От судьбы не уйдешь. Или первое впечатление всегда будет верным.

Прошло два дня… Жизнь небольшой семьи Эратта продолжалась своим чередом. Только… Не в том — привычном для омеги распорядке. В изменившемся до неузнаваемости. За столь мизерный срок Корхем в полной мере ощутил, обещания молодого альфы не пустячная болтовня. Парень сразу и всерьез взялся за дело, начиная с самых, как может показаться на первый взгляд простейших нюансов обыденной жизни. Но для мальчишки они играли огромную роль. Маленькое празднование по случаю его выздоровления и возвращения из больницы, оказалось первой, но не последней совместной трапезой. Альфа попросил присоединяться к нему и в дальнейшем. За завтраком, если к тому времени, пока молодой трудяга собирается на работу, омега соблаговолит пробудиться ото сна. Тормошить ни свет ни заря и насильно вытряхивать его из кровати разумеется никто не будет, учитывая интересное положение, при котором наверняка хочется поспать подольше. Но если получится, то Деис будет очень рад его обществу. А Корхем? А что он… Ему ничуть не сложно проснуться вовремя. Не такой уж он и неженка-соня. Вставать рано, давно вошло в привычку. Тем более в своей супер-люксовой палате он выспался наверное за все бессчетное количество бессонных ночей, что довелось провести до попадания в клинику. А что там еще делать? Только спать, получать укольчики, отъедаться, общаться с посетителями, которые к большущей неожиданности и радости появлялись неоднократно и в великом множестве, а потом снова укольчики и опять спать. Только ж ранее, Деису коллективные завтраки вставали поперек горла, а теперь, у него — Корхема еще и согласия спрашивают. За ужином. Но тут вопрос состоял в том, пожелает ли сам господин Деис Эратта появиться вечером к ужину. Но и здесь все поменялось. Альфа, как порядочный семьянин исправно приезжает домой и что самое удивительное, своевременно. Экономке естественно по этому поводу добавилось больше работы, в плане приготовления пищи. Но она только радовалась. Женщина от великого счастья, что блудный хозяин наконец опомнившись, вернулся в семью и жизнь людей, давно ставших для нее не чужими, вроде как потихоньку налаживается, старалась изо всех сил, балуя домочадцев лучшими блюдами. И казалось бы, ну что еще нужно для нормальной жизни. Ну все есть. Море всякой вкуснятины. Она впрочем и раньше никуда не девалась, только не было аппетита, чтобы есть ее. Сейчас с этим делом полный порядок, за это время его — Корхема расколбасило, что думать стыдно насколько. И все на добровольных началах, заставлять себя есть не приходилось. Нормально питаться, пока единственное, реально полезное, что родитель может сделать для своего будущего чада. И Корхем, до которого наконец дошел смысл этой истины, в принципе особо-то и не заморачивался насчет округлившихся попы и щечек. Как родится малыш, вернуть былые отощалые формы, не составит особого труда, если возобновить тренировки, в том экзекуторском режиме, к которому он привык. По крайней мере омежка искренне рассчитывал на них. Но не это самое главное… Теперича никто тебя не цепляет, ни нервирует, не ругает, на три буквы не посылает при каждом удобном случае. Ты можешь свободно, без замирания сердца выбираться из своего убежища-комнаты и балбесничать по всему поместью, в любое время, даже когда его владелец на месте и не бояться, что при нечаянной встрече тебя в мгновение ока не испепелят огненно-ненавидящим взором, да еще в придачу не нарекут каким-нибудь гадством. Ничего такого. Наоборот, обращались по имени, постоянно интересовались здоровьем. Да что разглагольствовать — чуть-чуть подождать и начнут пылинки сдувать, в прямом смысле этого выражения! Вот и спрашивается — чего тебе еще надобно? Живи и радуйся, пользуйся благами сколько душе угодно, пока они даны тебе. Так нет же… Шебутная на весь мозг голова во всем отыщет себе геморрой. Перво-наперво здесь надо привыкнуть, не сразу верится в хорошую жизнь, когда казалось, она раз и навсегда перечеркнута жирнючим крестом черного цвета. Но Корхем решил для себя: рискнул довериться словам Деиса — значит доверяй до конца. Страшно было. Сомнений заползало в беспокойную головушку в невероятном количестве — как бы пожалеть потом не пришлось. Но пора таки определиться с выбором. И омега сделал его… В пользу обещаний молодого Эратты. Подросток не один раз задавался вопросом: Изменилась бы его жизнь в лучшую сторону, не случись с ним тот обморок? Планировал ли Деис хоть когда-то смягчить свое отношение, будь у него — Корхема нервишки покрепче и никакого, реально опасного инцидента не приключилось. Оказалось что да. По словам альфы — в день его шестнадцатилетия. Для этой цели и куплены-то подарки — в знак примирения и по плану, может конечно и не в много-извинительном, полном чистосердечного раскаяния оформлении, разбирательство в их отношениях должно было состояться. Ну, а то, что не получилось — здесь виноват не только Деис, что не дав ему — Корхему и рта раскрыть для оправдания, сразу накинулся с обвинениями, чтобы все испортить, в большей мере постарался он сам — нéчего без спроса трогать не принадлежашие тебе вещи. Не давала мальчишке покоя тема, связанная с обнимательствами в машине… Попытка поцеловаться с ненавистным, пусть та ненависть и осталось в прошлом, альфой. Это тебе не хухры-мухры. Да, лобызания не состоялись и Слава Богу, тогда мальчонок вообще не знал куда от позора податься. Однако, не появись Берта Воцем, вроде она специально там в кустах стояла и выжидала удачный для внезапного появления момент, они бы по-любому не остановились. И мальчик, как он не был растерян, в глубине души признавался себе в огорчении. Что бессовестная тетя обломала им кайф. Он хотел его — этот поцелуй. Потом в придачу и сон наснился, навеянный необыкновенными впечатлениями, от которого омега проснулся весь мокрый и не только от пота. Это ж вообще нонсенс! Обкончаться во сне и наяву, словно дите в период полового развития! Он нормальный подросток. Подобное разумеется иногда происходило, но так давно, что можно и забыть с чистой совестью. С того времени, как уему не знавший шельмец, начал жить стабильной половой жизнью с директором — ни разу. Он даже забыл, когда сновидения эротического характера последний раз снились. В данном случае речь не идет о периоде течки. Здесь тебе уже полный набор «прелестей»: не то что эротические сны — самая настоящая пахабщина снится, со всеми вытекающими последствиями, и вытекающие последствия не только во сне происходят, целые сутки напролет и в таком количестве, хоть бери памперс натягивай, а трахаться хочется — зубы сводит и глаза на лоб лезут. Так что тяжелые особые дни не считаются. Это природное явление. Тем паче — сейчас не течка. И как так получилось, что с ним полный абзац приключился? И настолько обильный, что недоумевающий перепуганный ребенок вначале спросонья подумал, будто он обмочился. Мальчишке было неимоверно стыдно — перед собой, перед Деисом, и прежде всего перед умершим мужем. Как он посмел, взять так просто и изменить ему. Ну да, конечно, это ж просто сон… Какая измена? Но он был настолько взаправдашним, настолько ярким и… приятным, что реально делалось не по себе. Откуда такой бред вообще у него в голове появился? Не успел Эратта к нему подобреть, как в нее уже всякая клубничка напролом лезет. Хотелось поговорить. Посоветоваться, как хоть вести себя нужно в подобных казусах и не опозориться по самые уши. Но с кем? Вот именно, чтобы не опозориться. Да, у него теперь есть Лео — классный друг-омега. Он кстати, в ближайшее время на полном серьезе грозится нагрянуть с визитом. И это будет самый первый гость, который придет навестить его в этом доме. Но вряд ли получится открыться по полной. Не привык еще он — Корхем откровенничать. Да и зная Лео, тот наверняка посоветует поболтать именно с Деисом, а не с кем-то еще. И это, можно не сомневаться — единственно правильное решение. Кто как не сама причина всех его беспокойств, может все разрешить. И если уж не о его — Корхема больных фантазиях побеседовать, то хотя бы о реально случившемся. Что Деис думает относительно того, что произошло в машине. Но Как решиться? Альфе в глаза-то совестно и страшно смотреть, не то что напрямую заговорить на интимную тему. Деис помалкивал, обходя в общении деликатный вопрос стороной. Нет, ну он не делал лицо кирпичом — типа ничего не случилось. Просто не говорил ничего. Он сам избегал смотреть омежке в глаза и было заметно, чувствовал себя альфа в его — Корхема присутствии немного неловко. Только вот из-за чего? Стало вдруг противно? Терялся в догадках, как такой прекрасный альфа мог позариться на такое унылое чмо, каким является его подопечный? Или… Так же, не знал как ему вести себя и что сказать нужно? С одной стороны не терпелось разрешить проблему. С другой… Мальчик боялся разочарования. Получить в ответ что-нибудь эдакое: «Прости, это просто какое-то временное наваждение повлияло. Я не знаю, что на меня нашло. Но теперь все прошло. Поверь, для нас обоих оно ничего не значит…» — вот это будет точно, самый четкий облом. Поэтому-то в каком-то смысле парнишка и рад был, что беседа по душам пока не складывалась и неизвестно, сложится ли вообще. Может это и к лучшему. Лучше уж находится в неведении, нежели услышать нечто подобное. Сегодня Деис задержался. Он сам позвонил и предупредил, опаздывает он из-за работы и попросил подождать с ужином, если это будет возможно. Парень не планировал запаздывать надолго — всего на часа полтора. Господи. Перед ним — каким-то несчастным омегой еще и отчитываться стали. Но, как ни выделывайся, так приятно осознавать — все-таки с тобой считаются, почти как с членом семьи. Омежка пока ждал возвращения альфы, воодушевленно копошился со своим комнатным палисадником, ухаживая за цветочками. А сподвигло мальчишку на активную деятельность, которой он уже тысячу лет не касался, вид замученного создания, являвшееся чуть больше недели назад прекраснейшим и выразительнейшим представителем мира растений. Подросток вдруг обнаружил, бедолага-подарок, выживший только благодаря скрупулезным хлопотам миссис Воцем, ответственно занимавшейся зеленым хозяйством во время отсутствия юного натуралиста-любителя, обрел довольно-таки оптимистичную внешность. Явственных признаков, что орхидея растет и процветает, пока не наблюдалось. Но то, что оно живое и помирать уже передумало, по твердости и яркости листиков, утверждать можно с точностью. И это чрезвычайно обрадовало. Может потом, как полностью отойдет от шока и зацвести надумает, вот счастье-то будет. Омежка как раз успел закончить свою земельно-растительную возню, приехал и Деис. За вдохновленным занятием он и не заметил, как быстро пролетели полтора часа. В комнату на пару секунд заглянула экономка, сообщила, господин Эратта приехали, но это пацанчик и сам увидел — в окно, и скоро ужинать будут. Но перед этим его Корхема просят зайти в личный кабинет Деиса, для какого-то чрезвычайно важного разговора. У мальчугана со страху и внезапности подкосились коленки: «неужто они о Том Самом говорить будут…». Вот так резко и без подготовки. Но пора уже привыкать. С Деисом, иным способом вопросы и не решаются… — А Деис не сообщил, о чем он желает поговорить? — спросил опасливо паренек, чувствуя, ну не хочет в упор он никуда идти… — С каких это пор хозяин дома отчитывается перед прислугой о своих намерениях, — буркнула старушенция, но не злобно, а так, для острастки, — Давай. Чего задумался? И не растягивайте надолго с беседами, у меня ужин почти готов. Так и передай. — Женщина скрылась за дверью. — Да-да… Спасибо, что сообщили, — пробубнил горьким голосом омежик и не спеша направился следом. А коленочки-то так и продолжали подрагивать, будто по ним маленьким молоточком легонечко стукнули…