Losing you

      Привет. Я, Ли Хосок, и уже полтора года как моя жизнь катится под откос.              И нет, это не безысходная ситуация, а моё личное желание. Желание искупить грех, который я взял на душу, растоптав сердце самого дорогого мне человека. А всё из-за того, что я трус. Трус и идиот, который принял неправильное решение. Решение, из-за которого буду корить себя всю свою жизнь.              Потеряв любимого, я потерял стимул жить дальше, но оказался слишком слабым, чтобы лишить себя жизни. Я потерял друзей, отвернулся от родного отца, бросил учёбу, лишил себя нормального будущего и пошёл работать в самую ужасную автомастерскую, что только смог найти в огромном Сеуле. Зачем? Всё просто — хочу максимально избавиться от всего, что напоминает о нём. Смешно? Более чем. Ведь я всё ещё живу в нашей общей квартире, где по-прежнему хранятся его вещи. Каждый божий день я смотрю на множество фотографий, где мы были счастливы.       Это больно. Поэтому я стал часто выпивать, разбивать эти фото, а потом со слезами на глазах вешать их в новые рамки, на которые, кажется, уходила половина моей маленькой зарплаты. Чтобы было легче, устроился ещё на пару подработок. Всё что угодно, но лишь бы реже бывать там, где было столько прошедшего счастья и любви.              Почему я всё ещё не сменил квартиру? Не могу оставить это место. Постоянно кажется, что он рядом. Уже не знаю — легче от этого или тяжелее. Знаю только то, что моя печень не протянет так долго. Раз в месяц обязательно срываюсь и ухожу в запой, из которого вытягивает Чжухон. Он не врал. Действительно попытался поднять меня на ноги после потери, но я сам не захотел. Конечно, он остался моим единственным другом, несмотря ни на что. Терпит все мои выходки, ибо понимает и знает меня. Сейчас именно Хон не даёт мне утонуть. Даже несмотря на то, что я тысячу раз кричал на него, в основном, понятное дело, с пьяну, и искренне просил оставить меня одного. Но всё же где-то в глубине души мне страшно оставаться одному, поэтому я мысленно всегда благодарил его за то, что он оставался рядом и не уходил.              Но сейчас о другом. В последнее время я стал замечать некую странность. Мне стало везти. За последние полгода я несколько раз мог умереть или оказаться в очень затруднительном положении, но меня спасало что-то, словно некая сила свыше. Белая горячка? Возможно. Но иначе выразиться я вряд ли сумею, потому что просто не знаю, как это ещё объяснить.              Сначала в мастерской: я осматривал машину, стоявшую на домкрате, но услышал, что меня зовут и отошёл от неё. Домкрат сломался, машина упала и если бы я был под ней, меня бы серьёзно придавило. Потом выяснилось, что меня никто не звал, да и вообще все были заняты своими делами и не обращали на меня внимания, пока не услышали шум. Но краем глаза, я тогда заметил как возле мастерской мелькнуло что-то белое. Странно? Да. Я подумал, что это просто проблеск света и вернулся к работе, которой стало больше из-за поломки домкрата.              Через пару дней я пошёл за рамёном в круглосуточный магазин возле дома и нечаянно уронил стеллаж с лотерейными билетами. Все упали обложкой вниз, кроме трёх, поэтому решил купить их, подумав «почему бы и нет?». Выиграл пару миллионов, часть из которых сразу поделил между младшим братом и Чжухоном. Ещё часть отдал на благотворительность, поскольку мне деньги не нужны. В магазине тогда, кстати, тоже мелькнуло что-то белое и в этот раз я разглядел пушистый хвост. Кот? Да мало ли белых пушистиков в Корее! Просто совпадение!              Ещё через неделю меня чуть не сбила машина. В тот момент как-будто кто-то дёрнул меня назад, и я чудом остался цел — машина проехала меньше чем в полуметре от моих ног. Испуганно переведя дух, я огляделся и заметил на другой стороне дороги пушистого белого кота. Пошёл за ним, но пока переходил дорогу он словно испарился. Показалось? Не удивительно, Хосок, меньше пить надо! Напридумывал себе всякого, идиот, лучше бы по сторонам смотрел, когда дорогу переходишь!              И такие случаи происходили ещё в течении нескольких месяцев. То в лотерею выиграю, то от смерти убегу, то зарплату внезапно повысят или клиент оставит хорошие чаевые. Череда странных, но приятных совпадений должна была бы меня радовать, но это лишь напрягало и заставляло слишком много думать.              Но сегодня не до работы и не до всех этих мыслей. Сегодня особенная дата. День, когда я потерял своего мальчика. Что делать в такой день? Сидеть дома, напиваться и рыдать конечно же. А что ещё я могу сделать? Знаю, что прошло уже два года, но разве от такого можно оправиться? Определённо нет. Особенно когда в этом твоя вина. Наивный дурак, подумал, что помогаю ему, оберегаю от душевных страданий. А что на самом деле? Собственными руками утопил его в боли. А всё из-за чего? Из-за того, что я испугался своего отца! Трус. Просто жалкий трус.              Сегодня я совершил ещё одну глупость. Закрыл дверь у Чжухона перед носом. Стыдно? Очень. Но он меня поймёт, я уверен. Я поступаю так не в первый раз, тем более он знает, что сегодня меня лучше не трогать.              Я начал пить с утра, так что в сон потянуло довольно рано. Завалился в постель не раздеваясь, прямо в грязной одежде, и тут же отключился. Вот только через какое-то время проснулся от странного ощущения чьего-то присутствия. Еле разлепив глаза, заметил светлое пятно в углу возле туалетного столика любимого. С большим трудом сфокусировав зрение на этом пятне, решил, что надо срочно бросать пить. Почему? Потому, что передо мной стоял ангел. Нет, серьёзно, ангел. Огромные белые крылья, белоснежные одежды и платиновые волосы. Высокий и худой, что видно даже за столь большими, хоть и сложенными, крыльями. Так похож на моего мальчика… Ангел видимо почувствовал на себе мой внимательный взгляд и медленно начал оборачиваться. Страшно? Безумно. Кажется, я перестал дышать…              — А я думал, что тебя до завтрашнего дня и танком не разбудишь после такого количества алкоголя… — с лёгкой улыбкой мягко произносит ангел, ногой чуть отодвигая пустую бутылку из-под спиртного, а у меня едва челюсть на пол чуть не упала от шока, а в глазах помимо воли начинает скапливаться солёная влага. — Ну ты чего плачешь? — он по-доброму усмехается и присаживается на край кровати, только руку протяни и дотронешься. Но я не решаюсь. — Глаза потом болеть будут, глупый хён…              — Хёнвон… — я не верю своим глазам, чувствую только как больно щемит сердце и как по щекам катятся горячие слёзы. — Это правда ты? — спрашиваю с мольбой в голосе, но я действительно отчаянно надеюсь, что это не мой пьяный бред.              — Конечно это я, хён, не видишь что ли? — он тихо смеётся и берёт меня за руку. Его руки безумно холодные — Я всегда был рядом, — слова фантомной болью вонзаются в моё сердце, отчего я болезненно вздрагиваю.              — Хёнвон… — я не выдерживаю и стискиваю его в крепких объятиях, давая полную волю эмоциям.       Он такой холодный, как будто…мёртв. И ведь это действительно так… Больно? Неизмеримо. Особенно когда родные тонкие руки обнимают в ответ и начинают поглаживать. Когда любимым голосом шепчутся бессмысленные глупости, лишь бы успокоить меня. Вон всегда так делал. Но впервые это не успокаивает, а причиняет только большую боль.              — Хён, у меня не так много времен, — любимый отстраняется и начинает осторожно вытирать мои слёзы. Мне никогда ещё не было так тепло от столь холодных касаний. — Я просто хотел сказать тебе несколько слов.              — А потом ты снова покинешь меня? — я знаю ответ, но тщетно надеюсь, что он останется со мной. Зря…              — Хён, я мёртв… — ему говорить это так же больно, как мне слышать. Я уверен в этом, вижу по глазам, но он продолжает мягко мне улыбаться. Как всегда…              — Почему ты это сделал? — вопрос который мучал меня все эти два года. Я ведь всегда думал, что мой мальчик сильный. Сильнее меня в эмоциональном плане. А оказалось, что это самое большое моё заблуждение.              — Потому, что я не смог с этим справиться, хён… — он вздохнул и перестал улыбаться. — Ты оставил меня без надежды на то, что вернёшься. Без чёткого объяснения причин. Лишь размытые фразы Чжухона, которые не оставили сил бороться. Я бы мог сделать всё что угодно, если бы ты только остался рядом. Мы бы справились… Прости, что оказался таким слабым, — слёзы начинаю течь по его всё ещё чуть пухлым, но таким бледным щекам, и я снова сгребаю его в объятья. Извиняюсь и пытаюсь успокоить, хотя сам на грани истерики.              — Прости меня, малыш, я такой трус… — беру его руку и крепко сжимаю. — Это я оказался самым слабым, не смог справиться со страхом, что тебе причинят боль. А в итоге больше всего боли тебе причинил именно я, — прячу глаза, мне стыдно. Опускаю взгляд на его изящные тонкие руки и понимаю, что не хочу их больше отпускать.              — Это уже неважно, Хосок, — младший сжимает мою руку в ответ и снова улыбается, но явно через силу.              — Мне так тебя не хватает…              — Я всегда рядом, я ведь твой личный Ангел-хранитель, — он ярко улыбается и смотрит в мои глаза, полные удивления.              — Кот? — озаряет меня догадка, а ангел молча кивает и смотрит на часы, которые сам когда-то выбирал для нашей спальни.              — Хён, начни жить, пожалуйста, — он снова смотрит мне в глаза, но уже уверенным взглядом. — Верни себе свою жизнь, ты её заслужил. Ты не должен бросать всё из-за меня.              — Хёнвон, но это я виноват во всём, что случилось… — я пытаюсь оправдаться, хоть и знаю, что с ним бесполезно спорить.              — Сейчас у тебя есть шанс услышать и исполнить мою последнюю волю, и наконец-то попрощаться со мной, — он смотрит на меня строго, но с большой тоской во взгляде своих таких красивых бездонных глаз.              — Но ты ведь смог прийти ко мне сейчас…              — Это первый и последний раз, таковы правила, Хосок. Я не смогу больше навещать тебя, — поясняет Вон, разбивая те мелкие крупицы надежды, что ещё таились где-то в душе.              — Тогда я сделаю всё, что ты попросишь, — собираю себя в кучу и уверенно говорю, хоть и знаю, что не всё смогу сделать.              — Восстановись в универе и продолжи нормально общаться с Чжухоном, он ведь переживает за тебя и очень сильно, — начал он так серьёзно, что в какой-то момент захотелось взять блокнот и ручку и начать записывать как лекцию. — Постарайся помириться с отцом, он давно всё осознал и искренне раскаивается. Он скучает по тебе. И ваша ссора заставляет твою маму сильно нервничать, так что перестань упрямиться, твой отец ни в чём не виноват, — странно, но где-то на уровне инстинктов я верю ему и нехотя киваю. — И поговори с Минхёком…              — Он убьёт меня раньше, чем я успею открыть рот, малыш, — чуть изгибаю бровь, выражением лица давая понять, что затея не очень. — Или ты просто хочешь, чтобы и я был рядом? — слегка усмехаюсь, стараясь разрядить обстановку, хоть и знаю, что шутка не совсем уместная.              — Не убьёт, — проигнорировав шутку, уверенно говорит младший и ещё полчаса рассказывает как и что мне говорить Мину.              Потом он замолкает и долго рассматривает меня. Рассматривает с ног до головы, обводя внимательным взглядом, и особенно долго смотрит в мои глаза, пока я тону в его. Затем он глубоко вздыхает и быстро произносит фразу, от которой мне на секунду захотелось дать ему хорошего подзатыльника:              — Забудь меня и живи дальше.              — Нет, — сразу же твёрдо заявляю я, продолжая смотреть ему в глаза.              — Хосок, прошу, просто отпусти меня. Живи дальше. Учись, развлекайся, люби… Умоляю… — в его глазах так много боли, что наверное во всём этом чёртовом мире её столько нет. Он выглядит так, будто готов и правда встать на колени и начать умолять меня об этом. Сложно? Безумно. Больно? А вы как думаете? Неизмеримо.              — Я не обещаю, — с большим трудом выдавливаю из себя такие тяжёлые слова, — но я очень постараюсь… Ради тебя…              — Спасибо, Хосок, — мой ангел снова улыбается мягко, смотрит с такой невыразимой любовью, что я начинаю задыхаться от переизбытка эмоций. — Я люблю тебя…              — Я тоже тебя люблю, Хёнвон. Ты даже не представляешь насколько сильно, — у обоих снова слёзы на глазах, но ведь не каждый же день теряешь любовь всей своей жизни. Хотя у меня уже во второй раз… Давит? Непосильным грузом. Справиться с таким слишком трудно, но придётся постараться. Ради него…              Потом мы просто лежали рядом на кровати, держались за руки и смотрели друг другу в глаза, ни говоря ни слова. Сейчас они не были нам нужны, куда важнее было просто быть рядом. В последний раз. Не помню как уснул, но последнее, что помню — это мягкую улыбку напротив. Проснулся только поздним утром, а доказательством того, что я не сошёл с ума, послужила смятая постель и белоснежные перья на ней. Больно? Думаю, не стоит об этом говорить, вы и так всё понимаете.              Прихватив одно перо с собой, я ураганом собрался и позвонил Чжухону с просьбой отвезти меня по одному важному делу. Он явно перепугался и приехал очень быстро. Когда я попросил его отвезти меня к Минхёку, он чуть не подавился своим кофе. А услышав рассказ о сегодняшней ночи, Чжухон вообще собрался везти меня к наркологу, чтобы подшить. Через полчаса подробных объяснений и препирательств он, обведя меня скептическим взглядом, всё-таки поверил и отвёз к Мину. Хотел пойти со мной, но я заявил «что на мои похороны цветов не надо» и быстро выскочил из машины, пока не прилетело чего вдогонку за мои очередные неуместные шуточки.              Я медленно поднялся пешком на нужный этаж и долго стоял под дверью, решаясь на этот шаг и обдумывая, как всё сказать. Через несколько мучительно долгих минут я перешагнул через себя и позвонил в дверь.       Мне открыл Кихён. Он выглядел очень уставшим, бледный и с синяками под глазами, а увидев меня, испугался и попытался скорее закрыть дверь. Я подставил ногу, не давая ему этого сделать и в наглую вошёл в квартиру, отодвигая его с прохода.              — Что ты делаешь?! — возмущённо провопил Ю. — Уходи отсюда!              — Мне нужно поговорить с Минхёком, — я решил твёрдо стоять на своём.              — Он тебя убьёт, уходи! — он попытался выпихнуть меня из квартиры, но у него даже с места меня сдвинуть не получилось. Я всё ещё оставался намного крупнее и сильнее него.              — Я, кажется, говорил тебе не попадаться мне на глаза больше? — из комнаты показался злой хозяин квартиры. Теперь его волосы были чёрными, под глазами были синяки, а в глазах плескалась ненависть ко мне. И я его прекрасно понимаю. Я тоже до сегодняшнего дня, а точнее ночи, себя ненавидел.              — Я пришёл поговорить по поводу Хёнвона. — услышав это его аж передёрнуло, а на лице читалось ещё больше агрессии в мой адрес.              — Да как ты смеешь?! — Хёк начал орать и подходить ближе. — Не смей произносить его имя! Ты убил его! — он подошёл ко мне и, взяв за ворот кофты, прижал к двери. А что я? Я не сопротивлялся ни капли, был готов наконец-то получить заслуженное.              — Я видел его, — спокойно и уверенно сказал я, глядя Ли в глаза. Он явно вчера, так же как я, пил и рыдал, — глаза красные и опухшие, и несёт перегаром.              — Пить меньше надо, урод, что ты несёшь?! — кажется, он разозлился больше, но я уже решил, что пойду до конца.              — Вон просил тебя бросить курить, — не повышая голоса произнёс я, и он опешил.              — Хён, ты куришь? — удивлённо спросил Ю, стоящий у него за спиной.              — Об этом никто не знает. Как? — Мин слегка встряхнул меня, продолжая злиться. А я заметил, что у него трясутся руки. — Как ты, блять, узнал?!              — Ещё он попросил тебя перестать срывать свою злость на Ки. Ты же обещал Хёнвону его беречь, — глаза Минхёка округлились ещё больше. Он посмотрел на перепуганного Кихёна через отражение в зеркале на входной двери, к которой он всё ещё меня прижимал. Потом перевёл взгляд на меня и отпустил.              — Что ещё? — спросил он менее агрессивно.              Я передал им все до единого слова Хёнвона. Разговор был долгим и тяжёлым, ведь Вон приглядывал и за ними тоже, а Минхёк из-за потери лучшего друга и брата, глупостей творил не меньше меня. Они с Кихёном плакали, внимательно слушая меня, да и сам я еле сдерживал слёзы. В конце моей речи они даже попросили прощения. Когда собирался уходить, вспомнил про перо и отдал его Мину. После этого он совсем расклеился и, упав на колени, начал рыдать, прижимая это перо к сердцу и всё твердил «спасибо». Я решил просто уйти и оставить их одних. Для Минхёка Хёнвон значил так же много как и для меня, возможно даже больше. Ему стоит проплакаться и переварить всё, что я им сказал.              За следующий месяц я восстановился в универе, наладил со всеми отношения, уволился с половины подработок и даже помирился с отцом, хоть это было очень не просто для меня. А ещё я сделал ловец снов с перьями из крыльев моего мальчика и взял из приюта белого пушистого котёнка, назвав его в честь любви всей моей жизни. Я бессовестно соврал, когда говорил, что попытаюсь его забыть. Я так и продолжил жить в нашей квартире, только привёл её в порядок и убрал все вещи Вона в кладовку. Но я продолжаю жить так, как и обещал — правильно и без риска, ведь теперь я знаю, что рядом со мной всегда мой Ангел-хранитель.