Говорят, общее горе сближает...

-Детская горит! – завопила служанка, ворвавшись в комнату, где происходил праздник в честь помолвки Хатидже Султан и Мехмеда челеби, учителя шехзаде. Хюррем и Махидевран Султан сорвались с места, а Валиде Султан с ошарашенным видом вскочила с места, следом – Хатидже. Хюррем неслась, натыкаясь на гостей, чуть ли не теряя равновесия, падая и вставая, поднимая подол своего платья. Махидевран немного отстала от Хюррем, но голос ей твердил: Мустафа, Мустафа… Прибежав к порогу детской, Хюррем закашлялась от дыма и гари. -Мех…Мехмед! -Мустафа-а… - стуча зубами от истерики, прошептала Махидевран. – Сын мой!.. -Сыно-ок, Мехмед! Из дыма кто-то выбегал. Хюррем рванула туда, несмотря на то, что от детской ничего не осталось, кроме каменной стены…Сюмбюль ага остановил и ее и Махидевран. -О Аллах, убереги от несчастья… -Надо как-нибудь их вытащить оттуда…Слуги! – крикнула Валиде, но служанки уже вытаскивали детей из детской. Хюррем вцепилась в плечо аги. Ее сердце встрепенулось, когда какая-та служанка вынесла оттуда маленького ребенка…Нет, это девочка. Наверное дочь гостей…Но это неважно. Махидевран смотрела из-под плеча Сюмбюля, глазами выглядывая Мустафу. Нет, нет, она не должна потерять его…Единственный сын!.. Однажды она потеряла ребенка. Но этого не должно случиться. Нет… Махидевран вернулась спиной к стене и медленно сползла вниз, закрывая глаза. Последняя служанка выбежала из огня, держа Мехмеда…И Мустафу. -Сынок! – завопила Хюррем и кинулась к сыну, обнимая, целуя… - Сынок, открой глазки, открой…Мехмед?..Мехмед!!!Неет! -Мама… Махидевран открыла глаза и увидела сына на руках черноволосой красавицы-служанки. Вроде Виктории?..Эмх, неважно! -Мустафа, как ты?.. Маленький Мустафа посмотрел на маму жалостно, но потом вспомнил слова папы: Всегда воины умирают на поле битвы. Но он должен умереть с мечом в руках и отвагой в сердце. Но это не поле битвы. Это была битва за жизнь вместе со Смертью. -Все хорошо мама…А ты меня…любишь…мама? Махидевран прослезилась. -Люблю, Мустафа, люблю… -А ты будешь горевать по мне? -Не говори так, ты не умрешь!.. -Будешь горевать? – повторил Мустафа, не обращая на слова мамы. -Буду, Мустафа, буду… -А по моему братику? Махидевран взяла сына на руки, покачала. Медленно посмотрела на Хюррем, которая держала в руках Мехмеда. -Буду. Буду сынок, буду… -Я люблю тебя мама… Последний вздох старшего шехзаде Мустафы. Первая битва. Битва со смертью. Он ее не одержал, но сражался достойно. Вдруг Мехмед открыл глаза и посмотрел на Хюррем. -Мама, а почему так холодно?.. -Сейчас мы тебя согреем, Мехмед… - и осторожно прижала к себе. -Мама, спой мне песенку… -Какую, дорогой?.. -Колыбе-ельную…Кха, кха… - Ой лю люли, люли Налетели вули, налетели вули Да и сели на люли Стали думать гадать Чем дитятко гадовать Чи бублечком чи медком Чи солодким молочком Калиточка скрип, А дитинько спит, спит. Калиточка перестала, А детиночка устала… Мехмед медленно, как будто захотел спать, закрыл глаза… Хюррем тихо заплакала, уткнувшись в плечо маленького сына. Махидевран с горем посмотрела на своего врага. Хюррем. А может быть, уже и не врага?.. *** -Хюррем? Махидевран тихо вошла в покои Хюррем. Хюррем сидела в черном, красивом платье, узоры красовались на вырезе, а золотое украшение лежало на шее. Тот браслет, который подарила Хатидже, было на руке. Махидевран была тоже в черном платье, с небольшим вырезом. Маленькая корона красиво сидела на легких кудрях. Только если не было опухших глаз – то можно было сказать, что у нее нет горя. -Да, заходи, - безжизненным голосом сказала Хюррем, вяло показав рукой, что она может сесть. Махидевран присела напротив Хюррем. -Я понимаю, что такое потерять единственного сына. Я это уже испытала на себе дважды. Видно, Аллах так распорядился… Теперь Мехмед и Мустафа в Раю. Хюррем уткнулась в ладони и зарыдала, не стесняясь. Махидевран положила руку на плечо Хюррем. -Тебе надо успокоиться и лечь спать, Хюррем. -Как мне спать?! Мой сын умер, Махидевран! – рявкнула женщина. Махидевран поджала губы. -Хюррем, уверяю, выпей успокоительное. Хочешь, распоряжусь этим? Махидевран думала, что всё-таки Хюррем откажется, но та кивнула, сглотнув слезы. -Гюльшах! Стук в дверь и вошла служанка Махидевран. Присела. -Да, госпожа? -Принеси успокоительный настой трав, те, которые ты мне давала. Распорядись этим. -Вам плохо, госпожа? -Нет, принеси это для Хюррем. Гюльшах опешила, только на несколько секунд, но потом кивнула: -Что угодно, госпожа, - и ушла. Несколько минут Хюррем и Махидевран сидели молча, уйдя полностью в мысли. Тук-тук-тук Вошла Гюльшах, держа бокал с отваром. -Вот, Хюррем-хатун, выпейте. Хюррем, посмотрела на бокал пустыми глазами и взяла его дрожащими руками. Махидевран помогла Хюррем выпить все. -Спать хочется… -Да, Хюррем, поспи. Хюррем, не дожидаясь, пока Гюльнихаль разберет постель, легла. Махидевран подала знак служанкам, чтобы те вышли вон и сама собралась выйти, но вдруг услышала тихое пение: -Ой лю люли, люли Налетели вули, налетели вули… - прошептала Хюррем, плача. Махидевран посмотрела на своего врага. Бывшего врага. Отвела взгляд. – Мой сыночек просил ему спеть. Хюррем сказала – споет. Хюррем поет… - Стали думать гадать Чем дитятко гадовать… Все тише и тише…Хюррем заснула. Махидевран всхлипнула и вышла. *** Хюррем проснулась. -Гюльнихаль -Да, Хюррем? -Как думаешь, Мехмед в Раю?.. -Конечно, Хюррем, почему ты сомневаешься? Хюррем отбросила одеяло, и вышла из покоев. -Хюррем, ты куда? *** Махидевран не спалось. Она просидела до рассвета у окна, смотря на небо. Где же ты, Мустафа?..На небе ли ты? Счастлив ли ты без меня, а, Мустафа?.. -Госпожа, может быть вы тоже выпьете отвар трав и поспите?.. -Нет, Гюльшах, оставь меня в покое! Гюльшах поклонилась и вышла из покоев. Навстречу к ней шла Хюррем. Спутанные рыжие волосы были не причесаны, глаза опухли, были красными…Ни слова не сказав, Хюррем вошла в покои Махидевран Султан. *** -Спасибо, что поддержала, Махидевран. -Не за что, Хюррем. Недаром говорят – общее горе объединяет.