Мир, в котором нет тебя

Всегда такой длинный путь из подземелий в Гриффиндорскую башню в этот раз, как показалось Гарри, занял от силы две минуты. Отбой наступил уже давно, и Северус решил его проводить, чтобы избежать возможных проблем. Было у обоих нехорошее подозрение, что есть вероятность столкновения с разгневанной МакКошкой и лучше было бы, чтобы они находились рядом, если худшие опасения оправдаются. Отчасти не желая так скоро расставаться, отчасти из чувства непокорности давлению директора, Гарри, не удержавшись, затянул Северуса в тёмную нишу, находящуюся недалеко от гриффиндорских владений. В коридоре послышался тихий, довольный смешок. Снейп тут же отстранился и выскользнул обратно, приняв серьёзный и строгий вид. Спустя пару секунд следом вышел и Гарри. В коридоре было тихо и пусто. — Мистер Поттер, прошу вас пройти в гостиную вашего факультета. — голос зельевара разнёсся по пустому этажу и прозвучал куда громче, чем того требовала ситуация. — Доброй ночи, профессор Снейп. — Гарри, вложивший в свой ответ всю возможную деловитость и безразличие, тоже постарался, чтобы его услышали все возможные свидетели их прощания. Зельевар холодно кивнул и, резко развернувшись, удалился. Парень с тоской посмотрел ему вслед. Он вполне осознавал, что совершил глупость, позволив себе подобную выходку чуть ли не у входа в львиное логово. Так же, как понимал и то, что Северус не рассердился, и его поведение только игра для возможных соглядатаев. Но было безумно жаль, что не удалось попрощаться, как следует, и дать понять Снейпу, как важна была для Гарри их сегодняшняя встреча. Нечаянного свидетеля Поттер решил не дожидаться. Во-первых, хоть смешок и показался ему неприятно знакомым, он был слишком тих, да и гулкий коридор основательно искажал звуки. Во-вторых, кто бы это ни был, он скорее всего находился в каком-то из соседних закутков и вряд ли в одиночестве. Так что с большей долей вероятности выходку Гарри и вовсе никто не видел, просто так неудачно совпало… Ну а в-третьих, и самых главных, если бы Северус хотел знать, кто прячется по углам, ему бы не составило труда отыскать нарушителей. Снейп же сделал вид, что смеха не услышал и знать не знает, что кто-то мог подсматривать… Так зачем всё портить?! В ближайшие пару часов со свиданий вернётся ещё не одна старшекурсница. И совершенно бессмысленно будет гадать, кто из них мог бы стать свидетелем… А собственно свидетелем чего? Ничего же не было! Двое юркнули в тёмный закуток и незамедлительно его покинули! Что им можно предъявить? В чём заподозрить?! Ничего и ни в чём! Да и освещение в том месте, прямо скажем, так себе… Подавив ворочающееся внутри беспокойство, Поттер отправился в свою спальню. Сегодняшний вечер вышел слишком эмоциональным во всех смыслах, и усталость нахлынула как-то вдруг, сразу лишив остатков сил. Уже лежа в постели, Гарри вынужден был признать правоту Северуса. Он чувствовал, что смог бы попытаться, но… Ведь запал и уверенность могли пройти так же внезапно, как и появились. А после всего случившегося выглядеть самонадеянным нелепым неумехой… Перед самим собой можно было не притворяться… Сейчас он к подобным экспериментам готов не был. * * * * * В том, что МакГонагалл в курсе того, где он провёл предыдущий вечер, Гарри убедился, едва заметив побелевшие от гнева губы нового директора. Спасибо, что ей хотя бы не было известно, как именно они с Северусом время проводили! После всего, что пришлось вчера выслушать, очень хотелось показать директору средний палец, ну или на худой конец — язык! Пусть МакКошка с Дамблдором утрутся и оставят свои бредни при себе. Северус не лгал ему раньше, не солгал и сейчас — в этом Гарри был абсолютно уверен! От вчерашнего расстройства не осталось и следа. То, что произошло в покоях Снейпа, было волнительно, и чувственно, и попросту крышесносно… Но самое главное заключалось в другом. Северус совершенно точно не относился к тем людям, которые для уклонения от неудобных вопросов использовали постель. И если он что-то сделал, то вовсе не для того, чтобы избежать неприятных объяснений, а потому что решил, что они готовы к следующему шагу в своих отношениях! Теперь, когда правда об их романе тайной для директора больше не являлась, Гарри по-своему жалел, что не рассказал обо всём раньше, сам… Таясь и скрываясь, они дали МакГонагалл повод думать, что от её мнения что-то зависит. Хотя кто знает, что могло бы получиться, случись всё иначе?.. Вполне возможно, что узнай МакКошка об отношениях сразу и у них с Северусом не оказалось бы даже этих спокойных недель, и всё развалилось бы не начавшись. Оповещать о своём романе всю школу Гарри не собирался, но и идти на поводу у директрисы был не намерен. Нравится МакГонагалл происходящее или нет, ей придётся смириться с его выбором! То, что и сегодняшний вечер закончился ещё одной «беседой» с директором, было вполне закономерно. Не оставалось сомнений, что МакКошка решила, будто имеет право лезть в их отношения. Ханжеский гундёж о «недостойном поведении, попранных чувствах и разбитых надеждах» сначала вызвал недоумение, потом злость. Когда до Гарри дошло, что МакГонагалл упрекает его в разрыве помолвки с Джинни, помолвки, которой, к слову сказать, никогда и не было, он пришёл в бешенство. Видимо, она, подобно Дамблдору, была уверена, что Гарри достаточно взрослый, чтобы умереть за других, но слишком юн, чтобы самостоятельно выбрать себе пару. Единственное, что удержало Гарри от полноценного скандала с новым директором — желание защитить Северуса от несправедливых обвинений и нервотрёпки, к которой неизбежно привёл бы конфликт с начальницей. Хотя какая уж тут защита, если МакГонагалл не желала ничего понимать и возвела Снейпа чуть ли не в ранг растлителя малолетних. Подчинившись требованию, Гарри вернулся в общую гостиную, пообещав себе, что убедит Северуса провести все выходные вне стен школы, и злорадно ухмыльнулся при мысли, что не сопоставить их одновременное отсутствие в Хогвартсе Дамблдор с МакГонагалл просто не смогут. Как бы они ни бесились, ни запретить встречаться, ни отменить уроки Снейпа без достаточно веских оснований директор не могла. Роман преподавателя с совершеннолетним студентом, согласно уставу Хогвартса, таким основанием тоже не являлся! Тем более, что обучение Гарри в школе носило достаточно условный характер, сводясь скорее просто к консультациям и присутствию на уроках ради возможности получить диплом. * * * * * Каждый раз покидая директорский кабинет после очередной наставительной беседы, Снейп чувствовал, как глубоко внутри что-то дрожит, готовясь порваться. И каждый раз вынужден был молча проглатывать обидные слова и гнусные намёки, понимая, что по большому счёту возразить ему нечего… Одни и те же аргументы в разных вариациях выматывали душу. Ханжеские речи Минервы порождали ярость, лицемерные вздохи Альбуса доводили до бешенства… Первой, как правило, выступала МакГонагалл, потом подключалась тяжёлая артиллерия в виде Дамблдора. Начиналось всё примерно одинаково… Минерва сурово поджимала губы и начинала выносить мозг. В ход шло всё: и речи о недопустимости отношений между профессором и студентом, и укоры в «недостойном» поведении в стенах школы, и напоминания о разнице в возрасте… О том, что Гарри по молодости и неопытности спутал чувства вины и благодарности с любовью, а он, Северус… То, что он просто воспользовался наивностью и простодушием гриффиндорского несмышлёныша, оставалось за скобками, но от этого не переставало быть менее очевидным… Нет-нет, конечно же, всё выглядело вполне благопристойно. Ведь Минерва, по её собственным уверениям, вовсе не хотела думать о нём настолько гадко! И не думала… Вот только за всеми полными праведного гнева словами так и слышалась лейтмотивом идея, что так использовать сына Джеймса Поттера, чтобы отомстить его давно почившему отцу — низость… Ей почему-то и в голову не приходило, что Северус Снейп тоже человек и тоже может любить… Она не желала понимать, что Лили долгие годы была для него любимым и единственным другом и никогда не была возлюбленной… Ведь чего стоят слова Северуса против слов Дамблдора? Конечно же, мудрейший светоч куда лучше самого Снейпа разбирается в тонкостях его отношения к другим людям… Сколько бы Минерва ни каялась в своих прежних ошибках, для неё он, Северус, бездушная сволочь, а Гарри заблудший агнец, которого коварно затягивают в сети обмана. И да, она действительно не была способна поверить в то, что юный и благородный герой может воспылать страстью к годящемуся ему в отцы зловредному профессору… И как бы ни хотелось возражать и яростно протестовать, где-то в душе Снейп был с этим согласен. Любви Гарри он не заслуживает… Не стоило сокращать дистанцию и позволять их отношениям перешагнуть рамки объятий и поцелуев… Северус уже не единожды пожалел о своём скоропалительном решении, понимая, что дал Гарри все основания рассчитывать на большее, но и продолжить знакомство парня с миром чувственных наслаждений не мог. В чём-то Альбус и Минерва всё же были правы. Он просто обязан дать Поттеру время разобраться в своих чувствах и решить, чего же он на самом деле хочет и так ли ему нужен Северус, как он думает. Привязывать Гарри к себе таким недостойным способом было просто бесчестно. Тошнотворно убедительные речи Дамблдора тоже особым разнообразием не отличались, в итоге сводясь к одному и тому же… — Ах, Северус, мой мальчик, поддерживая эти отношения, вы поступаете неразумно… — Почему, Альбус? Разве не вы всегда утверждали, что любовь — великая сила?! — Поймите меня правильно, Северус, — на этом месте старик, как правило, огорченно вздыхал, — я глубоко убеждён в правильности этого утверждения, но любовь возможна только между равными. Гарри светлый и чистый мальчик, а вы… — А я мразь, посвятившая свою жизнь борьбе со злом и так и не искупившая одной единственной ошибки, совершённой в молодости от отчаяния и одиночества. — Что вы, мой мальчик, что вы… — на нарисованном лице после подобных фраз проступала прямо-таки вселенская скорбь, в которую невозможно поверить даже под Империусом. — Я вовсе не это имел в виду. Но вы вели такую жизнь, общались с такими людьми… — По вашему приказу, Альбус. Я общался с ними по вашему приказу. И вёл такую жизнь по той же причине. Старик морщился, но не возражал против справедливого обвинения: — Да-да, Северус, но дело не в этом. Вам с Гарри будет тяжело вместе. Вы никогда не сможете понять друг друга. Вы слишком разные. После всего, что ему пришлось пережить, Гарри особенно нуждается в заботе и поддержке. Бедный мальчик, он потерял очень многое в этой войне. Сейчас он восхищён вашим мужеством, его гложет чувство вины… Но что будет потом, Северус?! Он так мечтает о настоящей семье. Разве вы способны дать Гарри настоящую семью, Северус? От подобных слов делалось особенно тошно… Нет, конечно же, он не сумеет… Как можно дать другому то, о чём сам имеешь весьма смутное представление… Видя, что слова в очередной раз попали в цель, глаза Дамблдора вспыхивали торжеством. В отчаянии хотелось спросить, а что может дать светлому и чистому мальчику перетрахавшаяся с половиной школы потаскушка? Но Северус не спрашивал, понимая, что эту битву с Альбусом ему ни за что не выиграть… Удивительно, но Гарри словно точно знал, что происходит за закрытыми дверями. После подобных бесед мальчишка всегда встречал его едва ли не у выхода из директорского кабинета и буквально силой тащил подальше, не обращая внимания на злобное шипение и сопротивление. Он будто нутром чуял, когда Северусу особенно необходима была поддержка и удваивал старания, чтобы доказать свою любовь и преданность. И злые, унизительные слова, услышанные от Минервы и Дамблдора, под его напором отступали, как-то бледнели и съеживались, позволяя крепнуть надежде на то, что и для Северуса в этом мире действительно возможно что-то кроме одиночества и разочарований… * * * * * «Приглашения на беседы» в директорский кабинет продолжались. Раз и навсегда уверовав в искренность Северуса, Гарри, по возможности, старался пропускать нравоучения и упрёки мимо ушей, тщательно подавляя вскипавшее внутри бешенство. Со Снейпом дело обстояло хуже… Зельевар был мрачен, и Поттер, лучше всех знавший, как тяжело он воспринимает любые попытки вторжения в личную жизнь, с каждым днём злился всё больше. Он прекрасно понимал, насколько тяжело Северусу выслушивать несправедливые упрёки и поучения от человека, из года в год наплевательски относившегося к своим подопечным и обязанностям. Только МакКошка, как всегда свято уверенная в собственной непогрешимости, ничего не замечала и пёрла напролом. О чём речь шла за закрытыми дверями директорского кабинета, Северус никогда не рассказывал, но Гарри, благодаря личному опыту, и так догадывался, какие аргументы могли приводить прежний и нынешний директора, чтобы настоять на своём. Утешало только одно — сны про новую реальность не возвращались! Противостоять давлению было нелегко, и Гарри старался изо всех сил, продвигая отношения как только мог, не позволяя Снейпу ни на минуту усомниться в правильности их связи. Хотя и здесь всё было не так гладко, как хотелось бы… После того незабываемого во всех смыслах вечера, Северус, кажется, решил взять тайм-аут. То ли проснулись прежние комплексы, то ли директорские головомойки всё же приносили свои результаты. Гарри уже и так и сяк ужом вился, со всей гриффиндорской неуклюжестью стараясь намекнуть, что вовсе не против, чтобы дело пошло быстрее! Да и оказать ответную любезность тоже казалось заманчивым. И… да! До одури хотелось таким незамысловатым образом состроить МакКошке козью морду! Пусть она так ничего и не узнает, но внутреннее удовлетворение они с Северусом почувствуют оба! Этакий символический фак в чопорную директорскую спину! Оставалось придумать «где?», «когда?» и «как?». Мысли крутились волчком в попытках подобрать наиболее приемлемый вариант. Начать «практиковаться» Гарри решил незамедлительно. Ведь к счастливому моменту, когда он сумеет разрешить вопросы «где и когда?», стоило набраться хоть какого-то опыта. Едва решение было принято, Поттер принялся готовиться к знаковому событию… Бананы оказались не слишком подходящим объектом и не выдерживали усердия неофита, разваливаясь в процессе «тренировки». С трансфигурацией дело не заладилось сразу. Получалось криво, жёстко, шершаво… В результате болел язык и саднило горло — типичное не то! С досады Гарри даже быстренько смотался в Лондон и заглянул в один из специализированных магазинов. Отчаянно краснея, похлопал глазами на витрины, так и не решившись задать хоть один вопрос. А уж когда продавец с понимающей улыбкой предложил полистать каталог и при необходимости сделать заказ по почте… Сгорая от смущения, «герой» быстренько ретировался, так ничего и не купив. Кляня на чём свет стоит и продавцов с их улыбочками, и собственную, стыдливо спрятавшуюся гриффиндорскую отвагу, и обилие товаров, о назначении которых можно было только догадываться, он чувствовал себя в очередной раз не выучившим урок двоечником. Заказ по почте, конечно же, всё бы упростил! Но… по почте куда? В скрытые чарами ненаходимости Хогвартс или Гриммо, 12?! Или устроить срыв шаблонов мистеру и миссис Грейнджер, заказав посылку на их адрес? Или попросить доставить покупку на Тисовую?! С предоплатой! То-то визгу будет, когда тетя Петунья упаковочку развернёт! Других вариантов не наблюдалось… Вероятно, и в волшебном мире существовали какие-то свои аналоги. Или нет? Неужели все «нуждающиеся» справлялись с трансфигурацией своими силами? Спросить было не у кого. Гермиона подобными вещами точно не увлекалась, а Георге, как приезжий, вряд ли был в курсе, где английские маги столь специфичным товаром разжиться могут… Гениальная идея пришла в гриффиндорскую голову при взгляде на вывеску скромной лавочки «Баварские колбасы»… Продавец, к счастью, так и не понял, почему парень, пристально рассматривающий прилавок, начал неудержимо краснеть от простого вопроса: «Чего бы ему хотелось?». С трудом выдавив, что ещё не решил, Гарри продолжил вдумчиво изучать ассортимент. Ну в самом деле, не скажешь же, что подходящий сорт сможешь определить только на ощупь… и желательно, бедром… После долгих размышлений и прикидываний объект для тренировки был выбран. И достаточно упругая, и размер теоретически подходящий… О том, с чем именно с нынешнего дня будут ассоциироваться его трапезы в Большом зале, Гарри старался не задумываться… Уже через неделю были достигнуты изрядные успехи! При встречах Снейп слегка морщился, слушая его хрипловатый голос, с подозрением щурился на чуть припухшие губы, но вопросов не задавал. А уж Гарри изо всех сил старался, чтобы ненужных мыслей в профессорской голове и не возникало! Оставалось выбрать место и время… Задача оказалась не из лёгких. Конечно, на выходных они с Северусом выбирались из Хогвартса, но гулять это одно, а соблазнять совсем другое… Романтическая встреча с такими планами требовала соответствующего антуража, в который ни площадь Гриммо, ни Паучий тупик ну никак не вписывались. Отель? Кто его знает, насколько Снейп брезглив… Не хватало ещё всё испортить! Да и потом, щемиться по дешёвым номерам с целью запрыгнуть в койку… беееее… А если по дорогим?! А по дорогим ещё хуже. В дорогих пусть и не назойливый, но бдительный персонал, что могло повлечь за собой кучу неудобств и проблем, способных закончиться нарушением Статута. Выбора не оставалось… Гарри от отчаяния даже заказал совиной почтой роскошную палатку. Вот тут всё могло бы отлично сложиться! И Кричера можно призвать, чтобы заранее всё обставил, и дёргаться, что МакГонагалл решит им проверку устроить, не придётся. Обидно всё-таки, два взрослых человека и у каждого есть свой дом, а встретиться негде!.. * * * * * Полностью погрузившись в обдумывание своих планов, Гарри упустил момент, когда его отношения со Снейпом перестали быть тайной для окружающих. Он даже не заметил, как по школе поползли сплетни об их взаимном увлечении, а главное было непонятно, откуда эти разговоры вообще взялись. Хоть МакГонагалл и была теперь в курсе, осторожность они всё равно соблюдали. Перебрав наиболее подходящие варианты, Поттер пришёл к выводу, что сплетни распустили когтевранцы из группы. Они как раз могли случайно подслушать несколько слов или перехватить пару красноречивых взглядов… Дерек на роль сплетника решительно не подходил, как и любой слизеринец он слишком уважал своего декана, чтобы распространять слухи о нём. Предположение, что поводом стала та самая, глупая выходка в коридоре даже не рассматривалось… Ведь тогда не произошло решительно ничего заслуживающего стороннего внимания. Да и в чём был смысл ждать так долго? Лично Гарри огласка совершенно не смущала, но их роман вызывал совершенно нездоровый интерес окружающих и волновал всех и каждого: начиная с профессоров и заканчивая первокурсниками! О чём бы ни шептались ученики, пялясь ему в след, Гарри упорно пресекал любые попытки влезть в его личную жизнь, правда, это ничему не помогало. Каждый второй считал необходимым в той или иной форме высказать своё мнение и дать оценку их отношениям. Поттера это задалбывало! Какое право кто бы то ни было имел вмешиваться в его жизнь и в его отношения?! Кто из людей, которые порицали или одобряли его связь со Снейпом, имел хотя бы приблизительное представление о том, на что Гарри пришлось пойти, чтобы получить то, что он имеет?! Радовало во всём этом только одно — МакГонагалл, утратившая контроль над ситуацией и очевидно уразумевшая всю тщетность своих попыток, перестала читать нотации и лишь гневно сверлила обоих взглядами. Глядя на гриффиндорцев, Гарри приходил в ужас от их напористости и полного неуважения к чужой личной жизни. Это что, отличительная черта их факультета? Неужели они с Роном и Гермионой были такими же?! Из всех представителей ало-золотых только Невилл искренне поздравил Гарри с выбором партнёра и, смущённо заикаясь, попросил его проявить терпение и тактичность в отношениях с профессором Снейпом. Разумеется, Невилл не мог знать всю глубину чувств Гарри к Северусу и тем не менее принял их решение как должное, беспокоясь только о том, чтобы Гарри — Гарри! — ненароком не причинил боль Снейпу! Осторожные, наводящие вопросы о Гермионе ясно показали, что мысль о её влюблённости в зельевара накрепко засела у Лонгботтома в голове, и Невилл вздохнул с облегчением, когда его уверили, что Гермиона более чем счастлива с другим избранником. Остальные подобного такта и уважения к выбору Гарри не проявили. Северусу одновременно было и легче, и сложнее. С одной стороны, среди сотен студентов не нашлось ни одного смельчака или безумца, готового поделиться с Ужасом Подземелий своим взглядом на их связь. С другой стороны, профессора и директор стоили всех учащихся вместе взятых. Справедливости ради, нужно сказать, что почти все, за исключением МакГонагалл и ещё пары преподавателей, отнеслись к их роману достаточно лояльно, но жадное любопытство старых незамужних кумушек нервировало Снейпа ничуть не меньше, чем навязчивые вопросы учеников выводили из себя Гарри. А вот неуёмное стремление окружающих узнать, как на самом деле обстоят дела, одинаково выбешивало обоих! Не имея возможности получить ответ непосредственно от Поттера, самые нетерпеливые начинали расспрашивать Гермиону и Невилла… и даже Джинни с Роном! И снова поведение Уизли стало для Гарри предметом неясного, глухого беспокойства… На все слухи о том, что между Поттером и Снейпом существуют отношения, Джинни загадочно и довольно улыбалась… Своим поведением она никак не напоминала несчастную девушку, которую бросили, не доведя до алтаря! Рон благожелательно и понимающе хмыкал, конфликтов не затевал и бывшего друга ни в глаза, ни за глаза не осуждал… Вообще глядя на Уизли, можно было предположить, что всё идёт ожидаемо и с их полного одобрения. Это было странно и тревожно…