Настя и Антон: История одной любви

      Прошло сорок дней после смерти Антона Мержинского... Удивительно, правда? Такой крепкий мужчина как он, по идее, не мог бы умереть у самом расцвете сил. Ему было всего 41 год. Он совсем недавно женился на самой первой красавице на селе, Насте Абдуловой, мечтал о детях. Также у него была большая ферма которую он возглавлял. Под его руководством было сто селян работников. И это никакое не рабство. Он им исправно платил каждые 6 месяцев по одному доброму рублю в год, но это случилось...       Антон хоть и был человеком вежливым, спокойным и любящим свою семью, но также у него были и свои недостатки. Например, его чрезвычайная любовь к спиртным напиткам и дрянному героину... Он был слишком зависим от этих вредных привычек. Именно из за героиновой зависимости умер его отец в далеком 2004 году, и его дед у 2006... Но Антона не остановили эти кончины. Примерно у 2016 он начал колоться... А через четыре года у него отказала правая почка... Спасти его удалось только с помощью раскаленного ножа и литру самогона... Донором почки стала как раз та самая девушка, которая стала его будущей женой. У них была одинаковая группа крови - пятая позитивная, и они были единственными носителями сей группы крови на всю деревню. А уговаривать Анастасию на донорство и не было нужды - все ведь знали что двадцатитрехлетняя Настя неровно дышит в сторону сельского фермера...       Прошли три месяца реабилитации. Антон вернулся у свой дом и уже имел цель отблагодарить свою спасительницу. Он вытряхнул все свои заначки, поразрезал все свои подушки, проломил четвертую стену, но смог собрать не более четырехсот тысяч рублей... Какая же маленькая заначка... Неужели за четыре доброрубля можно вкусно накормить человека который тебе жизнь спас? Еще как можно! Антон решил сильно не мучаться и сготовил из украденных куриных яиц черную яичницу... Ну... Он ее сжег, но есть то ее можно, верно?       Мержинский позвал Настю к себе в гости через посредника - ее мать. Она была одной из собирательницей помидоров на его томатной ферме. Он попросил Глафиру Абдулову, чтобы ее дочь пришла к нему в гости. Любящая мать сразу поняла что он имеет ввиду и сразу же побежала к своей доченьке ненаглядной домой.       И вот на следующий день Настя пришла к нему домой. Одета она была у черный меховой бушлат, старые поношенные треники с потертостью между ног, что то похожее на юбку, обмазаное чем то коричневым и как ни странно, модные сельские валенки "DobriyDed1". Видно что готовилась девка к свиданию. Сам Антон был одет похоже: грязная замусоленная майка, серовато-желтые клетчатые трусы, дырявые черные носки с зарисованой фломастером дыркой, и главное что был серый клетчатый пиджак. Чистый при том же! На трусах, у районе небритости зияла большая дырка. И мужик хорошо подготовился...       Антон галантно провел почетную гостью внутрь здания. Сам дом Антона больше походил на курной сарай. Ведь это странно когда у одном помещении проживает и хозяин, и корова, и коза Майка (на бляшке ошейника написано), и трактор МТЗ-316. Он усадил Настю на подобие стула - небольшой сноп сена, спрессованный у параллелепипед, и пододвинул к ее месту дислокации свой исписаный матерными стишками столик. На столе лежала желтая тарелочка со сладким хлебом и мисочка со сгоревшей яичницей. Также он указал на какой то странный бесформенный кусок чего-то возле туалетного ведра. - Это, - начал Антон, - кусочек хлебушка. Будешь есть? - добродушно спросил ее хозяин сего заведения.       Настя конечно же согласилась, и наш галантный мужъ поднял сие странное произведение искусства с пола и торжественно возложил перед своей гостьей. Благодарства ожидать не стояло. Она резко схватила только что положенный кусок нечто и начала его безудержно пожирать, закусывая черным хрустиком из миски. Антон присел напротив ее на корточки, и смачно пернув начал смотреть на нашу лесную красавицу (потому что она живет на окраине села в лесу) и поедать ее взглядом.       Когда она закончила и со сладким хлебом, он взял ее за руку, слизнул из ее черных от долгого сапания огородов пальцев кусочки сладкого хлебушка и аккуратно подтянув ее за ворот бушлата нежно поцеловал прямо в губы.       Их языки танцевали во рту друг друга. Антон аккуратно изучал внутренности ее глотки и понемногу языком подтягивал ошметки сладенького хлеба у свой ротан... Это была настоящая безудержная страсть... Они рухнули вместе со столом и всеми мисками с грохотом на пол. Антон немного поелозил ногами по земляному полу, но все таки нашел точку опоры и начал стягивать с Анастасии ее бушлат... Настя тихо постанывая начала из его пиджака, но немного не рассчитав силы, она ногтями покромсала его до неузнаваемости, но все же сняла его из разгорячившегося тела Антона... Сам же Антон протянул руку под треники и нащупал то, что Настя не носит трусов и начал пальцами изучать внутренности женского полового отверстия... Анастейша тоже не отставала и ловким движением руки разорвала ту тряпочку, которую Тоха называл трусами и начала массировать его четырех сантиметровый little big... - Большой... - прошептала сквозь сладостные стоны Настя.       У воздухе витал вкус любви и огненной страсти...       После этой ночи они стали встречаться как можно чаще. Но пока еще не как парень и девушка, а как друзья. И они всегда находили повод почему они должны встретиться в следующий раз. Ну вот сегодня праздник урожая, а завтра день рождение кошки Абдуловой, а послезавтра у Антона вторая посевная и надобно отметить... Тихие но возбуждающие стоны не прекращались здесь ни на один день... И вскоре они все же решились объявить на все село что они встречаются и даже собираются пожениться. Большая часть селян была восторге от знания что один из богатейших сельских холостяков на своем четвертом десятке нашел себе жену, подходящую ему по всем параметрам. Счастья не чаяла и матушка Настёны, которая уже давно хотела отдать свою ленивую спиногрызку какому то папику. Разве что радости не испытывал бывший ухажер Анастейши, Гришенька Кайманов. Сей великовозрастной алкоголик, хулиган и тунеядец не хотел отдавать свою красавицу этому страшному на лицо амбалу под метр пятьдесят четыре ростом. И он был нацелен на возвращение своего божества у свою родную гавань. Но когда Антошенька провел небольшое стоматологическое отделение двух зубов Гриши от нижней челюсти легким движением руки, Гриша на время приостановил интеграцию Анастейши Абдуловой у состав рода Каймановых.       Спустя две недели состоялась свадьба Антона Мержинского и Анастасии Абдуловой. На празднике присутствовало чуть ли не все село. А это не много не мало шесть тысяч живого люду! Разве что не было инвалида дяди Саши - единственного живого родственника Антона по материнской линии, ну просто потому что он умер у 84 года. Также не было его дочери Главы, двух бабок из сельпо и старика Вазгеныча - они омывали труп одноногого старика. А еще не было Григория Кайманова - хотя и не удивительно...       Свадьба была у самом разгаре. Деды из пивнухи уже вовсю напились и начали ссать у тарелки с картофельным пюре. Тамада Дима Гульманов хорошенько навернув кагорчика где то нашел баянище и начал петь какую то забулдыжную песенку про прождажных девушек и их мужчинах. Мать невесты вынесли из пивнухи вперед ногами после двух литров самогона. Очень жаль. Подружки невесты уже вовсю стонали под друзьями жениха у подсобке, а Антоша уже успел стянуть подвязку из ноги своей жени, и вторую, и кружевные трусы, и отли... Короче, праздник шел полным ходом, но тут вдруг начал мигать свет. Все присутствующие на празднике не на шутку перепугались. Еще и как назло обвалился один из оконных карнизов, и белоснежная штора начала болтаться под дуновения ветра из открытого окна. - Это призрак деда Фонаря! - закричал пропитым голосом местный алкаш Шота Мирзоян. - Прячемся быстрее!!!       И после этих слов целая орда бухущих в стельку селян из криками и визгами выбегали через все имеющиеся и неимеющиеся выходы из пивнухи переварачивая все на своем пути: столы, продукты, гостей. Размазывали по полу и еду и кошек и собачек, и даже нескольких гостей. Лишь самые стойкие остались собирать из столов и пола более менее целые объедки и пустые бутылки. Также на месте остались и сами молодожены. Свет с треском исчез во всем большом здании. Антон попросил Настю спрятаться у подсобке, и Настя повинуясь направилась туда и попросила потесниться здешних любасов. Через мгновение у здание ворвалась шайка Гриши вместе с ним самим. Они разогнали оставшийся народ, который вдоволь насобирал халявного хавчика и пошли в сторону места, где сидел на полу сам жених. - Так вот что ты задумал, Гришенька. - с ухмылкой сказал Антоша. - Решил мне праздник сорвать? А не получится. Я уже женат на твоей бывшей, и ты не сможешь у меня ее отбить. - Да, ты прав. - ответил ему Гриша. - Но я не потому пришел сюда. Я хочу тебя поздравить с женитьбой. По своему...       Ухмылка Гриши ни разу не понравилась Мержинскому, и он отступил от недоброжелателя на один шаг назад. - Бей его! - спокойно, но с натиском, будто выплевывает эти слова, выговорил Кайманов, и его четверо сообщников начали бить жениха под музыку "Гоп, гоп, гоп, чида гоп!" которая как раз играла на свадьбе из старенького патефона. Антон хоть и умел драться, но против четырех крепких мужчин ему еще не доводилось вести бой. Самыми яркими его битвами были с дедом Агафоном за последнюю бутылку самогона у сельпо, с бабкой Светой, которая у него из огорода огурчик стащила для совершения греха и с самим собой во время белой гарячки. После завершения экзекуции, Антон лежал на полу весь помятый и весь у крови. Он что то бормотал, но его уже никто не слушал, да и смысл был ли? Гриша из вертухи сбил патефон прямо на загрязненный пол и тот разлетелся на тысячи мелких и не очень кусочков. Кусок пластинки упал на обезображенное лицо Антона. И пот взаимный хохот ребята вышли из здания пивнухи.       Антона отвезли на тачанке к знахарке. Там ему пришлось ампутировать оба яйца из за тяжелой травмы простаты. Безымянного пальца на правой руке его же лишили те самые мудаки, а точнее сам Гриша. Секатором. А также ему ножкой от стола раздробили кость на левой ноге. Настя была вместе с Антошей все время, которое он провел под присмотром знахарки. Они теперь никогда не смогут иметь детей, и Антон не сможет никому передать свое детище которое он строил двадцать лет - томатную ферму имени Антона Мержинского (Старшего), но ни Настя, ни Антон не унывали. Они договорились украсть у местной цыганки Жени Гандзы одного из ее новорожденных сыновей. Ну а что? Она и не заметит. У нее этих детей полно! На лице Антона снова начала появляться долгожданная улыбка... Настя понимала - теперь у них все будет хорошо...       Спустя месяц знахарка отпустила Антона домой. Он уже был практически здоров, и теперь "может снова работать в огороде как миленький", как сказала знахарка Люда. Настя приготовила ему дома целую тарелку вареников с хреном и Антоша как только прибыл домой сразу же пошел на кухню и слопатил все до последней крошки. Теперь когда его младший братец после увечья перестал стоять как столб, им приходилось замещать свое любимое дело другими занятиями. - Как насчет точного самогоноварения? - предложила свою идею Настёна. - Давно хотела выучить эту науку. - А знаешь... - подумал Антон, - Давай сделаем это!       На следующий день они закупили новое оборудование на скопленные за время совместной жизни деньжата, взяли у местной библиотеке книги по точному самогоноварению. Антон вытащил из подвала целых сорок килограмм хорошей ячменной браги, украл у местного историка Ярослава Самогонова двести кило сахара и раздобыл из глубин своего ануса деревянную ложку. - Откуда она у тебя там взялась? - с недоумением спросила у своего мужа Анастасия, после извлечения той самой ложки. - Ну... Знаешь... Бурная молодость, так скажем-с...       И на этом они и закрыли тему.       Обучение мастерству точного самогоноварения было очень сложным, но и чрезвычайно увлекательным. Им также помогал и один из лучших самогонных дел мастер Эдуард Мефедронов. И все эти извращения из самогонным аппаратом вовсе не были лишены успеха. Совсем скоро первая партия высококачественного самогона была выпита за вечер троицей создателей. Эдуард был восхищен таким тонким букетом вкуса нового вида самогона и запросил у них наперед целый ящик такого же самогона к своему дню рождения. Антон и Анастасия с радостью согласились и подписали контракт на сотрудничество. А на следующий день Антон перерезал ленточку напротив своего нового самогонного ларька "Настенька". Все слаживалось в жизни семейной пары как можно лучше. Дела шли хорошо. Самогон начали закупать не только соседние села, а и некоторые города! Бухгалтерией занималась всегда Анастасия, ибо она была одной из немногих у селе кто умел считать, а Антон занимался рекламой и дизайном бутылок - нарисовал на бумажке что то на подобии женского лица и подписал своими кривульками "Самогон Настенька". И все ведь покупали!       Даже Гриша, поговаривают, не побрезговал бы этим божественным напитком.       И вот однажды, а если точнее то 20 июля, Гриша пришел домой к создателю сего легендарнейшего у селе напитка. Он тихо постучал у дверь и немного отошел от двери. Антон посмотрел у глазок-полумесяц и достаточно сильно удивился: Зачем он пришел сюда? После той красной свадьбы он стал инвалидом третей степени и теперь он должен ходить с тростью из за укорочености левой ноги, носить обручальное кольцо на левой руке и у него никогда не может быть детей. Но он все равно открыл дверь и с хмурым лицом и леденящим голосом ему проговорил: - Чего тебе нужно от меня, холоп? - Ну... - начал говорить Григорий, - Ты уж прости за все то что я тебе устроил... Спустя те месяцы которые прошли с твоей свадьбы, я никак не мог найти себе покоя... Меня терзает совесть что из за своей безграничной ревности серьезно покалечил невинного человека... - на этом моменте Гриша посмотрел на трость Антона у его левой руке. - Я знаю, ты меня не простишь, но я хочу хотя бы немного загладить свою вину... - и он вытащил из кармана два шприца из запечатаными иглами и с какой то темно-коричневой жидкостью внутри. - Нет! - ужаснулся Антон. - Нет!!! Я завязал с этим! Больше никаких наркотиков. Только секс, спорт и самогон! - Да, но по моим дед инсайдовским сведениям ты не имеешь возможности заниматься любовью со своей женой, не правда ли?       Антон опустил голову и тяжело вздохнул. - Ну что же ты медлишь? - спросил у него лукаво Григорий и протянул ему шприц. - Ну давай же! Я ведь знаю что ты хочешь!       Антон прикрыл одной рукой глаза от тяжести выбора и немного подумав резко дернул руку в сторону шприца, который держал улыбающийся Гриша Кайманов. - Ладно! - вырывая у него из руки шприц прорычал Мержинский. - Ты прав. Мне нужна доза! - Ну вот и отлично! А теперь давай пойдем к твоей альтанке у саду. - показал Гриша у сторону небольшого здания со столиком и лавочками возле яблонь вглуби двора Антона. - Нам там никто не помешает.       И они пошли внутрь альтанки. Хорошая это штука - альтанка... Антон ее построил через пару дней после выписки вместе с другом детства Беохом Кемпером. Он там частенько просиживал часами напролет раздумывая о своей жизни, о жизни своей жены, о будущем села, да и просто так. Иногда к ним в гости приходили соседи, друзья. Иногда и все вместе. Они всех принимали без отказа. Настёна готовила просто ошеломляющие блюда, и все гости всегда просили добавки, на что Настя подхихикивала и приносила даже вдвойне больше чем они просили. За это их семью и любили. За доброту и щедрость. И не было таких людей которые злоупотребляли их гостеприимством. Все знали и о их семейном горе, так что во время общения с ними, селяне не затрагивали темы детей, разбойных нападений на какие то объекты местной инфраструктуры и также не разговаривали о Грише. Он исчез из села после того рокового дня, а вот его шайку по одному вынудили из их домов жареными калачами и шайбами снюса. Под натиском адвоката Антона Мержинского, четверых разбойников было приговорено к семидесяти кольных плетей. Не дошли и до тридцати ударов, а уже последний из бандитов упал замертво. Правосудие восторжествовало? Как бы ни так. Гриша все еще был на свободе. И его заочно было приговорено к смертной казни. Так почему же Антон не сдал Гришу, который сам пришел на его порог участковому? Вроде бы и так понятно, что его зависимость от наркотиков вылезала наружу.       Они сидели друг напротив друга с закатанными рукавами на левой руке у Гриши и на правой у Антоши. Как ни странно на вене Антона было где то пять свежих иголочных отверстий.       "Ага, завязал он, конечно" - подумал про себя Гриша. И тут же он заговорил: - Ты готов? - Всегда готов! - с уверенностью сказал ему Антон. - Тогда - колим.       И когда только Гриша собирался поднести иголку к своей вене, Антон уже воткнул иглу на всю длину в свою руку и с блаженнейшим видом на лице вводил жидкость, которая хранилась у шприце. От эйфории он даже высунул язык изо рта. Мужчина закрыл глаза и откинулся на спинку лавочки с довольным лицом.       Гриша не вкалывая в себя заготовленную жидкость запечатал свой шприц и спрятав его у задний карман брюк тихонечко промолвил: - Ну что же, счастливо тебе оставаться.       И с спокойной миной на лице он ушел в неизвестном направлении.       А на следующий день Антона Антоновича Мержинского нашли мертвым у сточной канаве, недалеко от реки Добра. Рабочая версия гласит, что он по пьяни утопился у стоках из ватерклозетов, которые смывают свои нечистоты у реку именно через эту открытую канаву. Но найденный его новоиспеченной вдовой шприц ломал всякие другие догадки, которые появлялись у головах молодых следователей. Да и расположение головы не разрешало даже предполагать об утоплении. Его лицо было на девяносто градусов повернуто у сторону от самой канавы, а вот его ноги были наполовину погружены у грязевые стоки. Экспертиза показала, что у наркоту было подмешано два грамма чистейшей колы. А так же отпечатки показывали кто шприц ему передал. Гриша Кайманов собственной персоной.       Но как же теперь предъявить обвинение тому, кого нет? От Григория и след простыл. Был один свидетель конечно, который якобы видел Григория Кайманова недалеко от речки, умывающего свое лицо прохладной быстротечной водой и потом ушел у сторону села Ермолаево, что на северо-западе от села Добродушино. Но принимать во внимание слова девятилетнего сына местного сторожа водонапорной башни? Глупости какие-то...       Прошли дни, недели... Девять и сорок дней, а виновника смерти так и не нашли... Анастасия пережила инфаркт когда узнала что ее любимый погиб возле сточной канавы. А потом еще и организация похорон... Вот когда мать хоронили, все было просто - сторожу кладбища дать бутылку водки, он яму откопал, а мать забросили в чем ее мать родила у ящик из под холодильника, закопали и крест поставили с надписью: Земля тебе коровьей лепешкой, братишка! Еще и на могилу насрали в память по любимой матушке... А тут надо подойти со всей строгостью и подготовить похороны, достойные даже старосты села. И с этим ей помогли их с мужем совместные друзья. Денег на хорошие похороны она имела - ведь их самогонный бизнес шел как нельзя лучше, а вот на стоющие поминки подбросили друзья и коллеги по самогонному делу. После похорон молодая вдова ходила на кладбище почти каждый день. Приносила бутылку их фирменной водки без закуски и выпивала ее под свое же хныканье и плач. На девятый день после похорон даже зомбак вылез из под земли и попросил чтобы она рыдала потише, и Настя согласилась, после чего косточки деда Максима снова начали покоиться с миром.       На сороковой день Настя пришла уже без самогона. Она принесла шприц с убийственной дозой наркотиков - она все таки нашла заначку своего покойного мужа и из за этого долго потом рыдала ночью в подушку.       Она подошла к надгробному камню, вся у черной одежде и у не менее черном платке и похлопав по нему смолвила: - Ну здравствуй, мой милый... Я снова здесь... - и она поцеловала его портрет на гранитном камне. Фото было выбрано весьма удачно: это фото было сделано за неделю до смерти, когда он был у гостях у своего тестя, Аркадия Абдулова. Да-да, он все еще жив. - Я так за тобой скучаю... - она села возле могилы и оперевшись спиной к памятнику. - А ты знаешь, я продала наш бизнес. - Она обернулась к фотопортрету на камне. - Спросишь, почему? А потому, что мне так грустно делать этот чёртов самогон зная что тебя уже нет... Будь он проклят этот Гришка... - стукнула себе по коленке кулачком Настюша. - А еще я нашла твои шприцики... Мне сначала было грустно, но теперь мне не хочется грустить.       И она открыла иглу и вопросительным взглядом уперлась у это неживое, но привлекательное лицо на фотографии. - Да, я хочу вернуться к тебе... В этом мире без тебя я чувствую себя чужой и беспомощной... - На ее лице покатились слезы. - Отец, конечно, пытается меня утешить, но у него это как то не очень получается.       Настя мимолетно улыбнулась, вспомнив как ее папа недавно что бы ее хоть немного развеселить решил поджечь себе трусы. Странный метод для повышения настроения. Тогда она с каменным выражением лица облила папу водой, ну а сейчас на ее лице появилась мимолетная улыбка.       "Все таки в этом что то есть" - подумала Настя, и продолжила общение с каменным постаментом: - Может ты был бы против, ты бы кричал и мы бы даже поссорились из за этого разговора, но ты мне сейчас не сможешь ответить...       Она подтянула рукав своей кофты и ввела иглу на треть ее длины: - Я готова уйти из этого мира... А ты готов меня увидеть у своем мирке?       Ответа не последовало. А Настя взяв всю волю в кулак нажала на поршень и начала понемногу вводить наполнитель шприца. После сего действия она закрыла глаза и чувствуя как нее окутывает туман, прошептала: - Я иду к тебе, мой Мержинчик...       Труп молодой девушки нашли только на следующий день, когда на кладбище несли гроб с умершим ночью человеком. Им являлся отец Анастасии. он так и не оправился от всех тех ожогов которые он сам же себе и причинил. Теперь у гробовщиков появился еще один клиент, а это значит им сегодня побольше заплатят.