солнышко

      — Ася, Ася!       На часах без пятнадцати три часа дня. У детей в это время тихий час, поэтому в столовой слышен только звон посуды, а в кабинете Аси чудесная скорость интернета. От стен отскакивают звуки ее любимых песен, она в полголоса подпевает и почти совсем не слышит, что ее зовут.       — Ася!       Дверь в кабинет открывается с легким скрипом, впуская сквозняк танцевать между шторами и жалюзи.       «Надо смазать, а то бесит»       Ася сразу реагирует на это, выглядывая из-за доски на возможного (и скорее нежданного) гостя. Ее лицо почти расплывается в улыбке, но она вовремя себя останавливает.       Саша. Пришел этот чертов старший.       — А, ты тут, Ась, — он закрывает за собой дверь, она снова скрипит, а Ася не дает ему договорить:       — Оставь открытой, пусть просквозит немного, — воздух нужен всем, а ей сейчас был особенно в надобности. Дыхание немного спирает, она напрягается всем телом, будто что-то обязательно произойдет. И, конечно, произойдет, потому что Саша просто так не приходит, он по любому или с заданием каким-нибудь или еще что-то придумает.       Ася, если быть откровенной, немного подзаебалась. Изнуряющая работа нон-стопом еще полбеды, а вот непонятно откуда и непонятно как развивающиеся чувства (еще понять бы тоже какие) мешали и бесили не хуже скрипучих дверей.       — «Территория программистов», прикольно придумала, — Саша улыбается, Ася улыбается следом, потому что какая же у него заразительная улыбка, черт его побери.       — Спасибо, — она отводит взгляд на экран ноутбука, делая музыку тише. — Ты, кажется, что-то хотел? Дай угадаю, грамоты?       Старший ее будто и не слышит. Он где-то в своих мыслях всего пару мгновений, в его пальцах кусочек белого мела, спустя еще пару секунд по кабинету почти в такт музыке разносятся мерные постукивания.       Ася смотрит, почти не отрывает взгляд. Ее многое в нем ужасно бесит, как он молчит, когда его спрашивают, как уходит от вопросов, как держит ее в неведении вот уже какую неделю, как неуклюже ловит ее в несчастном танце, который Виталик ставит вот уже два дня, как лучезарно улыбается. Как улыбается... И тут она невольно улыбается сама.       — Сааш, — она тянет его имя как обычно, почти никто не слышит разницу, но она есть.       Он все еще не отзывается, что-то черкая на доске, впрочем, ничего нового.       Когда ветер внезапно врывается в кабинет, Ася понимает, что это не сквозняк, а Саша не слышал ее еще с просьбы оставить дверь открытой.       Он кладет мел на место, стряхивает остатки с пальцев и довольно улыбается, глядя на доску. Посреди записей кружка красуется небольшая надпись «Ася — это солнышко» и чуть неровное солнце с лучиками рядом.       Она склоняет голову немного вперед, чтобы увидеть надпись и тут же по-своему, так фирменно, во все тридцать два улыбается. Будь у нее возможность, наверное, стала бы солнышком даже в паспорте. Возможно, что даже с фамилией одного старшего вожатого, который ее не слышит или, по крайней мере, делает вид. Один черт (как иронично) разберет, что у Саши в голове.       — Сааш, ты меня слышишь? — И она снова тянет эту гласную, снова зовет его из мира мыслей (или к себе).       Похоже, что все-таки к себе, потому что Саша подсаживается к ней за стол, смотрит в экран где-то с один куплет. Потом звучит бридж — почти затишье перед бурей, и все это ей напоминает клип.       На припеве он обнимает ее крепко-крепко, рукой за шею, прижимая к себе. Он вообще много кого обнимает так, но только на первый взгляд. Асю обнимает иначе, по-свойски, будто отпускать никуда не хочет.       — Слышу, — тоже в его стиле отвечать с запозданием, а потом он обнимает ее еще сильнее, под конец припева, целуя ее в макушку. Он нежно проводит по ее мягким волосам, слегка нервно поглаживая шею.       — Мое солнышко, — говорит Саша и улыбается.       И Ася улыбается, потому что Ася — это солнышко.