Перевоспитание.

Мирон уселся прямо на широкий подоконник в комнате Ксении, подобрав под себя ноги, облаченные в пижамные штанишки. На улице было необычайно пасмурно, крупные капли дождя ударялись о стеклянные окна, стекали струйками вниз. Несмотря на погоду настроение ребёнка было хорошим, он уже успел выпить любимый чай с лимоном и съесть пару овсяных печенюшек. О Ксении такого не скажешь: с самого утра нет ни одной улыбки, ходит вся грустная, словно и нет никого вокруг неё. Мальчик был смышленый, но сейчас он не мог разобраться в настроении тёти Ксюши. Его маленькую головёшку мучал ещё и вопрос с Юркой, ведь он так и не понял, что дядя врач делал в их комнате с утра пораньше вчера. Взрослые ничего объяснять не стали, Юрка убежал, а тётя Ксюша заставила писать прописи. Сегодня же его даже не заставляли учиться, разрешили поиграть в телефон, только вот желания проводить время в играх нет, когда близкий тебе человек хандрит. Ксения и впрямь стала близкой для ребёнка, возможно она этого и не замечала, но для малыша её забота значила многое. Она не отбивалась от него дорогими игрушками, конфетами, не сбрасывала его учёбу на других, так как это сделали его родители. Девушка по-настоящему посвящала себя ребёнку, хоть и недолго, хоть он совершенно чужой для неё. Переживала, порой бывала строга, но в меру. Малыш действительно ценил это. — Тётя Ксюша, что случилось? — Мирон слез с довольно высокого для него подоконника и плюхнулся на кровать рядом с девушкой, уставившейся в стену, она сидела неподвижно, — Хочешь мороженое поедим? — Всё в порядке, голова немного разболелась, — правду говорить явно не стоит, этот малец весь отель разнесёт потом в поисках «Юрки» и истреблении Федотовой, — Горло разболится, давай лучше чай с шоколадкой? Какую ты любишь? — С орешками! — ребёнок радостно взвизгнул, обхватывая шею Ксении. В последнее время, единственное что заставляло её радоваться — забавный сын Зуева. Такой чуткий и понимающий для своего юного возраста, озорной, порой вредный и непослушный, стал такой неотъемлемой частью её жизни, словно всегда в ней присутствовал. Телефон пиликнул от уведомления. Диалоги. Лев Глебович: Сыровар приехал. Иди встречай. Отлично чай попили. *** Начало выставки получилось хуже, чем хотелось бы. Нелепые шутки фермера, смех Регины и Юли, который максимально удивлял, ещё и красноречивый взгляд от Юры, который смущал. Вчерашняя обида давала о себе знать, стоило только увидеть врача. Его эти пугающие словечки про фермера-шизофреника, при чём здесь темный переулок и лопата? «А может вы ревнуете?» «Может и ревную» — такого ответа она и ждала. Казалось бы, ничего хуже уже не будет, день провален, но фермер решил добить. «Королевский сыр, для королевы отеля.» — хорошо хоть Федотов не слышал. Ксения буквально спиной чувствовала насмехающегося Юрия, смешно тебе, да? Думаешь я откажусь, да? Ещё чего! — Ммм… — хуже этого она не ела. Фермер смотрит, нет, прожигает взглядом, — Королевский вкус, — нет. — А главное королевский запах, — фермер напрягся, а Юра стоит, довольный… Зачем ты лезешь? — Моя королева, — уже твоя? — Разрешите откланяться. Видите ли, мои корни простолюдина не позволяют мне так долго находится в изысканном ореоле запахов, — очередная усмешка, да ты все рекорды бьёшь, Ю-ро-ч-ка. Она бы с удовольствием ответила колкостью, сказала бы чего-нибудь язвительное, влезла бы в спор, но «деликатес» в её рту вызывал рвотный позыв. Бежать. Бежать. Бежать. *** В своём кабинете девушка надеялась найти уединение, отдохнуть от суеты и подумать обо всём. Стоило открыть дверь, как перед ней предстала странная картина: Мирон бегает по помещению, закрыв нос рукой, что-то кричит, машет рукой, пытаясь отогнать неприятный запах. Знакомый запах. «Опять сыр.» — Тётя Ксюша, бородач принёс отраву! — мальчик вцепился в ногу управляющей, тыкая пальцем на её стол, который украшал красиво упакованный «де-ли-ка-тес», — Не ешь это, вон-я-я-я-ет! — Тише ты, какой ещё бородач? — Жуткий, он сказал тебе не рассказывать! Я боюсь его… Ксения задумалась. Все указывало на странноватого фермера. Не Юра же бороду за пару минут себе отрастил. — Иди сюда, — девушка некрепко обняла ребёнка, — Не бойся. Всё нормально. Выкину эту гадость и пойдем наконец перекусим, идёт? — Ладно… *** Путь Ксения держала прямо к фермеру. Вроде как он что-то разгружал на улице, это не имело значения. Всё что она сейчас хотела выяснить — его поступок. Она понимала всё, но вот так бесцеремонно врываться в её кабинет, пугать ребёнка и оставлять свои изготовления — наглость. — Семён Ильич, здравствуйте ещё раз. — Можно просто Семён. — Семён… — прочистила горло, — Я обнаружила в своём кабинете сыр… Не знаете, откуда он там? — Откуда… Не знаю, — отвернулся, — Я всё время был здесь. Я даже не знаю где ваш кабинет. Может это ваш тайный воздыхатель? — вот какой вы оказывается, добрый фермер из соседней деревни… — Спасибо, всего хорошего. Девушка не стала задерживаться, неприятное чувство окутало её. Почему-то в голове начали крутиться слова Юры про психопата, может он прав? Его враньё напрягало, зачем он пытался подставить врача? Становилось лишь хуже. Страх, непонимание, удивление. Голова вдруг разболелась настолько сильно, словно кто-то взял колокол и принялся им по голове стучать, не забывая дёргать за ниточку, чтобы ощущения были ещё «ярче». Девушке срочно потребовалась опора, но как назло до стены ещё пару метров — как дойти? — Эй, что с тобой? — Маргарита сегодня была в прекрасном настроение, шоппинг немного расслабил, а красное полусладкое вино лишь добавило ощущений. С полными пакетами разных покупок девушка резво шагала по коридору цокая каблуками, не забывая радостно улыбаться. На половине пути девушка вспомнила что обещала зайти к отцу, пришлось разворачивать и идти обратно. Федотова сразу заметила Ксению, сегодня она решила не обращать внимания на эту мелкую и даже не делать ей пакости, ведь вчера она устроила ей хорошенькую трёпку, скажем так. Но вдруг побледневшее лицо управляющей насторожило, а то, что она так отчаянно пытается найти опору — ещё больше, — Эй! — пакеты пришлось отставить, Маргарита подбежала и подхватила Ксению под руку, спасая её от падения. — Всё… В порядке. — Ага, вижу я как, — Маргарита недовольно фыркнула, оглядывая помещение. Как назло рядом никого не оказалось, — Идти то сможешь? Отведу тебя к Айболиту. — Нет-нет-нет, я нормально себя чувствую, — Ксения запричитала, стараясь игнорировать головную боль. Снова находится наедине с Ритой и Юрой не хотелось. — Ясно, — покрепче ухватив девушку за локоть, Маргарита повела её в медицинский кабинет, совершенно забыв про пакеты с покупками. Потом вернётся, сейчас нужно помочь. Перед ней в первую очередь — живой человек, и неважно, плохой или хороший. *** Юра уткнулся в монитор компьютера, яростно пытаясь настроиться на работу. Попытки были тщетны, из головы совсем не вылетал чёртов сыровар-шизофреник, который так нагло липнет к Ксении. Вторые сутки не даёт покоя, вторые сутки они не могут нормально поговорить! Что за чёрт… Звук открывающейся двери отвлёк его от интересного занятия, парень обернулся, тут же соскакивая со своего места. — Что случилось? Вы опять её довели? — Юра быстренько подхватил Ксению на руки, укладывая на кушетку. — Совсем идиот? — Федотова сложила руки на бока, — Если бы не я, твоя управляющая сейчас бы валялась без сознания в коридоре. Я вообще-то. Я…Да ты знаешь что я… — кажется, Федотова была на грани истерики. Руки девушки нервно задрожали, как и она сама, из глаз вот-вот хлынут слёзы. Взгляд полный ненависти, на удивление направлен не на Юру и даже не на Ксюшу, девушка смотрит в никуда. — Маргарита Львовна, дышите глубже. Присаживайтесь возле Ксении, я дам вам успокоительное, — Юрий не спеша подошёл к Федотовой, аккуратно хватая её под локоть. Она на удивление не сопротивлялась, лишь спокойно и послушно присела на кушетку, поджимая губы. Взгляд был с легким оттенком грусти, девушка опустила голову, рассматривая такой «интересный» пол. Парень же в свою очередь огляделся в поисках воды, но как назло последнюю бутылку он вот-вот выпил. — Я сейчас схожу за водой, вы не перебьёте друг друга? Девушки покачали головой одновременно, Юра настороженно оглядел сначала одну, потом другую. Выдохнув, он покинул кабинет. Ксения уже более ли менее пришла в себя, голова всё также болела, но по крайней мере желания поцеловаться с паркетом не было. Федотова же сидела непривычно тихо, спрятав лицо в руках, девушка тихо плакала. — Маргарита… Львовна… — Ксения совершенно не знала как помочь и стоит ли, но дикая жалость вдруг проснулась в ней. Она словно забыла, что вчера устроила эта особа, сейчас перед ней был человек, которому нужна поддержка. И не важно, какое зло Рита делала. Она тоже живая, у неё есть чувства, и возможно она даже не такая… стерва, — Ну… Ну не плачьте. Всё ведь в порядке. Юрий… Сергеевич всегда был так резок, он не желал вам зла. — Да он то здесь при чём, — тихо вымолвила Федотова, она не хотела сплетничать и раскрывать душу перед врагом номер один, но ей так нужно было это… жизненно важно, — Просто накопилось всё. — Я понимаю. Черная полоса бывает у каждого, но в любом случае, — девушка несмело приобняла Федотову, ожидая её реакции. Она была готова даже к тому, что её пошлют подальше и со всей накопившейся ненавистью оттолкнут, но то, что дочь Льва, вся из себя хладнокровная обнимет в ответ, ещё и уткнётся в плечо — этого она точно не ожидала, — Не сдерживай себя, — Ксения сказала это тихо, слышала это лишь она и Рита, но этого хватило, такой себе своеобразный рычаг. Федотова зарыдала навзрыд. Подходя к своему кабинету и услышав там громкое рыдание парень ужасно перепугался, неужели убили друг друга? Он тут же подбежал к двери, открыл её, картина его очень удивила. Нет, ОЧЕНЬ. Ксения жестом попросила его выйти, как бы говоря своим видом: «Не сейчас.» Парень послушно вышел, перед этим оставив бутылку воды на полу. Мало ли. Он побрёл к бару, деться было некуда, к себе идти точно не хотелось. В голову лезли самые разные мысли, удивление просто заполнило весь разум, парень заказал двойной Americano. Нужно взбодриться, привести мысли в порядок. *** Неизвестно сколько Ксения и Маргарита просидели там, в кабинете, но точно более одного часа. Федотова знатно поревела, через слёзы девушка выпустила всю свою боль, что так долго копилась в ней. Наступило неловкое молчание. — Я… — Маргарита Львовна, вам нужно отдохнуть. Проводить вас в номер? — Тебе самой нужно. Отдохнуть. Я пойду, — девушка прочистила горло и неспешно поплелась к двери, неуверенно переступая с ноги на ногу. Уже подойдя к цели она задержалась, и очень тихо произнесла, — Спасибо тебе, — хлопок. Дверь за ней закрылась. Стоило Федотовой покинуть медицинский кабинет, уже через пару минут нарисовался Юра, он тут же уселся возле Ксении, обеспокоенно вглядываясь в её лицо. — Вы чего? — Ксения изогнула бровь, не понимая волнения парня. Повода она вроде не давала, что он там себе напридумал? «Опять выканье. Обижается до сих пор?» — Завтра в двенадцать часов приходите на процедуры, — он тут же отпрянул, нет, соскочил с места и подошёл к окну, — Ваше состояние здоровья. Не самое прекрасное. Предобморочное состояние вам не шутки. Не опаздывайте. Ксения была слишком уставшей, чтобы спорить, отнекиваться, что-то доказывать и выяснять отношения. Она лишь кивнула, и произнеся тихое «спокойной ночи» вышла из кабинета. Нет, так нельзя. Не медля не секунды… Она вернулась. Открыла дверь, быстро, пока не передумала, подошла к врачу и подарила ему нежный, короткий поцелуй. — Спокойной ночи, — не дожидаясь ответа она быстро сбежала, улыбаясь, зная, что делает всё правильно. Всё так, как нужно.