***
— Может уже хватит делать из моей комнаты склад оружия, а? — недовольно процедил я, пиная странный двойной клинок, о применении которого я даже знать не хочу. — А где мне его хранить? — вкрадчиво поинтересовалась девушка, ослабляя раздраженно узел красно-желтого воротника. Даже и не сомневался, что она поступит на Гриффиндор. — Ну не знаю… Давай я скажу маме, что ты уехала тусоваться на Багамы с первым попавшимся парнем, кинув меня на произвол судьбы, — предложил я, макая кисточку в темно-синюю краску. Девушка скинула с лица золотистую пушистую прядь и зло посмотрела на меня. — Знаешь, я тоже не в восторге, что меня вытащили из гильдии, чтобы оберегать наглую сволочь. Меня бесит, что я вообще не могла даже отказаться, ведь приказ главы — закон! Но больше меня бесит стадо похотливых подростков, которым даже нельзя сломать руку… даже палец! — пожаловалась разъяренно наемница, сверкая голубыми глазами. — Ты сама подросток, Яра, — напомнил я девушке, что ей самой всего шестнадцать. Именно из-за этого критерия и вытащили молодую наёмницу из Ирландии в Англию. Замкнутый и нагруженный образ жизни начинающей убийцы на волшебных созданий и колдунов сказались тем, что сейчас ей было тяжело приспособиться к жизни среди изнеженных сверстников. — Ага, как же! — скептично скривилась она. — Многие уже переступили на вторую ступень, а из-за тебя я всё ещё на первой! И вообще, как можно быть незаметным соглядатаем, когда тебя зовут Ярослава Соколовская? Лучше бы прислали кого-то другого. — Ты же плод люб… — Ни хера! — грубо оборвала она меня. — Какой-то волшебник просто трахнул мою мамочку, а через девять месяцев появилась я. — Тебе разве не нравится Хогвартс? — с любопытством спросил я, отходя от триптиха, над которым я всё ещё продолжаю работать. — Здесь все по-другому, — неловко ответила Ярослава. Большие голубые глаза растерянно на меня посмотрели. — Это необычно. — Ничего необычного, — усмехнулся я, вытирая руки от краски влажной тряпкой. — Ты жила в изоляции с мыслью «Умение убивать спасет мне жизнь и принесет деньги». Правда, в следствии этого, ты дико реагируешь на толпу и тут же отвечаешь грубой силой на нападки, в особенности, когда нервничаешь. Это никуда не годится. Придется учить тебя манерам. — То есть я хамка? — недобро сузила глаза девушка. Она тут же встала в стойку, словно собираясь напасть. Я закатив глаза, подошёл к ней и поднял миниатюрную руку, сжимающую метательный кинжал. — Об этом я и говорил, — хмыкнул я. — На себя лучше посмотри, — огрызнулась Яра, вырывая руку из моих пальцев. — А что со мной не так? — ехидно спросил я, застегивая на платиновые запонки рукава белой рубашки. — Я на людей с кинжалом, да с кулаками не бросаюсь. Все же блестящее воспитание и все такое. — Тебя называют страшной версией Северуса Снейпа. — Так это комплимент, — улыбнулся я, начиная рыться среди книг в своем стеллаже. В Ирландии у меня собственная трехэтажная библиотека. — А ещё говорят, что твоё отношение к людям — это комплексы, связанные с… — Девушка стремительно и густо покраснела, так как быстрый взгляд на ремень моих брюк сказал о многом. — Доказывать не буду, так как не для тебя моя роза цвела, матрешка, — хихикнул я. — Но я отлично знаю, что многие представители женского пола хотели бы проверить эту теорию на практике. О, вот! — Я вытащил за корешок небольшую книжку и торжественно вручил её наёмнице. — «Этикет»? — сплюнула зло Яра. — Почитай на досуге, раз тебе нечем заняться. Только хватит уже терроризировать меня и делать из моих апартаментов музей «колющих и режущих». Колдунья скосила на меня гневный взгляд, а руки с силой сжали несчастную книжку. Мне даже показалось, что она сейчас кинется на меня и изобьёт ею. Да уж. Погибнуть от того, что даёт знания — это даже почетно, но, боюсь, моя драгоценная сестрица уржется на моих похоронах. А такого — я никак не могу допустить. — Ненавижу и тебя, и это место, и этих сучек, к которым меня подселили, и… да всех! — Твоё право. Но в открытую не выражай свою ненависть, так как эти «сучки» в совершенстве владеют магией, не говоря о вредилках всяких. — Да чтоб вы все здесь сдохли! — на русском прорычала Ярослава. — Omnes ibi sumus quis supra est, quis postea, — сказал я. — Что значит на латыни: «Все там будем: один раньше, другой позже». — О, а как будет на латыни: самовлюбленный нарцисс, упивающийся своим зазнайством?! — рявкнула на все подземелье студентка, выскакивая из комнаты. Благодаря тайным узким заброшенным проходам, девушка могла пробираться из туалета плаксы Миртл в подземелья Слизерина и оставаться при это незамеченной. Я же начал смешивать пропорции для оборотного зелья, под нос пробормотав перевод: — А narcissistic narcissist qui revels in sua superbia.***
Яра Боже праведный, как я могла ввязаться в эту авантюру? Хотя… Меня никто не спрашивал! Но все же гад Чак был прав в одном: меня не готовили к школьной жизни, подростковым проблемам и тем более к общению со сверстниками. Зачем мне это нужно было? У меня простой уклад жизни: найти, убить и получить денежку. Всё. Но я ещё никого не убивала… так что, наверное, все же неправильно о подобном размышлять. Внезапно взгляд наткнулся на книгу у меня в руке. Я что, её так и не кинула в голову парня? Может вернуться и все-таки кинуть, ведь до ужина у меня достаточно ещё времени? А может вообще её сжечь при Чаке? О, это было бы забавно. Если честно в сыром подземелье, я ожидала: пауков, каких-нибудь свихнувшихся призраков, но не того, что в полной темноте вмажусь лбом в чей-то нос. — Твою мать! — злой крик с обеих сторон спугнул стайки красноглазых пауков. А потом, кто-то (не я) догадался зажечь свет на конце палочки. — ТЫ! — тоже произнесли мы оба, не скрывая презрения и ненависти. — Что ты здесь делаешь, Соколовская? — протянул манерно белобрысый, наставляя на меня палочку. Напуга-а-ал. — Продумываю праздник, — мрачно процедила я, доставая палочку. Эх… а ведь всего лишь один прицельный взмах катаной и всё, вечная проблема философов разрешена — голова от тела отделена. Мечты. — Какой ещё праздник, поганая стерва? — язвительно сказал парень, склоняя голову набок. — Твои похороны, если сейчас же не попридержишь язык, спесивое ты растение! — гаркнула я. — Хотя бы не путаю гостиную Гриффиндора, — холодно сказал Драко. А затем взгляд серых глаз упал… на книгу у меня в руках. Я убью Чака! — О, — на лице белобрысого аристократишки расползлась глумливая улыбочка, — я смотрю кое-кто решил хоть как-то облагородиться. Увы, если ты не понимаешь сути строк, то я уверен, что это не поможет. Ведь нехорошо пробираться в комнаты Слизерина, в особенности, когда тебя не приглашали. — С чего это ты взял, что меня не приглашали?! — вскинула подбородок я. Парень недоверчиво посмотрел на меня, и не скрывая своего скепсиса вопросил: — Да ну? И кто же мог совершить подобную глупость? — Есть такое понятие, как «личная жизнь» и «не твоего ума дело, Малфой», — сладко улыбнулась я. — Но не все парни на этом факультете махровые расисты в отношении факультетов, как ты, Драко. Нда. Осталось только найти парня-слизеринца-по-совместительству-прикрытие, который может приударить какое-то время за мной для достоверности истории. Чёрт, как так-то? Единственные с кем я встречалась шестнадцать лет — это брутальные мужики-наёмники и арсенал того, что может за секунду грохнуть любое живое существо. А за два месяца здесь: я училась, спала перерывами и прочесывала ночью территорию на подозрительные объекты. — Что-то маловато верится, что кто-то мог волочиться за такой… — Слизеринец брезгливо оглядел мои золотистые густые волосы до талии и кончики ботинок. — Какой «такой»? — мило поинтересовалась я. — Я — чистокровная волшебница из русского старого рода, хороша собой и при том могу тебе вмазать за оскорбление, так что унизить меня, у тебя не выйдет, Малфой, — едко сказала я, разжигая ещё большую ненависть к своей персоне со стороны этого надменного хлыща. — Ну это мы ещё посмотрим, Соколовская, — с многообещающей угрозой сказал Драко, отталкивая меня и идя вперед. И это я ещё хамка?***
Хоть еда и была вкусной, но меня раздражало общество, с которым мне приходится ее делить. Пирожок с картошкой так и застрял у меня в горле, ибо напротив меня сидели Лаванда и Рон Уизли, обменивающими слюнями на моих глазах. Бр-р-р, ну и гадость. Если такие все пары, то я никогда в жизни ни с кем не хочу встречаться. — Ты та-а-акой милый, когда нервничаешь, Бон-Бон, — прощебетала противным голосом девушка, начиная теребить бедного парня за щеки. Тот хотел было оттолкнуть её, но встретился взглядом с Гермионой. — Спасибо. Ты тоже очень милая, — разулыбался рыжий, стараясь изображать из себя «влюбленного». — У тебя красивые волосы и… — Да вас обоих надо стерилизовать! — громко сказал кто-то. Когда на меня все посмотрели, то я все же поняла, что пора валить, так как снова нарушила какое-то правило своим честным изречением. — В смысле, я хотела сказать… — Но то как Браун прижалась к Рону в поисках защиты меня все же окончательно довело. — Хотя, нет. Я это и имела ввиду. Злющая как сто чертей я встала со скамейки, и быстро вышла из Большого Зала. Чак бы обсмеял меня, если бы узнал, что я решила провести свое одиночество в библиотеке. Но, честно говоря, мне и некуда пойти было. Так почему бы не направить свое вынужденное одиночество на изучение чего-то полезного? Вот и я думаю, что надо. Достав заинтересовавшие меня книги, я взвалила их на дальний столик. Развязав душивший меня галстук, я откинула его в сторону и расстегнула ворот рубашки. Фуф, словно и правда стало легче дышать. Затем скинула с себя ботинки, и уютно устроившись принялась читать про мелкую низшую нечисть. — Не возражаешь? — раздался рядом бархатный спокойный голос. Я вскинула голову и увидела темнокожего симпатичного парня с какой-то книгой в руках. Если судить по галстуку, то слизеринец. — В библиотеке полно других мест, — заметила я, переворачивая страницу. Отличный слух, развитый, позволил мне так же понять, что в библиотеке практически никого не осталось, что неудивительно. Уже был вечер, и мало кто хотел проводить его в библиотеке. — Увидел, что ты скучаешь. И подумал, что можем скучать вместе, — чуть улыбнулся парень, садясь напротив. — Блейз Забини, — представился с достоинством волшебник. Я подозрительно посмотрела на парня. — С чего это тебе со мной разговаривать? Я считала, что здесь вражда между Гриффиндором и Слизерином, не? — Подчеркнутая неприязнь. Но никто не говорил, что ученики должны относиться с сильным негативом друг к другу, — ровно произнёс Блейз. — Любишь читать? — Не особо, — честно сказала я, закрывая книгу. — Я больше предпочитаю наиболее активный образ жизни. Просто… просто мне нечем здесь заняться. Многие уже с детства здесь знакомы и успели сгруппироваться, а прибиваться к кому-то, чтобы просто не быть одной — не хочется. Спокойная манера речи парня как-то невольно расположила меня к нему, хотя по виду и было понятно, что он сам несколько высокомерен и требователен к своему окружению, но явно не был из тех, кто любит ради забавы поиздеваться, а затем поржать. — Наверное, это тяжело привыкать к незнакомой стране и её обычаям, — сказал Забини, а потом вдруг рассмеялся. — Но если судить по твоему высказыванию за ужином, то ты способна дать отпор всему миру. — Главное, чтобы мир потом не дал свой отпор, — хохотнула я, скидывая волосы с глаз. — Ярослава Соколовская, — протянула руку для рукопожатия я. — Тебе, может, с чем-то помочь, Ярослава? — кивнул на гору учебников Блейз. — О, давай! — радостно воскликнула я, начиная открывать все учебники подряд, где мне не была понятна суть текста. Спустя час, я поняла, что бездарь, а у парня железные нервы, потому что мне ещё никто так не прожевывал практически каждое слово. Не знаю сколько времени прошло бы ещё, пока слизеринец мне всё бы растолковал, но в библиотеке появился взволнованная белокурая девушка. Увидев меня, она метнулась ко мне. — Ты — Ярослава, да? — спросила она. У неё были странные серебристые глаза, которые смотрели, словно все время мечтали о чем-то возвышенном. — Что случилось? — чуть недовольным голосом спросил Блейз. — Да. А ты?.. — Полумна Лавгуд. Тебя зовёт там… — Мне казалось, что волшебница сейчас вообще разревется. — Кто и… — Но внезапный запах крови тут же защекотал ноздри. На рукавах рубашки девушки была свежая кровь, а руки пахли антисептическим мылом. Твою же мать… — Пошли, — тут же встала со стула я. За полсекунды я обратно надела обувь, и взяла галстук, стремительно идя за девушкой. Я убью эту язву, если он подох!