Игра на желание

Поздний осенний вечер. Сумерки сливались с серыми дождливыми тучами, закрывающими звёзды, и наводили тоску на сердце. Осеннее время само по себе было тоскливым и даже депрессивным. Всё казалось каким-то серым, однообразным, словно было лишено красок. Казалось, будто весь этот мир он видит в чёрно-белой съёмке. Осенний дождь изморосью капал по лужам, усиливаясь резкими порывами прохладного ветра, пробирающим холодом до костей, на время будто прекращался, а потом начинал лить с новой силой. В их районе уже более получаса не было электричества из-за сильного ветра и грозы. Лишь маленькие огоньки зажжённых свечей, что Му Цин купил как раз для таких случаев, являлись едва ли не единственным источником света, кроме старого камина, освещая небольшие островки пространства просторной комнаты. Изнывая от скуки за чтением книг, Му Цин решил предложить своему возлюбленному сыграть в карты на желание. Играть в подобные игры, да ещё и в компании близкого человека, было ему несвойственно, однако сейчас, когда у них не было другого выбора, он был не против попробовать. Один разочек. С ним ведь ничего не случится, если они один раз сыграют в «дурака»? Фэн Синь, который до этого попивал крепкий кофе, глядя в окно — видимо, пытался разглядеть что-то в кромешной темноте осенней ночи, сразу же согласился. И когда на красивых губах проскользнула предвкушающая улыбка, Му Цин понял – попал. В карты ему доводилось играть очень редко, но основную суть игры он понимал. В этом деле он вовсе не был мастером, поэтому было очевидно, что победа не за ним. Однако сам он без боя сдаваться не собирается. Главной мотивацией победить в игре — было желание, которое он сможет загадать возлюбленного. А уже в пределах разумного или нет, решать победившему. Фэн Синь с небрежным видом откинулся на спинку стула, беззаботно напевая мотив какой-то зарубежной песни. В темноте Му Цину казалось, будто человек, сидящий напротив, сошёл со страниц самого смелого и возмутительного романа. Даже когда он сидел, невозможно было не оценить его высокий рост и широкие плечи. Он был сложен как настоящий греческий бог, а лицо его было весьма красивым и мужественным — прямо под стать его фигуре. Когда он смотрел на него, заметил его лукавую улыбку, от которой перебивало дыхание. Внутри Му Цина что-то сжалось от сладкого томления и горло перехватило. Фэн Синь смотрел на него смело и прямо, что заставило Му Цина отвести от него взгляд. Казалось, будто эта игра длится вечно. Впрочем, эти мгновения казались Му Цину настолько приятными, что ему не хотелось, чтобы это когда-либо заканчивалось. Он даже подумал о том, что было бы неплохо делать такие перерывы в жизни, общаясь наедине или просто играя в настольные игры. Это было хорошим способом не только отвлечься от надоедливой рутины, но и сблизиться, узнав о своём партнёре много нового, ранее неизвестного. На протяжении всей игры Му Цин был осторожен. Действовал он чётко и выверенно, пытался не подаваться на провокации оппонента. Фэн Синь же невинно улыбался. И Му Цину это не нравилось. Фэн Синь быстро проглядел свои карты, рассортировал по мастям и посмотрел на кучу уже отброшенных карт. Там точно уже были валет бубен, двойка и десятка бубен. На руках у него было четыре бубны, значит, не разыгранными оставались ещё шесть карт этой масти. Прикинув, каких карт ему недостает, он скинул даму, затем положил на стол шесть червей. — Хочешь не хочешь — а я победил, — уверенно заявил Фэн Синь, скидывая последнюю имеющуюся карту. Му Цин подавил вздох разочарования. — Ладно, допустим, — согласился он, признавая своё поражение. — Твоё желание? — Ты же знаешь, чего я хочу. Произнеся эти слова, Фэн Синь улыбнулся. Снова. За всю игру он улыбался бессчётное количество раз, из-за чего Му Цину хотелось его ударить. Эта надменная улыбка его раздражала. Конечно же он знал, чего желает Фэн Синь. Однако до последнего надеялся, что всё обойдётся по-детски невинным желанием. Прямо как в детстве. Но нет. По выражению лица Фэн Синя было заметно, что по-детски невинного сегодня ночью ничего не будет. — Ну же, не стесняйся, — подбодрил его Фэн Синь, хищно улыбаясь. «Зараза!» — мысленно возмутился Му Цин. Поджав губы, он дрожащими руками расстегнул пуговицы на одежде. Белая ткань рубашки свободного покроя легко соскользнула с его хрупких плеч и почти бесшумно опустилась на пол. Фэн Синь замер на секунду, задержав дыхание. Му Цин же сгорал от стыда, ощущая лёгкую прохладу, щекочущую его оголённый торс. Он лишь плотнее сжал губы, понимая, в какую щекотливую ситуацию он попал. Фэн Синь смотрел на возлюбленного и думал о том, что он слишком прекрасен в мягком свете, исходящем от догорающих свечей. Его волосы были словно отлиты из чистого золота — по крайней мере, так ему казалось в тени; длинные пушистые ресницы — идеальная оправа для больших тёмно-карих глаз. Чистая фарфоровая кожа казалась настолько нежной и тонкой, что Фэн Синь даже не сомневался в том, что от самого лёгкого прикосновения на ней останутся следы. Губы же были пухлыми и соблазнительными, выдавая его страстную натуру. Не дожидаясь очередного приказа, Му Цин молча устроился на коленях юноши. На лбу выступили капельки пота. Наверняка любой забыл бы о благоразумии, не в силах противостоять чарам Фэн Синя. Но Му Цин не забыл. Он проиграл и сейчас был зол, на себя или насмехающегося над ним Фэн Синя — не важно. Даже сейчас его слова походили на игру. Играет с чувствами? Может быть. Фэн Синь никогда не упускал возможности зло пошутить над ним. Это злило ещё сильнее. Неожиданно, Фэн Синь поднял ладонь и коснулся его лица. Му Цин вздрогнул. Убрав выбившуюся из причёски прядку, он не отнял руки. Будто чего-то ждал. Ответной реакции? Нет, этого не будет. Му Цин проиграл, да. Но это вовсе не означало, что он должен действовать первым. Его длинные тонкие пальцы скользнули ниже, нежным жестом касаясь губ возлюбленного. Сердце Му Цина колотилось сильнее обычного, а мысли спутались. Слегка порозовевшие губы жгло от прикосновения, даже когда Фэн Синь убрал руку. — Всё трогаешь и трогаешь, — возмутился Му Цин, закатив глаза. Было заметно, что он сильно нервничает. — Поцеловать не хочешь? — последовало заманчивое предложение. — Хочу. «И не только целовать», — мысленно добавил Фэн Синь. Фэн Синю, конечно же, одних поцелуев было мало. Даже слишком. Он словами не мог объяснить, насколько же сильно ему нравился Му Цин. Но ещё больше он любил, когда тот злился. Он знал, что его шутки и подколы задевали Му Цина, но никогда на самом деле не имел в виду то, что он ему говорил. Фэн Синю просто хотелось видеть ответную реакцию. А зная, что Му Цин личность гордая и обидчивая, ответную реакцию было легко заполучить. Хоть Му Цин и пытался огрызаться, в душе он оставался нежным цветком, который легко можно было затоптать. Фэн Синю же хотелось наоборот — оберегать любимого от любых напастей, укрыть от целого мира и никому не отдавать. Никогда. Не раздумывая, Фэн Синь нежно взял Му Цина за плечи и принялся медленно целовать в шею, вызывая неистовую волну желания. Целовал его он так нежно и трепетно, что его бросало в дрожь. Му Цин заёрзал, пытаясь прижаться к нему плотнее. Как бы сильно не злился, ему всё равно хотелось тепла и ласки, которую Фэн Синь с удовольствием ему дарил. Следующими он зацеловал ключицы. Глухо застонав, Му Цин выгнулся ему навстречу, требуя ещё. Внизу его живота начал стягиваться тугой узел непреодолимого желания. Однако Фэн Синь продолжал исследовать его тело. Оставив в покое ключицы, он начал покрывать поцелуями его живот. Казалось, он хотел пометить поцелуями каждый сантиметр его и без того уже пылающей кожи, заставляя Му Цина сильнее сжимать коленями его бока. — Уверен, что хочешь продолжить? — невинно прошептал он, подцепив ремень его штанов. О, вот значит как. Даже несмотря на то, что он проиграл, Фэн Синь всё равно учитывал его мнение. Мелочь, а приятно. — Да, — уверенно ответил Му Цин. Он почувствовал, как губы Фэн Синя тронула лёгкая улыбка. Через мгновение, он снял с него брюки. Осознание того, что он полностью обнажённый перед ним, заставило Му Цина смутиться. ОН инстинктивно попытался прикрыться, но Фэн Синь не позволил. Когда губы Фэн Синя коснулись внутренней стороны бедра, Му Цин судорожно вздохнул. После второго поцелуя — крепко сжал простыни. Его ласки доставляли ему столько удовольствия, что он постепенно терял голову. Давая Му Цину привыкнуть к себе, Фэн Синь действовал медленно и осторожно. Тем не менее, он знал, что им обоим это нравилось. Осенние ночи были длинными, им определённо некуда было спешить. Каждый мускул у него в спине был напряжен до предела, а плечи пылали. Вдыхая и выдыхая воздух из легких, Фэн Синь едва сдерживал себя. Это было невыносимо. И так прекрасно…