Привет, мы будем счастливы теперь и навсегда

Рихард. Первый концерт тура после моего возвращения из Америки закончился. Выйти на сцену и сыграть, делая вид, что всё хорошо и группа находится в прекрасных дружеских отношениях, оказалось намного проще, чем я мог себе представить. После выступления хотелось пойти к себе в номер и изолироваться ото всех до следующего концерта, но мне естественно не позволили этого сделать. Тилль решил, что будет намного лучше, если я пойду на автепати, а я конечно же не стал ему перечить. Наверное, он прав, и мне, действительно, не мешало бы развеяться, но это веселье не вызывало у меня уже такого чувства, как раньше. Раньше я с удовольствием проводил там всю ночь, вливая в себя литры алкоголя, глотая таблетки и нюхая порошок, но не сейчас. Сейчас же я предпочёл бы держаться подальше от своих согруппников, которых я когда-то считал своей семьёй. Нет, я не злился и не обижался на них, да и глупо держать обиду спустя столько времени, но неприятный осадок всё же остался, ведь сложно забыть предательство. Веселье уже было в полном разгаре, я же сидел в дальнем углу комнаты, не желая ни с кем общаться. Когда же я снова привыкну к такой жизни и к своим так называемым друзьям? Мне ведь с ними предстоит ещё долго работать в одной группе. И всё-таки сложно, построив новую жизнь с новыми знакомыми и с новой группой, вернуться к старой. Так, опять я загоняю себя в депрессию собственными мыслями, будет лучше, если я чуть-чуть расслаблюсь и ненадолго забуду о своих проблемах. Я принялся искать девушку, с которой я смог бы уединиться и немного поразвлечься. Пройдясь глазами по комнате, я не нашёл никого подходящего: все уже были либо заняты, либо липли к кому-нибудь кучками. Что ж, сам виноват, не нужно было отпугивать от себя людей своим угрюмым видом. Окинув комнату взглядом ещё раз в надежде найти себе кого-нибудь на ночь, я заметил его. Ландерс выглядел великолепно, впрочем, как и всегда. Он стоял в противоположном углу комнаты с какой-то блондинкой и, похоже, был не особо рад такому вниманию. Девушка что-то говорила, широко улыбаясь и всё время пытаясь дотронуться до Пауля, тот же только смущённо улыбался, отводя взгляд в сторону и изредка что-то отвечая. Похоже, эта особа так достала Пауля, что он держался ещё только из вежливости. Женщины Ландерса любили, да и не только женщины: он был очарователен. Я был одним из его поклонников ещё с первой минуты нашего знакомства, но это не обязательно кому-то знать. Но вообще, Пауль - наглядный пример того, что первое впечатление очень обманчиво. За сияющей улыбкой и красивыми глазками скрывался жёсткий манипулятор, который неплохо подстраивает под себя всё и всех. Но я-то прекрасно это знал, за столько лет я очень хорошо его изучил. И несмотря на всё я продолжал им восхищаться, даже после всей боли, которую он мне причинил. Наверное, это уже была зависимость. Зависимость, которая не лечится. Отвязавшись всё-таки от своей собеседницы, Пауль поспешил убраться прочь. Да, Ландерс, ненадолго тебя хватило. Примерным семьянином решил заделаться? Ну ничего. Недолго думая, я пошёл за ним. Да, сегодня у меня будет отличный улов. Пробравшись к выходу через толпу, я направился вслед за Ландерсом. Судя по всему, Пауль решил сбежать к себе в номер. Пришлось идти тихо, чтобы не спугнуть его, прямо как хищник преследует свою добычу. И лишь оказавшись рядом со своим номером, я набрался смелости и окликнул его. – Ландерс! - услышав мой голос, Пауль ускорил шаг. – Пауль! Да постой же ты! Но он как будто не слышал меня. Я ускорился вслед за Паулем и уже буквально бежал за ним. Нагнав свою жертву, прежде чем тот успел попасть в номер, я схватил его за локоть и прижал к стене всем телом. Загнанный в угол, он казался таким беззащитным и испуганным, но мне его не было жаль. Я хотел только одного. Его. Целиком и полностью. – Рихард, пожалуйста, не надо, - задыхаясь, произнёс Пауль. - Всё хорошо, не бойся, - попытался успокоить его я. В глазах Ландерса читался страх, а по щекам текли слёзы. Не стоит бояться меня, любовь моя. Тебе понравится, я обещаю. Ты ведь и сам этого хочешь, я знаю. До этого всегда хотел. Я провёл кончиками пальцев по щеке Пауля, стирая слёзы, он в ответ сильнее прижался к моей ладони и закрыл глаза, наслаждаясь близостью. А ты оказывается всё ещё любишь меня. Ты ведь любил меня? Я знаю, что любил, это понятно и без слов. Но зачем тогда предал? Зачем позволил мне уехать? Думал, что так будет лучше, что сможешь начать новую жизнь, завести семью? Эта любовь принесла слишком много боли нам обоим. Боже, как же я соскучился по нему. Проведя большим пальцем по нижней губе Пауля и не в силах больше сдерживаться, я наклонился и впился в его губы. Поначалу Ландерс сопротивлялся, но, когда я начал ещё настойчивей его целовать, он наконец-то сдался. Этот поцелуй был как глоток свежего воздуха, будто всё это время я находился под водой, и мне было абсолютно наплевать на то, что нас могут увидеть. Никогда ещё я не испытывал столько удовольствия от одного лишь поцелуя. Медленно пробравшись руками под майку, я начал исследовать каждый изгиб такого знакомого тела. Погладив кубики пресса, я спустился ниже и провёл рукой по уже вставшему члену. Расстегнув штаны, просовываю руку в трусы и, слегка сжав плоть, слышу тихий стон. Прерываю поцелуй и заглядываю в глаза, в которых ясно читается желание. Беру за руку своего любовника и веду его в свой номер. Включаю свет, запираю дверь на ключ, чтобы нас никто не потревожил, и притягиваю его для нового поцелуя. Страсть охватывает нас полностью. Я толкаю Пауля на кровать и начинаю медленно раздевать, покрывая поцелуями его тело. Чуть отстранившись, Пауль помогает мне раздеться. Спустя несколько минут мы были уже полностью обнажённые. Теперь все преграды сняты и пути назад больше нет. Я нависаю над своим старым “другом” и начинаю исследовать губами каждый сантиметр самого желанного для меня тела, вроде такого знакомого, но ещё совсем не изученного. Целую шею, Пауль начинает тихонько постанывать, спускаюсь на ключицы, слегка покусывая их. Потом иду ещё ниже, прикусываю сосок, Ландерс в ответ сжимает мне ягодицу одной рукой, а другой впивается ногтями в спину. Очерчиваю пресс и беру в руки член. Медленно массирую яички, а языком провожу от основания до головки. Кончиком языка поглаживаю уздечку и, вобрав член в рот, начинаю сосать. Пауль запускает руки мне в волосы, устанавливая свой темп. Он начинает выгибаться, уже не сдерживая стонов. Мой член сочится смазкой, и я готов в любой момент кончить, не перейдя к главной части. Выпустив член изо рта, я поднимаюсь наверх, легонько целуя Ландерса в уголок губ и направляюсь в ванную за смазкой. Он непонимающим, полным желания взглядом внимательно следит за каждым моим действием. Вернувшись из ванной, я немного пригасил свет и поспешил обратно в постель. Удобно устроившись сверху, я чуть шире раздвигаю его ноги и выдавливаю немного лубриканта себе на пальцы, проводя ладонью по всей длине своего члена и размазывая смазку. Ввожу один палец в Пауля, тот закусывает губу, жду пока он расслабится, ввожу второй, затем третий. Когда пальцы уже начинают спокойно входить, заменяю их на член. Подставляю головку к тугому колечку мышц и проталкиваюсь внутрь на пару сантиметров. Пауль зажмуривается и сжимает губы. – Тише, расслабься, - шепчу я, поглаживая его по волосам. – Я не сделаю тебе больно. Я люблю тебя. Целую своего любовника в губы, и он покорно расслабляется. Заставляю его открыть глаза, он смотрит на меня затуманенным взглядом, и, не разрывая зрительный контакт, я вхожу в него полностью. Пауль снова сжимает губы, но не зажмуривается, продолжая всё так же смотреть мне в глаза. Даю ему время привыкнуть и начинаю двигаться, постепенно наращивая темп. Пауль издаёт громкий стон, когда я упираюсь в простату. Продолжаю двигаться ещё быстрее, доставляя ему удовольствие. Ландерс тянет руку к члену, но я перехватываю её и, обхватив плоть, начинаю ласкать его, двигаясь рукой в такт своим толчкам. Пауль изгибается подо мной, царапает мне спину и стонет, уже не задумываясь о том, что нас могут услышать. Он кончает, изливаясь мне в руку и издавая протяжный стон, в котором я смог разобрать своё имя. Сделав ещё несколько глубоких толчков, я кончаю вслед за ним и наваливаюсь на него всем весом. Восстановив дыхание, я выхожу из Пауля, переворачиваюсь на спину и прижимаю его к груди. Так мы пролежали достаточно долго, не говоря ни слова. Давно мне не было так хорошо, всё бы отдал за то, чтобы это никогда не заканчивалось. Но вдруг я почувствовал что-то мокрое у себя на груди и услышал всхлип. Что происходит? – Пауль? Ты что плачешь? Что случилось? – я попытался оторвать его от себя, но он только сильнее прижался к моей груди и спрятал лицо. Ничего не понимая, я всё же отодвинул Пауля от себя и сел напротив него. Заглянул ему в лицо и мне стало как-то не по себе. В его глазах читалась обида и даже ненависть. Но почему? Всё ведь было хорошо, буквально десять минут назад он сам обнимал и целовал меня. Что я сделал не так? – Пауль, что происходит? Ландерс был в смятении, похоже, ему не очень хотелось сейчас говорить о том, что заставило его показать свои эмоции. Обычно Пауль очень тщательно скрывал чувства и мало кому удавалось вывести его из себя. Но на удивление он всё таки заговорил. – Ты меня использовал. Опять. Повысил свою самооценку, получил, что хотел, и опять начнёшь меня унижать и делать всё, чтобы моя жизнь превратилась в ад. Но я не одна из твоих многочисленных шлюх и не прибегу к тебе по первому зову. О, если бы ты только знал, как ты ошибаешься. Я не использую тебя, я тобой наслаждаюсь. И моя самооценка здесь ни при чём, плевать на неё, мне нужен только ты. Но тебе об этом ведь знать не нужно: чем сильнее ты будешь меня ненавидеть, тем лучше. – Использовал? Тебя? – я начинаю смеяться. – Ландерс, с тобой самооценку можно только понизить, но никак не повысить, ты не слишком хорош для этого. Мне захотелось секса, и тут подвернулся ты. Но теперь я понял свою ошибку, нужно было лучше найти какую-нибудь красотку: бабы хотя бы не ноют как ты. – Я тебя ненавижу! Пауль вскочил с кровати и начал быстро одеваться. Всё это время я неотрывно смотрел на него и в тусклом свете мог прекрасно разглядеть каждую эмоцию, написанную на лице. Теперь там читались уже нескрываемая ненависть и боль, которую я ему причинил. Мне и самому было невыносимо больно, так больно, что хотелось кричать об этом. Но Пауль не узнает об этом никогда. Ведь намного легче скрывать свои чувства, чем потом страдать из-за них. Ландерс буквально вылетел из номера, захлопнув за собой дверь, а я ещё долго смотрел на то место, где всего несколько минут назад был Пауль. Покачав головой, отгоняя от себя дурные мысли, я направился на балкон. Закурил сигарету и уставился на ночной город, живущий своей жизнью. В голову снова начали лезть разные нехорошие мысли, связанные с одним человеком. Хотелось, чтобы Пауль был сейчас рядом со мной, но я ещё не был готов ему открыться. Наверное, боялся, что меня опять предадут. Ну ничего, у нас ещё много времени. Теперь Ландерс от меня никуда не денется, теперь он будет только моим. Теперь и навсегда.