Мир, в котором нет тебя

Обойдя одно за другим все помещения, Гарри убедился, что ничего целого тут не осталось. Что бы ни пережил Северус, находясь здесь, — это было ужасно. Поттер не брался даже предполагать, в какой момент всё произошло, но оставлять Снейпу напоминание о случившемся не собирался! Сделав вид, что воспылал любовью к порядку и жаждой действия, Гарри принялся за уборку. Практика, обретённая при поисках диадемы, подарила завидную сноровку в уничтожении хлама. А уж когда Снейп присоединился к нему, горы щепок и обломков начали таять прямо на глазах! Внутри всё пело от восторга! Северус не спешил уйти отсюда и не выставлял его за дверь, позволив распоряжаться в своём доме. Он словно признал право Гарри находиться здесь! Хотелось дурачиться и куда-то выплеснуть бурлившую внутри радость. Гарри и сам не знал, откуда в голову пришла дурацкая идея, но спустя всего несколько секунд ножки от старого кресла принялись играть в догонялки, лихо перепрыгивая через валявшиеся то здесь, то там обломки. Он так увлёкся, что едва не подпрыгнул, услышав за спиной смех… Тот самый — мягкий и бархатный! Тот, от которого внутри что-то начинало вибрировать и казалось, что за спиной вырастают крылья. Северус Снейп смеялся не над ним, а для него тем самым смехом! Смехом, который предназначен только для своих, для родных и любимых! Одна мечта Гарри сбылась, и от счастья по щекам вдруг побежали слёзы. Смех тут же оборвался, и Северус бросился к нему, с тревогой вглядываясь в глаза. — Гарри, что случилось? — Всё в порядке, просто пыль в глаза попала. Знаешь, у тебя невероятно красивый смех… Такой волнующий… — говорить правду почему-то было неудобно, и Гарри намерено игриво погладил мужчину по бедру. — И оче-е-ень возбуждающий. Он всегда вызывает во мне таки-и-ие чувства… — Всегда — это когда? — зельевар удивлённо вздёрнул бровь. — Где это вы, мистер Поттер, слышали, чтобы Ужас Подземелий смеялся?! — Ну, вообще-то в подземельях и слышал. — Гарри набрал в грудь побольше воздуха и храбро признался. — Я подсматривал за вами, когда… когда ты с Хиксом разговаривал. В тот день, когда я тебе руку сломал и волосы обрезал. — Щёки против воли залил яркий румянец стыда, и вдруг стало страшно, что речь зашла об одном из худших эпизодов в их жизни. Северус же, похоже, совершенно не расстроился и не разозлился. — Так и знал, что ты за нами тогда подсматривал! Значит, не ошибся! — Не ошибся. — подтвердил Гарри. — А ещё я слышал, как ты смеёшься, когда пришёл на последнее занятие перед Рождественскими каникулами. Знаешь, я тогда стоял за дверью и очень боялся, что у тебя там опять Хикс окажется! Я даже заклинанием лабораторию проверил, когда ты в кладовую вышел — хотел убедиться, что ты никого не прячешь. Совсем сдурел от ревности. Губы мужчины дрогнули, но он ничего не сказал, лаская Гарри полным нежности взглядом, от которого Поттеру вдруг сделалось очень жарко. — Скажи, над чем ты тогда смеялся? — Я подумал, что твои познания в зельеварении похожи на клочки ткани, которую сожрали докси. Просто представил огромную, толстую докси и тебя, спорящих, кому что достанется. Мне это показалось забавным. Гарри с изумлением посмотрел на мужчину. Снейп и докси? Как же до обидного мало он знал человека, которого так безумно любил! Сколько ещё сюрпризов прячется за этой мрачной маской? Представив картину, о которой говорил Северус, парень не выдержал и в который раз за день рассмеялся. — По-моему, ты прав — это очень смешно. — едва выдавил он сквозь вновь навернувшиеся на глаза слёзы. — Жаль, что я не могу представить всё в точности так же, как и ты. Получается, ты смеялся надо мной? — Нет, не над тобой. Я смеялся, думая о тебе. Гарри почувствовал, что в глазах снова начало щипать от переизбытка эмоций: — Знаешь, я ужасно ревновал! И так хотел… просто невероятно хотел, чтобы ты когда-нибудь так же смеялся для меня… Сегодня это случилось! — признаться в такой ерунде больше не казалось глупым и стыдным. Наоборот, это решение выглядело единственно правильным. Снейп прерывисто вздохнул: — Жаль, я не знал этого раньше. Никто и никогда в жизни не приносил мне столько радости, сколько принёс ты, Гарри. Не удержавшись, Поттер снова всхлипнул и потянулся за таким долгожданным поцелуем. Снейп в ответ привычно хмыкнул, всем своим видом изображая обречённую покорность, но Гарри на это не купился. Пусть это длилось всего долю мгновения, но промелькнуло в глазах мужчины что-то не оставляющее сомнений, что для него этот поцелуй не менее важен. Возможно, Гарри и ошибался, но ему казалось, что для Северуса имело значение хоть какое-то проявление любви и поддержки именно в этом месте. Пусть дом был полностью разгромлен, ничто из того, что он успел заметить, не давало повода думать, что Северус был счастлив здесь хотя бы одну минуту за всю свою жизнь! Почему-то Гарри не сомневался, что здесь Снейпу жилось ещё хуже, чем ему самому в чулане Дурслей… Поцелуй вышел горячим, жадным и очень долгим настолько, что показалось, будто в лёгких совсем не осталось воздуха. Едва переведя дух, Гарри принялся за продолжение с удвоенным пылом. В голове билась только одна мысль: «Мой! Ни проклятию, ни людям — никому не отдам! Мой! Мой! МОЙ!» Целоваться посреди настолько разорённой комнаты оказалось совсем неудобно. Гарри вовсе не против был подобно Гермионе трансфигурировать хлам в диванчик, разместиться с большим комфортом и перевести их общение в горизонтальное положение… Однако Северус, похоже, ни к чему такому не стремился, и, боясь всё испортить, настаивать Поттер не решился. Как только стало понятно, что продолжения «чувственных наслаждений» не предвидится, молодой организм, потративший на благие дела изрядное количество калорий, решил напомнить о хлебе насущном. Желудок предательски громко заурчал, и Гарри, смущённо улыбнувшись, полез за новым поцелуем. Они тут целуются, а брюху жрать подавайте! Обойдётся! Вдруг Северус подумает, что он только о гамбургерах и мечтал?! Представит ещё, что Гарри его с котлетой перепутал! После рассказа о докси, Поттер точно знал, что воображение у Снейпа богатое, с него станется и не такое нафантазировать! Спустя несколько секунд мужчина отстранился, но ни разочарованным, ни обиженным он не выглядел — в глазах играли задорные искорки. Ну точно какая-то гадость в голову пришла! — Я думаю, пора восстановить потраченные силы и перекусить. — Я не голоден. — Гарри обиженно отвернулся. — Зато я проголодался. «Врёт!» — решил Поттер. Судя по тому, какой Северус худой, ест он один раз в день и свой план на сегодня уже в кафе перевыполнил! Значит, всё же обиделся и это просто предлог, чтобы выставить Гарри из дома и вернуться в школу! — Я не хочу в Хогвартс! — А это и не обязательно. Поттер решил, что немного обнаглеть будет полезно: пусть Снейп поймёт, что так просто от него не избавишься! — И в кафе тоже не хочу. Глаза мужчины хитро блеснули: — А кто тебе сказал, что мы пойдём в кафе? — А как же? — Я приглашаю тебя на пикник. — Мы будем есть консервы?! — сердце радостно подпрыгнуло! Консервы Гарри успел возненавидеть ещё в той реальности, но свидание не закончено! Его не выгоняют, и это главное! — Где это ты видел, чтобы на пикниках консервы ели? Собирайся, пошли! Без долгих раздумий Гарри схватил куртку и бодро потрусил к выходу. — Поттер, стоять! То, что ты волшебник и умеешь накладывать дезиллюминационные чары, не повод выглядеть как бомж. Чему вас только Филиус учит?! Снейп взмахнул палочкой и пыль, покрывавшая одежду и лицо Гарри, тут же исчезла. Когда Северус успел привести в порядок себя, Поттер даже не заметил. Слизерин — это тоже диагноз! Конечно, дело могло быть и в том, что Северусу не хотелось идти по улице рядом с неряхой, но Гарри верил, что это было проявлением заботы о нём! Из старого сарая, о котором Северус в пылу борьбы со своим прошлым умудрился напрочь забыть, были извлечены самые необходимые для пикника вещи: скрипучие качели, убитый жизнью стол и два колченогих табурета. Венцом всего стала ржавая жаровня с погнутой от времени решёткой. Гарри оглядел инвентарь с чувством глубочайшего удовлетворения — они остаются здесь, и теперь у этого дома начинается совсем другая история! * * * * * Устроив голову на коленях Северуса и улёгшись на качелях, Гарри был абсолютно, беззастенчиво счастлив! Старая рухлядь, повинуясь буквально паре взмахов знаменитой чёрной палочки, превратилась в удобный набор для кемпинга и сделала их отдых по-семейному уютным. Они вместе с Северусом жарили мясо, вместе делали сандвичи и вместе пили чай с пирожными! Вместе смотрели на искрящийся в лучах заходящего солнца подтаявший снег и дышали свежим, становящимся всё более прохладным воздухом! Отдельный восторг вызвал у Гарри поход в магазин! Он даже не представлял, что эта вечно хлопотная и неприятная обязанность может быть такой чудесной! Ну в самом деле, за что раньше было любить это занятие?! Тётя Петунья никогда не давала ему в руки ни пенса, даже за хлебом не посылала! С самого детства его уделом было стоять за тёткиной спиной, исходя слюной на всё, чего ему никогда не покупали. С Уизли было не лучше… Тогда Гарри мог позволить себе если и не всё, то очень многое… но не позволял. Присутствие членов вечно нищего семейства заставляло его нервничать, бояться задеть их чувства, унизить… И он снова сдерживался, ограничиваясь минимумом. О походах в магазин с Гермионой вообще думать не хотелось! Воспоминания о стремительно пустеющих полках и десятках украденных банок и упаковок до сих пор вызывали мучительное чувство стыда… С Северусом всё было по-другому! Гарри чувствовал себя равным! С ним спорили и советовались, его мнением интересовались, его вкусы и желания учитывались — всё это было для Снейпа важным! Он, Гарри, был важен для Северуса точно так же, как Северус был важен для него! Часы тянулись наполненные неспешным разговором обо всём. Здесь их время принадлежало только им. Не нужно было тратить его на нарезку ингредиентов и подсчёт движений черпака в котле. Конечно, с тех пор как их отношения изменились, они с Северусом обсуждали не только зельеварение, но времени на простое общение было катастрофически мало. А здесь и сейчас они могли просто говорить, и говорили. Гарри с жадным интересом слушал рассказы о скрипучих качелях и погнутой жаровне — это было бесценно! Из крохотных эпизодов складывалась жизнь! Каждая такая мелочь давала возможность лучше узнать любимого человека. В ответ на услышанные воспоминания Гарри рассказывал о себе. О жизни с Дурслями, о чемпионате по квиддичу, о проведённых в Норе каникулах. Он расспрашивал Северуса о изобретённых им зельях и заклинаниях. Делился своими успехами в учёбе и сетовал на то, как оказывается сложно одновременно учитывать в работе свойства материалов, значение рун и нумерологические расчёты. Темы войны избегали оба, и это сближало ещё больше… Покидать ставший вдруг почти родным дворик не хотелось. Гарри всё на свете готов был отдать только бы остаться здесь с Северусом навсегда и никогда больше не видеть ни Хогвартс, ни вечно что-то от него ожидающих представителей волшебного мира. Наверное, он мог себе позволить не возвращаться… Он мог, а Северус нет. И потом, как бы ни хотелось забить на дела и учёбу и всё своё время проводить вместе, так оплошать Гарри не мог. Даже если бы сам Северус не был обременён делами и обязанностями, забросивший учёбу лентяй-любовник неизбежно потерял бы в его глазах очень многое! Гарри был совершенно уверен, что одним из главных факторов позволивших изменить мнение о себе являлись его успехи и стремление к знаниям. И поддерживать свои достижения следовало на должном уровне, чтобы, не дай Мерлин, даже случайно Северуса не разочаровать. Достаточно и того, что он создал ложные представления о своих талантах в зельеварении! Да, он постарался тщательно контролировать вспышки знаний, доставшихся от Флинта, но это уже мало на что влияло. К тому же каждая новая похвала, вне зависимости от того, кто её произносил, отдавалась в нём жгучим чувством стыда. Ведь получалось, что пусть и неумышленно, но он снова обманывал всех, присваивая себе чужие заслуги. Ещё немного и учителя начнут считать его вундеркиндом, коим Гарри не является! А как объяснить, что ему досталась часть знаний, которую «Дадли» нарабатывал годами, Поттер попросту не знал. При таком раскладе ни о каком уходе из школы, даже гипотетическом, не могло идти и речи. Наоборот, он должен удвоить усилия, чтобы выслушивать скупые похвалы Северуса по праву! Хочешь-не хочешь, пришлось собираться и скрепя сердце развеивать чары. Трансгрессируя, Гарри прижался к мужчине так крепко, словно хотел с ним сплавиться. Оказавшись на дороге, ведущей в Хогвартс, он вцепился ещё сильнее, не желая расставаться. Если Северус хочет, пусть отдирает! Легче было пойти в Запретный лес под «Аваду», чем отпустить то невероятно хрупкое и драгоценное, что появилось между ними. «Отдирать» и отталкивать, стремясь выбраться из цепких объятий, Снейп не стал, только мягко покачал в объятиях, поглаживая спину, и поцеловал… Сам! Нежно! И Гарри сдался, без возражений позволив взять себя за руку и отвести в замок. Едва шагнув за школьные ворота, каждый пошел своей дорогой, будто ничего и не было: Гарри через центральный вход прямо в Гриффиндорскую башню, Северус в обход через теплицы в свои подземелья. Как же несправедливо… Галдёж в общей гостиной не вызывал ничего кроме раздражения. Всем почему-то очень хотелось узнать, где, а главное «с кем?» провёл время национальный герой! Представив, как перекосячило бы большую половину присутствующих, если бы они узнали правду, Поттер пожелал спокойной ночи Гермионе и отправился к себе. Северус был в подземельях, но у Гарри ещё оставались карта Мародёров, Пожирательский альбом и пахнущая травами черная длинная прядь! Не так уж мало для счастья… * * * * * Северус даже не подозревал, сколько удовольствия можно получить от простого похода в магазин с близким человеком. А всего-то покупали продукты! Они с Гарри спорили, что лучше взять — маслины или маринованные огурцы… Сходились в том, что к стейкам обязательно следует купить лимон. Всерьёз обсуждали, какая рыба лучше: горячего или холодного копчения. Полностью согласились друг с другом, что шоколадные эклеры с вишней самые вкусные! И были абсолютно единодушны в том, что ничему, что могло бы содержать в себе тыкву, на их столе делать нечего! Как ни странно, путешествие сначала в Стоунхейвен, а теперь и в Коукворт их действительно сблизило. Сегодня Гарри проявил удивительную тактичность, стараясь избегать любых тем, которые могли оказаться болезненными или неприятными. Северус был уверен, что мальчишка очень хотел бы узнать что-нибудь о Лили, но сдерживал своё любопытство, и он был искренне благодарен за это. В такой чудесный день ворошить прошлое особенно не хотелось. Честно говоря, он думал, что именно расспросы о матери являлись целью этого путешествия и, видимо, очень ошибся… Гарри и в самом деле получал искреннее удовольствие от проводимого вместе времени! Он рассказывал о своей жизни с Дурслями. Шутил над их нежеланием признавать магию, и Северус мысленно поражался тому, насколько Гарри повзрослел! Петунья никогда не была образцом всех добродетелей, но и законченной сволочью тоже не являлась. Парень наконец сумел посмотреть на ситуацию и с другой стороны. Поттер, которого он знал ранее, всегда думал только о том, как тяжело ему и никогда не задумывался о том, насколько тяжело с ним. Особенно, каково приходилось людям, которые вынуждены были растить маленького волшебника против своей воли, но не отступились и не бросили его на произвол судьбы. Как бы это ни было трудно, Гарри сумел до определённой степени понять Петунью, и это лучше всего прочего показывало, как сильно он изменился! Был, правда, в их разговоре один смущающий момент… Удивила оговорка Гарри про зимовку в маггловской палатке… Возможно, Северус не придал бы этому ни малейшего значения, если бы не знал абсолютно точно, что во время погони за крестражами эти искатели приключений жили в волшебной палатке. Очень хотелось переспросить, но Поттер так быстро перевел разговор, что стало очевидным — тема ему явно неприятна, и Северус решил не напирать, сделав вид, что не расслышал. Петунью он знал неплохо и прекрасно понимал, что до эталона доброты ей далеко, но и допустить мысль, что она выгнала ребёнка зимой в лес с палаткой, было невозможно… С размышлений о палатках мысли как-то сами собой переключились на дом… Удивительно, но сегодня, вероятно, впервые за всю свою жизнь Северус не чувствовал отвращения находясь там. В Паучьем тупике было многое пережито и выстрадано, и никогда, НИКОГДА, он даже предположить не мог, что всего одного дня может хватить, чтобы если и не полюбить это место, то хотя бы смириться с его существованием! Может быть, мысль о ремонте и вправду имеет право на жизнь? Через каких-нибудь четыре месяца Гарри получит диплом, да и он сам навсегда покинет Хогвартс по окончании этого учебного года. Проблемы с поиском нового профессора ЗОТИ, зельевара для больничного крыла и декана Слизерина пусть решает Минерва — она директор, ей и карты в руки. Хватит, он сыт и этой школой, и учениками до конца жизни! Мужчина неожиданно легко улыбнулся — идея с ремонтом определённо не лишена смысла! Хорошо всё же, что он не взорвал всё к мордредовой матери. Дом был достаточно крепким и требовал только косметического ремонта. Да и как ни крути — это являлось его единственным жильём. Убрать остатки хлама, заново обставить, привести в порядок маленький дворик… Или продать… Неплохое двухэтажное строение в городской черте — вполне ликвидная собственность… Да и Коукворт, как оказалось, уже не выглядит закопчённой грязной дырой, так что желающие купить наверняка найдутся. А взамен можно подыскать приличный коттедж где-нибудь в глубинке… с большим подвалом и фруктовым садом… Нужно же в конце концов место, куда он мог бы пригласить Гарри! Не по отелям же в самом деле шарахаться… О том, что после выпускных экзаменов их отношения могут закончиться, Северус старался не думать, так же как не думал о том, что причитающейся ему части василиска хватит на дворец в центре Лондона, не то что на дом в захолустье. Чем дальше, тем привлекательней казалась идея, а до июня ещё было достаточно времени, чтобы решить, на чём стоит остановить свой выбор.