Это мой мир

Руки дрожали, сжимая какую-то ткань, что хоть немного закрывала продрогшее тело. Слёзы заполнили глаза, отнимая любой шанс для фокусировки на предмете. Девушка, захлёбываясь в эмоциях, услышала шум падающего тела, после чего сердце остановилось, сжав грудную клетку в тугую боль. Сейчас она откроет глаза, а у ног лежит лучник, которому уже давно было отдано сердце, только он теперь не узнает об этом. Реджина, как лисица, подбросила кусочек души вору, да так тихо, что он даже не заподозрил. А может, давно догадывался, но уже поздно. Комок в груди выпрыгивал, заставляя всё больше и больше всхлипывать от безысходности. Как маленький зверёк, зажатый в угол, она обнимала себя за плечи, стараясь отпустить этот кошмар. Такая же хрупкая, уставшая, живая… — Реджина! — опомнился через секунду, видя забитую королеву. — Господи, милая! — подлетел к ней, снимая с себя плащ и накидывая на хрупкие плечики. — Робин! — открыла заплаканные глаза, в которых расширенные зрачки бегали из стороны в сторону. — Ты живой! — уже не осознавая, что происходит, поддалась эмоциям, полностью врезаясь в объятия лучника. — Живой! — слёзы текли, отпечатываясь тушью на белоснежной майке мужчины, а он лишь сильнее прижимал хрупкую девушку, успокаивающе гладя по волосам. — Прости… — начал быстро целовать в макушку. — Прости меня, я не успел… — в его глазах блеснула жидкость от мысли потерять навсегда уже давно любимую королеву. Он перебирал каштановые волосы, прижимая и защищая бьющуюся в агонии девушку. — Я так боялась… — всхлипывая, утыкалась носом в мужскую ключицу. — Боялась, что он убьет тебя. Что это конец… что… — она тараторила, задыхаясь его лесным запахом и собственными слезами. — Господи, Реджина, он тебя чуть не изнасиловал, а ты боялась за меня! — вдыхал аромат её волос и нашептывал успокаивающие слова, гладя по спине. — Всё хорошо! Я рядом! Локсли слышал её всхлипы, вздохи. Чувствовал боль от горячих слез. Понимал каждое слово куда глубже. Как хотелось сейчас рассказать, насколько она дорога, впиться поцелуем в эти манящие губы и не её отпускать больше никогда. Нет, не клетка, скорее свобода двух голубей, которые полетят в одном направлении, бок о бок. Этой хрупкой девушке нужна была поддержка. Тот человек, что разделит счастье и горе, а в её жизни горя было хоть отбавляй. Будет в любую секунду рядом, выслушивая, как она его ненавидит, но через час заглушать королевские стоны поцелуями неистовой любви. Показать, насколько она желанна, насколько легко может стать счастливой. Колючий ёжик, которого стоит перевернуть на иголки, чтобы добраться до нежного брюшка. Эта кошка не подпускала к себе даже близких. Думала, сама со всем справится, но не в этот раз. — Девочка моя, пожалуйста, скажи мне, если что-то болит… — она всё так же ревела в плечо, успокаиваясь под ласками лучника. — Прошу тебя, не молчи! — Робин забыл о статусах, о величии и покорности, об её оскорблениях. Сейчас была лишь маленькая, но настолько любимая принцесса, что сдерживать мысли стало невозможным. — Уведи меня отсюда, — каждое слово отдавалось железным привкусом на губах. — Пожалуйста, — прошептала, закутываясь в его тело, как в бронежилет. — Робин. Дружище, что случилось? В амбар залетел разбойник, которого Миллс часто видела в лагере. Картина говорила сама за себя. Джек, лежащий без сознания и с ножом в руках, и сидящая пара в нескольких метрах от тела. Своей спиной Локсли закрывал брюнетку, а она до сих пор не открывала глаз. Лучник аккуратно помог встать, поправляя плащ на обнаженной коже, но сам не смея отстранить королеву. — Уилл, не сейчас! — скомандовал главарь, придерживая королеву, как бесценный приз. — Уберите его! Он оказался предателем! — кинул голубыми глазами на брюнета. — Да. Конечно! Я сейчас позову ребят, вам лучше отдохнуть, — перевёл взгляд на девушку. — Надеюсь, всё обошлось, — одними губами прошептал, выходя из амбара. — Робин, — подала голос притихшая на его плече девушка. — Ай… — сжала руку в районе живота. — Что случилось?! — успел ухватить за руку. — Ничего, сейчас пройдет… — задыхаясь от мук, простонала девушка. — Это зелье… — переводила дыхание после каждого слова. — Побочный эффект. Так бывает, когда не рассчитываешь пропорции. Ааааа… — закричала от скручивания, впиваясь ногтями в руку Робина. — Ты уверена, что хочешь уйти? — заметно нервничал, видя, как королева закусывала от боли губы и щурила глаза. — Да, пожалуйста… — истерически пробормотала девушка, сильнее сжимая руку. — Хорошо, — он немного отстранил от себя девушку, чтобы поудобней подхватить хрупкое тело на руки. — Даже не думай возмущаться! — серьёзно проговорил, когда ощутил напряжение тела. Каждая мышца чувствовалась под сильными руками. Тёплое тело чрезвычайно близко прикоснулось к матовой коже королевы, лишая всех сил. В ответ брюнетка только прислонилась головой к плечу, закрывая глаза. Тело всё ещё вздрагивало, а грудь нервно вздымалась. — Доверься мне, — прошептал где-то возле уха, в то время, как холодный ветер окотил легкие. — Больше тебя не оставлю! — поцелуй в макушку. — Я верю! — сильнее ухватилась за шею, закрывая тяжелые веки.

— Как думаешь, мальчик или девочка? — спросил довольно знакомый голос, гладя по немного округлившемуся животику. — А это так важно? — расплывалась в улыбке королева, вдыхая сочный аромат яблок. — Наша малышка будет похожа на маму, — улыбнулся Локсли, кладя в рот брюнетке кусочек яблока. — С папиными глазами! — уточнила королева, целуя того в губы. — Как ты узнал? — с огоньком в глазах поинтересовалась девушка, проводя рукой по щетине любимого. — Ох, ваше величество, — наигранно сделал акцент. — Вы сами только что сказали, я просто предположил, — его ямочки заиграли на всё лицо. — Значит, принцесса? — блеснули голубые глаза, сливаясь с небом. — Принцесса! — обнажая улыбку, она поцеловала лучника в губы. — У нас ведь уже есть, кому её защищать. Руки перебирали позвонки лучника, а его ладони нежно поглаживали животик. Страсть не умирает в этих сердцах вечность, а что уж говорить о будущем. Две половинки одного яблока и сладкий вкус её губ. — Мамочка… — подбежал трёхлетний мальчуган, с тёмными кудряшками и карими глазами. — Смотри, Роланд, — мужчина прижал к себе королеву, усаживая сына на руках, — там живет твоя сестричка, — взял маленькую ладошку и приложил к матовой коже любимой. — Я буду всегда её защищать! — уверенно выпалил юнец. — Даже от большииих длаконов! — он ещё толком разговаривать не научился, а уже благородный, как отец. — Да, дорогой! Это точно! — облокотилась на грудь лучника, крепко переплетая запястья. Два золотых кольца на безымянных пальцах сверкали в знак любви и верности. Он надел его тут, под яблоней, у небольшой деревушки. Клятвы, унесённые ветром, и жизнь, наполненная любовью.

— Робин? Подскочила на своей постели, вспоминая минуты происходящего ранее. Девушка всё так же была в зелёной накидке, правда укрытая теплым одеялом. Рядом только тишина, тьма и щебетание сверчков, что указывало на глубокую ночь. Миллс всю трясло от нахлынувших эмоций и постоянных кошмаров, которые всё чаще становились реальностью. Королева лично готова поверить в каждое сновидение, лишь бы придать смысл этому ужасу в собственном мире. Собравшись с мыслями, Реджина не смогла находиться в пустой комнате, что сжимала каждой стенкой, пусть и тканевой. Её тошнило от скованных клеток с собственными рамками. Королева отгоняла чувства, предпочитая вечное одиночество. Миллс оделась и вышла на улицу, вдыхая свежий аромат костра с нотками смолы и ели. Мысли спутались в кучу, а тело содрогалось от боли пережитого. То, как она испугалась за лучника, а ещё хуже, показала слабость, не вписывалось ни в какие ворота. — Не спится? — голос заставил обернуться. Голубые глаза встретились с шоколадными, а очаровательные ямочки показались во всей красе. За столько времени они ни разу не удосужились взгляда друг друга, а теперь ужасное чувство, будто доступ к кислороду перекрыли, а амплитуда на диаграмме сердца выровнялась в одну полосу с неприятным писком в ушах. Огни костра освещали лицо, а сильные руки ворошили палкой деревяшки. Он жестом указал на место рядом с собой, снимая с плеч красные плед. «Вдох, и я скоро сойду с ума», — пока в голове кружилась карусель, ноги самостоятельно понесли в направлении к мужчине. Она невольно присела, сглатывая слюну, пока холодные руки перетирали вспотевшие пальцы. «Что говорить? Как себя вести? Он видел слишком много и слишком много знает… Как быть?» Но тут мужская рука перекрыла её замок пальцев, а карие глаза встретились с голубыми. — Как ты себя чувствуешь? — поглаживал большим пальцем руки. — Лучше, спасибо, — криво улыбнулась, подавляя страх. — Дежуришь? — первое, что всплыло в голове для поддержания разговора. — Нет. Не могу уснуть, — стиснул зубы. — Кошмары? — неожиданно разговор задался легко. — Почти… «Я же не скажу, что каждую ночь вижу её». Я давно потерял сон, ещё с рождения Роланда, — кинул взгляд в сторону палатки. — Робин, а где его мама? — то ли чтобы успокоиться, то ли чтобы убедиться, но Миллс решила затронуть, возможно, самую больную тему. — Можешь не отвечать, я понимаю, — но в глазах лучника только сильнее загорелись огоньки. — Реджина, она… — слова давались тяжело, но он продолжил, — умерла, — грустно опустил взгляд. — Мне кажется, Роланд её не помнит, это было так давно. — А как её звали? — бестактность не смутила девушку. — Я не могу! Это слишком сложно! — отпустил её руки, снова отворачиваясь к костру. Тишина позволяла прислушиваться к треску дерева, а игривые угольки весело мелькали красками. Локсли тихо положил на плечи девушки плед, не нарушая идиллию. Где-то шумела вода, а где-то ветер, обволакивая ночным небосводом маленький мир сказок. — Прости, что не успел… Он боялся позволить себе большего, спугнуть, оттолкнуть или надавить на незажившую рану. — Ты успел, — сквозь зубы проговорила королева, отворачиваясь от голубых глаз. Слёзы надвигались с новой силой, а показать боль сейчас уже слишком тяжело. — Это я дура, что выпила эту отраву, которая лишила сил, — голос дрожал, а веки выдавали бегающие глаза. — Что не пошла с вами… — одна слезинка предательски выскочила из-под пышных ресниц, медленно скользя по щеке, как фигуристка на льду. — Эй, эй, посмотри на меня! — он поднял подбородок девушки одной рукой, а второй стёр жидкость. Напуганный зверёк, прячущийся под маской тигра. — Ты не виновата, слышишь! — провёл по нижней губе большим пальцем. — Даже королевы вправе ошибаться! — улыбнулся, от чего по телу пробежала дрожь. — Я слишком много раз ошибалась! — опустила взгляд на пересохшие губы лучника. — Слишком много! — ресницы снова открыли большие карие глаза, в которых отражался целый небосвод, подвластный лишь самому небу. — Прости, — убрал руку с её лица. — Но, надеюсь, это не будет ошибкой! Его губы резко перекрыли королевские, отстраненно касаясь их, будто бы ожидая ответа. Хрупкое, податливое тело резко притянули к себе, зарываясь руками в бархатные волосы. Дрожь покрыла тело обоих, заставляя нервным импульсом доходить до каждого окончания. Губы ловили друг друга, забываясь в реальности. Чертёнок с ангелом перевернулись, раскидывая попкорн по трибунам, а девушка легонько отстранилась. — Робин… — глаза искрились, но слова не поддавались. — Извини, не знал, что твое сердце уже… — но договорить ему не дали. Девушка схватилась за бортики жилета, притягивая мужчину и впиваясь поцелуем, распределяя влагу по губам лучника. Пульс участился, а Робин притянул королеву за талию, вжимая, как можно ближе. Их поцелуй детский, наполненный страхом за будущее, моментально перерос в страсть. Локсли, не задумываясь, проскользнул языком, раздвигая мягкие губы, и не ошибся — его там встретили. Реджина поддалась ближе, перекидывая ноги через колени, усаживаясь на них. Бешеный ритм сердец и воздуха, жадно ловили пальцы, блуждающие по телу в хаотичных движениях. Он сжимал упругие ягодицы, а она царапала шею, легонько постанывая. Мужчина зашипел, сдавливая талию, но затем снова жадно наслаждался моментом. Сколько их половинки сердец ждали этого? Месяц? Сколько успело случиться, чтобы королева решилась на отчаянный поступок, впустив в свою жизнь кого-то ещё. Их вальс бушевал в танго, сплетая языки и забирая воздух. Тела касались друг друга в самых откровенных местах, а длинные пальчики скользнули под майку, мысленно пересчитывая кубики пресса. Робин моментально перехватил запястья, с громким звуком разъединяя поцелуй. Он посмотрел на свою соблазнительницу, что при свете луны была ещё сексуальней. Вздымающаяся грудь, она сидела на коленях, упираясь в торс плоским животиком, а глаза цвета коньяка манили выпить без остатка. — Черт! Что ты со мной делаешь? — Не провел по опухшей нижней губе, на что Миллс облизнула палец. — Я не смогу остановиться! Хватит играть! — Это не будет ошибкой! — провела по плечам лучника, поднимаясь к шее. — Только не ты! — улыбнулась, закусывая губу. — В коем-то веке я согласен с моей королевой! — провёл по спине, отчерчивая каждый позвонок. — Твоей? — удивленно вскликнула Миллс. — А разве может быть иначе? — его дерзкий взгляд и резкое прикосновение заставляли задыхаться. Она точно бы что-то высказала, поджарив того на собственной магии, но Робин действовал по ситуации и снова перекрыл доступ к кислороду, страстно лаская её нёбо. Как подростки на лавочке, как влюблённые, как части одного целого, они нашли друг друга и приняли… Вечер требовал большего, а бабочки в животе покидали клетку, сводя низ живота судорогой. — Хочу тебя! — его голос опалил ушко, разливая по телу теплую волну, а ощутимая дрожь прошла по всем мышцам. — Ммм… — простонала королева, захлёбываясь в ощущениях, когда вор скользнул дорожкой поцелуев по шее. «Я поднимаю руки, хочу тебе сдаться!»