Вес твоих слов

Время протекало через моё безжизненное металлическое тело, минуя минуты, часы, десятки часов, а то и дни напролёт. Я даже не знаю сколько длилось моё отсутствие, в смысле, для себя я вижу - моргнул и прошло уже несколько часов. Но в моём случае прошли не одни сутки. Глаза открылись, конечности щёлкнули, снимая "ручной тормоз", а в зале пусто, темно и ни единой души, и в воздухе висит эта гробовая тишина. Свет из каморки охранника тоже не горел, из кухни - точно такая же история. Да всё заведение померкло, оставляя небольшие части обширных и не очень помещений, частично освещёнными лунным светом, доходящим от улицы и отражающимся от чисто зеркального пола. Хотелось верить в неправдоподобность, иллюзорность, а то и вовсе очередной детский сон. Я решительно сделал пару шагов назад и спустился со сцены, бросая взор в сторону кухни. Мне до сих пор не особо было понятно как три огромных аниматроника могут быть настолько тихими, незаметными. Но самым интересным оказалось отсутствие кого-либо в данный момент в главном зале. При привычных обстоятельствах кто-то так или иначе как минимум мелькнул где-то между дверными проёмами в любом случае. Вполне достаточно оказалось повернуться в нужную сторону, чтобы в очередной раз убедиться в наличии умственной отсталости даже существуя будучи роботом. Под дверью мастерской подобно искре то появлялся свет, то исчезал, растворяясь в кромешном мраке кладовой. Складывалось такое ощущение, словно чиркали зажигалкой в попытке добиться устойчивого пламени. Я поспешил к дверному проёму, навалился на него, предварительно дернув за дверную ручку, и зашёл внутрь. Некогда, что-то казавшееся для меня в первые секунды наблюдения злобной фигурой, обрело черты чуть согнувшегося Фокси, старательно пытающегося, кажется, зажечь свечу на куске торта. Правда, моё появление изменило только положение его головы - теперь он смотрел уже на меня, а не на объект раздражения из-за чего его выражение лица приняло несколько печальную и сожалеющую экспрессию. Ему не уйти, даже если попытается это сделать - будет смотреться действительно не в его стиле. — Ты бы хоть свет включил.. — дотянулся я до переключателя и щёлкнул кнопку, заставив лампочку загореться. — Ты- — Я хочу извиниться, ну, за то, что тогда произошло между.. нами. Тогда. — Вообще-то я должен был это сделать - извиниться как только ты зашёл! — скрещивает руки на груди и демонстративно фыркает. — Я тебя обогнал при любом случае, поэтому: прости, пожалуйста? — Это лишнее. Благодаря мне ты больше недели простоял в нерабочем состоянии, разбил маску Фредди и сломал механизм закрытия двери в офисе. Мне всё больше интересно - действительно ли я был и при нормальной жизни таким мудаком? Мы замолкли, остановив диалог на поставленном лисом вопросе. Меня не волновало то, каким он был при жизни, как протекала наша дружба, насколько часто ссорились, ведь, важны нынешние отношения между нами, так как наши ветхие факторы человечности были глубоко погребены внутри не упокойной души. Я смог сохранить большинство воспоминаний, о которых многие не помнили, а то и вовсе отрицали их существование, даже несмотря на факт действительного существования того или иного события, пускай и прошедшего давным-давно. На этот раз мне на встречу пошёл уже сам пират, неуверенно переставляя одну ногу за другой, жалобно опустив уши и с натяжкой пытаясь посмотреть мне в глаза. А когда между нами оставались считанные сантиметры - тот остановился, свесив руки книзу и поддался вперёд, головой упёршись в мою грудь. Мои и чужие руки в солидарности друг с другом сцепили железные корпуса, заключив друг друга в крепкие объятия. — Фокси, послушай, мы живём не прошлым, а двигаемся в настоящем и пытаемся всеми силами изменить будущее, используя ошибки, совершённые когда-то давно. Я не помню самого себя, пускай этого никто не знает кроме меня и тебя, но всё-таки.. На самом деле мне не кажется, что наша тогдашняя дружба была ужасной, скорее всё было точно так же, как и сейчас: мне удаётся попадать в неприятности, а ты меня из них выгораживаешь, вытягивая за шкирку. — Ладно, тут ты прав - тебя действительно нужно постоянно доставать из настоящих ебеней. Так как подобному заниматься некому - приходится на себе нести бремя защитника. Да тебе в целом, думаю, и без разницы кто это будет делать? — рыжий слегка отпрянул от груди и вопросительно поднял бровь, намереваясь услышать ответ "да", хотя сразу понятно было, что он ожидал "нет, не всё равно". — Ну и чего молчишь, тормоз или медленный газ~? — Д-да заткнись ты уже! Не всё равно мне, ничего не собираюсь доказывать или объяснять. Принципиально видеть в этой роли именно тебя хочется. Последнее предложение было произнесено так, словно оно не несло никакой смысловой связи с предыдущими, из-за чего мысль несла двойной формат и мы оба нахмурились, а затем лис выдал сдавленную усмешку и стало ещё больше не по себе. <<Ляпнул, не подумав. Идиот!>>, - подумалось мне. И всё постепенно начало сводиться к тишине; темы для диалога сами себя исчерпали, окружение омрачалось, взор сосредотачивался на чужих светящихся слабым светом окулярах. Такое ощущение, словно тот самый момент повторяется в очередной раз. Я будто бы.. вновь могу почувствовать этот миг? Не знаю как более детально нужно описать, да и не особо уверен, что удастся это сделать. Постоянная беглость прекратилась и нам удалось в конце концов сфокусироваться на тусклом топазовом огоньке. Мои металлические веки в конце концов приопускаются, а голова слегка клонится вперёд, и на сей раз никто уже не стал бежать от своих сомнений, от своих страхов, от своих Чувств. Фокси и моя головы так или иначе почти смыкаются, но нас прерывает топот за дверным проёмом мастерской и мы останавливаемся, застываем, глядя на приближающийся источник звука. Чтобы не возникло лишних вопросов - друг друга выпускаем из хвата и отворачиваемся в разные стороны, делая вид, словно и не разговаривали. В помещение заходит Чика, возмущённо вздыхая и бросаясь меня обнимать. Такой небольшой промежуток времени прошёл, а меня встречают, как с войны. В кои-то веки почувствовал себя нужным, хоть для кого-то ещё. — Я уж думала тебя пора на запчасти разбирать! — обеспокоенно восклицает руками упираясь в нижнюю челюсть и поворачивая мою голову из стороны в сторону, осматривая целостность маски. — Всё нормально? Руки-ноги целы? Видишь, слышишь? — Да-да-да-да.. Меня уже, ну, осмотрели, ещё до твоего прихода. Цыплёнок недоумевающе вскидывает бровями и поворачивается в сторону рыжего. Её обеспокоенность сменяется недовольством, а тот в свою очередь выдавил неловкую улыбку и пожал плечами, не говоря ничего в свою защиту. Видимо, он и так сознался в своих деяниях, при любых иных обстоятельствах он попытался бы подальше отойти от ситуации. — Я бы на твоём месте не решалась с ним контактировать, не то что стоять рядом и наивно верить в неповторимость ситуации, — неуверенно произносит данную фразу и по-птичьи склоняет голову, пытаясь так или иначе выудить ответ из выражения моей физиономии. В принципе, это и было ожидаемо - пострадал не только я, но и Фредди в целом. — Бонни, скажи хотя бы "а" или "б"! Ты как всегда - молчишь, пока не попросят сказать любую букву в алфавите. — Э..? — Вот! Совсем другой разговор! Только это мне все ещё не дало никакой полезной информации, касающейся твоего состояния. — Чувствую себя нормально, не беспокойся, — ухмыляюсь я и заставляю ослабить хват со стороны собеседницы. Не думаю, что этого было вполне достаточно для стойкого убеждения о моей исправности. — Ты бы так за кое-кого другого беспокоилась, ему досталось не меньше, чем мне. . . если всё ещё непонятно - имею ввиду Фредди, да. Возможно, не стоило поднимать тему про него в такой момент, но, кажется, вопрос приняли даже мягче, чем предполагалось. Подобные ситуации чаще всего вгоняют в когнитивный диссонанс и не знаешь куда деваться порой.. — Я думаю он.. в порядке? — кротко пожимает плечами. — Он всё ещё в ремонте, предполагаю, что на этой неделе его должны уже завести обратно. Считай что ему удалось отделаться лёгким испугом и несколько опалённых участков эндокс.. эндоске.. лета. Эндоскелета. Не особо понимаю как у него внутри всё поджарилось, но это не смертельно! Всё-таки малость хорошего в большом плохом была. — Слушай, Чи, ты не оставишь нас, это.. наедине? — я сцепляю ладони между собой в замок и с надеждой смотрю на неё, что она выполнит эта просьбу. Недопонимание можно было понять: оставаться один на один с тем, кто тебя довёл до белого каления, так ещё и клонить ситуацию к повторным обстоятельствам. Какое-то время наша троица стояла и переглядывалась между собой, пока Чика не решила окончательно покинуть помещение, прикрыв за собой дверь. Момент истины: поймёт, чувствует ли он то же самое, что и я? Даже если нет, то я боюсь потерять сплочённые отношения за одну какую-то неаккуратную фразу, сказанную в его адрес. Мне трудно было выдавить из себя хоть какие-то слова, даже неуместный риторический вопрос. Ни единого звука из динамиков, только еле слышное жужжанье двигающихся конечностей, ни более. — ..ты хочешь сказать мне что-нибудь? — лис приобнимает себя за плечи и, поникнув взглядом, смотрит на меня с неким разочарованием, словно весь расклад дел был ужасен. — Тебе наверняка тоже есть чем поделиться? — я хмурюсь, сводя брови к "переносице" и подходя ближе к Фокси. — Мы так и не договорили касаемо- — -нас с тобой, я уже знаю о чём ты. Мои мысли обрываются, внутри аж всего замыкает и к металлической глотке подкатывает ком. Не могу говорить, слишком тяжело переосилить самого себя. Я вздрагиваю, когда чужие руки соприкасаются с моими плечами и металл слегка обдаёт жгучим током, вводя в ещё большее смущение. Руки рефлекторно приподнимаются, однако они накладываются поверх чужих кистей. И вновь всё повторяется, и опять мы во внимании невидимых зрителей, которые ждут долгожданной развязки спектакля. — Я тебя люблю. Казалось, словно фраза прозвучала громко, так звучно и въедается в уши. Слова прозвучали практически одновременно, лишь с небольшой задержкой в конце предложения. Я думал мне станет легче, если я наконец скажу это ему, пойму, что всё не просто так; взаимно, без пустого отголоска в детской душе старого друга. Так или иначе, этого было вполне достаточно, чтобы разрешить произошедшие неделю назад недопонимания. Я медленно прикрываю глаза, и моя голова поддаётся вперёд. Только вот одним решительным движением со стороны аниматроника наши какие-никакие губы сливаются в подобие поцелуя. Тёплый и такой волнительный, что на миг подобное действие показалось какой-то глупостью, небрежным желанием или сбой в программном обеспечении. Длился поцелуй буквально пару секунд, а когда мы разорвали уста, то обошлись отделением своих морд друг от друга в пару жалких сантиметров. — И ты этого боялся? — склоняю слегка голову по-птичьи вбок. — Посмотреть в лицо самому себе если только. Мгновение, превратившееся в полноценную сказку. Думаю, я больше никогда не буду так рад в своей проклятой жизни, как в данный момент времени.