Хроники небесной канцелярии

– Элли, хватит копаться в сумке, пора в школу! Девочка печально вздохнула, неохотно надела туфли и выбежала в сад, где мать ждала её в автомобиле. А я удовлетворённо потёр руки: какой замечательный ребенок достался мне в подопечные! Слушает маму, не хулиганит, вовремя делает уроки и ни с кем не влезает в конфликты! Мечта любого ангела-хранителя. Я поднял глаза и мысленно поблагодарил Всевышнего и моего личного босса Михаила. Давно у меня не было лёгкой работы, и в жизнь земного существа практически не приходилось вмешиваться. Возможно, сия участь постигла меня после того, как я несколько столетий вёл по жизни земных птичек, зверюшек, изучал деление амёб, вырабатывал терпение, созерцая рост баобабов. Наконец, постигнув все прелести кругов земной жизни, меня назначили ангелом-хранителем высшего земного существа — человека. Миссия мне понравилась, и я совершенно не понимал, почему начальство не доверяло мне такие дела раньше. Моя ангельская сущность пела в унисон херувимам, застывая в невесомости своего призрачного лика, я покачивался на облаках, пуская луч света в окно маленькой Элли, лишь слегка намекая ей: я рядом, если с тобой что-нибудь приключится, я буду рядом! – Привет, 367й, — прозвучал нежный женский голос совсем рядом, переливаясь колокольчиковым звоном и серебристым светом. Ангельский женский лик возник по левое от меня плечо - Агда! По правде говоря, у нас нет имен, в книге учёта ангелов мы числимся под номерами: первый, второй, третий, двести сорок первый. Обезличенное общение с ангелами-хранителями помогало не привязываться к земной реальности, делало нас уникальными для каждого земного существа, в сознании которого наша форма, имена и даже половая принадлежность менялись. Маленькая девочка Элли воображала меня взрослым мужчиной в современной одежде и белоснежными крыльями. Возможно, это тенденция столетия - раньше нас представляли в белых одеяниях, прикрывающих ноги по самые щиколотки. Кому-то мы чудились молнией, пронзающей тьму, третьим - потоком света. Так вот, Агда! Её имя - Ангел 99, но я решил сократить до А-г-- д(9)---- а-----. Получилось хорошо, хотя сама Агда считает, это не к добру. – Какие чудесные существа эти люди, не находишь? Ангел посмотрела через моё плечо и смахнула перо, торчавшее куда-то в сторону в собственном крыле. – Ууу, тебе крупно повезло, мой друг. Прелестная маленькая девочка, которая закончит школу, поступит в университет, заведёт семью. У неё будут дети, вероятнее девочка, о чем говорит линия судьбы у неё за спиной. Она будет жить долго и счастливо и умрёт в старости, имея большую и счастливую семью. Великолепный подопечный, практически не требует ангельского вмешательства. Похоже, друг мой, Михаил тебе не совсем доверяет… – Агда, ты умеешь читать судьбу? — если бы у меня были брови, одна из них подпрыгнула бы на святом лике. – Судьба светлых людей всегда открыта любому взору. Их легко читать, они сами почти как ангелы. Мы с интересом наблюдали за Элли и умилялись её выдающимся способностям в математике и английском. – Агда, как тебе твой подопечный? Ангел смахнула еще одно перо с крыла и замолкла. – Видно, не очень здорово. – Это еще слабо сказано! Ты только посмотри! — она указала рукой туда, где в тёмных переулках обшарпанных домов шёл высокий молодой человек лет двадцати, перебрасывая из руки в руку ножик-бабочку. – Совершенно не хочет прислушиваться к знакам судьбы. Вчера я чудесным образом спасла его жизнь, теперь мои крылья словно после адского побоища! Я мысленно пожалел Агду, пожелав ей легкой судьбы и благословение Всевышнего во имя мужественных поступков. – Ты только посмотри! Зачем он ворует автомобиль? У него же нет прав! - лик Агды то светился, то гас. – Что ты делаешь? Грешник! Не гони с такой скоростью по городу! Что значит на такой тачке не грех за сотню выжать?! Что значит ангел-хранитель, меня береги?! О Всевышний! Слева бетонные блоки, справа группа школьников переходит дорогу! Она ринулась искрой вниз, и тут я заметил, как из окна одного из домов вылетел телевизор, упав точно на капот угнанного авто. Заскрежетав покрышками, оставляя полосу длинного чёрного следа, автомобиль остановился и задымился, а парень со всех ног бросился бежать вдоль Альбертсон авеню. – Такие дела, — прошептал я, наблюдая, как телевизор превращается в Агду, дух которой вновь возносился на небеса. Изрядно потрепанный ангел поправил покосившийся нимб и вытряхнул из крыльев очередную порцию белоснежных перьев. – Скажи мне, 367й, как объяснить людям, что береженого Бог бережет, что ангел-хранитель не спасет от смерти при столкновении о бетонную стену? Я ведь не создатель, не умею воскрешать! Я не Всевышний и такими фокусами не балуюсь. Гавриил, сделай что-нибудь! Чуть выше, над головой, нас услышали, прочистили горло, но ничего не ответили. Она злилась, переливалась всеми оттенками белого и жёлтого, а я задумался в очередной раз: откуда берутся люди? Конечно, с историей человеческой генетики я знаком, однако как рождается человеческая душа? С этим вопросом я подходил к Михаилу, и к Гавриилу, и даже хотел записаться на аудиенцию к Всевышнему, но он был занят переводом чудес господних в научные формулы и закорючки. Лишь однажды Михаил улыбнулся мне и пообещал как-то показать. Время шло, а я до сих пор не знал ничего о рождении человеческих душ. Моя следующая встреча с Агдой произошла через пару недель. После случая с угоном авто мне не терпелось расспросить её о судьбе подопечного, бессовестно испытывающего собственную судьбу. – Знаешь, 367-й, почему Михаил не даёт тебе сложные задания? — она сидела на облаке, свесив одну ногу, а вторую согнув в колене и курила. Её нимб давно был не на месте, и светил не так ярко как прежде. Она словно угасала, а в глазах не отражалась былая игривая легкость, и я сам словно потух от ужаса, не понимая, что же происходило с моей подругой. – Он не доверяет тебе, потому что ты не боец. – Что ты имеешь ввиду? — присел я рядом, тщетно пытаясь уложить нимб Агды в правильном положении. – Ты созерцатель, такой трогательный, впечатлительный созерцатель, — она выдохнула длинную струю дыма и почесала подбородок. – А за судьбу человека нужно бороться, как он делает это сам. Верит в этих глупых, тщеславных людишек, которые напрочь лишены ощущения самосохранения. – Я ведь только учусь. На самом деле я очень молодой ангел и однажды мне достанется такой же грешник, от которого я растеряю все свои перья. Что на этот раз? – У нас недельный запой, — протянула Агда с хрипотцой, — и мы начали курить. Вот так. Я волей судьбы забросила его в больницу, где ему показали рентген легких курильщика больного раком, но на моего подопечного это не произвело никакого впечатления. Теперь мы курим и уходим на выходных в пьяный угар веселья. – Агда, откажись от него! — я объял её своим светом, пытаясь вернуть хотя бы миг былой яркости. – Чтобы меня сослали следить за судьбой дождевых червей где-нибудь в Папуа Новой Гвинее? — Ангел подавила смешок, затушив сигарету двумя пальцами. — 367й, ты ничего не понимаешь! – Он разрушает тебя, Агда! Зачем ты за него так держишься? Она взмахнула крыльями, с которых тут же посыпались перья и взлетела. – Вот поэтому, 367й, ты и не боец. Я видела столько глупцов, беспросветных грешников, опустившихся на самое дно людей, и никто даже не подумал протянуть им руку помощи. Они не плохие люди, но до чего же глупы. Ни один ангел даже не думал бороться за их жизни. Я хотел возразить, что это не в нашей компетенции, но она уже летела прочь. Время шло, Элли поступила в университет и с отличием закончила первый семестр. Она училась на отлично, водила автомобиль крайне осторожно и совершенно не нуждалась в моём присутствии. Тогда я встретил Агду вновь: тонкую, тусклую, её нимб давно треснул и едва сверкал, запутавшись в густых растрепанных волосах. Она пряталась от света, кутаясь в крылья, на которых практически не осталось перьев. – Моя бедная Агда! Что с тобой произошло?! – 367й … Мне так стыдно! Месяц назад мы стали употреблять наркотики. Тяжёлые наркотики. И я вызвала полицию. Мой подопечный в тюрьме. Его посадили на полгода за хранение наркотиков. Если бы я только знала, как ему помочь… – Агда, ты сделала всё, что в твоих силах. – Нет… нет не всё. Мы так мало делаем, но мы живем ради них. Если бы он мог почувствовать нашу любовь, нашу защиту и ответственность, которую мы испытываем за каждую душу... И я поделилась с ним своим светом. Я застыл на месте, в ужасе от осознания, вот куда делся кусочек её нимба! Моя подруга буквально таяла на моих глазах, она походила на умирающего голубя, замученного детворой, неосторожно жмакающей птицу детскими руками. – Скажи, 367й, мой подопечный жив? Я устремил взгляд вниз, туда, где в сырой камере на нарах лежал молодой человек. Его тело покрывали многочисленные татуировки, грязные волосы прикрывала красная бандана, а на левой руке не хватало фаланги мизинца. Подопечный Агды читал томик Библии, подчёркивая строки одну за другой. Рядом на полке – томик Корана и Тога, а еще чуть дальше – книги по психологии и саморазвитию с массой разноцветных закладок из календарей и фантиков. – Жив, — кивнул я, — и это определенно, прогресс на лицо. Она улыбнулась. – Я так рада. Но боюсь, он вернётся к прежней жизни, едва переступит порог тюрьмы. – Что же ты собираешься делать? – Я отдам ему свой свет. Только так столь тёмный человек, как мой подопечный сможет выжить в этом мире. Сущность Агды менялась. Я видел, как распадается на части её нимб, как теряется слабое свечение, превращаясь в тяжёлую тёмную массу. Агда тяжелела и уже проваливалась сквозь облака, если бы не моя поддержка. – Нет, Агда, не надо! Не покидай меня! — Я взмолил к небесам, обращаясь то к Михаилу, то к Гавриилу, и даже Уриилу.— Помогите, спасите её! Она не должна умирать! Я не хочу этого... Вес тянул меня вниз, и я едва удерживал её за руку. Мрачный Михаил молча взирал на нас с соседнего облака, опустив меч пламенного огня любви вниз, Гавриил задумчиво листал книгу и слушал трель райских птичек, а я, словно единственный небезразличный всё так же пытался спасти свою самую дорогую подругу, заливаясь слезами где-то в глубине моего существа. И вот, от нимба Агды практически ничего не осталось. Ещё минута, и он погаснет навсегда, а от прекрасных белоснежных крыльев останется два шрама, лишь напоминающие о былом величии ангела-хранителя, боровшегося до конца за жизнь доверенного ей смертного. – Ты говоришь, я не боец, — упрямо проговорил я, — говоришь, я настолько слаб духом, что мне не доверяют охрану всяких отбросов общества. Говоришь, я не готов ко всему этому. Я сердился, переливался всеми красками радуги. Они смешивались во мне, транслировались различными узорами, отражались в небе голограммой, северным сиянием. – Но за сотни столетий я понял, что моя миссия, моё существование не только в этом! И я сорвал со своей головы нимб и возложил его на голову моей милой Агды, смелой, мужественной, готовой до последнего верить в разум смертных. В моих глазах наступил мрак. Последнее что я запомнил - ласковая улыбка Михаила, который кивнул мне, настало время. И я провалился в дыру, мои крылья летели вниз отдельно от меня, волосы путались в лицо, а легкие заполнила вода. В мгновение ока я ощутил всю боль физического тела смертных, но главное — полет. Он казался бесконечным. Я словно провалился во временную петлю и никак не мог достичь дна. У меня едва хватило сил закричать вопреки набившейся в легкие воде. - А-а-а-а-а-а-а-а-а! *** – А-а-а-а-а-а-а-а-а-а! – Поздравляю, — сообщила медсестра, женщине, — у вас мальчик. – Но… — Элли застыла в раздумьях, - врачи прогнозировали девочку. Мы даже имя придумали — Агда. И… что же делать с купленными вещами? – Ничего страшного, дорогая, — ничуть не смутился мужчина в татуировках, – эту ситуацию можно исправить. Я смотрел на Элли и подопечного Агды, не в силах поверить в то, что произошло. – Какой он милый, настоящий ангелочек. «Прекратите это немедленно! Этого не может быть!» — хотел сказать я, но получилось: — А-а-а-а-а-а-а-а-а-а! – О, какой громкий, — улыбнулся мужчина. – Весь в тебя, — рассмеялась Элли. «Еще чего!» – хотел сказать я, но мне сунули соску в рот и туго запеленали. Только Михаил в углу помещения беззвучно улыбнулся. – Вот так и рождаются человеческие души, 367й.