***
Он вышел на улицу. Идя цветочным садом, Украинец рассматривал цветы, хоть они совсем не цепляли его взгляд, да и вид их казался ему уже не столь ярким и свежим. Он видел их как бумажные — вроде бы и красиво, и как настоящие, вот только жизни в них нет. И наверное не будет. Они уже мертвы. Серая дорожка и парень подымает зеленые глаза, вновь смотря на небо. Он никак не может понять, да и сам себе он не может ответить, что он все время ищет на нем. То ли надежду на лучшее, то ли подсказку, как жить дальше. Каждый день спрашивает, что же там. Иногда он шел за тем же ветром, который, будто бы подгоняя его, вел куда-то вдаль. А шел, потому что вдруг ветер покажет именно то место, где находится подсказка и парень увидит смысл дня и ночи в его времени. «Чего же я боюсь…» — задался вопросом Украина, отводя глаза от небосвода. Все есть. Возможно этого и боится, что все есть, изобилие. А то, зачем ему уходить от роскоши? Он бросает все, что только есть, в поисках того, чего не увидит алчность и тот у кого есть все. — Погодите… — Украина сел на лавочку и задумался, — «Есть все… Но вижу, что нет ничего… Чего нет, если есть все?» Сразу откидывая идею, что нет любви, Украина начал по порядку все разбирать. Но его мысли прервал чей-то голос. Украина не долго думая пошел туда. Незнакомый голос, но плавный, тихий, как плач. Такого почти нигде не услышишь, он редкий, со свойственной ему хрипотцой. Но не смотря на это нежный и очень красивый. Кто-то пел. Украина подошел и обмер. — Азербайджан… Парень замолчал и обернулся. Он сидел на траве у кустов шиповника и в руках держал лист бумаги. На его лице уже читались страх, волнение и ужас. Но он не уходил, а смотрел на брата. Азербайджанец отвернулся к своему листку и больше не издавал ни звука. — Аз, — Украина присел рядом. — Это же прекрасно, что у тебя есть голос. Почему ты не говоришь? — Я не хочу… Оставь меня, пожалуйста… — Азербайджан посмотрел на розовые цветы и осторожно сорвал один. А Украинец не собирался уходить. Аз вздохнул и упал на траву, закрыв глаза. — Эти цветы напоминают мне гранат. У него похожие, но более бледные цветы. Они очень красивые, — сказал Азербайджан, перебирая лепестки бутона пальцами. — Ты можешь говорить, — все равно удивлялся Украина. Азербайджан ничего не сказал. — У тебя красивый голос. Очень красивый… — Давай поговорим про что-нибудь другое. — Когда ты потерял голос? — спросил Украина, посмотрев на небо. Оно покрывалось серыми тучами. — Наверное сегодня будет дождь. Как ты думаешь? — Аз, — повернулся Украинец. — Ладно… — Азербайджанец поднялся и присел, открывая глаза, — Я и не терял его… Мне просто не нравится говорить. Мне не нравится мой голос. Совсем. Иногда мне кажется, что я его теряю и пока все спят иду сюда. Но как я понимаю, не все… — Какой бред. У тебя замечательный голос. Азербайджан ничего не ответил, но взглянул на цветок. Уже весь помят, не так красив каким был, но его уже не разгладить. Такой и он. Может когда-то Аз считал себя замечательным, но это в прошлом. А сейчас, в настоящем, он весь помят и боязлив. Азербайджанец взглянул на небо. Ещё раз сказав про наступающий дождь, Закавказец предложил идти либо назад, либо к беседке. Украина выбрал беседку и оба пошли в ее сторону. Парни уселись на лавочках и Украина облокотился на перила за спиной, поглядывая в сад. Разнообразие бумажных лепестков пестрило перед глазами. Холодное нынче лето, что мысли о дожде, а то и ливне не покидают голову. Хотя может вода освежит цветы и они наполнятся хоть какой-то каплей жизни. Это было бы не плохо. Секундно приподняв глаза и снова опустив их, Украине все равно пришлось снова поднять их. На балконе стояла фигура, легко различимая от всех остальных. Украина заметно таял только от своих мечтаний и вовремя возвращался в реальность, когда глаза закрывались. За что ее любить? За характер? За ее романтическую фигуру среди этих серых реалий. За глаза? Они горят при самой маленькой удачи, при счастье, которого она не ждёт. Или ее не за что любить? Может и так. Да и сам Украинец сомневается в том, что думает. Есть такая вещь — «нравится». Она нравится. Нравится как человек. Любит? Не любит? Что только нельзя передумать за пару секунд. — Она очень похорошела за последнее время, — сказал Азербайджан, — А ты наоборот. Сколько ты уже не спишь? — Так заметно? — расстроенно спросил Украинец. — Ты в зеркало когда последний раз смотрел? — спросил Аз и посмотрел на него. Украина поднялся на ноги и подошел к выходу. — Ты куда? — В зеркало посмотреть, — холодно ответил Украинец. — Ты обиделся что ли?.. — Азербайджан поднялся с лавочки и посмотрел в сад, где по дорожке, не торопясь, шла Беларусь. Она шустрая, всегда находит способ поскорее что-нибудь сделать. А в данном случае поскорее спуститься к беседке, где она заметила братьев. Парчовое платье с кружевом. Было видно что над прической она не старалась. Простая лента подвязала её волосы и несколько прядей были заколоты. Лёгкими движениями подойдя к ним, она поздоровалась и села на лавочку. Украина и Азербайджан тоже. Беларусь говорила с Украиной, иногда поглядывая на Азербайджана и тот молча кивал ей. И в очередной раз повернувшись к нему, Белорусска присмотрелась к его лицу. Азербайджанец несколько испуганно взглянул на сестру и начал отводить свой взгляд. Осторожно протянув к нему руку, Бела аккуратно и нежно заложила его волосы, которые спадали на лицо, за ухо. И держала. А потом бережно достала из своей причёски невидимку и аккуратно приколола волосы брата. Азербайджан долго осторожно притрагивался пальцами к заколке, что было очень забавно. Белоруска даже не сдерживала тихий смех. Украинец все смотрел на него и эта зависть в нем росла. «Почему он, а не я?» — думал Украина и в конце концов поднялся и ушел. — Брехун! — резко вырвалось у него, указывая на Аза. Азербайджан поделовому отвернул голову. — Куда это он… — посмотрела на него Беларусь. Азербайджан дернул плечами и, забрав сестру под руку, повел обратно в стены замка. Хоть ей и не нравится это решение, она молчит. Украина ходит по саду и каким-то невообразимым образом натыкается на стоящих вдалеке Прибалтов. Два брата акробата — Эстония и Литва. Умалишенные чудаки и шестёрки. Один хлеще другого. Драться — давайте; дурковать — давайте. Но в этот раз они подозрительно тихие. То ли это от того что им с верхов по голове надавали, то ли думают что-то неладное. — «Что вас всех буря с утра подняла?» — подумал Украина, прячась за некими хвоями. Эстонец неестественно взмахивает рукой, как будто бы это нервное и что-то звонко и чётко проговаривает, но с этого только слышен смех Литовца. И тот копирует его взмах руки, а потом опускает и разливается его хриплый хохот. — «Их предурковатая точно где-то рядом…» — смотрит по сторонам Украина, ища глазами Латвию. Латышка более собранная, слегка строгая, но только заходит речь об иностранцах, то она превращается в какую-то дурочку, у нее появляется странный смех и желание поболтать. — «Я так и знал! Я все это знал!» — всплеснул руками Украинец. Латвия в бледно-розовом платье выбежала к ним, повисла в объятиях на шее Литвы и через пару минут с неким возбуждением что-то им рассказывала. Она все время отводила глаза на небо, плавно поднимала руки и резко опускала. Смеялась так звонко, что уши закладывает. В ее неразборчивой русско-латышской речи можно было только и слышать: — Но какой же он хорошенький! Но такой сложный!.. Литовец внимательно слушает её всплеск эмоций от какого-то очередного парня, а Эстонец глухо вздыхает и смотрит далеко вперёд. И Украина уже было подумал, что эта дурочка опять поймала себе какого-то очередного пня и радуется. Но если бы не фраза: «Как повезло Baltkrievija с таким парнем сойтись! Прибуде к часам трем, такой строгий, но такой хорошенький!»Часть 6
5 октября 2021 г. в 23:45
Свинцово-серое небо вдруг окрашивается кроваво-багряным, тревожным цветом. Будто бы разлилась кровь и расплывается по нему. За горизонтом бушует пожар. Языки пламени полыхают везде и алый свет охватил дома с улицами. Солнце медленно поднимается из-за горизонта. Оно такое обжигающее и слепящее…
Закрываешь глаза и… Чувствуешь, что сейчас все отключится. Сейчас перейду в мир желаний, мир мечты и время остановится. Но одна мысль, не давая покоя весь день, глушит сон и Украина снова стоит у окна и смотрит на красное солнце. Которое, наверняка, только-только проснулось в отличии от него. За эти несколько часов, — а ему казалось вечность, — в голове все перемешалось… Он будто потерял дар речи, не проронив и слова за эту ночь. Все было так сложно. Казалось, что все пошло наискосок, что случилось что-то ужасное, непоправимое и невозможно страшное, изменяющее жизнь. Именно такое же чувство, когда понял, что не будет рядом никого, ни с кем он не сможет разделить свои проблемы, секреты, обиды. Даже близким людям доверять так сложно. Прекрасный пример его старший брат. Конечно же. Хоть и чудесная внешность, он так холоден ко всем и всему, но это только кажется первому взгляду на него, потому что узнав получше, под холодом горит огонь из тысячи желаний, которые то ли убивают приятное мнения о нем, то ли находятся похожие желания на жизнь и ты осознаешь, что ты такой же, как и он — обманчивый к своей внешности.
— «О чем я думаю…» — на пару секунд закрыл лицо руками Украинец и, тяжело вздохнув, убрал их. Настроение было, неким, паршивым что ли… И все мутило, все крутило, убивало изнутри. Будто огонь с улицы пронизывает его насквозь и тянет из парня свои нити.
— «Скажу… Сегодня же скажу…» — думал Украина, надавливая руками на подоконник, будто пытаясь сломать его. Он ненадолго задумался и только треск подоконника вывел его из этого состояния. Подняв ладони, Украина опустил голову. Он пошел в коридор, в надежде, что хоть какая-то живая душа, кроме него, уже бродит по замку.
Коридоры, запутанные, длинные и пустынные, ведут мимо бесчисленного множества комнат. Пол местами скрипит и это подбешивает Украинца не меньше, чем пустота и тишина вокруг. Оглядываясь, Украина лишь мечтал кого-нибудь встретить. Ни свет, ни заря обычно поднимались Казахстан и Беларусь, но первого нет, а ко второй — Украинец вряд ли зайдет. Он шел мимо сероватых от времени стен. Шаги эхом отдавались и хотелось идти тише, но просто не получалось. Где-то хлопнула дверь. Не уже ли кто-то проснулся в такую рань! Очень хотелось бы верить, что это Беларусь и она как всегда пойдёт на балкон посмотреть на утро. Или может кто-то с центральной части, например, Узбекистан. Он может выйти из комнаты и сразу же пойти на огромную кухню, где найдёт себе что-нибудь вкусное ещё до завтрака. Вообще, много кто может встать утром! И каждый займётся своим делом. Армения бесцеремонно будет ходить по комнатам и секундно в них заглядывать. Этот сумасшедший не боится даже гнева отца или просто старшего брата. Азербайджан будет приведением ходить по коридорам. Казахстан обычно поднимался рано и уходил до завтрака куда-то далеко, даже дальше города. Киргизия просто ходила туда-сюда по коридорам, а Таджикистан мог составить ей компанию. Прибалтика никогда не отличалась любовью к разговорам и похождениям там-сям, из-за чего всю троицу не было слышно нигде. Они могли иногда где-то появляться, но ключевое слово: иногда. Туркмения не был слишком громким или тихим. Он часто ходил в библиотеке и мог проводить там часы. Грузия находился всегда недалеко от Азербайджана. Про Россию не было известно, что он делает утром. Никогда не было известно. Но по словам Армении, он каждое утро сидит за столом, складывая руки и ложа на них голову, что-то говорит, жалуясь то на жизнь, то на себя. Естественно, в это поверить сложно. Но никто не собирался проверять это и не хотел. Украина осторожно подошел к окну и разглядывая оранжевое небо, смотрел за город. За мелкими крышами виднелось поле. Там красиво. Там свобода…
— «Или все-таки уйти…» — подумал Украина. Уйти и не сказать. Ведь бывают моменты, где лучше промолчать. Наверное, это именно этот момент.
Примечания:
😁✌✌❤