***
Девушка не раз слышала, что когда первокурсники приезжают в Хогвартс, где теперь оказалась и она, они проходят какое-то распределение, где решается, на каком факультете они будут учиться. Но она и подумать не могла, что это решение будет принимать старая шляпа. Забава вообще не испытывала доверия к подобным вещам, но когда девушку, с абсолютно серьёзными лицами посадили на стул и нацепили эту штуку на голову, она перестала сомневаться. Шляпа немного поерзала на голове, хмыкнула несколько раз. — Сложно… Запутано… — тянула слова шляпа, — Много противоречивых мыслей, несомненно талант… Куда же можно тебя отправить.? Слизерин! — воскликнула она неожиданно. Для девушки это особо ничего не значило. Ей вообще было все равно на какой факультет она поступит. Перед приездом, она немного почитала «Историю Хогвартса» и ни в одном из факультетов не нашла ничего захватывающего. Гриффиндор показался ей слишком заносчивым и неуправляемым, Слизерин — чересчур чопорным, а Когтевран и Хаффлпаф представляли собой сборище зазнаек и идиотов. Девушка глубоко вздохнула и, задержав воздух, оглядела длинные столы в поисках серебряно-изумрудного факультета. Она для приличия улыбнулась строгой женщине в прямоугольный очках и остроконечной шляпе и прошла к столу. Она улыбалась всем, кто сидел за столом, пытаясь понять с кем ей придётся уживаться этот год. Она наткнулась взглядом на худого бледного парня, нервно заправляющего черную прядь за ухо. Он тут же отвернулся от неё, как только заметил на себе чужой взгляд. Из мыслей её вывела все та же теплая ладонь, снова опустившаяся на плечо. Девушка обернулась и встретилась с уже знакомыми тёмными глазами, в которых плясали озорные огоньки. — Хей! Ты здесь! Я рад, — Барти подсел к девушке, растолкав некоторых студентов, невольно этому возмутившихся, — Отец сказал, что ты будешь учиться в Хогвартсе и я был уверен, что ты будешь на Слизерине. Учиться здесь большая честь! Многие тёмные маги были учениками этого факультета! — громко говорил Крауч, но вдруг он понизил голос и почти шёпотом произнёс — Сам Тёмный Лорд учился здесь… Настроение девушки резко поднялось, стоило ей увидеть знакомое лицо. Теперь у неё есть хоть кто-то, и ей не придётся самой разбираться со всеми трудностями. — Расскажешь мне, почему тебя сюда забросили? — неожиданный вопрос, прервавший долгий монолог о всех прелестях Слизерина, выбил девушку из мыслей. Барти продолжал улыбаться, но смотрел внимательно, ожидая ответа. — Я… — девушка неловко усмехнулась, — удачно отпраздновала окончание года. Кто-то слил моей бабке об этом, и она решила так наказать меня. Да и у неё есть какие-то дела здесь, в Британии. Барти заливисто расхохотался, запрокинув голову назад, и произнёс, вытирая слезы с глаз: — Черт… Я обещаю, тебе здесь понравится! — воскликнул парень и снова принялся болтать без умолку, рассказывая об однокурсниках. Поводов не доверять словам Крауча младшего у Бев не было. Поэтому его весёлый и беспечный тон вселял надежду. Она, улыбаясь, слушала его и размышляла о том, как будет проходить весь следующий год.Глава 2
3 сентября 2020 г. в 18:29
Через несколько дней после похорон, Бев, немного придя в себя, начала собираться в школу. Был конец года, а значит, экзамены. Поэтому нужно было подготовиться, к тому же девушка соскучилась по подругам, которых она не видела несколько долгих месяцев. Сложив все вещи и учебники в чемодан, она вышла на улицу и подошла к фестралам. Костлявые животные приветливо закивали головами, словно были рады её увидеть. Девушка слегка улыбнулась и погладила мягкую, шелковистую черную кожу. Домовые суетились, запрягая лошадей, готовя карету и укладывая вещи, не переставая что-то бормотать. Забава села в транспорт и, вздохнув, открыла книгу. Она читала с удовольствием, несмотря на то, что не очень любила литературу, но очень скоро, это занятие наскучило ей, и она перевела взгляд в окно.
Поместье Бестужевых-Рюминых давно скрылось из вида, и уступило место великолепным пейзажам. Зелёные верхушки деревьев отражались от зеркальной поверхности воды, и у девушки перехватывало дух от того, что за всей этой красотой она наблюдала с высоты полёта фестрала. Через пару часов пути, экипаж встретили высокие Карельские ели, горные вершины и снега. Вдалеке уже виднелся замок с острыми пиками. На фоне заходящего апрельского солнца, Колдовстворец излучал золотой свет, который исходил словно изнутри, и немного слепил глаза.
Карета остановилась на широком заснеженном дворе Колдовстворца. Девушка вышла из неё и огляделась. Кругом было тихо, словно безжизненно, и в сочетании с переливающимся Карельским снегом это выглядело даже немного жутко. Ожидание тёплой встречи с подругами не оправдалось, ведь единственным человеком, который встречал девушку у входа в школу оказался директор.
Это был необычайно красивый мужчина лет тридцати, — слишком молодой для директорской должности, — изящно и опрятно одетый, выглядевший настолько статно, словно всю жизнь вёл самый утончённый образ жизни. Николай Всеволодович слегка кивнул девушка в знак приветствия, словно просканировав внимательными серыми глазами. Директор говорил тихо и вкрадчиво, выразил соболезнования по поводу утраты и напомнил основные школьные правила, которые Бестужева-Рюмина и без того знала наизусть. Закончив говорить, мужчина снова посмотрел на неё очень внимательно, и даже выразительно, после чего отправил Забаву в комнату, а сам удалился в сторону другого крыла, где находился его кабинет.
Ходили слухи, будто Николай Всеволодович заключил сделку с Бесом, чтобы никогда не стареть, потому что иначе объяснить тот факт, что столь молодой мужчина уже управлял самой известной школой Волшебства в России, никто не мог. Впрочем, это была ещё одна из тех баек, которые сопровождают красивых мужчин на каждом шагу.
Выслушав короткую и лаконичную речь главы школы, Бев отправилась в комнату. Она прошла по длинным коридорам с большими резными окнами. Днем эти коридоры обычно полны света, и лучи, попадая на пол, красиво играют с рисунком на кафеле. Поднявшись по лестнице и пройдя пару поворотов, она остановилась у деревянной двери и прислушалась. Тишина. Скорее всего, её подруги наложили руны, что бы не было слышно, о чем они секретничают. Девушка глубоко вздохнула и поднесла руку к дверной ручке. Дверь слегка скрипнула и отворилась.
Девочки, сидевшие на кровати, удивлённо оглянулись. Они выглядели так, словно вообще не ожидали её увидеть, по крайней мере, не здесь и не сейчас. В комнате повисло неловкое молчание, которое затянулось на несколько, не менее неловких, секунд. Одна из девушек, с толстой косой и густой чёлкой, медленно поднялась с насиженного места и сделала несколько шагов в сторону двери.
— Ты всё-таки приехала, — её голос звучал неуверенно, словно девушка, стоящая сейчас в дверях, была последним человеком на планете, которого она хотела бы видеть, — мы думали, ты останешься дома до конца учебного года.
Увидев, что подруги не очень-то и рады встрече, Забава почувствовала, что в ней самой как-то поутихло желание видеть их лица. Девушка всегда замечала, что они не испытывают к ней такой же сильной привязанности, но старалась попросту этого не замечать.
— Мне нужно сдать экзамены, — тяжёлая сумка с вещами упала на своё привычное место возле кровати, а сама девушка прошла вглубь комнаты, — к тому же, я не могла больше там оставаться.
Молчание продолжалось, и с каждой секундой давило все больше и больше. Это был тот самый неловкий момент, когда ты прерываешь чей-то разговор, и остальные попросту не могут продолжить говорить в твоём присутствии.
— Что ж, видимо время лечь спать — одна из сестёр-близняшек всплеснула руками и залезла под одеяло, забыв даже распустить волосы. С каждым мгновением, Забава все острее ощущала желание выйти. Желательно, в окно. Она расправила кровать и легла, осознавая, что последующий месяц будет ещё более тяжёлым, чем предыдущие пару недель.
Майское солнце уже во всю согревало, и счастливые ученики Колдовстворца выдохнули с облегчением, сдав последние экзамены. Завтра начинались долгожданные каникулы. За завтраком вся столовая гудела от оживленных голосов студентов всех возрастов. Три девушки сидели за большим столом, обсуждая свои итоговые отметки и то, как они хотят провести каникулы. Их беседу прервала Забава, почти упавшая на лавку. Она заправила за уши пряди, выпавшие из пучка и, сняв солнечные очки, тут же надела их обратно, поняв, что в помещении слишком ярко для её воспаленных глаз.
— Ты не ночевала в комнате, — укоризненно произнесла Аделаида, откидывая назад косу.
— Я праздновала окончание года, — ответила Забава таким тоном, словно это было более, чем очевидно, и потупила взгляд. Разговаривать с кем-либо не было совершенно никакого желания.
Экзамены были сданы на отлично и больше не было никаких обязательств, так что девушка собиралась провести все лето в компании своей фляжки. От одной мысли об этом, Забава расплывалась в улыбке. От размышлений её оторвал красный конверт, упавший прямо перед её носом. Она перевела взгляд на подруг, которые смотрели на неё не менее удивлёнными глазами. Вздохнув, девушка развернула конверт. По всей столовой раздался громкий и рассерженный голос Агафьи Петровны. Девушка вздрогнула от неожиданности, услышав, такую непривычную из уст бабушки немецкую речь.
— Ну, если твоя бабка заговорила на немецком — собирай вещи, — одна из близняшек, с большими голубыми глазами, была первой, кто осмелился подать голос, потому что могло показаться, словно весь Колдовстворец затих от этой кричалки.
— Черт… — Забава понимала, что проблемы только начинаются.