POV Скалла
Скалл не мог уснуть. Опять! Кошмары со временем уменьшались, но редко. В сочетании с определенными триггерами они преследовали его даже сейчас. Чертовы сорок два года спустя. Он метался по кровати, поворачиваясь то влево, то вправо. Наконец он плюхнулся на живот. Ага, ладно, ладно, он понял. Сегодня ему не спится. Ну, это, конечно, будет не в первый раз. Скалл встал и оделся, оставив обычную помаду, макияж и свой пирсинг. Только повязка на его лице была обязательна. Шрам. Ему нужно было спрятать шрамы, несмотря ни на что. Он знал, что мастерски скрывает свое истинное «Я». Он делал это уже почти тридцать лет. Никто из Аркобалено ничего не заподозрил. Ну, в конце концов, он был крикливым глупым лакеем… который не смог бы ничего скрыть, даже если бы от этого зависела его жизнь. Ха… ему хотелось, чтобы все было так просто. Он внимательно посмотрел на себя в зеркало. Он не постарел с тех пор, как ему исполнился двадцать один год. Благодарение богам за эти четыре года милосердия… если бы он перестал стареть сразу после того, как собрал все три проклятых предмета… Таким образом, он, по крайней мере, немного пополнел и вырос до нормального роста… для женщины. Но он никогда не плакал из-за пролитого молока. Он давно понял, что если ты не можешь что-то изменить, то борьба с этим фактом принесет только боль. Хотя он все еще иногда впадал в глубокую меланхолию. Почему это должен быть он? Почему он должен страдать вечно? И это будет целая гребаная вечность, да, потому что даже если он умрет, то сразу же проснется. То есть исцелится. Не то чтобы смерть была приятной, нет, вовсе нет. Он чувствовал боль, как и все люди. Блядь, Поттер, удачи! Судьба решила, что если он будет ее игрушкой, то так и должно быть. Он вздохнул и провел рукой по волосам. Пурпурные волосы, он слегка улыбнулся. Фиолетовый был любимым цветом Тедди… до этого дня… В тот день, когда большинство из них погибло. Оставили его навсегда одного! Он поспешно запихнул эти воспоминания обратно за толстые защитные стены своего сознания. После того, как Сириус был убит на пятом курсе, он начал учить все. Все, что могло хоть как-то отдаленно помочь ему выиграть войну, не потеряв при этом многих жизней. Дуэли, окклюменция, легилименция, целительство, зелья, боевые искусства… Он даже не дрогнул перед темными искусствами, нужно было знать врага, нужно было знать, какие заклинания они бросят в тебя. Он ни в коем случае не был светлым волшебником. Нет, он укрепил свою решимость после смерти Сириуса, они не смогут победить с помощью только парализующих заклятий. Они должны были пойти на увечья или убийства. Они должны были вывести Пожирателей Смерти из строя. Или они, черт возьми, вернутся, еще более злобные, чем раньше. Как можно было догадаться, Дамблдор и его орден жареной курицы восприняли это не очень хорошо. И это было огромным преуменьшением. Но все это началось во время его летних каникул, так что они были уверены, что он не сможет получить какие-либо книги, чтобы учиться прямо сейчас. Так что они ждали, планировали. Но он не был тупым, он легко сел в автобус «Ночной Рыцарь». С небольшим количеством маггловского макияжа, с контактными линзами и прямыми волосами никто даже не взглянул в его сторону. Волшебники наверняка полагались только на внешний вид. Пока он занимался исследованиями, он узнал о своем наследии, о древнем и благороднейшем доме Поттеров. Но вместо того, чтобы расспрашивать своих друзей или так называемых наставников, он отправился в банк. Гоблины, конечно, были полезны. Если у тебя есть деньги, они сделают так, как ты просишь. Никаких назойливых вопросов. Это был очень разъяренный и совсем другой Гарри, который был в Гринготтсе. Они посмели обокрасть его, заставив поверить, что он даже не в состоянии купить себе подходящую одежду! Гарри был богат, невероятно богат, и из-за своего участия в Турнире Трех Волшебников он официально стал взрослым. Он мог получить доступ к хранилищу Поттеров, а не только к своему изначальному хранилищу. Затем были ограничители, привязанные к его магии и способностям, заклинания стирания памяти и чары!!! Он чуть не уничтожил свою бухгалтерию, когда выяснилось, какие зверства совершил Дамблдор. Ха, он не выглядел как его отец Джеймс с глазами матери, вот задница. Он даже не был их ребенком. О нет, его отцом был Сириус, а Ремус — его мать. Они заставили общественность поверить, что он был ребенком Лили, чтобы защитить его от предрассудков из-за оборотней. Позиция Лили была очень ясна в этом вопросе. На самом деле у него были черные волосы Сириуса, прямые и доходившие ему до плеч. Он был стройным, но не недокормленным, с высокими скулами и поразительными глазами — щелочками. Его можно было принять за женщину. Гарри нравилось его новое тело, он был чертовски уверен, что он гей в любом случае. После войны они перестали терпеть его необходимые (хотя они никогда этого не признают) методы и заклеймили его как следующего Темного Лорда. Он был просто слишком силен, чтобы они могли его контролировать. Он был мастером защиты, никто не мог даже приблизиться к нему, и даже если его застигнут врасплох, он просто взмахнет рукой и исцелится за считанные секунды. Беспалочковая магия пришла к нему и стала получаться легко, как дыхание после того, как были сняты ограничители с его магии. А его движения, которые соперничали с профессиональными танцорами в сочетании с опытом ветерана войны, совершенной памятью, защитой разума и пониманием магии, которым никто не обладал со времен Мерлина. Ну, и в довершение всего была крохотная проблема с тем, что он был Повелителем Смерти, хотя они и не знали об этой досадной информации. После того рокового дня, когда они убили почти всю его оставшуюся истинную семью… маленький милый Тедди, строгая Андромеда, храбрый Невилл, Билл, Джордж… Единственными людьми, которые у него остались, были прекрасная Луна и Драко, которые отвернулись от Темного Лорда вскоре после того, как Гарри решил бросить эту чепуху с милосердием. А также Флер, жена Билла, и их маленькая дочь София. Луна была расстроена смертью Невилла и отправилась на поиски редких животных, Драко уехал из страны и теперь продавал зелья где-то во Франции, составляя компанию Флер. Когда Авроры начали охотиться за ним всерьез, выдав ордер на убийство, он изменил свою личность и исчез. Он поддерживал контакт только со своей настоящей семьей. Гоблины снова были очень хорошим подспорьем. Они также помогли ему извлечь крестраж из его шрама. Проклятый Дамблдор считал, что он должен пожертвовать собой ради всеобщего блага. Скалл родился. Он изменил цвет волос, создал себе диковинную личность и пробовал трюки. То, что он стал частью проклятых Аркобалено, снова было удачей Поттера. Что ж, жизнь все равно была немного скучной. Вернемся к настоящему. Скалл отвернулся от зеркала и собрался приступить к действительно интересной книге о рунах. Она была зачарована таким образом, что маггл увидел бы в ней только обычный комикс. Он услышал слабый всхлип. Слух у него был исключительный. В случае чего он был начеку, а его отточенные на войне инстинкты никогда не ослабевали. Не производя никакого шума, он вышел из комнаты и снова прислушался. Если бы это было какое-нибудь раненое животное, он бы его залатал. Его редкая способность говорить по-звериному позволяла ему разговаривать со всеми животными, а не только со змеями, как Дамблдор пытался убедить его. Но нет, это было не животное, нуждающееся в спасении. Отчаянный крик из комнаты Фонга заставил его проигнорировать правило о не нарушении уединения остальных. Фонг метался по кровати, охваченный кошмаром. На мгновение Скалл подумывал о том, чтобы просто уйти. Фонг не хотел бы, чтобы он, Лакей, видел его в таком уязвимом состоянии. В конце концов, его доброе сердце как всегда победило. Он осторожно потряс Фонга. — Фонг, проснись. Это всего лишь сон. Фонг. Когда Фонг набросился на него, мутно моргая открытыми глазами, Скалл просто отскочил в сторону. — Фонг?POV Фонга
Фонг с глубоким вздохом вернулся к реальности. Ему потребовалась доля секунды, чтобы заметить Скалла на своей кровати, обеспокоенно наблюдающего за ним. Скалл свел брови, и его озабоченное выражение лица застало Фонга врасплох. Его замешательство, должно быть, было написано на его лице, потому что Скалл сразу же объяснил: — Я услышал, как ты кричишь, и испугался, что что-то случилось. Фонг кивнул. Он был рад, что Скалл не задавал глупых вопросов, вроде «Ты в порядке?»… Он не был в порядке и никогда не будет. Этот мир был слишком жесток. Каскадер молча изучал его, и это нервировало. Через некоторое время Скалл, казалось, пришел к какому-то выводу. — Ты хочешь поговорить об этом? Иногда это помогает. На этот раз он был так серьезен, что Фонг даже пошатнулся. Неужели это Скалл, их идиотский каскадер? Он знал, что Скалл может стать настоящей каменной стеной. Но те случаи, когда он показывал эту свою сторону, были редки, очень редки. — Тебе и не нужно, но иногда так приятно выпустить демонов на волю. — Что может знать гражданский о демонах? — фраза была произнесена прежде, чем он успел ее остановить. И тут же пожалел об этом. Тени, появившиеся в глазах Скалла при его неосторожном высказывании, делали его невероятно старым. Это был не взгляд гражданского. Что случилось с ним? Скалл… это не могли быть те несколько человек, которых он убил, нет, это было намного глубже. Как будто он столкнулся со своим самым сокровенным страхом, выиграл и потерял всех в этом процессе. — Я узнаю твой взгляд, — только и сказал он. Фраза, что Скалл видел точно такой же взгляд в зеркале и на лицах своих самых близких людей день за днем во время и после войны, осталась не высказанной. На мгновение Фонг был уверен, что если кто-то и поймет его, то только Скалл. Поэтому, не раздумывая больше, он просто рассказал. Он сказал ему, что никогда не был достаточно хорош, слишком слаб, слишком медлителен… А Скалл просто слушал. И не перебивал. И за все время рассказа не осуждал. В комнате воцарилась тишина. Фонг избегал смотреть Скаллу в глаза. Он не хотел видеть презрение, не хотел, чтобы его осуждали. В глубине души он знал, что это сломает его, заставит собирать осколки своего сердца. Скалл заставил его очнуться от своих разрушительных мыслей. Каскадер осторожно взял лицо Фонга в ладони, заставил его посмотреть ему прямо в глаза. — Ты не слабак! Черт бы побрал любого, кто когда-либо думал, что ты не в себе. У него явно не все дома. Я восхищаюсь тобой, твоей собранностью, твоими потрясающими боевыми навыками, твоим умением спокойно справляться со всем, что преподносит тебе жизнь. Фонг судорожно сглотнул. Сохраняя страстную тираду Скалла в своей памяти, выжигая ее в мозгу. Скалл не знал, как сильно Фонг нуждался в том, чтобы услышать несколько искренних слов. — Пожалуйста, никогда не думай о себе так плохо, — с этой последней фразой он забрался еще дальше на кровать и заключил Фонга в теплые объятия. Это было очень много для Фонга, который не чувствовал никаких теплых человеческих прикосновений в течение стольких лет. В этот момент Фонг отпустил себя. Он беззвучно рыдал, зарывшись глубоко в грудь Скалла. Он не помнил, как заснул. Но он определенно помнил, как чувствовал себя в полной безопасности и защищенности. Отдохнувший лучше, чем за многие годы, он медленно открыл глаза. Приятное тепло прижималось к его боку. Легкая улыбка заиграла на его губах. Скалл был надежно спрятан под подбородком Фонга, как можно ближе к груди. Рука мастера боевых искусств обхватила Скалла за тонкую талию, надежно удерживая его на месте. Его ноги переплелись с ногами Фонга, облачный Аркобалено тонкими руками схватил Фонга за рубашку, словно желая убедиться, что он находится рядом. Во сне маленький человечек выглядел таким юным, невинным, чертовски очаровательным… Фонг слегка вздрогнул: с каких это пор Скалл стал казаться ему таким очаровательным? Может быть, где-то между тем, как Скалл полностью принял его, и тем, как он выплакал свои глаза. Легкий румянец покрыл его щеки, но он продолжал наблюдать за маленькой фигуркой в своих руках. Скалл действительно был невысок и хрупок ростом, скорее женщина, чем мужчина. Скалл слегка шевельнулся. Фонгу пришлось сдержаться, чтобы не среагировать, колени каскадера были слишком близко к некоему деликатному месту. Лицо Скалла сморщилось, как у милого котенка, и он вздернул нос. Быстро решив, что пока не хочет просыпаться и покидать тепло, он просто глубже зарылся в грудь Фонга. Тот факт, что Скалл, очевидно, чувствовал себя в полной безопасности и непринужденно рядом с ним, заставил его раздуться от гордости. Ах, ему действительно нужно было разобраться в этих странных новых чувствах. Особенно если объект его непонятных мыслей находится рядом с ним, в его постели! Черт, ладно, ему нужно было пространство. К счастью, Скалл начал просыпаться. — Фонг? — его голос все еще был хриплым. Мозг Фонга снабдил несколько довольно неуместных изображений Скалла в ситуациях, довольно приятных ситуациях, где его голос тоже звучал бы так же… Он мысленно ругал себя, в то время как его глаза не отрывались от Скалла медленно поднимающего лицо. Через несколько секунд милый румянец пополз по его лицу, Скалл очаровательно заскулил и решил, что грудь Фона — лучшее место, чтобы спрятаться. Фонг усмехнулся и не смог сдержать улыбки. Скалл выглянул из-за груди Фонга. — Твоя улыбка прекрасна. Тебе надо почаще улыбаться, — выпалил каскадер. Это нисколько не успокоило его румянца, следующие слова снова были приглушены рубашкой Фонга: — Просто оставь меня умирать в унижении. Ухмылка Фонга не утихала. Он крепче обнял Скалла за талию. Он был так чертовски дорог. Почему он не понял этого раньше? Скалл медленно отстранился от объятий, опустив голову, все еще красный. — Я…Я… — он прокашлялся, посмотрел ему прямо в лицо и объявил своим обычным громким противным тоном: — Великий Скалл-сама сейчас уйдет! — Фонг никогда не видел, чтобы кто-то так быстро выходил из его комнаты. Это был его ответ. Скалл прятался. Крепко прятался за масками. Маски были настолько совершенны, что даже Сильнейшие не замечали их присутствия. Фонг встал. Он заставит малыша отвлекаться, пусть даже только тогда, когда остается с ним наедине.POV Скалла
Скалл тем временем тяжело дышал, уткнувшись лицом в ладони, скорчившись на полу. Он оступился! За месяц до проклятия, а теперь, после того как они встретились снова, примерно через два месяца… ему потребовалось всего три гребаных месяца, чтобы облажаться… Но его пламя и магия убедили его, что он в безопасности. Что он может чувствовать себя с ними как дома… что они могут исцелить его! Ах! Чертова удача Поттера! Его предательский разум подсказывал ему, как приятно просыпаться в объятиях Фонга. Каким безопасным и защищенным он себя чувствовал, когда Фонг обнял его за талию. Один он никогда бы не смог заснуть снова, особенно после того кошмара. Присутствие Фонга, казалось, успокаивало. Он уже лет десять не спал так хорошо. Проклятье, его сожаления становились все менее и менее весомыми. Может быть, он должен позволить всему идти своим чередом, может быть, это не так уж и плохо-наконец-то снова иметь кого-то, кто знает его настоящую сущность. Если не считать его кровной семьи. Легкая улыбка играла на губах Скалла. У него екнуло сердце. В объятиях Фонга было действительно приятно. Черт возьми… Скалл выпрямился и спустился вниз. Он был голоден. С другими проблемами он разберется позже. Несколько часов спустя он сидел в саду позади особняка на своем любимом месте. Он загорал. Вскоре и его многочисленные друзья побежали, полетели и поползли к нему. Он подружился почти со всеми животными в округе. Они любили его, и он любил их. Его звериная речь позволяла ему говорить с ними по-настоящему. Они знали его и без масок. Для него было чертовски важно прекратить играть хотя бы на час в день, иначе он сойдет с ума. Он рассказал им все. Особенно ему понравилась сладкая голубая пестрая Синица. Умная птица всегда появлялась первой и уходила последней. — Гарри! Гарри! Скалл радостно засмеялся и принялся гладить ее. — Привет, Натали, как дела? — Не обращай на меня внимания, я видела, как ты обнимался с длинноволосым. Что случилось? Подробности! Мне нужны пикантные подробности! Он уткнулся лицом в ладони, пытаясь скрыть румянец. Как, черт возьми, она увидела, что я спал с Фонгом? Может быть, она заглянула в щель между занавесками? Чертовы птицы-сталкеры! Теперь она никогда не заткнется. Скалл уже собирался объясниться, когда почувствовал, что кто-то приближается. Он не изменил языка своего тела, только молчал. Тихо бормоча: — Кто-то идет, я… пикантные подробности расскажу позже. Но ничего не произошло! Не надо так волноваться! Кто знал, что у птиц может быть такой грязный ум?! Натали была королевой сплетен на вершине своей карьеры первоклассного сталкера. Может быть, в следующий раз ему стоит подумать дважды, прежде чем заводить дружбу с кем-нибудь. Что это говорит о нем, окруженном киллерами и убийцами?.. Лучше не думать об этом. Подумай о киллере, и он появится… — Лакей! Что ты делаешь?