднее.       Луффи хихикает и мотает головой.       — Нет, честно. Я просто в ней и уходил. Ну, и в куртке. Но куртку снял. Когда пришел.       — Спасибо, можно было и не уточнять.       — Я на всякий случай.       Сабо глубоко вздыхает и прижимает ладони к глазам.       — Ладно, — бормочет он.       — Ладно, — повторяет он после недолгой паузы.       Луффи широко улыбается и хихикает этим своим «ши-ши-ши».       — Вообще не понимаю, почему вы с Эйсом так на это реагируете, но это так забавно выглядит, — доверительно делится он.       — Эйс еще никак не отреагировал, — напоминает Сабо, просто чтобы что-то сказать.       — О, ну мы оба представляем, что будет, — Луффи подмигивает ему и снова хохочет, параллельно пытаясь отпить чай. Естественно, обжигает язык и тут же принимается орать.       — Ты хочешь разбудить его прям так сразу? Он будет еще более злой… — замечает Сабо, и секундой спустя растрепанный и сонно-недовольный Эйс в растянутой футболке с усатым веселым роджером появляется в дверном проеме.       — Поздно, меня уже разбудили, — он грозной тенью нависает над Луффи, который моментально соскакивает со стула и забирается на подоконник. Удобно не усаживается, а так и замирает в позе, из которой можно быстро стартануть на другой конец квартиры, и с немым ожиданием смотрит на Эйса. Эйс смотрит на него: сперва просто устало, потом опасно прищуривается, окидывает его более цепким взглядом, и весь будто ощетинивается. Луффи улыбается едва ли не с восторгом, глядя, как раздуваются ноздри Эйса.       Сабо хочет умереть и дописать наконец этот чертов реферат.       — Так. Ты… Кхм, Ло…       Луффи заливается хохотом и замечает:       — Было круто, мне очень понравилось.       Эйс огибает стол, грозно направляясь к сверкающему глазами мелкому, и Сабо едва успевает перехватить его за запястье. Эйс выглядит так, как будто сейчас вспыхнет священным пламенем ярости, но Сабо не обращает на это внимания, с силой тянет его вниз, усаживая на стул, и говорит:       — Я тебя, конечно, понимаю, но держи в голове, что ему девятнадцать.       — Но он… — когда Эйс оборачивается к нему, взгляд у него почти беспомощный. Сабо пожимает плечами и подпирает лоб рукой. Да, да, он знает, его тоже всё еще жутко напрягает этот Ло, а Эйс наверняка сейчас думает, что он коварный соблазнитель их младшего брата, и всё возможно, это вполне может быть правдой. А может и не быть.       Сабо слишком устал для паники.       — А я уж думал, ты меня сейчас лупить будешь, — улыбается Луффи, скрещивая ноги и устраиваясь поудобнее.       — Я буду, — кивает Эйс. — Но попозже. Сначала мне надо прийти в себя.       Некоторое время они сидят в молчании. Эйс всё еще с явной тревогой оглядывает Луффи, Луффи излучает сносящую с ног беспечность, а Сабо пытается утихомирить ворох страхов и подозрений и просто принять происходящее. На самом деле, нет ничего плохого в этой влюбленности Луффи, если там правда все так хорошо и взаимно, как он рассказывает. Но Ло выглядит настолько старше, умнее и опытнее Луффи, что жутковато становится. Вдруг всё это с тонким расчетом? Вдруг Луффи правда соблазняют и используют?       Единственное утешение — Луффи чертовски, жутко, катастрофически невозможно контролировать. Сабо знает. Сабо очень хорошо знает.       — Вы привыкнете, — добивает Луффи, и Сабо роняет голову на согнутые локти. — А теперь давайте пожрем? Я страшно голодный. Могу даже что-нибудь приготовить!       Фраза действует, как укол адреналина прямо в сердце.       — НЕ СМЕЙ! — разом вскидываются они с Эйсом, и у Луффи с перепугу такой вид, будто он сейчас в окно сиганет.       — Ладно, ладно, — он примирительно поднимает руки. — Не буду, не психуйте только…       Сабо страдальчески прикрывает глаза.       — Давай ты приготовишь, — угрюмо предлагает Эйс.       Сабо посылает ему самый скептический взгляд, на который только способен.       — С чего это?       — Я только проснулся, ничего не соображаю.       Действительно, железная аргументация.       — А я вообще не ложился.       — Технически ты все равно более бодрый, чем я, — возражает Эйс, и Сабо хочется его ударить.       — Технически ты скотина, давай сойдемся на этом.       — Если ты приготовишь завтрак, я согласен.       Готовить он не хочет, но тушить пожар он хочет еще меньше. А пожар будет, если готовить возьмется кто-то из этих двоих; у Эйса, когда он в плохом настроении, вечно что-то горит.       Где-то на середине нелегких размышлений раздается звонок в дверь.       Все трое синхронно и с одинаковым недоумением смотрят на часы. Шесть тридцать утра — рановато даже для самых ебанутых из их друзей.       — Мы ведь никого не ждем? — на всякий случай уточняет Луффи, и Эйс качает головой.       — Вроде нет. Сабо?       — Я бы предупредил.       — Может, соседи, — жизнерадостно предполагает Луффи, спрыгивая с подоконника. — Я открою. А вы приготовьте поесть, пожалуйста, — клянчит он, уходя в коридор.       Сабо поднимается, потягиваясь, и обреченно топает к холодильнику. Из коридора доносится щелчок замка, шум открываемой двери, жуткий, леденящий душу дьявольский смех, удивленный возглас Луффи. Сабо рассеянно оглядывает полки, прикидывая, из чего тут можно сообразить завтрак на троих — быстрый, но так, чтобы все наелись, и тянется к пакету с ветчиной. В принципе, если сейчас покрошить на сковородку ее всю, потом залить яйцами, получится не супер, но сносно. И бутерброды можно, с нарезкой даже Луффи справится. И…       Сабо замирает с протянутой рукой, когда до него наконец доходит.       Смех.       Тот самый смех.       ВОТ ЖЕ Ж БЛЯТЬ.       Сабо рывком оглядывается на Эйса и видит в его глазах тот же безмолвный ужас, который захлёстывает его самого. Он беззвучно матерится, Сабо согласно кивает, и оба они с растущей паникой прислушиваются к шуму. Очередной залп смеха разбивает оцепенение, и они одновременно срываются в коридор, толкаясь в дверном проеме. Появляются они как раз вовремя, чтобы увидеть, как Гарп с очень сложным выражением лица оглядывает Луффи. Тот, как был, босиком и в этой чертовой майке, не закрывающей вот вообще ничего, стоит перед ним и перекатывается с пятки на носок — то ли от нервов, то ли от восторга, хотя вряд ли под таким взглядом Гарпа можно испытывать восторг.       Сабо сглатывает. Господи, ну почему он пришел именно сейчас? Хуже времени придумать было сложно.       Молчание так и искрит.       — Так, — зловеще начинает Гарп спустя безразмерную паузу. — Это с кем и когда?       — Ммм, это сегодня ночью, с моим парнем. Я тебе про него не успел рассказать, — честно выдает Луффи. Правда, слегка натянуто. Одно дело — бегать от Эйса, другое — ну, от Гарпа. Совершенно разные весовые категории и уровень кровожадности. Сабо его прекрасно понимает, он сам лучше бы ответил за десяток заваленных работ перед Драгоном, чем за внезапно появившегося у Луффи парня перед Гарпом.       Им пиздец.       — А не маловат ли ты еще для таких дел? — орет Гарп, яростно откладывая пачку крекеров на тумбочку и шагая к Луффи.       — Мне девятнадцать и я совершеннолетний! — мелкий ожидаемо дает отпор, сжимая кулаки.       — А? — Гарпа перекашивает. — Ты еще спорить со мной будешь? — он одним движением сгребает Луффи за майку и как следует прикладывает его Кулаком Любви по башке.       — Эй, не трожь Луффи! — хором орут они с Эйсом, подлетая к Гарпу и пытаясь отцепить его от Луффи. Отцеплять капитана первого ранга военно-морского флота от кого-то, даже вдвоем, — довольно безнадежное занятие.       — А с вами я попозже поговорю! — у Сабо искры из глаз сыплются, когда кулак впечатывается ему в макушку. — Вы вообще куда смотрите? Вы должны за ним приглядывать!       — Луффи взрослый! — возмущаются они в один голос, и по уже набитой шишке прилетает снова.       — Какой к черту взрослый, от горшка два вершка! — от воплей Гарпа закладывает уши, такое переорать физически невозможно. — Все вы еще сопляки неразумные. И вообще, что за тон?!       И лупит их всех снова, по очереди, кажется, не особо разбираясь, в каком порядке.       Потом, после того как все затрещины были розданы и к Гарпу вернулось хорошее расположение духа, они сидят на кухне, и Сабо снова думает, что люто ненавидит утро и всё, что с ним связано. Они все втроем устраиваются на благоразумном расстоянии от Гарпа, приложив лед к головам, а сам Гарп гогочет на всю квартиру и горстями жрет свои любимые крекеры.       — Трафальгар Ло, говоришь, да? — горланит старик. — Где-то я это имя уже слышал, но хоть убей не помню, где. Надо же, меня всего три месяца не было, а ты уже вон что вытворил!       — Ничего я не вытворил, — хмуро ворчит Луффи себе под нос, и для верности отодвигается еще немного подальше. — Орешь так, как будто я как минимум свалил в террористы-пираты, пока тебя не было.       — Если бы ты подался в… короче, туда, тебя бы ничего в этом мире от меня не уберегло! — добродушно предупреждает Гарп, для проформы потрясая кулаком. — А пока ничего страшного ты не выкинул, я даже рад за тебя! И Трафальгару Ло соболезную.       Сабо с сомнением хмыкает, а Луффи раздраженно интересуется:       — Так и что было лупить тогда, раз всё в порядке?       — Для профилактики! — радостно сообщает Гарп.       Методы воспитания Гарпа критике не подлежали, так что оставалось только грустно согласиться.       — Ну так что, вы завтракать будете? –громогласно интересуется он. — И я жду от каждого подробного рассказа о том, как вы тут без меня жили!       Ложится Сабо в итоге часа в три дня, и потом постоянно просыпается: то от того, что Эйс с Луффи опять повздорили с Гарпом, то из-за того, что Гарп вдохновенно скандалил по телефону с каким-то Сенгоку, то просто от этого дьявольского хохота, так что к вечеру он принял волевое решение сбежать.       Коала смеется до упаду, выслушивая его историю, а потом ласково гладит по волосам и таки укладывает спать — в тишине, слава богу. Укоризненные сообщения от Луффи и Эйса Сабо даже не читает и подумывает заблокировать обоих хотя бы на денёк.       Гарп уезжает только через четыре дня, успев дико вымотать им нервы, понаставить кучу шишек и дать каждому удивительно ценные жизненные советы. Как можно быть таким совершенно кошмарным и в то же время очень хорошим дедом — загадка, но Гарп справлялся. Он вообще со многим справлялся, «чертов старик».       С его уходом образуется больше свободного времени и пространства, но учеба тут же накатывает мощной волной, и Сабо бы захлебнулся в ней даже несмотря на своё отточенное годами умение распределять силы, если бы не Эйс. Тот слишком решительно напомнил, что отдыхать тоже надо, и поволок его гулять, не спрашивая согласия и не вслушиваясь особо в возражения. На него иногда накатывало дикое упрямство, спорить было почти бесполезно, а в вымотанном состоянии — и вовсе глупо.       После банки пива Сабо становится ощутимо легче, после второй он наконец вздыхает свободно.       — Идиот, — комментирует Эйс. — Ты иногда переоцениваешь свои возможности.       — Ничего я не переоцениваю, — ворчит в ответ Сабо. — Ладно, может, иногда…       — Ты себя когда-нибудь похоронишь под книжками своими. Да, да, я знаю, что тебе это нравится, но всё-таки…       Сабо отмахивается, но на самом деле он благодарен.       — Сейчас ни слова про учёбу и ПОЖАЛУЙСТА ни слова на французском, — предупреждает Эйс. — Слышать уже всё это не могу.       — Французский-то тебе чем не угодил?       — Ты ходишь по квартире как лунатик и бормочешь что-то на этом своем французском. Выглядит уже жутко, так что завязывай.       Раз про учебу нельзя, Сабо начинает говорить об играх, и Эйс довольно скалится.       Ощущение отдыха после напряженной работы — странное, почти неестественное, но такое сладкое. Сабо сносит слишком быстро, и как бы он ни собирался вести себя адекватно, через полчаса трепа он уже хохочет до боли в животе над шуткой про жопу и предлагает сделать солнышко на качелях. Они пытаются, выходит не очень, а потом они дерутся с местными алкашами за площадку (их это, видите ли, территория), наперегонки забираются на фонарные столбы, сбегают от полицейских, которым почему-то все эти маневры не понравились, хлещут колу, когда пиво заканчивается, и кочуют от одного круглосуточного супермаркета к другому, пока у них не заканчиваются деньги. Тогда приходится идти домой, чтобы захватить еще.       — Брал бы сразу карту, — хмыкает Сабо, а Эйс закатывает глаза:       — Я взял, что под руку попалось. Когда тебя куда-то вытаскиваешь, это как сражение: отвлечешься на что-то — и вот ты уже строчишь очередное эссе про революцию и тебя от бумаги не отодрать.       — Неправда.       — Ну да.       — Ага, не наговаривай. Кстати, Луффи где, опять у своих?       — Да черт знает, — Эйс на ходу вытаскивает ключи. — Я предупредил его, что мы уйдем, так что, может, и они сейчас у нас. Или он снова где-то носится.       Сабо заходит в квартиру вслед за Эйсом, ощупью находит выключатель, щелкает свет в коридоре и устало приваливается к стене. В квартире тепло, пахнет домом, странно спокойно после этого бешено-веселого загула, который они сейчас собираются продолжать. Сабо улыбается, чувствуя себя чуточку пьяным, и бормочет:       — У тебя деньги…       — Да в куртке полно, — Эйс даже ботинок не снимает, подходит к вешалке, шарит по карманам куртки, удовлетворенно хмыкает и накидывает ее на плечи. — Прохладно, ты свою брать будешь?       — Пожалуй, — Сабо рассеянно цепляется взглядом за лишние ботинки и слышит негромкие голоса из комнаты. — О, ты был прав, всё-таки они у нас.       Эйс тоже оборачивается на комнату и ухмыляется.       — Зайдем поздороваться?       Сабо согласно кивает. Почему бы и нет, заодно и спросят, всё ли у этих чудовищ в порядке. После того, как Чоппер как-то штопал Луффи с Зоро ножевые вот прямо здесь, у них в комнате, Сабо морально готов ко всему.       Он толкает дверь, заранее примирившись с еще более диким разгромом в комнате, чем там был обычно — Луффи не знал что такое аккуратность, Луффи вместе с друзьями знал только что такое «хаос» и «бардак». Открывает — и прирастает к порогу, стискивая ручку двери. Эйс за его плечом напряженно замирает.       Можно было догадаться, но они не очень были к этому готовы.       Луффи не с друзьями — Луффи с Трафальгаром Ло, которого легким движением усаживает на свою кровать и нависает сверху, опираясь коленом между ног и стаскивая с плеч рубашку. Которого целует горячо и медленно, подцепив пальцами подбородок, и которому прогибается навстречу под мягкими касаниями к пояснице. Которому он сорвано шепчет свое «Траффи» в губы.       Сабо рывком закрывает дверь, хватает Эйса за рукав и выволакивает из квартиры, чуть ли не хлопая дверью. Эйс, к слову, не особо-то и сопротивляется. Молча закрывает дверь, молча убирает ключи в карман и также молча спускается вместе с ним по лестнице. Кончики ушей у него ярко-алые, у Сабо тоже лицо горит; очень хочется наорать на мелкого или попросить, чтобы он хотя бы предупреждал. Тот ведь наверняка только поржет, чертяка.       За всю дорогу до супермаркета они не говорят ни слова, только у дверей Эйс хрипло замечает:       — Блять, пива бы хотя бы.       Сабо согласно хмыкает. И уже позже, под вишнёвую колу, говорит:       — Кажется, мы всё-таки параноили зря. И всё в порядке.       Эйс неопределенно хмыкает, но кивает.       — Возможно, — добавляет он.       — Но я всё равно успокоюсь только после того, как нормально поговорю с ним, — добавляет он.       Сабо сперва ухмыляется, а потом и вовсе откровенно смеется.       Нет, всё правда хорошо, теперь наконец можно выдохнуть и не беспокоиться. Один случайно выхваченный взгляд Трафальгара уже сказал больше, чем все разговоры, которыми они могли взаимно мучить друг друга следующие пару месяцев. Это было, конечно, немного нехорошо — Сабо до сих пор было слегка неловко, слишком личное оно было, — но всё же наконец убедило его в том, что у Луффи всё в порядке.       Трафальгар Ло смотрел на Луффи пьяно и неверяще, так, словно сердце и душу готов был ему отдать хоть прямо сейчас.       Трафальгар Ло и впрямь был безнадежно влюблен в их младшего брата.       Сабо усмехается, качает головой, отпивает немного колы и хмыкает:       — Ну, раз уж всё в порядке, теперь и я могу это сказать: искренне соболезную Трафальгару Ло.       Эйс безудержно хохочет вместе с ним.              Луффи водит пальцами по груди Ло, по линии татуировок, невесомо обводя края. Татуировки красивые, ему нравятся, а Ло нравится, когда он его касается. Под пальцами гулко стучит сердце, чуть быстрее, чем обычно, но уже не колотится о ребра в бешеном ритме, как колотилось пару минут назад. Ло лежит, расслабленный и спокойный, наблюдает за ним из-под век с топкой нежностью, расплавленной в радужке, и улыбается уголком губ. Он очень уютный — в свете единственной лампы и вообще, по настроению. Ло часто бывает уставшим и взъерошенным от кучи дел, но вот сейчас ему хорошо, Луффи только по глазам видит. И тоже улыбается в ответ.       Он наклоняется, проводит носом от ключицы до подбородка, целует бьющуюся венку на шее, чувствуя, как вздрагивает Ло под его руками. Опирается на локоть, ласково целует Ло в уголок губ, а потом заглядывает в глаза и предлагает:       — Пошли пожрем?       Ло моргает в замешательстве, а потом фыркает и тихо смеется. Луффи жадно вслушивается в его смех, низкий, красивый. Ло редко смеется, и оттого каждый раз еще более ценный.       — Луффи, серьезно?       Конечно, серьезно, разве о таких вещах шутят?       — Ну да, — кивает он. — А почему нет?       — Был такой… момент, — фыркает Ло, обнимая его и тыкаясь губами в макушку. Луффи пожимает плечами, хотя в таком положении это непросто, одновременно жмурясь от приятной волны мурашек.       — Да? Ну прости. В следующий раз я спрошу чуть попозже.       Хотя, еще бы знать, когда наступит это попозже.       — Не важно, забудь, — Ло ерошит ему волосы и садится на кровати, так и не отпуская его. — Ладно, пошли есть, раз ты хочешь.       Улыбка сама наползает на лицо, Луффи ничего не может поделать, да и не собирается. Говорит:       — Ура! И спасибо, — и сжимает лицо Ло в ладонях.       — За что? — бормочет он, забавно отводя взгляд. Скулы у него розовеют очень мило, и Луффи тихо хихикает, гладя щеки большими пальцами       — За то что согласился, — неспеша поясняет он. — Сразу. Мне приятно.       Губы Ло на мгновение тоже складываются в легкую улыбку.       Луффи довольно хмыкает, отпускает его и стаскивает одеяло с кровати, чтобы накинуть его на плечи.       — Пошли?       — Ты собираешься идти жрать, завернувшись в одно одеяло? — интересуется Ло, оглядывая пол в поисках своей одежды. Это не так-то просто, помимо его одежды на полу еще много чего валяется. Одежда Луффи, конспекты Сабо (вроде Сабо сам их уронил? или нет? Сабо, прости?), выпотрошенный томик высшей математики, пакетик молока, инструкция по сборке шкафа — это так, верхний слой. Ло это никак не комментирует, но недовольно морщится, когда ему приходится выуживать штаны из кучи хлама.       — А что такого? Тебе не нравится одеяло?       Вообще-то милое, с барашками. Луффи сам выбирал.       Ло почему-то вздыхает.       — Не в том дело. Просто если твои братья вдруг вернутся, у них будут вопросы.       — А, да не вернутся они, — отмахивается Луффи. — Эйс написал, что идет проветривать Сабо, потому что он опять заучился, значит, они будут всю ночь ходить. Да и вообще, по-моему, они уже заходили, — задумчиво тянет Луффи. Вроде он слышал их голоса, так, краем уха, но разбираться тогда не стал — не до того было.       Ло замирает со штанами в руках и с очень сложным выражением лица. Луффи с любопытством смотрит на него.       — Заходили? — чуть охрипшим голосом переспрашивает Ло.       — Вроде да, но мне могло показаться, — кивает Луффи. — Но они сразу ушли.       Ло кашляет.       — Ты хочешь сказать, что они заходили, пока мы…       — Чуть пораньше, но да, — уточняет он и улыбается. Ло выглядит так, будто он ему только что сказал дату его смерти, поэтому Луффи решает его немного успокоить:       — Да не волнуйся ты, они хорошие. Если ушли, а не разорались, то всё вообще замечательно. Они тебе понравятся, я тебя с ними познакомлю. Если ты, конечно, еще не, — Луффи с любопытством вглядывается в Ло.       — Я… — заминается он, и Луффи хмыкает. Ну еще бы.       — Так и знал, — кивает он. — Давно?       Ло снова хмурится, будто не очень хочет отвечать, но говорит:       — Где-то с неделю назад. В универе. Подошли… познакомиться, пообщаться.       О да, Луффи это в красках представляет.       — Ага, знаю я это их познакомиться, — смеется Луффи. — Наверняка сказали что-то про то, что если ты меня обидишь, то твое тело не найдут, даже если будут очень искать.       Ло пару секунд молчит, и молчание у него получается очень вдумчивым.       — Это обычная практика знакомств в вашей семье? — наконец иронично осведомляется он. Луффи задумывается.       — Да не то чтобы… Просто, понимаешь, Эйс с Сабо очень хорошие, но иногда их что-то переклинивает, и они начинают слишком обо мне беспокоиться. Но… — он запинается, пытаясь подобрать слова. Тяжело объяснять вещи, которые просто понимаешь, и всё. — Они… никогда не давят, вот. И не заставляют. А если вляпаюсь во что — вытащат. Так что, они замечательные, не волнуйся на их счет.       — Я и не волнуюсь, — уже спокойнее откликается Ло. — Просто они… производят впечатление.       Луффи хмыкает. Да, есть такое. Сабо иногда умеет смотреть так, как будто может раздавить череп двумя пальцами, а Эйс и вовсе испепеляет взглядом. Они, конечно, крутые, но иногда пугают. Когда берутся его защищать — как-то особенно раздражающе и трогательно пугают. Всех вокруг.       — Это еще что, — отмахивается он, вспомнив еще кое-что. — Вот когда я тебя с дедом буду знакомить, вот там будет впечатление.       И поплотнее закутывается в одеяло. Воспоминание о недавнем визите все еще очень ощутимое, буквально.       Ло молчит. Напряженно.       — С дедом?.. — переспрашивает он, чуть погодя. В его голосе слышится что-то вроде задушенной паники.       — Ага, — легко кивает Луффи, пытаясь его успокоить. — Как только он вернется из командировки. Он капитан первого ранга военно-морского флота.       Ло молчит как-то еще более мрачно.       — А, — только и говорит он.       — Про тебя пока только слышал.       Ло устало проводит ладонями по лицу.       — Шансы на то, что мое тело не найдут, повышаются, да? — обреченно интересуется он.       Луффи непонимающе моргает, а потом фыркает в одеяло, дрожа от разбирающего его смеха. Что-то вроде того, но не совсем, хотя не исключено, но это лучше не говорить?       — Да не парься, будет весело, — совершенно честно уверяет он. — Деда, конечно, жуткий, и бьет пиздецки больно и блять всё время, но он классный. Правда, классный.       Луффи широко улыбается, и Ло сдается. Чуть расслабляется, смотрит всё еще немного укоряюще, но как-то так по-доброму, что сердце сладко сжимается.       — Совсем ты меня не жалеешь, — ворчит он.       — Ну… не совсем? Но… да? — Луффи на это честно нечего ответить. Ло фыркает, надевает наконец штаны и обещает:       — Ладно, отыграюсь на тебе, когда буду со своей семьей знакомить.       — О! Точно, у тебя же большая семья. А когда? Блииин, должно быть так весело… — Луффи вскакивает от накатившего предвкушения. Ло часто говорил про свою семью, правда, они вроде ему не очень нравились, но всё равно, жутко интересно.       Ло почему-то смотрит на него с каким-то нехорошим блеском в глазах.       — Хотя, конечно, вопрос, на ком именно я отыграюсь, — задумчиво и будто сам себе говорит он.       — А?       — Ничего, ничего. Да, думаю, это будет весело, — Ло хищно скалится, но потом добавляет уже обычным тоном: — Ты только Кору-сана не обижай, пожалуйста. Он хороший. А остальных можешь хоть живьем сожрать, особенно блядского Дофламинго, — голос снова вспыхивает мстительной ненавистью.       Луффи озадаченно моргает.       — Ну… я вообще не собираюсь никого жрать, я бы хотел с ними подружиться, — на всякий случай предупреждает он. Жрать людей вообще идея не очень, и в прямом, и в переносном смысле.       Улыбка Ло становится какой-то совсем жуткой.       — Именно, именно. Подружись с ними, — убийственно-ласковым тоном говорит он. — Думаю, они будут в восторге.       Ничего не понятно, но Луффи решает и не разбираться. Вместо этого он спрашивает:       — А Кора-сан — это тот, который тебя воспитывал?       — Ага, — кивает Ло с мимолетной улыбкой. У него всегда по-особенному меняется голос, когда он говорит об этом Коре-сане. Он его любит, всем сердцем. — Он, конечно… кхм, весьма разносторонняя личность, но очень хороший. Думаю, кстати, вы с ним быстро найдете общий язык. И доведете Дофламинго до истерики, — Ло злорадно хмыкает. — А я на это посмотрю.       Луффи снова смеется и кивает.       — Ладно, но только не затягивай с этим, мне очень интересно увидеть твою семью. А с братьями я тебя на днях познакомлю, — обещает он.       — Давай, — у Ло на лице вселенское смирение и готовность ко всему. — Всё равно после Дофламинго и гребаного меда от моих нервов ничего не осталось, переживу и это.       Луффи быстро подскакивает к нему, цепляется за шею, ногами обхватывает талию, повисает и заглядывает в глаза.       — Будет здорово, — говорит он, гладя Ло по скуле. Одеяло щекотно сползает по спине, а вместо ткани к коже прижимаются руки Ло. Горячо, приятно. — Обещаю.       У Ло в глазах нежность и безмолвное «хорошо». Ло верит — и от этого очень радостно становится.       Луффи укладывает голову ему на плечо и невинно интересуется:       — Отнесешь меня на кухню?       — Как будто я могу сказать «нет», — фыркает Ло ему в волосы.       Луффи улыбается.