Привязанность

В какой момент он сошёл с ума? Тогда, когда он понял, что стал почти демоном, пытаясь забрать то, что у него отобрали по праву? Или же когда он понял, что ему придётся пройти по трупам и чужой крови им же пролитой? Или же когда начал понимать, что может потерять Дороро? Его путь уже почти завершён, но чувствует ли он себя больше человеком, чем в начале своего пути. Хяккимару так не думал. Чем больше частей своего тела он отбирал у очередного демона, тем больше мужчине казалось, что он теряет нечто важное в своей душе — человечность. До встречи со своей маленькой спутницей, он и сам не понимал насколько сильно его руки погрязли в крови не только виновных в его жалком существование людей, но и невинных. И эту кровь ему уже не отмыть, сколь тщательно он бы не пытался отмыть руки в реке. Он трёт кожу, но даже если парню и удаётся отмыть её, то он всё равно ощущает чужую кровь на своих руках. Она впиталась в него, словно дождь, который впитывает почва. В такие моменты он просто садился на корточки, обхватив голову руками и пытался заглушить крики и плачи своих жертв, невольным палачом которых он стал. Но крики не стихали, продолжая звучать в его голове и медленно сводя Хяккимару с ума. Раз за разом Дороро вытягивала его из пучины ненависти к родителям, к стране и к самому себе. Но мог ли он остаться с ней, не причинив ей большей боли. И самое страшное, чего он очень боялся, хотя и не признавал, что однажды девушке надоест следовать его кровавой миссии, и она просто развернётся и покинет юношу. От него уже отказалась родная мать, отец обрёк его на кровавые скитания и борьбу с демонами за своё тело, а страна жаждет его смерти. Поэтому его спутница стала глотком спокойствия и простой человеческой заботы, которой ему так не хватало. Хоть Дороро ни разу не пожаловалась на их бесконечное путешествие, но Хяккимару почти физически ощущал, как девушке всё сложнее покидать очередную деревеньку. Вот и в этот раз, она пообещала, что догонит его, но небо уже окрасилось в кровавый цвет, а девушки не было. Парень стоял и всматривался в дорогу, ведущую в деревню, надеясь, что вот-вот увидит знакомый силуэт смешливой девчонки в красном коротком кимоно. Девушка обещала вернуться, а значит ему просто следует её дождаться. Юноша опустил невидящий взгляд на алые цветы на обочине. Паучьи Лилии? Кажется так их называла Дороро, когда пыталась обучить его названиям растений и цветов. Он вспомнил как девчушка подбежала к нему, схватила за руку и потащила вглубь поля, усеянного цветами. Затем она сорвала один и поднесла к носу брюнета. — Братец, правда же они замечательно пахнут? Эти цветы не только признак скорби и печали. Хоть они и напоминают мне о смерти матери, но для меня они еще являются напоминанием о том, что скоро придет время собирать урожай с золотых полей. — Дороро вложила цветок юноше в руки и накрыв второй рукой сжала его ладонь, так чтобы он не отпустил. И смеясь добавила. — А ещё они символ нашей с тобой встречи. Хяккимару никогда не видел девушку, как могли бы её видеть другие люди, но он так часто представлял, как его руки касаются нежной кожи девушки, ощущают её тепло. У неё должно быть очень добрые глаза и милая улыбка. Отчего он так решил? Он не мог ответить на этот вопрос. Но он видел её пылающую душу ярко-синего цвета. Она манила его за собой, как мотылька на пламя свечи.Интересно, а какого цвета его душа? Наверное, абсолютно чёрная, как смерть. Парень горько усмехнулся, присаживаясь в позу лотоса рядом с тропой. В руках он задумчиво покрутил алую лилию. Этот цветок стал символом слишком многих важных ему событий. Если бы только он был обычным. Но тогда они вряд ли бы встретились. Их дороги пересеклись только лишь благодаря его жестокой судьбе. Пожалуй, только за это можно было сказать отцу, продавшему собственного сына демонам, спасибо. Даже если он его ненавидел, но за встречу с Дороро он был благодарен. Лишиться девушки сейчас, всё равно что потерять часть своего тела. — Хяккимару! — вдалеке послышался голос его спутницы. Юноша словно вышел из транса и повернул голову в сторону, откуда приближалась девушка. Подбежав, она на секунду замерла, переводя сбившееся дыхание. Длинные волосы растрепал ветер, но Дороро совершенно об этом не заботилась. Девушка очень боялась, что когда она вернётся, то не застанет здесь никого, что Хяккимару уйдёт сражаться с демонами без неё. Но он не ушёл. Братец сдержал своё обещание дождаться. И когда вдалеке девушка заметила его силуэт, её сердце радостно подпрыгнуло в груди. — Прости, я опоздала… — Начала оправдываться девушка. Но Хяккимару вскинул руки и тихо произнёс: — Я же сказал, что дождусь тебя. — А я вот хотела сделать тебе приятное и научилась делать онигири. — Дороро протянула юноше рисовый колобок. — Вот попробуй. Я и правда старалась. — Хяккимару принял угощение из её рук и откусил. Впервые в жизни кто-то сделал что-то для него. И это согревало его душу. Юноше показалось, что это был самый вкусный рис в его жизни. Но что парень мог дать ей взамен? Он подошёл к девушке и уткнувшись своим лбом к её, провел рукой по её мягким волосам. В этом момент Дороро показалось что она загорелась от смущения. Затем Хяккимару отстранился и прикрепил к её локонам алый цветок. — А ты помнишь ту песню? — вдруг спросила девушка, дотрагиваясь до цветка и прижимаясь к юноше. Да, он помнил. Первые звуки, от которых не болела нестерпимо голова. Порыв ветра принёс давно забытую мелодию, которая сейчас их соединила: — Сорви алый цветок и ей его подари... — и девушка вторила ветру тихонько напевая мелодичным голоском эту песенку, всё так же прижимаясь к груди парня. Был ли сейчас Хяккимару счастлив? Пожалуй, что да. Обнимая девушку за талию и вдыхая аромат её волос, ощущая то, что она рядом. А так ли ему нужны остальные органы? Ведь он уже ощущает себя счастливым здесь и сейчас…