В омут с головой

В доме полная тишина, заполняемая свежестью лучей нового дня и тонким голоском птички за окном. Она не хочет, чтобы жильцы проснулись, а наоборот убаюкивает своей прекрасной песней. Но вот звучит будильник, и утренняя идиллия разрушена: брюнетка, сладко потянувшись, отправилась в ванную, еще даже не раскрыв толком глаз. Встать с кровати в ту же секунду после пробуждения было самым важным правилом Ами, чтобы не провалиться снова в сон. Девушка, на автомате выполняя утренние процедуры, сама не понимая как, оказалась на кухне с высушенными после душа волосами, и одетая в черные брюки с нежно-розовой рубашкой. В школе не было дресс-кода, но ей хотелось выглядеть презентабельно, ведь без официального костюма девушка похожа на такую же старшеклассницу: за последние несколько лет она визуально ничуть не повзрослела. Поэтому костюм именно тот мелкий нюанс, который отделяет ее от мира учеников. Входя на кухню и поправляя манжеты рукавов, девушка вспомнила о школе, учителях, Харасаве и буквально зависла. Ее взгляд замер на одной точке, а тело выполняло машинальные движения вроде достать кружку и налить в нее кофе. Ами даже не заметила присутствия сестры на кухне и ее «доброго утра» — мир вокруг был как в тумане, а в голове только один вопрос «Что теперь делать?!». Как было бы хорошо, если Кацунори вдруг забыл обо всем или вел себя, как ни в чем не бывало, тогда и не придется объясняться в той минутной слабости. Может если Ами сама проявит безразличие к инциденту, тогда и мужчина не станет поднимать эту тему? — Ами! — где-то отдаленно раздался голос сестры, и скрученный в шарик фантик от конфеты попал точно по центру в идеально ровную челку Ами. Девушка помотала головой, отходя от шока, и растерянно посмотрела на Юки за обеденным столом, не понимая, что происходит, слишком увлеченная мыслями о Харасаве. — Доброе утро, соня. — с усмешкой сказала Юки, помешивая кубик сахара в кружке с чаем. — Доброе утро. — растерянность сменилась улыбчивостью, и Ами достала из холодильника молоко, попутно желая сестре приятного аппетита. — Спасибо. — девушка отхлебнув зеленой жидкости, потянулась за вчерашним бутербродом и краем глаза наблюдала за манипуляциями сестры у кухонного стола. — Ты вчера поздно пришла? — Где-то в 11. В баскетбольном клубе задержалась. — Ами добавила немного молока в кружку с кофе и села к сестре за стол, надеясь тоже получить кусочек хлеба с творожным сыром и кусочком копченой рыбы, но Юки доедала последний. Брюнетка только собиралась обиженно надуть губы в адрес сестры, но та указала ей на холодильник, тем самым сообщая, что это не последнее лакомство на завтрак. — Как первые дни практики? — Юки взглядом следила, как младшая встала и с любопытством заглянула в обитель холода и еды, и с радостью обнаружила еще несколько таких же бутербродов. Девушка не спешила с ответом, и только после того как закрыла холодильник, и сев за стол, рассказала о впечатлениях, прежде чем укусить холодную пищу. — Вроде хорошо. Только работы много. Все-таки быть учителем ничуть не легче чем врачом. — Ами посмеялась, запивая все несладким кофе слегка поморщившись. Забыть положить сахар в кофе утром этот как не надеть трусы, исключения не случаются никогда. События с Харасавой слишком сильно вскружили ей голову. Она взглянула в окно на утреннее солнце и лицом почувствовала лёгкий весенний ветерок из приоткрытого окна. Может быть, это весна так повлияла на девушку и теперь она в ее власти? — Это все твоя ответственность. — улыбка сестры была заботлива и нежна, пока Ами разглядывала колышущиеся от ветра занавески. — У тебя все обязательно получится! — Юки поцеловала ее в щеку и встала, убирая со стола грязную посуду. — Я сегодня пойду на игру, поэтому вернусь поздно. Можешь не ждать к ужину. — и расправившись с посудомойкой, пожелала Ами хорошего дня, уходя в комнату собираться в университет. На работе сегодня, очень кстати, выходной. Разговор с Юки поднял брюнетке настроение и старшая наверняка помогла бы ей и в ситуации с Кацунори, но об этом лучше рассказать попозже. Где-то внутри у Ами была надежда, что сегодня все разрешится очень просто и легко, а интуиция подсказывала обратное, воспроизводя в голове самые нелепые исходы. Но сидеть и думать времени нет, иначе девушка опоздает на работу, поэтому захватив полупустой рюкзак (все нужное ей осталось в сумке в машине Харасавы), Ами направилась к выходу. Выходя из дома и закрыв за собой дверь на ключ, девушка наткнулась на ту самую черную кожаную сумку. Значит, Кацунори оставил ее вчера у порога! От этой мысли сердце Ами невольно скакнуло и замерло, а на лице появилась то ли улыбка, то ли обеспокоенность. Он не стал стучать в дверь и просто оставил забытое, так словно ему все равно на чувства девушки, а может как раз совсем наоборот. Присев, чтобы поднять сумку со ступеней, Ами заметила небольшой клочок бумаги рядом.

«Хиросе, я не уверен, правильно ли понял тебя вчера, но надеюсь, что твои слова были правдой. Твои чувства взаимны. Харасава»

Глаза расширились от удивления, а в груди с каждым ударом становилось теплее и страшнее. Она влюбилась в учителя, в своего руководителя, который наверное старше на добрых двадцать лет и он ответил ей взаимностью. Ами чувствовала себя сумасшедшей. Она сама не могла поверить в свои чувства. Девушке нравились парни из старших классов и университета, как и всем девочкам в ее классе, но чтобы так… Это ведь тоже самое, что влюбиться в преподавателя в школе. Не отрывая взгляда от теперь уже дорогой сердцу записке, Ами услышала, как возле дома остановилась машина, но от ослепительного солнца в глаза не разобрать ни водителя, ни марку легковушки. Пока она быстро убирала записку в сумку, чтобы не вызвать подозрений у нежданного гостя, некто вышел из машины и обойдя ее направился прямиком к крыльцу, на ступенях которого была Ами. Увидев перед собой Харасаву, она тут же поднялась на ноги и, недоумевая, смотрела на его такое странное улыбчивое лицо. Это лицо, которое еще ни разу не улыбалось девушке так широко и лучезарно, лицо, которое улыбка красит еще больше и кажется, теперь если бы у Ами спросили, за что она полюбила Кацунори, то та без сомнения ответила: «за улыбку». Но более того, этот мужчина оказался храбрее всех парней, которые когда-либо пытались признаться Ами в чувствах. Никто из них после отказа не пытался и подружиться с девушкой, не говоря уже о том, чтобы завоевать ее сердце любым путем. — Привет. Вижу ты уже прочла записку. — мужчина, давно так приятно не улыбавшийся, рассматривал лицо Ами, её раскрытые от удивления глаза, бархатную кожу, чуть порозовевшие щечки и приоткрытые губы. Она молчала и от каши в голове не могла вымолвить и слова, тогда как Харасава подошёл ближе и осторожно взял ладонь девушки в свои две, делая все медленно, чтобы не напугать. — Никогда не встречался с девушками твоего возраста, — тихо заговорил он, смотря точно в глаза. Сбегать и трусить было не в его стиле, поэтому он решил рассказать все как есть, даже если Ами его после этого посчитает законченным извращенцем. — И если расстояние между нами тебя не тревожит, ты станешь моей девушкой? У меня серьёзные намерения. — на последнем мужчина слегка усмехнулся, вспоминая, как люди обычно реагируют на такие отношения. — Вы…- Ами запнулась, не зная, что сказать. Радость и страх переполняли ее настолько, что она просто растерялась и не могла поверить своим ушам. — Ты мне нравишься, Хиросе… Ами. — поправил он себя и улыбнулся девушке. Его голос стал ещё мягче, словно мед, стекающий по пальцам. — Даже больше чем просто нравишься. — и завёл прядь волос за её ухо, чтобы лучше рассмотреть румянец на щеках и ненароком коснуться нежной кожи. — Разве так бывает? Я ведь вам в дочери гожусь! Или вас привлекает моё молодое тело? — она стушевалась и внезапно дала заднего. Мысль о том, что мужчина действительно может любить ее, казалась дикой и невероятной — он слишком серьезный для того чтобы заводить роман с молодой практиканткой. — Бывает. — Харасава усмехнулся. — И дело совсем не в твоем теле. — он на секунду замолчал, вглядываясь в ее зрачки, которые на солнце играли полным набором синих оттенков. — Можешь не отвечать пока. — тихо и заботливо. Кацунори предпочел доказать свои чувства поступками, а не пустыми словесными убеждениями. Ему незачем таить искренность от той, с которой кажется, готов теперь прожить вечность, и, наверное, она будет единственной, кто увидит эту самую искренность, за последние пятнадцать лет. Харасава не дожидаясь ответа, молча повел девушку в машину, держа за руку, и помог сесть. Если они не уедут сейчас, то могут очень сильно задержаться к уроку. — Ты живёшь одна? У тебя большой дом. — заметил он, быстро выезжая на дорогу. Словно по заказу машин было не много и можно позволить себе роскошь немного разогнаться. — Нет. С сестрой. Она сюда раньше меня из деревни переехала, а дом подарили родители. — с улыбкой Ами на секунду вспомнила их просторный дом в окружении полей и огорода. Смена темы ничуть не смутила ее, а наоборот расслабила и, несмотря на вчерашнее недопонимание, сейчас девушка чувствовала себя рядом с Кацунори очень комфортно. — Вот как. Познакомишь меня с сестрой? Сегодня вечером или завтра, например? — Харасава мельком взглянул на Ами, наблюдая за реакцией. Вот и первая возможность показать насколько серьезны его намерения. Будь его воля он бы уже и домой к себе ее позвал и с родителями познакомил, но не стоит торопить события, чтобы не напугать Ами, так как вряд ли кто-то уже предлагал ей начать семейную жизнь. — Давайте лучше завтра. — девушка слегка вздрогнула от неожиданного вопроса, но тепло радости сразу разлилось по всему телу до самых кончиков пальцев ног. Их взгляды встретились и мужчина, кивнув, взял Ами за руку, переплетая пальцы. *** Юки мчалась быстрым шагом сразу после окончания вечерней пары в спортивный зал и надеялась не опоздать к началу. Таки-сенсей из принципа теперь целый месяц будет задерживать девушку после уроков, и у нее оставалось всего пару минут до того как прозвонит сигнал первой четверти. С ускорением шага голова кружилась больше, а внутри словно сжимались все органы, но нужно терпеть, ведь до зала осталось всего чуть-чуть. Перед глазами изредка проплывали силуэты, поэтому, когда Юки завернула за угол, то не заметила и врезалась в высокого и твердого как камень парня, настолько что девушке показалось, будто она расшибла лоб. — Ой! Простите! Я спешу. — Юки хотела пробежать мимо не обращая внимания на того с кем столкнулась, но сильные руки обняли её, прижимая к теплому торсу, и не дали и двинуться с места. Голова кружилась слишком сильно, чтобы начать возмущаться и дать отпор незнакомцу. Впрочем, в таких защищенных и уверенных объятиях, взбунтовавшееся сердце блондинки наоборот успокоилось. — Не на мою игру ли ты спешишь, малышка? — кривая ухмылка и едкий голос, руки ещё сильнее прижали девушку к огромному телу, но не стискивая, а пригревая. Она хоть и не сразу поняла, чьи эти необычные прикосновения, но голос не узнать просто невозможно. — Шого-кун… — Юки подняла голову и увидела этот огонёк в его глазах. Она никак не ожидала увидеть его здесь в коридоре своего университета, да еще и пойманной в его хватку. Хайзаки только ещё сильнее расплылся в ухмылке и, наклонившись, поцеловал девушку нагло и глубоко — в горячих поцелуях ему не было равных. — Хайзаки! Отпусти девушку! — послышался строгий, полный раздражения голос позади Юки. Шого нехотя отстранился от губ блондинки, но не отпустил её. Он недовольно перевел взгляд вперед на того кто стоит за спиной девушки и оскалил зубы в ухмылке, узнавая во владельце этого голоса своего противника на сегодняшней игре. — А может она сама хочет? — Хайзаки загорелся вкусом соперничества и не видел в парне напротив никого кроме зеленого, противного слизняка. — Да, Юки? — вкрадчиво сказал он девушке, обращая на нее свой едкий взгляд, опуская одну ладонь чуть ниже талии, а вторая все так же обнимает за плечи. Со стороны это выглядело очень интимно и трепетно, словно пума защищает свою добычу, которая даже не пытается убежать. — Я сказал, убери руки, урод! — злостный голос стал подходить ближе и вырвал девушку из объятий Хайзаки. Тот лишь ухмылялся и смотрел на Юки игриво, наблюдая как же его «антилопа» отреагирует на такой жест. Пусть ее забрали у него из рук, но девушка все равно его, его и ничья больше, пока он не насытится ею сполна. — Мидорима-кун…- начала девушка, думая как успокоить друга. У зеленоволосого же от такого формального обращения к нему все внутри перевернулось. — Все хорошо. — Юки улыбнулась слегка, надеясь, что это хоть как-то разрядит обстановку. Она конечно уже видела Мидориму недовольным и раздраженным, но никогда еще настолько злым. — Вы встречаетесь? — недоумевал Шинтаро, почему его лучшая подруга стоит и так обжимается с самым противным парнем средней школы Тейко. Еще больше он не понимал, почему девушка сейчас кажется ему такой далекой и будто не самой собой. Юки не называла его по фамилии с самого первого курса. Через месяц после знакомства она стала звать его по имени и это сразу прижилось. Парень даже не противился и напротив, ему и самому нравилось, когда она так к нему обращается. Сейчас ему сложно было поверить в то, что он видел. — А так не ясно? Или ты слепой? Вроде очки носишь. — Шуго лизнул большой палец, собираясь снова перейти в наступление и затащить Юки куда-нибудь в пустой коридор этого затхлого и скучного, как ему казалось, здания. — Я не тебя спросил! — буквально рыкнул Мидорима одолеваемый внезапным приливом гнева. Юки, его Юки, только что целовалась с настоящим подонком и подлецом. Неужели она не видит его настоящего облика? — Да, мы встречаемся. — Юки кивнула и опустила взгляд, словно провинилась в чем-то. Ещё чуть-чуть и Мидорима готов был взорваться. Какой вздор видеть, что весёлая и добродушная девушка может встречаться с таким придурком. Он хотел спросить, что она в нем нашла, он хотел спросить даже больше этого, так как возмущению парня не было предела, но поджал губы и презрительно посмотрел на Хайзаки. Если Юки сама выбрала его, значит он не будет мешать, до тех пор пока она сама его об этом не попросит. — Минута до игры. Тебе желательно быть на поле. — сказал он стальным голосом и прошёл мимо них в зал. Сердце невыносимо кололо. Он не мог поверить, что Юки влюбилась в Шого. Он бы простил, будь это кто угодно, но только не такой как Хайзаки. — Будешь болеть за меня, малышка? — когда они остались вдвоем в пустом коридоре, Шого как ни в чем не бывало кривенько улыбнулся и поцеловал девушку в ключицу. Этот диалог позабавил его и добавил еще больше интереса к игре. Теперь победа будет казаться еще слаще. — Конечно. — Юки легко улыбнулась, проводя едва дрожащей ладонью по плечу парня. — Иди. — тихо и заботливо. *** На протяжении целого дня в школе Харасава вел себя дружелюбно по отношению к Ами, проявлял заботу, но ни разу не приобнял ее и даже не коснулся руки. Девушка постепенно начинала сомневаться в серьезности тех слов, которые он сказал утром, но с надеждой ждала, когда же Кацунори даст хоть единственный намек. И это случилось: как только они вышли из школы и сели в машину, он взял своей большой ладонью Ами за руку, объединяя тепло их кожи. Она целый день ожидала именно этого, но из-за внезапной смены поведения удивленно посмотрела на мужчину, рассматривая его лицо в поисках объяснений. — Нам ни к чему лишние сплетни и перешептывания в школе. — словно прочитав мысли, ответил Харасава. Приблизившись, он свободной ладонью провел по холодной щеке, и за руку притягивая девушку ближе, чтобы осторожно поцеловать в губы. Кацунори был нежен с ней как с бабочкой, боясь испугать или поранить. И когда Ами неуверенно и неумело ответила на поцелуй, он углубил его, но не сменил отношения: его касания были такими же плавными и осторожными, только более пылкими. Отвечая на это, девушка сама положила ладони на плечи мужчине и подалась вперёд, плененная его горячими губами. Внутри у брюнетки все горело и порхало, было жарко и хотелось вжаться в Харасаву, разделить с ним одно тело, один воздух. Ами и не представляла, что можно испытывать подобное и быть на небе от счастья, что кто-то вот так заботливо и с любовью прикасается к ней. Все её юношеские влюбленности теперь казались глупостью, а умелые губы и сильные руки мужчины сейчас придавали девушке уверенность не только в себе, но и в их будущем. Ей хотелось полностью довериться ему, любая мысль о тщетности собственных чувств, о невозможности их союза напрочь улетучивались. Воздух стал заканчиваться, и почти задыхаясь, Ами невольно сжала в ладони рубашку Харасавы, не желая прерывать поцелуй. Она надеялась, что воздух вдруг появится из неоткуда, но такого не случилось — девушка, зажмурив глаза, хоть и на пределе, с наслаждением целовала его губы. Но Кацунори хватило единственного касания, чтобы понять, в чем дело и первому отстраниться от любимой. Ему и самому уже порядком не хватало воздуха. Посмотрев в раскрывшиеся, горящие глаза Хиросе, мужчина не мог поверить, что ещё существуют такие искренние девушки. Она привлекала его своим спокойствием, уравновешенностью и глубокомыслием, и в то же время была ранимой, чуткой и чувственной. Эта девушка хороша не по годам, она не носит маски и как ребенок верит в настоящие чувства. Он улыбался ей в губы, прислоняясь лбом ко лбу, нос к носу и не желал отстраняться. Наконец собравшись с собственным дыханием, он тихо прошептал: — Поужинаем? От Ами было лишь еле слышное «угу». Девушка еще не совладала сама с собой, не в силах успокоить сердце. Она старалась сдерживать свое рваное дыхание и не выглядеть неловко перед Харасавой, но ярко пылающие щеки и сверкающие глаза говорили сами за себя. Кацунори пришлось отстраниться и разорвать контакт, чтобы завести машину. Холодный воздух разом обдал их обоих и стремительно забирал все то тепло, что они вдвоем делили секунды назад. Ами в это время, также шокированная сменой температуры, не отрываясь, следила за мужчиной, тогда как он не переставал держать ее за руку. Девушка запоминала каждый изгиб его лица, каждую волосинку на подбородке, волнистые локоны, простой нос, ровные брови, смотря на него с трепетом и заботой. — Вам, правда, удобно так вести? — хриплый голос снова напомнил им обоим о теплых прикосновениях друг к другу. — Да. И давай на «ты». Зови меня по имени. — он улыбнулся, смотря на дорогу, но в голове воспроизводя моменты, когда бледная и прохладная кожа девушки становилась все теплее, губы мягче, ресницы порхали от частого моргания, а остренький носик так нежно задевал бритую щеку. — Хорошо. — девушка улыбнулась в ответ и продолжала смотреть на то как Харасава ведёт машину. — А сколько вам…тебе лет? — слишком поздно для такого вопроса, но ей было любопытно узнать настолько ли молод сенсей насколько он выглядит. — Сорок два. — усмехнулся Кацунори. — А тебе? — Двадцать. — смущенно ответила девушка, невольно отводя взгляд в сторону. Она будто бы стыдилась, что ей до сих пор всего лишь двадцать. — Какая взрослая уже! — посмеялся тот, стараясь разрядить обстановку. Ему не хотелось, чтобы Ами заостряла на этом внимание. — Тебя это беспокоит? — теперь уже серьёзно. — Нет. Нисколько. — уверенно сказала она, веря в собственную ложь. Где-то глубоко в душе она все равно сомневалась и не верила в их союз, ведь Ами еще слишком юна для такого как Кацунори. *** Во время промежуточного перерыва между первой и второй половиной игры Юки уже стояла у дверей в спортивный зал. Но не для того чтобы встретить Хайзаки, а поговорить с Мидоримой и объяснить все. Во время первых двух четвертей девушка очень долго размышляла над произошедшим, и тем как ее лучший друг отреагировал на такую новость. Юки перебрала не один вариант сознания в своих чувствах и намерениях, но, кажется все зря, так как Хайзаки вышел первым и, увидев у входа блондинку довольно ухмыльнулся. Он не затрачивая время на ненужные слова, сходу обнял Юки за талию и увлек ее куда-то по коридору, словно был в этом здании уже не раз. — Ты хорошо болела! Мы ведем! — кривая ухмылка. — Уже соскучилась по мне? — но ответ ему был не нужен, он и так знал что соскучилась. Поэтому когда парочка остановилась где-то в тёмной части коридора, Хайзаки незамедлительно прижал Юки к стене, обнимая ее за талию и жадно целуя в губы. Девушка же, немного замешкавшись от такого напора, ответила на поцелуй, но только как умеет сама: мягко и нежно. Развратные и напористые поцелуи, такие как у Шого, были для нее недостижимы, и парень, понимая это, не упускал возможности научить Юки на практике: он терзал ее губы своими, четко давая понять, что мягкость не для него, а языком горячо изучал рот, проводя по линии зубов и неба. От Юки пахло цветами, и Шого упивался этим запахом вместе с клубничным вкусом её губ. Рука Хайзаки с тонкой талии стала медленно опускаться вниз вдоль линии бедра, на секунду как бы случайно задирая край футболки и касаясь оголенного участка кожи. Вторая рука также поползла и резко сжала ягодицу, прижимая тело девушки крепче к себе, но при этом не отрывая от стены. Нехватка воздуха и зажатость между парнем и стеной, вызвали томный выдох из уст с девушки — она отчаянно пыталась хватать воздух ртом. На такую пошлую, как ему показалось, реакцию, Хайзаки довольно ухмыльнулся в губы и, держа Юки за бедра, усадил к себе на талию. Он продолжал жадно целовал её в губы, не понимая никаких намеков остановиться и дать передохнуть, парень упивался бы ею до последнего вздоха. Но когда у него самого лёгкие стали невыносимо гореть, Шого наконец отстранился и припал горячими губами к шее девушки, от чего она вытянулась как по струнке открывая шею и тихо охнув. Юки закрыла глаза, хватая воздух ртом, в надежде как можно скорее восстановить дыхание и держалась за плечи парня, чтобы не упасть. Когда разум постепенно начинал возвращаться, девушка вдруг ощутила, как ей в ягодицу что-то упирается. Она сразу напряглась и сжала плечи парня, а голова стала ясной как голубое небо без единого облачка. — Шого-кун, остановись. Тебе нужно успокоиться. — тихо сказала она и выдохнула. Заходить так далеко еще слишком рано, тем более в одном из коридоров университета. Юки от чего-то боялась, что парень ее совсем не послушает, ведь там внизу есть нечто, что совершенно точно затуманивает мысли Хайзаки и не дает свободно принимать решения. Тогда ей ничего не останется, кроме как ударить парня в ключицу, как бы сильно этого не хотелось делать. — Не нужно, детка. Обещаю, тебе понравится. — горячим языком он провел по ключице. — Расслабься. — вкрадчивый шепот, взбудоражил тысячу волосков на теле девушки. — Я ведь просила тебя дать мне время. Пожалуйста. — Юки стала отталкивать парня, в надежде, что он передумает. Прозвенела сирена! Спасительная сирена! — Тебе нужно на игру. Ты ведь хочешь победить. А без тебя они не справятся. — она заглянула парню в глаза, обхватывая лицо ладонями, чтобы эти слова донеслись до его мозга, а не прошли куда-то мимо ушей. — Ладно. — недовольно фыркнул Шого и поставил девушку на ноги, напоследок чмокнув её в губы. Поправив трусы, он молча направился в зал, разыгрывая в голове, какая долгожданная награда ждет его после победы в матче.