Руки, что дарят тепло

      Казалось, что Яойорозу вот-вот его задушит. Блондин вырывался, ловил губами воздух, но лишь из-за инстинкта самосохранения. Большие глаза смотрели куда-то сквозь девушку. Остановилась она только тогда, когда почувствовала, как нечто горячее вливается внутрь. Глупо бояться забеременеть, если сидеть на противозачаточных. Член обмяк, но Момо не собиралась пока слезать с него. Смотрев на одноклассника сверху вниз, она ничего не чувствовала. Её давно перестало забавить его покрасневшее лицо и заплаканные глаза, теперь он не сопротивлялся, когда она начинала давить слишком сильно, и убирал руки от лица по первому требованию. Яойорозу недоумевала, кто сейчас с ней.       Прошел месяц со случая на совместной стажировке. Ученики, во время сражения, попарно поменялись причудами, а эти двое, лишь по воле случая, оказались рядом. Неразбериха продолжилась и после, в академии. Никто не понимал, деактивируется причуда сама или нужны какие-то условия, временно это или навсегда.       Момо паниковала, но страх исчезла с первым взрывом, что оглушил и отдачей почти сбил с ног. Считать калории, изучать строение предметов — всё это больше не нужно. Недоразумение, в центре которого она была, начало казаться благословлением, и, как только ладони привыкли, Яойорозу поняла, что контролирует причуду даже лучше, чем первоначальный носитель.       Вместе с причудой девушка словно забрала у Кацуки весь его боевой дух. И когда они всё же встретились, Момо неожиданно для себя осознала, как ненавидит неспособность парня так же ловко обуздать новую причуду. Тогда произошел их первый секс, но не как акт любви, вовсе нет, скорее самоутверждение путем принижения. После приёма таблетки экстренной контрацепции в голове Яойорозу как будто что-то щёлкнуло. Что-то пугающее.       Напоследок Момо прижала свои ладони к чужим. Не сексом единым живы, как говорится. Кожа разогрелась, комната наполнилась сладким запахом. Кацуки сильнее сжал пальцы. Вот этот утерянный жар, недоступный более. Руки отвыкли от высокой температуры, и он больше не мог долго терпеть той боли, что сейчас приносила та маленькая прихоть. Вскоре ладони опухнут, возможно появятся мелкие волдыри.       Девушка наконец слезла с чужого тела и, если раньше могла одарить поцелуем, то сейчас лишь ожидала, когда комната освободиться. Их отношения скатились в сексуальную бытовуху, которую каждый, почему-то, боялся разрушить. — Помочь с руками? — она не смотрела на него. — Нет, — он отвечал тем же. — До завтра? — Словно всего не было, ни удушения, ни секса, ни ожогов. — До завтра, — и дверь за ним закрылась.       На следующий день Яойорозу была готова больше обычного. Когда Бакуго зашел в комнату, она неожиданно для себя обнаружила, что от прежнего Бакуго остались только фамилия и имя. Его руки всё ещё обмотаны бинтом, раньше они заживали быстрее. Ей не составило труда повалить парня на кровать. Она могла сесть ему на лицо, попутно дразня член, чтобы потом выжать его неспешными движениями, могла обнажить грудь и для начала раззадорить, но не стала. На сегодня другие планы.       Момо приказала раздеться, и как только Кацуки выполнил это, она прижала его к себе. Секунду он недоумевал, но, когда чужая рука сжала ягодицу, заметно напрягся, подняв голову на одноклассницу. Чьё-то волнение её не беспокоило. Она продвинулась дальше и уже надавливала на сжимающийся анус, отстранилась, расстегнула рубашку, положила голову Бакуго к себе на грудь. — Если бы ты сам создал смазку, было бы намного проще, — прошептала Яойорозу на ухо. Тот вздрогнул, стыдливо отвернулся и попытался отстраниться, а она коварно улыбнулась и не стала держать.       Они переместились на кровать, девушка достала из-под подушки небольшой бутылёк с прозрачной вязкой жидкостью. Парень смотрел на него, поджав губы, пока его грудь тяжело вздымалась. Он предпочел сделать это сам. Под чутким взглядом партнерши вошел сначала один палец, затем второй. Прикасаться к члену было категорически запрещено, и Бакуго никак не мог понять, куда деть вторую руку. То он сжимал простыни, то поглаживал бедра. Когда же отдался приказ забраться поглубже, у него перехватило дыхание. Легкого касания оказалось достаточно, чтобы ранее вялый член выдал из себя капли предэякулята. Член окончательно встал, а анус был достаточно растянут, чтобы не было слишком больно. Яойорозу толчком повалила его на спину.       Она достала вибратор, что сама нередко использовала, и приставила его к члену Кацуки. Бесполезный отросток и близко не стоял к техническому аналогу. Длинный и гибкий. В его глазах появился страх, он безмолвно просил прекратить, но если бы действительно был так напуган, то несомненно не позволил дальнейшему случиться.       Момо завороженно смотрела, как вибратор погружался всё глубже и глубже. Иной раз она давала обратный ход, слегка смазывала смазкой, круговыми движениями давила на чувствительные стенки, заставляя Бакуко сильнее прикрывать рот. Эти похабные стоны мгновенно бы услышали.       Из заднего прохода оставалась торчать только ручка. Член подергивался, соски неожиданно набухли и словно порозовели, с губ срывались тихие стоны, вгоняющие в краску. Не может же он издавать этих звуков. Момо сняла с себя колготки, а затем намокшие трусики. — Надевай.       Дрожащими руками он неспешно натягивал влажную ткань на себя, возбуждаясь всё больше. Когда они начали сжимать бедра, ему показалось, что конец близок, но вот трусики уже давили на игрушку, заставляя подергиваться, а он ещё не кончил. Яойорозу приняла любимую позу наездницы, прижавшись вульвой к выпирающему месту на своем белье. Она включила вибратор.       Кацуки стиснул зубы и закинул голову назад, произвольно приподняв бедра. Он громко застонал, уже хотел прикрыть рукой рот, но девушка завела их обе ему за голову, склонившись над возбужденным телом. Ей нужно лишь двигать тазом, чтобы парень корчил лицо в попытках сдержать голос. Она прильнула к губам, дрожащим от удовольствия, одарила их лаской, и пока Бакуго пытался ответить взаимностью, переключилась на торчащие соски. Она словно нашла кнопку, заставляющую парня активней двигать бедрами, заставляя тереться членом о её влажные половые губы. Момо отпустила его руки, но он их не убрал, продолжив комкать лежавшее рядом одеяло.       И разве это Бакуго Кацуки? Стонать под доминирующей женщиной, принимать в себя искусственный член и возбуждаться от игр с сосками — удел героя номер один?       Она покосилась взглядом на лежащие на краю кровати колготки. Затянуть их вокруг горла оказалось довольно просто, понадобилось немного усилий, и вот Кацуки кончил, слегка потряхивая одноклассницу, его пальцы дрожали в странных судорогах. Казалось, он потянулся, чтобы поцеловать Яойорозу, но та, руками у горла, с силой придавила его к кровати. Она смотрела и ненавидела то, что видит. Это не могло быть правдой.       Из чужих глаз начали течь слезы, чужие руки хотели убрать её руки, а чужое лицо исказилось в диком страхе. Она и сама заплакала, не осознавав, что активировала причуду. Бакуго кончил ещё раз.       Тело посинело, колготки на шее расплавились, въевшись в кожу, что распухла и приобрела темно-фиолетовый оттенок. Момо всё сидела сверху, смотря на дрожащие руки с остатками колготок на ладонях.