«Извольте Бланке-Плаксе пошутить, Да Королеве на потеху услужить! Принцесса принца полюбила, вот умора! Не думала, что принесёт ей это столько горя! Труля-ля, труля-ля, Встречайте новых королеву да короля! Трула-ла, трула-ла, Звоните громче в колокола! И снова повод есть напиться - Совсем уж скоро королева разродится! Вот-вот появится наследник трона, А ну в бокал плесните того винца мне снова! Труля-ля, труля-ля, На свет явилась дочка короля! Трула-ла, трула-ла, Да здравствует Аделаида! Но власть, известно, портит всех, Королю изменять жене не грех! Всех дам придворных он искусил, И в том числе шута, бесстыжий, совратил! Труля-лей, труля-лей, Сидит на троне тот ещё прелюбодей! Трула-ла, трула-ла, Вот такая хохма, господа!»
`*•.¸¸.•*´¨`*•.¸¸.•*´¨`*•.¸ ❖ ❖ ❖ ¸.•*´¨`*•.¸¸.•*´¨`*•.¸¸.•*´
Бланку наградили тем, что шут больше всего заслужила, распевая свои нахально желчные куплеты — смачной королевской пощёчиной. Поддавшись врождённому рефлексу, она приложила ладонь к распалённой от резкой боли щеке. Признаться, ей даже в голову не приходило то, что рука её королевы Констанции могла быть такой тяжёлой. В глазах же придворного шута Констанция пыталась выявить хоть толику раскаяния — чего, судя по осмелевшему взору бесстыдной девки, не было. Она с вызовом смотрела на правительницу Корнуэлла, праздно ликуя, всё упиваясь тем, что покровительство короля куда сильнее власти королевы над ней, и Регал де Бомонт ни за что не позволит прелестной головушке его любимицы оказаться на плахе. По крайней мере, не сегодня… Констанция всё ещё выискивала во взгляде Бланки сожаление, но поздно осознала, что её попытки были тщетны. Внешний облик придворного шута заслуживал восхищения, а вот нутро отдавало затхлой гнилью, как и всё сущее в этом чёртовом замке. «Мне тебя искренне жаль, дитя моё», — признав своё бессилие, Констанция де Бомонт решила поспешно удалиться из тронного зала.«Куда же вы спешите, королева? Собрались вы далеко? Ведь от судьбы, как известно, сбежать не так уж и легко!»
Слова Бланки на какое-то время ещё задержали правительницу у дверей, но не остановили…`*•.¸¸.•*´¨`*•.¸¸.•*´¨`*•.¸ ❖ ❖ ❖ ¸.•*´¨`*•.¸¸.•*´¨`*•.¸¸.•*´
Констанция, скрепя сердцем, продолжила своё шествие по замку. Стук её каблуков эхом отдавался в петляющих коридорах и растворялся где-то в серых, облицованных кирпичом стенах и невидимом от сплошной темени потолке. Сколько всего ей довелось пережить в этом Теосом¹ забытом месте! А когда-то она была воистину счастливой. Она вместе с подающим большие надежды молодым королём сразу после свадьбы принялась обустраивать их, нескромное по размерам, семейное гнездышко: каждый гобелен, каждая из фигур рыцарей в сияющих доспехах, расставленных в определённом порядке вдоль этих стен, каждая занавеска, ковровый настил — всё это они подбирали с завидной увлечённостью и страстью. Чего-чего, а страсти и азарта у Его Величества, Регала, было не занимать. Но покорил он, тогда ещё совсем юную, принцессу Констанс не только своим неуёмным запалом и неповторимой мужской красотой, а на редкость необычайно глубоким и пронизывающим до глубин души голосом. И, кстати говоря, он всегда находил удобный случай им умело воспользоваться, в том числе тогда, когда его сердце переполняла любовь к его несравненной Констанции. И он чувственно воспевал эту любовь к своей королеве, вновь заставляя её влюбиться в него, заслушиваясь его прекрасным пением. Казалось, когда любимая родила ему долгожданную доченьку, Аделаиду, Регал сошёл с ума от счастья, поклоняясь своей супруге, словно пред ним была не мать его дочери, а богиня, которую постоянно необходимо было задабривать дорогими подарками. Но чем выше тебя возносят до небес на крыльях любви, тем больнее потом без них падать вниз… А с небес на землю скинула королеву первая весть об измене с кухаркой, свидетельницей которой стала их трёхлетняя дочь. Наивный ребёнок никому не желал зла, но решил поделиться обо всём с любимой мамочкой. Девочка искренне не поняла, почему мама расплакалась горькими слезами, ведь папочка ничего плохого не сделал, а только помог служанке поправить юбку платья, стоя позади неё. По иронии судьбы следом пошла вторая, третья, четвёртая… десятая измена! После этого Констанция сбилась со счёта. Однако не только измены стали причиной долгих ночных рыданий королевы. Регал одними изменами не обошёлся и неоднократно позволял поднимать руку на свою жену. Хоть он и был искусным воином и, когда-то, любовником, но со временем стал ужасным мужем и королём. В плане политики он неизменно оставался великим стратегом, но его отношение к народу, слугам, а теперь и рыцарям перевернуло всё! Своим недостойным поведением, он, казалось, будто заражал окружающих его людей и обстановку грязной порочностью, безнравственностью. И больше всего на свете Её Величество боялась, как бы в эту паутину разврата, хитросплетений лжи и обмана не была втянута её маленькая… Едва уловимые, но опьянённые весельем голоса, доносящиеся из запертой купальни, прервали дальнейшие тревожные мысли Констанции и дали пищу для новых смутных размышлений. Осторожно прислушавшись к ним, королева сразу определила, что один из голосов принадлежал её мужу, и этого ей было достаточно для того, чтобы бесцеремонно ворваться в купальню и положить конец очередной супружеской неверности - неважно, кто на сей раз был в объятиях её мужа: повариха, экономка или же одна из горничных… Но реальность оказалась куда беспощадней… Нет, нет, нет! Констанция в этот самый миг, проклиная всё живое в этом мире, больше всего пожелала ослепнуть: в толстом слое пара отчётливо угадывалось не только обнажённое тело довольного короля, но и его шестнадцатилетней дочери. Нисколько не смущённые близкими родственными узами, они резвились в горячей воде, то и дело прижимаясь друг к другу разгорячёнными телами. Регал пылко осыпал поцелуями не по годам зрелые груди дочери, всё не переставая их сжимать в своих руках! — Адели?! Слёзы на глазах матери не вызвали у принцессы тех эмоций, которые ожидала Констанция, а Регал лишь презрительно фыркнул, нехотя вылезая из воды. Аделаида, чуя назревающий скандал, пока решила остаться в чане. — Ты… — злоба и отвращение к растлителю её дочери заструились по её венам, а пальцы сжались в кулаки, чтобы сдержать все эти чувства, — да как ты посмел сотворить это с нашей девочкой?! — В тебе, как и всегда, бушует столько ненависти, — закрепив прочным узлом на пояснице кусок ткани, король развёл руками, при этом смея так, без зазрения совести, глазеть на неё! Его надменный тон, насмешливый взгляд и напыщенная гримаса как никогда взбесили королеву. Они обрушила свой праведный гнев на некогда любимого мужа, накинувшись на него с кулаками. Но в какой-то момент ей снова пришлось придержать свою ненависть: Аделаида грозно встала между отцом и матерью в защиту первого. Для королевы такой поступок стал очередным ударом. Вовремя к Констанции вернулись трезвость ума и самообладание — глупая и наивная девчонка не ведала, что творила. — Мама, не тронь его! Я сама согласилась! — Аделаида пыталась удерживать на себе наспех намотанное полотенце и вместе тем не позволить матери нанести какой-либо вред её любовнику. — Видишь, Констанция, я ни к чему её не принуждал — она сама согласилась! — в подтверждение своих же слов Регал своей мерзкой рукой скользнул к груди принцессы, а та, в свою очередь, призывно начала покусывать губу. Её пальцы, дрожа от вожделения, сорвали мешающуюся ткань с отцовских бёдер, и она, проведя ими по подкачанному рельефному торсу, обхватила ладонями уже возбуждённый от греховного влечения член любимого папочки… — Да помилует вас Теос! — находясь словно в прострации напоследок промолвила королева прежде, чем оставить супруга и дочь наедине с их демонами. Безумие. Абсурд. Слишком сложно дать адекватную оценку тому, какое безрассудство совершил Регал. Они оба совершили. На этот раз Бомонт переступил всякую черту, спутавшись со своей же родной дочерью. Пребывая всё ещё в помутнённом состоянии, Констанция сквозь пелену накатывающих слёз и нахлынувших потрясений не сразу заметила одну из своих служанок, Лукрецию, которая никак не могла найти в себе смелости лично обратиться к своей королеве, а всё мялась, переступала с ноги на ногу, виновато протягивая Госпоже конверт. — Вам п-п-послание… от Его Велич-ч-чества, короля Лисандра де Нортенберга! — едва уняв трепет в голосе, протараторила та. — Нортенберга, говоришь?! Окрылённая данной новостью, королева лихорадочно распечатала конверт, изучая содержимое вложенного письма. Она вцепилась в это письмо как за единственную ниточку спасения… И здесь Констанция не прогадала!`*•.¸¸.•*´¨`*•.¸¸.•*´¨`*•.¸ ❖ ❖ ❖ ¸.•*´¨`*•.¸¸.•*´¨`*•.¸¸.•*´
Коротким возгласом Констанция погнала лошадь через лес. Её не покидала мысль о том, что могла принести ей грядущая встреча. Она готова была одарить своего бывшего поклонника бесконечными словами благодарности хотя бы за то, что он помог ей ненадолго забыть о терзающих её душу горестях… Сам король Лисандр де Нортенберг мог гордиться тем, что, будучи тогда ещё юным принцем, добился благосклонности возлюбленной принцессы Констанс и, хоть на краткий миг, был удостоен такой великой чести просто находиться рядом со столь очаровательной особой и вдоволь наслаждаться её обществом. Конечно, когда она отвергла его любовь в пользу другого, Лисандр был разбит, но не раздавлен… И всё равно это оказалось ударом для него, ведь даже родители Констанс настаивали на его кандидатуре, так как Лисандр был гораздо влиятельнее, чем зазнавшийся Регал. Да сердцу не прикажешь, верно?.. Уловив ржание лошади, что раздалось где-то поблизости, в гуще деревьев, Лисандр де Нортенберг дал команду своему спутнику приготовиться. Встретил король прибывшую правительницу соседнего королевства Кернелла как подобает истинному интеллигентному дворянину - предложив даме свою помощь, дабы спуститься с лошади на землю. Констанция позволила окружить себя мужским вниманием, но не торопилась витать в облаках от простого проявления заботы, тем более когда рядом с её бывшим поклонником находился рыцарь её мужа, Мариус фон Этьен. — Моя ненаглядная Констанс, что произошло с тобой?! — крайне обеспокоенный Лисандр, таким образом, намекнул королеве об ужасных ожогах, что покрывали полностью её правую щеку и висок. Он отказывался верить своим глазам: от изящно бархатистой кожи его любимой остались лишь обугленные сморщенные рубцы и шрамы. Король увидел, как женщина молча и смиренно накинула капюшон от плаща, что только частично закрыл от его глаз чудовищные ожоги. — Это Регал. — Сделав невероятное усилие над собой, промолвила она через силу. — Неделю назад он… Он без моего согласия, взял меня на кухне… и пока он насиловал меня, придавив лицо рукой к раскалённому котлу… я билась в агонии, чувствуя этот запах сгорающей кожи… — Я даже представить не могу, что тебе довелось испытать, любовь моя! — ему хотелось тотчас прижать к своей груди несчастную, сжать в своих объятиях, но, на удивление короля, Констанция не торопилась подставляться под мужское плечо. — Лисандр, я приехала на этот утёс не для того, чтобы ты меня пожалел, — черты женского лица приобрели грозный вид, — я уже достаточно выплакала слёз, а теперь я хочу, чтобы Регал поплатился за то, что совратил нашу дочь! — К сожалению, душа моя, я об этом достаточно наслышан от Мариуса, — с горечью вздохнул монарх, покосившись в сторону рыцаря, — поэтому вскоре слухи о порочных связях принцессы Аделаиды с её отцом дойдут и до соседних королевств, а если это произойдёт, то… — …то потом Аделаиду никто из достойных принцев замуж не возьмёт! — Констанции не нужно было быть провидицей, чтобы догадаться о том, какая мучительная судьба ожидала её девочку. — Именно! — подтвердил скверные догадки своей пассии Лисандр. — И я думаю, ты сама догадываешься, моя дорогая Констанс, что нам надо избавиться от Регала! — его ладонь мягко провела по женскому запястью, тем самым немного смягчив истинный жестокий посыл слов. — Убить? Но как?! — королеву поразили речи бывшего кавалера, но равнодушной к идее монарха она не осталась. Нортенберг и Мариус обменялись многозначительными взглядами. — Для начала тебе стоит отправить Аделаиду куда-нибудь подальше, к своим родственникам, — предложил Лисандр. — Это исключено, — наотрез отказалась она, — мои родители и так были против моего брака с Регалом, а если они узнают, что… — Тогда отправь её ко мне! — монарх понимающе закивал головой. — Более того, я могу жениться на Аделаиде, чтобы она могла стать по-настоящему счастливой, какой достойна быть! — Не понимаю. Зачем тебе всё это? — недоверчивый взгляд женщины в сторону Нортенберга был вполне оправдан, ведь Лисандр очень сильно рисковал. — Помнишь, ты мне когда-то давно говорила, чтобы я доказал тебе свою любовь? — его пронизывающий взор безнадёжно сковал королеву, заставив с придыханием ловить каждое его слово. — Так позволь мне это сделать, раз и навсегда покончив с твоими страданиями! Солнце близилось к закату, бросая последние лучи на утёс. Трое наблюдали с высоты на уходящий день, что с таким трудом пережили все они. А первая звезда, что загорелась на ясном ночном небе, таила в себе хорошее предзнаменование, что в скором будущем многое изменится к лучшему…╔═━═━︽︾♚︾︽━═━═╗ ~ Продолжение следует ~ ╚═━═━︾︽♔︽︾━═━═╝