В Чёрном Замке

Муан стоял перед дверьми зала Глубинной Тьмы, всё сильнее сомневаясь в том, что идти без сотни талисманов и оберегов было хорошей идеей. Он был уверен, что его уровня духовных сил хватит, чтобы бросить твари вызов и хотя бы раз атаковать (в конце концов, его же не за красивые глазки не так давно назначили старейшиной пика Славы?). Он долго готовился к этому. Тренировался. И всё же, что-то внутри истошно кричало «не иди – убьёт». Стоило поторопиться, впрочем – если, пока он возится, вернётся хозяин проклятого пика, план мечника пойдёт коту под хвост. Выровняв дыхание, чтобы окончательно успокоиться, Гай толкнул двери. Здесь было невероятно душно, давление в этой комнате было таким, будто он держал на голове и плечах валуны. Сил хватило на половину пути. Упрямости – подойти к краю. Перед глазами всё бы плыло, не будь перед ними одно только чёрное марево. Чтобы устоять на ногах пришлось опереться о меч. - Похвально, похвально… - хохотнуло… что-то. Голос шёл одновременно от твари, от стен и в его голове. Неужели сама Глубинная Тьма над ним решила поиздеваться. Какая, блять, честь! Хотя лучше бы марево продолжало говорить – его молчание только сильнее напрягало. – Знаешь, парень, тут не особо приятно. Ни солнца, ни свежего воздуха… Ты пришёл очень кстати. Муан сфокусировал взгляд и в последний момент проткнул издевательски медленно ползущее к нему щупальце. Сил не оставалось, но сдаваться твари без боя Гай не был намерен. Только вот меч прошёл сквозь отросток и никак его не ранил. Мечнику ничего не оставалось, кроме как отшатнуться. Тогда щупальце рвануло в его сторону и схватило за ногу. От резко пронзившей её холодной боли хотелось вскрикнуть, но воздуха не хватало даже на нормальный вдох. Повалив его на холодный красный пол, существо (мечник был готов поклясться – мерзко хихикая!) подтащило его ближе к краю. Чёрт, нет, он не мог так позорно умереть! Но попытка использовать духовные силы не увенчалась успехом, а давление… Эра… он должен был написать ей что-то на случай своей смерти… Мысль о сестре, которая останется совсем одна, если его не станет, придала заклинателю немного сил. Он схватил меч покрепче и замахнулся. Нет, не на щупальце. На свою ногу, что была им опутана. Если это требуется, чтобы выжить, он… Заметив его порыв, Глубинная Тьма лишь хохотнула и усилила давление. Сознание постепенно ускользало от Муана, меч со звоном выпал из его рук. Это конец? Но… Чей тогда голос он только что услышал? Такой… знакомый… И почему ему вдруг стало так тепло? Когда мечник открыл глаза, Шен сидел перед ним со стаканом воды в руке, явно намереваясь выплеснуть ему в лицо содержимое. Взгляды заклинателей пересеклись, и Муан успел заметить кое-что странное до того, как Ир вновь сделал равнодушное лицо. Удивление? И… беспокойство? Разве мог проклятый старейшина, человек, в котором нет ничего хорошего, беспокоиться о нём? - Кто бы мог подумать, что у тебя недостаточно мозгов, чтобы не идти сюда, - злость в голосе, обычно сопровождавшая такого рода выпады в адрес Гая, в этот раз выглядела неестественно. Голос и выражение лица оставались несколько растерянными. Всучив в руки мечника стакан, Шен встал и, подойдя к дверям в зал Глубинной Тьмы, захлопнул их. – Безрассудный мальчишка… Муан невольно усмехнулся - Ир, может, и был гораздо старше его, но всё равно выглядел его ровесником (если вообще не младше на пару лет) и выпады насчёт возраста смотрелись как минимум забавно. Нога всё ещё невероятно болела (но по крайней мере была на своём законном месте), а духовные силы только начинали приходить в норму, так что ответить колкостью на это было непосильной задачей. - Если ты уже достаточно оклемался для смеха, советую вернуться на свой пик, старейшина, - прошипел Шен, бросив недовольный взгляд на мечника. - Просто пытаюсь побороться с осознанием того, что ты меня спас, - хрипло отозвался Гай. Всё-таки вода оказалась очень кстати, даже если в итоге окажется, что она отравлена. - Ничего личного, просто иначе Глубинная Тьма захватила бы твоё тело. Проблем было бы больше, - Ир замер на мгновение и бросил странный взгляд на мечника. – Эта тварь тебе не по зубам, с этим разобрались, можешь проваливать. И, поздравляю, за тобой должок. Молодой заклинатель был готов поклясться, что в глазах проклятого старейшины читалась печаль. Будто бы он и сам надеялся на то, что Муан сможет убить создание, обитающее в этом замке… Прошли дни. Долгие дни, которые в итоге переросли в недели. Этот взгляд… так странно… Он не выходил из головы Муана, сколько бы он ни пытался отвлечься. И почему Шен вообще помог? Какая ему с этого выгода? Не мог же он помочь просто так, по доброте душевной? Кто угодно, но не старейшина Шен. «За тобой должок» было последним, что сказал хозяин проклятого пика прежде, чем с этого самого пика выволочь. И, судя по тому, что после столь грубого действия Гай почувствовал себя заметно лучше, Ир поделился с ним духовной силой. Какого, спрашивается, чёрта? За эти недели перепалок на собраниях стало куда меньше, как ни странно. Муан старательно наблюдал за поведением как всегда державшегося в стороне Шена (на первом собрании после происшествия он выглядел ещё бледнее обычного), а Шен собачился почти со всеми, но Муана почему-то вместо этого игнорировал. Гай не горел желанием оставаться у него в долгу, так что решил для начала узнать у одного из немногих людей, которые поддерживали более-менее нормальное общение с проклятым старейшиной, что в теории может прийтись ему по вкусу. Интуиция, к которой мечник всё же решил иногда прислушиваться, подсказывала, что идти с этим вопросом к Шиану – себе дороже (хотя, казалось бы, глава – его брат и должен знать его, как никто другой), так что Муан решил расспросить Се Сиаль после собрания. Она ведь, кажется, застала времена, когда пик Чёрного Лотоса ещё не был чёрным… - Маам! – девочка лет семи или восьми подбежала к главе пика Персикового рассвета и крепко обняла. Тут же отстранившись, девчушка защебетала: – Было что интересное? Мам, пойдём домой, ты сегодня достаточно поработала, мы же можем поиграть? Ты обещала поиграть со мной! - Извини, милая, у меня добавилось дел, - печально улыбнулась Сиаль и потрепала дочь по каштановой макушке. Девочка разочарованно вздохнула и глянула на Муана, заставив мать оглянуться. – О, глава пика Прославленных Душ... Вы что-то хотели? - Это тоже старейшина? – дочь Сиаль дождалась, пока её мать кивнёт, и, повернувшись к Муану, подпёрла руками бока. – Моя мама круче! - Аннис! – глава пика бессмертных красоток, похоже, не знала, плакать ей или смеяться. - Я не говорю ничего, кроме правды! - А я и не спорю, - усмехнулся Гай - под испытующим взглядом Аннис было тяжело сдержать улыбку. Девочка на мгновение замерла и покраснела, а затем уверенно кивнула. - Молодец! За разговором старейшины дошли до моста. Госпожа Се, кажется, была крайне удивлена тому, что Муан захотел поблагодарить Шена, но всё же рассказала, что знала. Оказалось, что проклятый старейшина любил сладкое (и Аннис подозрительно точно указала, какие конкретно конфеты больше всего ему нравятся), так что мечник решил сегодня же расправиться с этим делом. Всё равно по заданию главы ему надо было в город. - …И что это значит? – холодно спросил Шен, заметив у ворот своего замка светлую фигуру. – Снова хочешь бросить вызов Глубинной Тьме? Опыт тебя ничему не научил, старейшина Муан? Вместо ответа блондин впихнул Иру в руки мешок. Это было как минимум нагло. - Не люблю оставаться в долгу, так что держи. В знак благодарности и всё такое, - мечник с удовольствием заметил удивление на лице проклятого старейшины и промелькнувшую немного детскую радость в его глазах, когда тот раскрыл мешок. А Шен задумался. Не мог же этот шкаф наугад выбрать именно эти? И как он вообще узнал, что у хозяина пика Чёрного Лотоса слабость к сладкому? Ладно, допустим, он мог спросить у Шиана (хотя вряд ли глава так просто выдал такую информацию человеку, открыто враждующему с его братом…), а первое – обычная удача… И всё же, было приятно и немного странно. С чего бы ему вдруг… Шиан заставил? Нет, вряд ли. С тех пор Муан раз в несколько дней заходил, чтобы отдать очередной мешок конфет. И плевать он хотел на то, что Ир сопротивлялся, как мог – всё равно в итоге приносил новый. В какой момент вражда отступила? В какой момент Шен, глубоко вздохнув, предложил Гаю заглянуть на чашку чая? Проклятый Старейшина уже давно не мог назваться ни чьим другом – своего последнего он предал (но по крайней мере Лев оставался в живых), окончательно закрепив за собой ярлык злодея, но теперь… теперь этот новый старейшина пика Славы, которого он единожды спас, с которым они обоюдно обменивались любезностями много месяцев, каким-то образом стал ему близок. Это было непривычно. Это было странно. Этого Шену так не хватало. Пускай потом Глубинная Тьма и смеялась ему в лицо, заявляя, что и это он в итоге разрушит… у него появились силы не слушать. Ир сам не заметил, как позволил себе привязаться к мечнику сильнее, чем он рассчитывал. Пожалуй, и не заметил бы, не заяви однажды Аннис, единственный не ревущий от одного только его имени ребёнок на многие мили вокруг, что с тех пор, как «стар… Сталель… ста-рей-ши-на Муан спросил про конфеты», Шен стал выглядеть счастливее. Хм, действительно... А его… друг… так непривычно снова называть кого-то другом… появлялся на проклятом пике всё чаще. Помогал его владельцу обживаться в его же замке, который больше не казался огромной полупустой клеткой. Расстановка мебели по всему замку занимала много времени, но, как ни странно, приносила своеобразное удовольствие. Забавно, но постепенно Шен и Гай так друг к другу привыкли, что объятия стали чем-то обыденным. Как и сон на одном диване у камина где-нибудь в дальних комнатах замка. - Эй, Шен, - окликнул его старейшина пика Славы в один из таких вечеров. Ир поднял на него голову и заглянул в глаза мечнику. Тот, вероятно, засмотрелся, потому что продолжил не сразу. – Ты знаешь, я тебя… - Мгм, я тебя тоже. Разве это не очевидно?.. – проклятый старейшина приподнялся и поцеловал мечника в губы. – Или вам, молодым, всё надо вслух проговаривать? А на дворе уже была поздняя зима и снег шёл, не прекращаясь и наводя тревогу и холод, но внутри комнаты Чёрного Замка, освещённой одним лишь камином, всё ещё было тепло и спокойно. Как и заклинателям в компании друг друга.