Карлик из Далёкой Галактики

Прошли лишь считанные часы после взрыва Второй Звезды Смерти, но казалось вся Галактика погрузилась во всеобщее ликование. Разумные всяких видов танцевали, смеялись, обнимались. И Йода соврал бы, если сказал, что их счастье беспричинно. Злейший враг добра и справедливости — ситхи, были остановлены. Враг, таящийся в тенях на протяжении тысячи лет, вынашивал свой план по уничтожению Республики. И казалось, что наследники Бейна окончательно одержат верх, но заместо этого потерпели сокрушительное поражение. Оби-Ван, кажется, имел в своей призрачной голове похожие мысли. Он, несмотря на свою эмоциональную стойкость, не мог сдержать счастливой улыбки. Но бывший гранд-мастер Ордена Джедаев Йода не разделял восторга своего подопечного. Да, победа действительно одержана, в этом у зеленого мудреца не было никаких сомнений. Но цена этого триумфа все еще не покидала разум «учителя учителей». Ни для кого не секрет, что после Руссанских реформ джедаи потеряли былой авторитет и могущество. Ситхи не высовывались, и через пару столетий казалось, что они канули в небытие. Орден перестал уделять должное внимание фехтованию и боевым техникам Силы. Медленно, но верно, они стали превращаться из солдат на страже мира в простых дипломатов. Йода ничего не делал по этому поводу, так как сам уверовал в безоговорочную победу над ситхами. Но сейчас мастер сокрушался от своей прошлой наивности. Как он мог поверить, что темные служители больше не вернутся? Как он мог поверить, что зло — неотъемлемая часть жизни не даст о себе знать?! Многие годы старый джедай служил примером и авторитетом для остальных. Более молодые адепты Светлой стороны всегда прислушивались к словам Йоды, считая его мудрость неоспоримой. О Сила, да Йода сам поверил в беспрекословность своего учения и триумф своего ордена. И когда пелена Тёмной стороны начала покрывать Силу, старец ничего не предпринял, все еще веря в безоговорочную победу над ситхами. За что позже и поплатился. — Я не сумел, — удрученно пробормотал Йода. — Что вас гложет? — поинтересовался призрачный Оби-Ван, оторвавшийся от созерцания радостной толпы. — Выполнить свой долг не сумел я, юный Оби-Ван, — промолвил зеленый старец. — Не заметил заговора, не остановил вовремя. Закостенел. Два десятка лет изгнания было достаточно, чтобы девятисотлетний джедай сделал выводы. И они были удручающими. Йода не тот лидер, который был нужен Ордену Джедаев тогда. Старый, привыкший к мирному времени, он был не готов к решительным шагам, когда они так требовались. И что обидно, не было того, кто указал бы Йоде на свои промахи. Во всем Ордене не нашлось бы разумного, который сомневался в мудрости гранд-мастера. Но мудрости не было, была лишь её маска. — Мастер, мы все оплошали тогда. Никто не мог раскрыть этот заговор ситхов, — принялся утешать гранд-мастера Кеноби. — Они вынашивали план тысячу лет. Ударили по нам, когда мы были слабее всего. Внезапно и сильно. Но мастер, несмотря на огромные потери, мы победили. Орден выстоял. А ситхи — нет. — Разве? — усомнился Йода. — Десять тысяч братьев и сестер — не та потеря, с которой мириться можно, Оби-Ван. Не подготовил Орден я к дням смутным. Слепыми и слабыми тогда мы были. Целью для ситха легкой. Позволил я этому случиться. — У нас есть новая надежда, мастер, — указал Бен Кеноби на Люка Скайуокера, разговаривающего со своей сестрой подальше от толпы. — С ним мы сможем восполнить наши потери, реорганизовать Орден. Он талантлив, учитель. Могуч, не запятнан Тёмной стороной. Если и строить новый Орден, то только с него. И мы ему в этом поможем. — Есть надежда, Кеноби. Есть. Но только это уже без меня. Йода взглянул на юного Скайуокера, который смеялся от незатейливой шутки Хана Соло. Да, в отношении него Оби-Ван прав. Могущество его неоспоримо. За считанные годы юнец сумел догнать и перегнать своего талантливого отца. Пределы его мощи ещё предстоит выяснить. Однако, что более важно, так это дух. Мальчик, смотря в глаза злу, не поддался ему, не переставал верить в добро. Качество, которым даже сам Йода не мог похвастаться. — О чем вы мастер? — недоуменно спросил Оби-Ван. — Ухожу я, Оби-Ван. Видит Сила, засиделся в этом мире я. — устало ответил гранд-мастер. От услышанного, Бен стал еще более озадаченным. Куда может уйти Йода, если он сам не более, чем Призрак Силы? Ответа долго ждать не пришлось. — Без наших тел, лишь Сила удерживает нас в мире этом. Все сущее связано с ней нитями невидимыми, паутине подобно. В призрачном состоянии, нить эту оборвать можно. Уйти в небытие. Пока Кеноби осмысливал новую информацию, Йода продолжал. — Устал я, Оби-Ван. Устал от Силы, ситхов, джедаев. Много на мои века проблем выдалось. Силы свои я исчерпал. Оби-Ван Кеноби был ошарашен. Великий и могучий гранд-мастер Йода, всегда мудрый, не унывающий, пышущий здоровьем и силой, несмотря на небольшие габариты, никогда не позволял себе входить в депрессию. Но сейчас Бен смотрел не на «учителя учителей», а на усталого, побитого жизнью старика, расы которого он не мог вспомнить. Кеноби сам тяжело переносил потерю Ордена и своего ученика. Но его душевная боль никак не могла сравниться с болью Йоды, который относился к каждому члену ордена как к своему ребёнку. Было очень жалко смотреть на разбитого гранд-мастера. На миг, Оби-Ван даже забыл, что Йода планировал самый настоящий суицид. — Мастер, прошу вас, одумайтесь, — вкрадчивым голосом начал Оби-Ван. — Вы не можете так поступить. Не сейчас, когда вы так нужны. Многие учения, знания джедаев сейчас хранятся в вас. Кто будет наставлять Люка? Кто будет вести нас? — Не могу я вести джедаев, коли самого себя вести сил нет. Не тот я лидер, что нужен вам. И нет знаний тех у меня, коих найти нельзя. Отпусти меня, Оби-Ван. Новый путь, лучший путь найти вы сможете. В этом, старик мешать вам только будет. Оби-Ван пытался сказать что-то против, но Йода его уже не слушал. Обратившись к Великой Силе, он почувствовал множество огоньков вокруг себя. И в самом сильном, насыщенном, пышущем незамутнённым светом, Йода отгадал Люка. «Гранд-мастер Ордена Джедаев Люк Скайуокер» Йода знал, что этот конфликт не последний, и триумф не будет длиться вечно. Пройдет десять, сто, тысяча лет, и разгорится новая война между одарёнными. И они будут длиться всегда, до тех пор, пока существует эта галактика. Ибо сколько не было бы мидихлориан в крови разумного, никто не будет столь могущественен, чтобы бороться с самой природой. Это нельзя остановить, нельзя игнорировать, нельзя противиться, можно лишь готовиться. — Наставляй Люка, Оби-Ван. Именно он отныне наш свет. — напоследок произнес «учитель учителей». Сказав последние напутствия, Йода сконцентрировался на Силе вокруг себя, нащупал нить, связывающую его с материальным миром. Концентрироваться было тяжело, ибо гранд-мастеру противостояло само мироздание. Приходилось прикладывать огромные усилия, чтобы фокусироваться на нити. Сделав последнее усилие, нить оборвалась. В тот же миг, мир для Йоды померк.

***

Комок чистой Силы, некогда принадлежащий гранд-магистру Йоде со скоростью, не ведомой ни одному гипердвигателю, странствовал по Вселенной. Он пролетал через бесчисленное множество галактик и миров: больших и малых, развитых и не очень. Неизвестно, сколько летел комок. Быть может несколько секунд, или несколько миллионов лет. Также неизвестно сколько летел бы комок, если бы не неожиданное притяжение, которое почувствовал дух Йоды, пролетая через один из миллиардов миров. Комок Силы не смог противиться притяжению, и отправился по направлению к нему. Мир был земного типа и определённо заселен. Засушливые пустыни, бескрайние моря, девственные леса проносились перед духом Йоды, пока он не прибыл в горный край. Притяжение вело к высокому замку, который возвышался надо всеми горами, словно единственный бастион цивилизации перед диким миром. Притягивало комок Силы прямо в тело некоего нескладного, карликового человека, вздумавшего вздремнуть в одной из камер, не имеющей стены с одной стороны. Сила резко влетела прямо в грудь карлика, и тут-же начала сращиваться с новоприобретённым телом. Вкореняться в нервную систему, устанавливать связь с местным энергополем, читать память, эмоции, надежды, переживания, страхи и…

***

Тирион Ланнистер резко открыл глаза. «Семеро, это был не сон» — думал Тирион, глядя на каменный потолок камеры. Как бы он не желал, чтобы события последних дней были лишь несуразными сновидениями, реальность была жестока. Несколько дней назад, Кейтилин Старк вместе с верными людьми захватила карлика в гостинице на перекрёстке и перевезла к своей сестре — Лизе Аррен, в замок Орлиное Гнездо. Оглядываясь назад, Тирион мог с уверенностью сказать, что эти дни были самыми худшими в его жизни. А у младшего сына Тайвина, беря во внимание его карликовость, таких дней было в избытке. За эти дни Тириона чуть не убили люди Старк, горцы, и тысячи ступенек при подъеме на Орлиное Гнездо. Ланнистер попытался встать, но его тело за сон на холодном и бугристом каменном полу определённо не говорило карлику «спасибо». Тириону удалось лишь перейти в сидячее положение и упереться спиной о каменную стену. Кейтилин Старк обвинила Ланнистера в покушении на её сына, Брана. Несмотря на все доводы против, приведённые карликом, Старк так и не отказалась от попыток свершить «правосудие». Слабоумная Лиза Аррен ожидала быстрого признания от карлика, а затем скорее избавиться от него, выкинув в так называемую Лунную дверь — отверстие в тронном зале, если выкинуть человека из которого, тот будет падать с высоты в несколько тысяч футов. Аррен так и не получила желаемого, и приказала запереть Тириона в «небесной камере», где одна из стен отсутствовала, открывая вид на чудесные горные пейзажи, хотя узнику за это приходилось платить жутким холодом и риском свалиться. Местное гостеприимство не прельщало Тириона, и тот раздумывал над планом уйти. Уже два дня молодой Ланнистер прокручивал все варианты разговора с местной правительницей у себя в голове, и сегодня он наконец-то решился действовать. Настроенный решительно, Тирион поднялся с пола, однако впоследствии чуть не упал. Карлика охватила сильная мигрень, да так, словно голова хотела свалиться с плеч. Сотни иголок вонзались в череп, посылая туда короткие электрические разряды. Не стерпев, Тирион закричал. Короткие ноги карлика перестали его держать, и Ланнистер начал шататься по всей камере, пытаясь восстановить равновесие и стараясь не свалиться через отсутствующую стену. Боль прошла также резко, как и началась, к немалому удивлению Тириона. «Неужели голод даёт о себе знать?» — подумалось Ланнистеру. — Чего орешь, карлик? — Тирион и не заметил, как к нему в комнату зашел надзиратель. Лиза Аррен приставила к карлику личного надзирателя, местного дебила по имени Морд. Надсмотрщик был толстый, лысый, короткопалый, несуразный и от него вечно воняло мочой. За эти дни, Морд никогда не терял возможности побить или поиздеваться над беспомощным карликом. — Опять шумишь, карлик. У-у-у… Я покажу тебе как шуметь, карлик! — тюремщик сильно огрел Тириона по спине, из-за чего последний свалился на пол. Приговаривая «я тебе покажу», «я тебя раздавлю», Морд начал обрабатывать бока Ланнистера дубинкой, не обращая внимания на его визг и жалобные крики остановиться. — Морд! Морд! Хватит, Морд! — Ланнистер пытался перекричать надзирателя, но неуспешно. — МО-О-РД! — всей силой своих голосовых связок, карлик сумел достучаться до глуповатого тюремщика. Морд, после крика Тириона, стал удивительно спокоен и больше не предпринимал попыток огреть карлика. — Спасибо. Я знал, что ты умный, Морд, — стараясь игнорировать боль в боках, вкрадчиво заговорил Ланнистер. — Я умный, — воскликнул в ответ Морд. — Да-да, я знаю. Морд, ты слышал поговорку: «Богат, как Ланнистер»? — кротко заговорил Тирион. — Я слышал, — безучастно ответил Морд. — Вот-вот, отлично, Морд, — похвалил карлик надсмотрщика, про себя удивляясь его спокойствию. — Я — Ланнистер, — указал на себя карлик. — Я — Тирион Ланнистер, и я богатый. Мне нужна твоя помощь, Морд. Если ты мне поможешь, то я озолочу тебя. Потому что я богатый. — разъяснял дураку Ланнистер. — Ты богатый, — так же холодно промычал тюремщик. — Да! Правильно. Неужели дошло? Иди, и скажи Лизе Аррен, что я хочу сознаться, и тогда я тебя… — Я пойду, и скажу Лизе Аррен, что ты хочешь сознаться. — не дав договорить карлику, Морд покинул камеру, даже не заперев дверь. «Что во имя Семерых это было?» — потрясся Тирион, смотря в спину уходящего дурачка. — «И даже дверь оставил открытой. Прямо бери и уходи.» Все еще шокированный от неожиданной сговорчивости Морда, Тирион так и остался сидеть на полу камеры, не решившись уйти через дверь. Через десяток минут за ним пришли местные стражники, взяли Тириона за руки, словно тот ничего не весил, и унесли из камеры. По дороге, Ланнистер увидел, как какой-то мужчина в латных доспехах во всю силу дубасил тяжелым сапогом скорчившегося на полу Морда. — Тупая ты скотина! Какой из тебя надсмотрщик, если ты, псина паршивая, даже за дверьми не уследишь. Сейчас я тебе мозги то повышибаю! — яростно ревел на дурака воин. — Ай-ай-а! Морд умный! МОРД УМНЫЙ! — вопил в ответ надсмотрщик. Молчаливые стражники принесли карлика в тронный зал, где казалось, собрался весь высший свет Долины. Слева, справа, сзади Тириона окружала толпа высоких (впрочем, для него они все высокие) людей. Некоторые леди, рядом с которыми поставили Ланнистера, закрывали нос от вони, доносящейся от карлика. Это было ожидаемо, ведь возможности помыться за эту неделю у карлика не было. «Как же я скучаю по бадье.» На возвышении сидела сама Лиза Аррен в чёрном, траурном одеянии, и что более примечательно, с оголенной титькой, из которой жадно сосал молоко на виду у всех её сын Робин. Около неё стояла её сестра Кейтилин. Та, из-за которой это все и началось. — Бес! — пренебрежительно обратилась Аррен к карлику. — Мне доложили, что ты желаешь сознаться в содеянном преступлении. — Да, миледи. Вам доложили правильно, — ответил Тирион. — Прекрасно, — Лиза улыбнулась сестре. — Я же говорила, что небесная камера сломит любого. Говори! — уже к Тириону. — Говори, Бес, и умрешь с легким сердцем. Едва заметно улыбнувшись, Тирион Ланнистер начал вещать свою, заранее заготовленную речь о своих «прегрешениях». Был упомянут и непомерный блуд карлика, и пренебрежительное отношение к слугам, увлечение азартными играми, и даже «инцидент» с черепашьим супом для его сестры. В зале стоял хохот. Что-что, а играть на публику Тирион умел. — Довольно, Бес! Тебя обвиняют в убийстве Джона Аррена. Сознавайся, Бес. Сознавайся, как ты и хотел, — вспылила Аррен. «Да в чем ещё меня обвинит эта коза?!» –мысленно изумился Тирион новому обвинению. — Миледи, боюсь, я ничего не знаю об убийстве лорда Аррена, потому и признаться в них не могу. — использовав весь свой самоконтроль, ответил Бес. — Я услышала тебя, Ланнистер. Сир Вардис, отведите пленника в камеру поуже. –приказала леди Орлиного Гнезда. Тириона откровенно злила эта ситуация. Вместо того, чтобы находиться в Королевской Гавани с кубком вина и девкой под боком, он усталый и голодный торчал здесь по причинам, которые сам не до конца понимал. Его злило все: и слабоумная Лиза Аррен, и её хилый, не менее тупой сынок Робин, и самодовольная Кейтилин Старк, которая так «лихо» поймала важного пленника, и местная толпа, которая еще не оплевала карлика из-за уважения к бывшему лорду Долины. Огонь подогревала и возвращавшаяся мигрень. Не такая сильная, но все равно доставлявшая проблемы. — Неужели так происходит правосудие в Долине?! — воскликнул Тирион так громко, как только позволяли его связки. — Неужели честь так и не добралась до сюда через перевалы Долины? Вы обвиняете меня, я отрицаю вину. За это меня отправляют в камеру на холод и голод? Я — Тирион Ланнистер, сын Тайвина, потомок Ланна Умного! Я заслуживаю справедливое правосудие! Но боюсь, что здесь, среди людей, мне его не дождаться. Так пусть боги решают мою судьбу! Я требую суда поединком! Если его речь и вызвала какие-то эмоции у толпы, то это смех. Народ смеялся, надрывал животы, расплёскивал слюни и слезы по зале. Отнюдь не каждый день увидишь, как столь «великий воин», как карлик, требует поединка. — У вас есть такое право, Ланнистер. — согласилась Лиза Аррен. — Миледи, позвольте мне быть вашим чемпионом. — вызвался незнакомый Тириону рыцарь. — Леди Аррен, я уважал вашего мужа. Позвольте мне убить его за вас. — Суд богов — это хорошо. Но чаще на этом суде побеждает тот, кто лучше владеет мечом. Все мы знаем, кто тут лучший боец. — в этом рыцаре Тирион признал Лина Корбрея. — Сир Вардис! — остановила пыл рыцарей леди Аррен. — Вы верно служили моему мужу, будучи его правой рукой. Почтите честь вашего бывшего лорда, будьте моим чемпионом. — Это большая честь, миледи. — вышел из толпы рыцарь Вардис Иген. — Однако посмотрите. Этот человек не воин. Он хромой, и вдвое меньше меня. В его убийстве не будет правосудия. — Правильная мысль, сир Вардис. — похвалил рыцаря карлик. — Миледи, если у Ланнистера будет свой чемпион, я с радостью сражусь с ним и отстою честь покойного лорда Аррена. — добавил сир Вардис. — Прошу вас не кидаться словами так рано, сир. Моим чемпионом будет мой брат — Джейме Ланнистер. — сказал Бес. — Исключено. — отказала Аррен. — Никто не будет ждать твоего чемпиона. Поединок состоится сегодня. — Вы отказываете мне в праве на правосудие, леди Аррен? — возмутился карлик. — Я ни в чем тебе не отказываю! Ищи чемпиона среди зала, того, кто будет готов умереть за тебя. Таких очевидно не нашлось. Толпа затихла, взирая на неудачливого карлика. И тут Тирион понял, что он ошибся, прогадал. Чертова тётка Аррен победила. И кажется совсем скоро встретит свою кончину. И тут его мозг, в ранней предсмертной агонии выдал то, что Тирион совсем не ожидал. — Впрочем, леди Аррен, нет нужды тревожить этих благородных людей. Я выступлю сам.

***

Люди устремляли все свое внимание на двух воинов, стоящих посредине тронного зала. Впрочем, полноценным воином можно было назвать лишь одного из них. И таким здесь был рыцарь Вардис Иген. Ни один человек в зале не сомневался в его мастерстве в обращении с мечом. Едва ли в этой зале найдется лучший фехтовальщик, после Лина Корбрея. В тяжеленных доспехах, которые некогда принадлежали Джону Аррену, сир Вардис смотрелся особенно угрожающе. Вторым же воином, или же точнее, полувоином был Тирион Ланнистер. И фехтовальное мастерство карлика уже вызывало множество сомнений. С коротким мечом, лезвие которого было не более 2.5 футов, а также в дешёвой кольчуге, которую очевидно носили дети рыцарей, карлик смотрелся ни капли не угрожающе, а скорее потешно. Многочисленные смешки со стороны толпы не давали Тириону забыть об этом. Робин Аррен, сын Лизы, и официально, нынешний лорд Долины сбежал с колен матери, и истошно завопил: — БО-О-Й! Два бойца неохотно пошли друг на друга. Вардис из-за жалости, Тирион из-за страха. — Извиняй, Ланнистер, — раздался приглушенный забралом шлема голос Вардиса Игена. С этими словами, Вардис сделал простой, почти не вкладывая силы, замах. К удивлению, удар встретил лишь воздух, карлик был уже на другом месте. Тогда рыцарь повторил удар, но снова с тем же результатом. Тирион, с неожиданной для его хромых ног, ловкостью перемещался по залу, уворачиваясь от ударов Игена. Вардис был не на шутку удивлен этим, и перестал играться с карликом. Его удары стали техничнее и заковыристее, но как на зло, Ланнистер избегал любой атаки рыцаря. В таком ключе прошла целая минута боя. Толпа, которая в начале боя не могла сдерживать смех, сейчас внимательно следила за ходом поединка. Иген чувствовал усталость. Непривычно тяжёлые меч, щит и доспехи вносили свои коррективы, и рыцарь покрылся потом. Поединок определённо пора заканчивать. Загнав карлика в угол, Вардис, вложив всю силу, попытался протаранить Ланнистера тяжелым ростовым щитом, но вместо этого ударил лишь каменную стену. Раздался неприятный уху хруст, и рыцарь завопил от боли. Рука была сломана. Этой ситуацией не преминул воспользоваться Бес. Ловким рывком, он зашел рыцарю за спину и нанес ему глубокий порез. Пролилась первая кровь. С подрезанным бедром, рыцарь грохнулся на землю. Он сделал инстинктивный замах мечом за спину, но, как и боялся, удар лишь рассек воздух. На этот миг рыцарь был целиком открыт, и Тирион нанес удар. Взмах меча будто проигнорировал броню, и голова невезучего рыцаря медленно скатилась на пол, следом пошло и его тело. Лиза Аррен, её сын Робин, Кейтилин, рыцарь Корбрей, да и все остальные люди в этом зале, включая Тириона, взирали на труп побежденного рыцаря. Рыцаря, побежденного карликом. Лорды планировали выпить, барды планировали сочинить песнь, Кейтилин планировала как она отвертится от сегодняшних событий, а Тирион… Тирион ничего не планировал. Смотря, будто под гипнозом, на растекающуюся под рыцарем лужу крови, его голова была полностью пуста от мыслей. Он не знал, что произошло с ним сегодня, но знал, что теперь, его жизнь не будет прежней. Все изменилось со смертью этого рыцаря. — Мама, всё закончилось? — вдруг раздался в тихом зале голос Робина Аррена. — Да, — ответила она. — Всё закончилось, мой милый. — Значит мы можем бросить коротышку в Лунную Дверь? — с надеждой спросил маленький лорд. — Да, но только ищите себе другого коротышку. Этот коротышка идет домой, милорды и миледи. — говорил Тирион, стягивая кольчугу через голову. Никто перечить не стал. — Боги решили вашу судьбу, Тирион Ланнистер. — провозгласила леди Аррен. — Стража, выставите Тириона Ланнистера за дверь. Дайте ему лошадь, оружие и припасы, да столько, чтобы хватило до Трезубца. — «Высокий как честь», — цитировал Ланнистер девиз дома Аррена. — Спасибо, что помните ваш девиз, миледи. Не буду больше утруждать вас своим присутствием. С этими словами, Тирион, под сопровождение стражи, пошел к выходу зала. Уже слегка оживившаяся толпа начала переговариваться по поводу увиденного. Тирион расслышал: «боги с карликом» и «колдун е*учий». — Чёрт, а ты крепче, чем кажешься, карлик. — повернувшись на голос, Бес увидел своего знакомого, наёмника по имени Бронн. — В этом весь я. Даже спустя минуту после ухода Ланнистера, в зале все еще было достаточно тихо, чтобы даже отсюда слышать раскатистый голос карлика: — Чёртова конюшня где здесь?