Частное Варьете

Поляна, скрывающаяся за густыми деревьями, приветливо встречала своих гостей — двух девушек, которым было едва за двадцать. Они медленно шли вдоль реки, переплетая тонкие пальцы, тихо разговаривали, будто уважая лесной покой, и улыбались солнцу, которое уже приготовилось уходить за горизонт. Стоял жаркий июль, отчего тела девушек прикрывали лишь лёгкие ткани: на рыжеволосой, Соне, было белое струящееся платье, что при ходьбе красиво подчёркивало её хрупкую фигуру; розововолосая Алина отдала предпочтение короткому жёлтому платью, особенно выгодно преподносящему красивые ноги девушки. За их спинами висели объёмные рюкзаки, которые они, дойдя до нужного места, с облегчением кинули на землю. Облегчение чувствовалось ещё из-за того, что родной маленький город в лесной глуши не давил своей желчностью и гнилыми ценностями. Впереди несколько часов уединения, тишины и большой любви. Девушки расстелили клетчатый плед, выложили на него фрукты и вино, сформировав инстаграмную картинку. Из колонки доносилась тихая музыка, дул тёплый ветерок, играясь с яркими волосами. Солнце, залив кровью небо и воду, медленно скрылось, и всё вокруг стало погружаться в сумерки. Соня лежала на коленях у Алины, в руке которой был бокал, наполовину наполненный белым вином. Сомусева едва слышно мурлыкала стихи Блока, изредка поглядывая на улыбающуюся девушку. Её волосы горели ярче огня, а в глазах проскакивали искорки; мягкие пальцы Софьи, украшенные множеством колец, будто играли на невидимом инструменте, создавая музыкальное сопровождение для льющихся из нежных уст слов. Алина заворожённо смотрела на девушку и не смела к ней прикоснуться, будто боясь обжечься. На реку стал ложиться вечерний туман, что в совокупности с игрой света обманывал зрение, рисуя фигуры людей, плывущих над тихим зеркалом воды. Стало чуть прохладнее, и девушки развели костёр. Язычки пламени игриво контактировали друг с другом, озаряя небольшую поляну. Алина лежала на животе неподалёку и напевала песню, звучащую из колонки, внимательно наблюдая за Соней, стоящей около огня. — Что ты там всё колдуешь? — с улыбкой спросила Олешева. — Иди лучше ко мне. Софья взглянула на девушку, демонстрируя пламя, отразившееся в блестящих глазах, и по-лисьи улыбнулась. Алина окинула взглядом окружающее пространство и невольно сжалась: поляна на берегу реки превратилась в сказочную картинку, Соня в своём свободном белом платье и рыжими волосами походила на ведьму, на воде всё ещё танцевали призрачные фигуры — настоящий шабаш нечистой силы. Сомусева медленно подошла к пледу, присев на него. Алина повернулась на спину и жестом попросила Софью опуститься ниже. Не прекращая улыбаться, рыжая нависла над Олешевой и нежно коснулась её губ, задержавшись на них на несколько секунд. Оторвавшись от Алины, Соня встала и быстрым шагом отправилась к воде, бросив простое «Я купаться!» — Сонь, ты хоть платье сними! — крикнула в ответ розововолосая. — Зачем? — с озорной улыбкой спросила та, уже по колени стоя в прохладной воде. — Действительно, — уже скорее себе ответила Алина, закатив глаза. Накупавшись, Софья вышла на берег. Насквозь мокрое платье облепило её хрупкую фигуру, отчего его очертания стали видны очень чётко, с рыжих волос тоже стекала вода, ударяясь о землю. Алина залюбовалась девушкой, греющейся около полыхающего костра, однако здравый смысл очень скоро сменил романтичную меланхолию, и девушка, достав из рюкзака второй плед, подошла к рыжей. — Ведьмочка, тебе, конечно, очень идёт мокрое платье, но в нём холодно, — начала Олешева, — так что давай снимай это всё, пусть сохнет. — Прям всё снимать? — с прищуром посмотрев на Алину, спросила Соня и, не дождавшись ответа, продолжила: — Как скажешь. Сомусева в два счёта сняла с себя платье и нижнее бельё, бросив вещи на землю. Розововолосая растерянно, будто в оцепенении, бегала взглядом по обнажённому телу смеющейся Софьи, пока та кружилась вокруг себя. Очнувшись, Алина поймала девушку, едва не угодившую в костёр, в объятия и набросила на её хрупкие плечи плед. Соня тут же начала покрывать лицо розововолосой мелкими поцелуями, вызывая улыбку на лице Олешевой. На фоне играл «Сплин», обещая превратить километры в киноленты, чувствовались свобода и сладкий вкус любви. Алина подняла голову в чистое небо и улыбнулась шире падающей звезде, успев загадать желание, связанное, конечно, с рыжеволосой ведьмочкой, что прямо сейчас крепко к ней прижималась.