Там, где моя семья

«Боже, не могу поверить, что я это сделала. Блин, щеки–то как горят…» – подумала Эва, как позади себя услышала хлопки в ладоши. Девушка повернулась и увидела Коула Бейкера, майора, на вид приятный молодой мужчина, тридцати лет, кареглазый брюнет. – Как мило, – протянул он. – Значит, крутишь шашни с капитаном Смитом. Не ценишь ты себя, Эва. – Тебя забыла спросить, Бэйкер. Иди, куда шел, – сказала девушка, продолжая свой путь. – Я ей цветочки дарю, обеды приношу, когда засиживается за книгой, а она вот оно что, капитанская подстилка, – сказал мужчина, в голосе которого слышались нотки злости и обиды. – А ты подумала, кому нужна будешь, когда твой ненаглядный угодит титану в пасть? Подумай хорошо, я дам тебе больше! – Это не твое дело, – спокойно, на удивление для себя, произнесла Эва. – Это моя жизнь. Увидел смазливую девчонку и все, считаешь, что любовь? – Да я тебе стабильную жизнь предлагаю! Стать женой, а не подстилкой, обрести семью, которой у тебя нет. Хочешь лечить – будешь лечить, захочешь, можешь дома сидеть! Думаешь, он сможет тебе такое предложить? – не унимаясь, продолжил брюнет. – А ты подумал про то, что у меня, возможно, уже есть семья и я не нуждаюсь в твоей помощи? – переходя на повешенные тона, сказала девушка. – Бэйкер, оставь меня в покое, в конце–то концов. Не дожидаясь ответа, девушка поспешила в свою комнату. «Поскорее бы Эрвин вытащил меня отсюда. Бэйкер этот еще взялся на мою голову, надоели», – комната встретила юную Аккерман всепоглощающей темнотой. Запалив свечи, русоволосая девица положила вещи, подаренные ей капитаном в шкаф. «Завтра придет какой–то кент из знати, хочет, чтобы я его осмотрела, жалуется на боли в желудке. Так и хочется ему сказать, что меньше нужно жрать, а то пузо лопнет, но богач пообещал, что отвалит хорошую сумму, если вылечу, а деньги мне нужны. Не хочу у Эрвина дальше сидеть на шее, да и права у меня пока что такого нет. Так что, придется его осмотреть. Ладно. Пойду помоюсь и лягу спать, так хоть быстрее время пролетит», – зевая, размышляла она. Утром Аккерман не хотела просыпаться, у нее было желание провалиться в глубокий сон и проснуться уже в разведке. Но врачебный долг зовет, приходиться вставать, скоро должен зайти за ней капитан Вебер. «Век бы его не видела, наверное, он того же мнения. Зная Эрвина, который всегда при делах, думаю, и у Вебера есть занятия поважнее, чем таскаться со мной то в штаб, то на фабрику», – размышляла она, накинув уже привычную и неотъемлемую для себя теперь форму разведки и принялась расчесывать волосы. Стук в дверь. «Легок на помине», – подумала Эва. – Доктор Аккерман, вы проснулись? – спросил надоедливый Вебер, которого девушка тихо спародировала, но только писклявым голосом. – Да, сейчас выхожу, – отозвалась она, заканчивая заплетать волосы. «Раньше я всегда ходила с распущенными волосами несмотря на то, что они достигали поясницы, теперь же, собираю их в косу или высокий хвост, чтобы не мешали. Была мысль их подкоротить до середины лопаток, я даже попросила об этом Ханджи, но в ответственный момент нас застал Ривай, который поспешил отобрать у Ханджи ножницы. Тогда он пообещал, что если еще раз увидит ее с ножницами в руках и рядом со мной, то обязательно засунет ей их глубоко в жопу, чтобы соблазн пропал, а мне тем же днем сказал, чтобы я забросила эту плохую затею, так как я не солдат и могу позволить себе такую роскошь», – закончив с волосами, Аккерман вышла из комнаты и пошла следом за Вебером. – Доктор Аккерман, постарайтесь вести себя вежливо по отношению к лорду Крафтману, он очень влиятельный человек, – попросил у нее Вебер. – Да, конечно, только если отпустите меня домой, – поставила она свое условие. – Я же Вам говорил, что приказ еще не поступил, – повторил вчерашнюю песню Вебер. – А Вы постарайтесь его добиться, я же знаю, что уже в тягу Вам, – настаивала Эва на своем. – Мисс Аккерман, к сожалению, я не могу помочь, есть люди, стоящие выше меня, и они решат, когда Вам следует вернуться в разведку, – устало сказал он ей. – Давайте на чистоту, – начала Аккерман свою тираду. – Если Вы все надеетесь, что, удерживая меня тут, я поддамся, займусь новым изобретением, и вы его оттяпаете у меня, то скажу сразу, вы глубоко заблуждаетесь, я и палец о палец не ударю. – Мы прибыли, – сказал Вебер и к своему счастью поспешил наутек. – Доброе утро, – поприветствовала молодой врач лорда, который был на вид обычный зажратый старичок, невысокого росточка, но высокого мнения о себе. – Я доктор Аккерман, приятно познакомиться. – Доброе утро, доктор, – на удивление вежливо сказал старый лорд. – Вам сообщили, по какому поводу я здесь нахожусь? – Да, – ответила она. – Вас тревожат боли в желудке. – Верно, – сказал старичок. – Вы поможете мне? – Постараюсь. Лорд Крауфтман, я попрошу Вас ответить на несколько моих вопросов, а затем раздеться до пояса, дабы я смогла провести полноценный осмотр. «На мое удивление старый Лорд быстро выполнил мою просьбу. Дальше провела полноценный осмотр, в ходе которого установила, что у старого лорда всего–то на всего запор и жуткие газы, которые ходят по желудку, не дают ему покоя. Я дала тому рецепт настоя из листьев сенны и посоветовала употреблять больше кисломолочных продуктов и сухофруктов. За этот элементарный случай, я получила добротный мешочек золотых монет. Побольше бы таких случаев в практике», – подытожила Эва сегодняшний прием. После визита старого лорда прошло еще три дня, в ходе которых Аккерман посещала фабрику, наблюдала за производством, а в качестве дополнения, к ней прислали еще несколько толстосумов с банальными проблемами. Сейчас уже обед, и девушка возвращалась после очередного похода на фабрику в штаб, как она упала, столкнувшись с тем, кого меньше всего ожидала здесь увидеть. – Смотри, куда прешь, девка, – послышался такой наглый, родной, хрипловатый голос. – Простите… – прошептала Эва и наконец взглянула на отца. – Мать… – выдержав некую паузу, прохрипел ее отец. – Тьфу ты… Ну ты даешь девка. Так на мою старуху покойную в молодости похожа. – Простите, – повторила она, поспешив подняться и убежать отсюда. – Всего доброго. «Папа мне всегда говорил, что я копия его матери», – пронеслось в голове у юной Аккерман. – Эй! Постой, – окликнул ее отец. Эва повернулась, и он спросил: – Тебя как звать? – Эванджелина, – на автомате сорвалось с уст девушки, которая поняла свой косяк и поспешила уходить. «Отец назвал меня в честь его покойной матери», – вспомнила она, как он сильно любил свою мать и решил назвать единственную дочь ее именем. – А, ну стоять! – скомандовал он, а Эва напротив побежала от него подальше. «Быстро же он бегает, старый хрыч. Такое понятие, как возраст неизвестно Кенни Аккерману», – бежала она со всех сил, пытаясь от него оторваться, как вдруг чья–то рука вытянулась из поворота и схватила девушку. Обладательнице пронзающих глаз цвета грозового неба зажали рот рукой. Она замычать не успела, как услышала не менее родной голос. – Успокойся, глупая, это я, – сказал Ривай. – Вечно ты находишь приключения на свою жопу. – Я не виновата, – оправдывалась она после того, как Ривай отпустил ее. – Да, ты права, они за тобой ходят по пятам, – в своей привычной манере произнес Ривай. – Встреча с папочкой не удалась? – Да ну тебя! – сказала сестра, отворачиваясь, и веселее добавила: – Он просто хотел меня обнять, а я не хотела позориться на людях. – Да ты что? – девушке на миг показалось, что ее брат… улыбнулся? «Наверное, все же показалось», – подумала Эва. – Пойдем, нужно с тобой кое–что перетереть. Эве и Риваю прошлись идти по закоулкам Стохеса, дабы не нарваться на отца, который, видимо, кое–что заподозрил. А если Кенни Аккерман что–то заподозрил, то стоит быть начеку, ибо он свое не упустит. – Эрвин придумал, как тебя вытащить отсюда, – привычным тоном для себя сказал Ривай. – Наконец–то! – облегченно произнесла она. – Когда вы меня заберете? – А теперь пошевели своими шестеренками и подумай, почему я здесь, – устало протянул младший офицер. – Забрать меня домой… – тихо буркнула Эва. – Да неужели? – саркастично протянул брюнет. – Хорош сарказмом прыскать, я тоже так могу! – твердо сказала его сестра. – Раз пришел, то рассказывай! – Старика Штерна отправили в бессрочный отпуск, – начал рассказывать брюнет. – Эрвин выдвинул тебя на него место. – Но, зима же, вылазок не будет, нет особой надобности в лазарете, думаешь, они согласятся? – промолвила она задумавшись. – Правильно, поэтому Эрвин предложил Шадису распустить ваш медицинский отряд и оставить только двух врачей и одну медсестру на время зимы, весной же их призовут обратно, – сказал брюнет и, выдержав паузу, продолжил. – Одним из врачей будет Коллинз, а вторым будет главврач. – То есть я, – договорила она за парня. – Твоя должность уже утверждена. Эрвин сегодня доставил прошение командира, – сказал он. – Суд распорядился, чтобы ты вернулась в разведку. Так что идем в штаб, ты забираешь свое шмотье, и выматываемся отсюда. – Чего ждем? – спросила Эва. – Погнали быстрее. Так родственники двинулись в сторону штаба собирать вещи девушки, которых стало чуточку больше за счет лечения толстосумов. Уходу Эвы пытался препятствовать Вебер, который все ссылался на какой–то приказ, на что ему Ривай сказал закрыть рот и не мешать. Когда разведчик и врач уходили из штаба Военной полиции, служащие их сопровождали презрительными взглядами, а некоторые и вовсе не скупились на слова. Эва удивлялась выдержке Ривая. Он пропустил эти выходки мимо ушей. – Нужно добраться ближе к центру, там нас ждет Эрвин, – произнес брюнет, ускоряясь. Сестра поспешила за ним. Дорогу они провели молча и периодически поглядывая друг на друга. Вокруг них витала атмосфера недосказанности. Вроде как и хотелось сказать что–то значимое, но в то же время никто из них так и не решился прервать тишину. Вскоре они добрались до Эрвина, который ждал их у кареты. – Здравствуй, – поздоровался он с девушкой. – Привет, – как–то слишком робко для своей манеры речи, произнесла она. – Готова поехать домой? – спросил у нее блондин. Аккерман уже собралась ему отвечать, как услышала душераздирающий женский крик. Мужчины, как офицеры, поспешили посмотреть, что происходит и в случае чего, решить проблему, а Эва, как врач, пошла удостовериться, что с медицинской точки зрения все в порядке. Обойдя собравшуюся толпу зевак, разведчики и врач увидели женщину, плачущую около лежащего мужчины. На лицо явные признаки асфиксии, осталось разобраться с причиной. Мужчина пытался дышать ртом, но ничего не получалось. – Я врач, – сказала Аккерман и попросила дать ей возможность пройти. – Скажите, он жаловался на какие–либо боли? – спросила она, видимо, у его жены. – Да, – сквозь слезы, сказала она. – Жаловался на боли в сердце. Говорил, что на грудь как будто кирпич положили и трудно дышать. На ум молодого врача пришло только одно – стенокардия. – Вы слышите меня? – спросила сероглазая у мужчины. – Давайте попробуем вместе дышать, хорошо? Мужчина кивнул глазами. Эва же раскрыла ему рот пошире, пальцем прижала язык, чтобы тот не впал в рот и человек не задохнулся. – Успокойтесь и попытайтесь сделать глубокий вдох, – попросила она, сама тем временем вспоминаю точки на теле человека, чтобы облегчить дыхание. Постепенно, но все же удалось снять стенокардический приступ. Эва же посоветовала семейной паре сделать настойки пустырника, боярышника, принимать их и добавлять в чай мяту. Среди толпы собравшихся зевак, ходил гул мол, кто же эта девушка, и лишь один человек, своим низким бархатным голосом, сказал: – Она моя сестра.