О, мамочка!

      Харли смеялась заразительно и так звонко, будто самый настоящий ребенок. Но она уже давно не была им, давно переросла ту смазливую девчонку, которая была готова расплакаться по любому поводу. Теперь же она плакала исключительно только от смеха. И если это все не остановить, она заплачет и сегодня. Руки ее судорожно сжимали болящий живот, а щеки саднили до такой степени, что продолжать улыбаться было трудно. Но только не Харли, она все равно продолжала это делать, с каждой секундой напрягая мышцы все сильнее.       Белокурые локоны, которые были связаны в два хвостика трепал теплый весенний ветер, тем самым лаская неестественно-бледное личико девушки, накрашенное в довольно яркий макияж. Что же поделаешь, с тем, что Харли всегда любила выделяться из толпы? Серый, заношенная до такой степени топ слегка закосалась, открывая вид на черный бюстгальтер, а до неприличия короткие шорты едва могли укрыть упругие ягодицы, которые приковали внимание многих мужчин.       — Слезь оттуда, — прозвучав властному голосу, Харли лишь покачала головой, недовольно надув губки. Настроение ее в миг испортилось. Ей хотелось веселья, еще больше причин для задорного смеха, а Джокер теперь этого не мог дать. Поэтому её руки лишь сильнее обвили шею пластикового коня, на котором она теперь сидела. Карусель все также продолжала быстро кружиться, поэтому долго сфокусировать взгляд на зелоноволосом мужчине девушке не удавалась. Хотя она теперь и не отказалось бы поиграть с ним в гляделки.       — Нет! — громче чем хотелось, крикнула Харли широко раскинув руки и опрокинув голову назад, мечтательно прикрывая глаза. Бог с ним, как-нибудь в другой раз с ним поиграет. Почему-то именно в эту секунду ее окутало такое спокойствие и чувство эйфории, что она напрочь забыла об Джокере. — Дин Дон. — в такт карусельной мелодии пропела Харли, заново заливаясь громким смехом. Заново напоминая ребенка.       Счастливая улыбка не угасала с лица девушки. Удерживаясь одной рукой за свой транспорт, светловолосая хотела откинуться назад и закричать на весь пустующий цирк, как карусель резко остановилась, оставив девушку недоумении. Джокеру она уж точно спасибо за это не скажет.       — Я кому сказал, — голос что теперь прозвучал сдержанно, резко оборвался на крик. — Слезь оттуда! — подчеркнув каждое слово проговорил Джокер. Харли закатила глаза, но все же спрыгнула с аттракциона, вальяжной походкой направляясь к зеленоволосому мужчине, что стоял от нее в нескольких метрах. Джокер как обычно выглядел раздраженным, белая пудра растеклась по лицу смешиваясь с черными потеками на глазах и застившей кровью. Обнаженная грудь мужчины была окровавлена, как и потертые штаны мужчины.       — Злюка, — обиженно проговорила девушка, накручивая прядь светлых волос себе на палец. Она с радостью обозвала бы его еще несколькими фразами, но отчетливо понимала, что лучше не стоит. Это навряд ли помогло бы исправить ситуацию. За столько лет знакомства, она прознала о всех его тараканах в голове. — Но я спрыгнула лишь из-за того, что веселье… окончилось, — жалостливо проговорила девушка, отвернувшись от Джокера.       Джокер выплюнул неприятный желчь, тем самым бросая под ноги Харли все ещё теплый от выстрелов автомат. Раздраженность все больше накатывало на мужчину, и вид своей подружки вовсе не успокаивал мужчину. Больше всего Джокер ненавидел в Харли не послушание его приказам, которое она часто игнорила, ссылаясь на детское поведение. Он любил, парой даже требовал, чтобы его благотворили, прислушивались бы к каждому, даже самому безумному желанию. И Харли это делала, повиновалась безоговорочно, ровно до недавних пор.       — Я тебе не давал разрешения на неповиновение, — раздраженно проговорил Джокер, вытаскивать сигарету и прикуривая ее. То ли ветер усилился, то ли на него повлияло близость Харли, но странное чувство пробрало до самих костей, но благодаря хладнокровию мужчины не единая мышца на его лице не дрогнула. В общем, тоже самое было и с Харли, которая отвернулась от Джокера, дабы подтянуться, выставляя на показ мужчине изящную спину и пятую точку.       Джокер бегло оглядел соблазнительное тело светловолосой подруги, облизывая пересохшие губы. Черт, все-таки она его знала слишком хорошо.       — А я и не просила, — захихикала девушка, оборачиваясь к Джокеру. Несколько секунд и она в платную приблизилась к нему, уверенно заглядывая ему в глаза. — Я обещала мамочке, что на каждый твой вопрос буду говорить «нет», — хрупкие руки светловолосой стали скользить по крепкому торсу мужчины, якобы нечаянно цепляя коготками кожу. Невинно-наигранная улыбка украсила лицо Харли. Она отлично понимала, что такими действиями лишь больше дразнит бывшего пациента. Но она уже не могла остановиться, да и сам Джокер вошел во вкус.       Джокер хмыкнул, едва подавляя приступ дикого хохота. Мамочка? Да она уже в грабу переворачивается каждый раз от выходок дочурки, которые парой бывают похлеще его. Но он не стал упоминать об этом девушке. Выбросив окурок, он грубо схватил Харли за волосы, прижимая к себе. От неожиданности девушка едва не споткнулась, носом уткнувшись в тяжело поднимающейся грудь мужчины. Запах дорогого табака сразу же ударил в ноздри, а широко распахнутые глаза наблюдали как тяжело вздымается его крепкая грудь.       — Значить тогда ты не будешь против этого? — он резко схватил Харли за ягодицы, сжимая их в ладонях. Планы изменились, поэтому в данной ситуации он также захотел показать свою находчивость. Все-таки этой девчонке пора уяснить, что ей никогда его не обхитрить.       Харли тяжело сглотнула, покачав головой. Джокер был самым непредсказуемым человеком, из всех, кого когда-либо знала белокурая девушка, но даже этого она никак не могла ожидать от Джокера. Играть по правилам Харли Квинн. ? Кто-кто, но Джокер уж точно не способен на это. Наглый хитрец, постоянно находит способ выйти из воды сухим, в то время, когда она насквозь промокала в ней. Хотя сама виновата. Это карма расплачивается с ней за подстроенные козни Джокеру.       — Ответь, — хлопок по ягодицам, и Харли не смогла сдержать судорожного выдоха. Она прикрыла глаза, но властные руки мужчины переместились на её челюсть, неприятно сдавив. Все-таки хоть и как пыталась, она не могла думать ни о чем другом, как только о близости с Джокером. Как именно он это делает? Почему так трудно отказать ему? Почему в его руках она тает, как мороженое в самый жаркий день?       — Н-нет, — прохрипела она в губы мужчины. Лицо Джокера озарила победная улыбка. И в этот раз он поймал ее на крючок. Наивная. Неужели на самом деле думала, что таким поведением сможет чего-то добиться? Не с тем связалась, Харли Квинн.       — И ты не станешь сопротивляться, если я сделаю так? — Харли прижалась к Джокеру, укусив за плечо, тем самым подавив громкий стон. Она и не заметила, как его рука оказалась в ее шортах, перед тем как коснуться нежных губ. Спина ее выгнулась и Харли плотно прижалась грудью к крепкому торсу Джокера. Воздуха стало критически не хватать, когда требовательные губы мужчины накрыли ее, в то время искусно лаская промежность.       — Н-нет, — простонала девушка, на миг оторвавшись от Джокера. Широкая улыбка не сходила с лица мужчины. Умничка. Уяснила урок, может быть даже надолго.       — Я и так это знаю. Чувствую, какая ты вся влажная, — он проводит дорожку поцелуев от подбородка к ключице, ощущая на кончике языка вкус Харли. Сладкая. Облизав губы, он резким рывком поднимает ее на руки, нечаянно задев рычаг. Раз хотела веселья, оно тебе и будет. — проноситься в голове у Джокера, который решительно направился в сторону снова работающей карусели.        — И запомни… — он целует ее снова пылко, исследуя руками тело. — Во-первых, ты должна слушаться мамочку, — Харли тянется к Джокеру за очередной порцией поцелуев, но мужчина останавливает ее, пригрозив пальцем. — Во-вторых, я буду твоей мамочкой. И только я.        - Хорошо, Пудинг, - широкая улыбка украсила лицо Харли. Она снова была на карусели, только на этот раз фигуры лошадей кружила возле них. Но на это Харли было наплевать, вообщем как и на все, что творилось вокруг. Кроме Джокера, разумеется.