Отпусти меня.

Кевин тяжело воспринял смерть Рико. Тяжелее, чем все ожидали и лисам было сложно принять его реакцию, понять его чувства. Его совсем не радовало это внезапное чувство свободы. Каким бы человеком не был Рико и что бы он не сделал с Кевином, у них была одна жизнь на двоих, один смысл жизни. Они были друг у друга на протяжении многих лет, дышали одним воздухом. Они были братьями. Чёрт возьми, Морияма даже не тронул его вещи, после того, как он ушёл и Кевин долгое время задавался вопросом: жалел ли Рико о том, что сделал, умел ли он вообще сожалеть и что он чувствовал после того, как потерял Кевина? Он уже никогда не узнает ответы на свои вопросы, никогда не сможет задать их. Он боялся его, возможно, даже ненавидел, но Дэй не мог передать словами, какую пустоту образовала в нём смерть самого близкого когда-то человека. Кевин держался, как мог. Старался не перебарщивать с алкоголем, срывался на ночных тренировках и молчал на сеансах с Би. Молчал, потому что не знал, о чём говорить. Но как-то раз в толпе студентов мелькнул знакомый образ и Дей был настолько уверен, что видел Рико, что сорвался и напился в тот же вечер. Он видел его ещё несколько раз и был уверен, что сходит с ума. После того, как Рико заговорил с ним, Кевин незапланированно посетил Би, но всё также не произнёс ни слова, потому что просто не знал как сказать: «блять, я его видел, он даже говорил со мной, понимаешь, говорил».

***

— Из тебя получился бы отвратительный капитан, Кевин, — произнёс Рико, усаживаясь рядом с Кевином на скамью. Сегодня лисы виделись в последний раз перед каникулами, но Дэй всегда остаётся там, где поле, — Никто бы не стал тебя слушать. Никто никогда не станет слушать труса. — Тебя здесь нет, — неуверенно и тихо произносит Кев, боясь, что кто-то может его услышать, боясь, что Морияма ответит ему. — А что, если меня никогда и вовсе не существовало? Может я был твоей больной фантазией, а все вокруг делают вид, что это не так, чтобы ты не чувствовал себя плохо? — он молча смотрит на Кевина, что даже посмотреть в его сторону боится, а затем начинает смеяться — не тем смехом, услышав который сердце уходит в пятки. Нет, он смеялся так, словно беседовал с журналистом, но этот смех был искренний. Он никогда не лгал, когда смеялся над Кевином, — Нет, это такой бред, но в нём есть доля правды — меня никогда не было, но я существовал, — Дэй впервые оборачивается к нему и встречается со взглядом абсолютно живых чёрных глаз. Он даже сдерживает себя, чтобы не протянуть к нему руку и проверить, исчезнет ли тот, — Ты ведь понимаешь, о чём я? Кевин был бы рад не понимать, о чём говорит Рико, но это осознание отдавалось тупой болью где-то в груди. У Рико было больше власти над ним, но у Дэя всегда был ключ от их клетки и он воспользовался им дважды — во второй раз, чтобы закрыть за собой дверь и оставить Морияму биться обезумевшей птицей об железные прутья. — Ичиро напомнил мне об этом, прежде чем убил. Напомнил, что я умру никем. Останусь пустым звуком и яркой картинкой на плакатах Воронов, воспоминанием о лучшем нападающем, но я никогда не жил, меня никогда не было. Всю свою жизнь я лишь заполнял пустоту внутри себя и пытался доказать, что я не пустое место. И где я теперь? Рико Морияма был сплошной загадкой и даже Кевину не удалось полностью его разгадать, но он понимал его лучше, чем кто-либо ещё. Он не мог читать его, как открытую книгу, но могу читать между строк, на японском. — Я мог спасти тебя, — эти слова даются так тяжело, словно Рико собственными пальцами сжимает его горло, но его руки всё это время лежали на коленях, — Мог вернуться за тобой, всё исправить. — Да что ты, правда? — парень с наигранным удивлением смотрит, а затем с могильным холодом в голосе произносит, — Мог, но знаешь, почему не стал? Потому что ты трус. Ты даже себе помочь не можешь, так что не строй из себя героя. Если бы я не сломал тебе руку, ты бы до сих пор был номером два и не имел бы права превзойти меня. — Я бы хотел всё исправить. — Только уже поздно. Да и я никогда в жизни не поверю, что ты променял бы свою свободу на меня. Хотя, ты иногда такой идиот, — последняя фраза звучит настолько тепло, что Кевин даже теряется, — Представляю, какую пустоту ты сейчас ощущаешь внутри. Могу ли я чем-то помочь? — Рико скачет из крайности в крайность и Дэй раздражённо выплёвывает: — Прекрати приходить ко мне, — о том, как обидно может звучать эта фраза он даже не успевает задуматься, он читает это по лицу напротив и уже было хотел оправдаться, но Морияма рукой ему рот прикрывает, отчего тот вздрагивает, потому что тепло чужое отчётливо так ощущается. — О нет, Кевин, дело не в том, что я прихожу к тебе — дело в том, что ты не можешь меня отпустить, — голос Рико звучал со злобной насмешкой и он улыбался, потому что был прав и его правота прибивала к месту мёртвым грузом, — Я мёртв. Меня больше нет и никогда не будет. Ты можешь спать спокойно и не упиваться до смерти водкой, не бояться напороться на мой нож и сказать мне «нет». Поздравляю, ты сверг короля. Эти слова должны приносить облегчение и радость, но они приносят только боль. Кевин хотел бы провалиться сквозь землю, исчезнуть, лишь бы не чувствовать этого сейчас, лишь бы не чувствовать этого сильного желания всё изменить, не чувствовать тяжесть от того, что он никогда не сможет этого сделать. — Я горжусь тобой, — Рико словно добить пытается его с каждым словом, потому что похвалу от него можно приравнять к чуду, — Если ты смог превзойти меня, значит я был недостаточно хорош, — Морияма руку от чужого лица убирает, но взгляда не отводит и Кевин рад был бы в этих глазах утонуть, — Нет, не смей меня жалеть. Перестань думать о том, что могло бы быть. Просто отпусти меня. Я не заслуживаю твоей боли, но пусть она хотя бы заставляет тебя двигаться дальше, а не сидеть на месте. — Я хотел бы, чтобы ты был жив. — Увы, — он непривычно тёплой улыбкой улыбается, — А знаешь, умирать не так уж и больно. Хочешь проверить? Закрой глаза и досчитай до десяти, как в детстве, когда мы играли в прятки в Эверморе, — и Кевин послушно закрывает, медленно считая в уме, — Мне положено гореть в аду, но знай, что за твоей спиной всегда стоит неправильный ангел с чёрными крыльями. Когда Дэй открывает глаза он оказывается совершенно один и внутри и правда что-то умирает, отдаваясь новой волной боли, словно кто-то по ребрам клюшкой ударяет и воздух из лёгких выгоняет. Он один, Рико здесь никогда не было, но он отчётливо помнит его голос, тепло его рук и он задыхается, не в силах произнести ни слова. Он бы утонул в собственной боли, если бы не руки и обеспокоенный голос Дэвида, что закончил с работой и обнаружил его здесь. Он потерял Рико, но у него есть лисья семья, которая никогда не оставит его.