На Краю Океана (The Edge Series: The Edge of the Ocean)

Суббота, 13 апреля 1912 года Он был так красив, когда спал. Лежа на боку и тихонько улыбаясь Кейт рассматривала Джеймса. Она прижималась спиной к его груди, когда их разговор плавно затих и Кейт почувствовала, как его рука на ее талии потяжелела, а дыхание стало глубоким и ровным. Как можно осторожнее, стараясь не беспокоить его, Кейт повернулась, чтобы посмотреть в лицо Джеймса, и увидела, что глаза его закрыты, а пряди каштановых волос закрыли лоб. Хотя Кейт чувствовала себя бодрой и полной сил, она знала, насколько уставшим должен быть Джеймс, так мало спавший последние дни. Она придвинулась к нему поближе, прижалась лицом к его груди, и он бессознательно крепче сжал ее в объятиях, тихонько застонав. - М-м, - пробормотал он, медленно открывая глаза, и опустил голову, чтобы зарыться лицом в ее пушистые волосы, - привет. - Я не хотела тебя будить, - сказала Кейт, отодвигаясь, чтобы дать ему возможность поспать еще. - Нет, все в порядке, - Джеймс только крепче прижал девушку к себе. - Я не хочу тратить время на сон, когда ты рядом. Скоро начнется моя вахта. Он бросил взгляд на часы на ее письменном столе в противоположном конце комнаты. Кейт вздохнула и прижалась к Джеймсу сильнее. - Мне бы хотелось, чтобы ты остался со мной навсегда, - с грустью сказала она. Джеймс улыбнулся и поцеловал ее в макушку. - Через два года и ... - он немного помолчал, - ... примерно через четыре месяца, я останусь навсегда. А до тех пор ... я полагаю, мы должны быть рады тому, что имеем. Кейт представила, как они проведут остаток своей жизни вместе, и счастье, какого она еще никогда не испытывала, переполнило ее сердце. Она подняла голову, чтобы посмотреть в его глаза, и прижалась губами к его губам. - Я люблю тебя, - прошептала она. Джеймс ухмыльнулся. - Правда? Как приятно. Кейт ухмыльнулась и закатила глаза. - А что, нет? - Очень. Джеймс долго и нежно поцеловал ее. Его рука скользнула от ее талии к шее, пальцы снова запутались в ее длинных волосах. От прикосновений Джеймса по ее чувствительной коже пробежали мурашки, и она вздрогнула, обняв его за талию, притянула ближе к себе. Их поцелуи стали более нетерпеливые, и Кейт почувствовала, как страстное желание снова зародилось в ней, особенно когда его губы коснулись ее уха. Он довольно быстро уловил, что, если поцеловать ее там, то она вдруг ахнет и изогнется ему навстречу. На этот раз все случилось быстрее, чем в первый раз, в основном из-за того, что над Джеймсом нависла ночная вахта, хотя, по мнению Кейт, все получилось не менее романтично. Когда он простонал ее имя и мягко упал на нее, его спина была усеяна капельками пота, а дыхание - тяжелым и прерывистым. Кейт обняла его и нежно поцеловала в плечо. Он медленно лег на постель рядом с ней, пытаясь привести дыхание в порядок, а Кейт уютно устроилась под его рукой, положив голову ему на грудь. Она порхала в раю. Постель под ними была мягкой, словно облака. Его пальцы, рассеянно пробегающие по ее длинным волнам волос, дарили ей чистое блаженство. Кончиками пальцев она рисовала небольшие круги на его груди и удовлетворенно вздыхала, наслаждаясь теплотой его тела и мерным биением его сердца под ухом. - Я могла бы лежать так вечность, - мягко сказала она несколько мгновений спустя, когда их тяжелое дыхание успокоилось. Джеймс улыбнулся. - И я мог бы, - сказал он, поцеловав ее в макушку. Он снова взглянул на ее вычурные золотые часы. - К сожалению, я должен скоро уйти. Кейт тяжело вздохнула и, привстав на локоть, посмотрела ему в лицо. Прядь волос девушки соскользнула с плеча и упала ей на лицо, щекоча ему грудь. - Должен ли? - спросила она, когда он убирал волосы за ухо. - Уверена, никто не заметит, если ты не придешь. Джеймс засмеялся. - Ну, вообще-то, могут. Особенно твой отец, он как раз дежурит до двух. Вдруг Кейт нахмурилась. - Не говори мне о нем, - бросила она. Кейт села на кровати и опустила ноги на пол. Джеймс поспешил за ней и, сев позади, крепко обнял. - Не злись на него слишком сильно, - попросил он и прижался губами к ее плечу. - Он очень любит тебя и хочет лучшей жизни для своей дочери. Он поцеловал ближе к шее. - Рано или поздно он придет в себя. Ты можешь сказать ему о нашем решении, когда мы приедем в Америку, на свадьбе твоей сестры, и тогда у него будет два года, чтобы смириться. Кейт вздохнула, прижалась к его груди спиной и положила голову ему на плечо. - Мне бы хотелось, чтобы нам не пришлось так долго ждать, - тихо сказала она. - Но я понимаю, что у нас нет выбора. Было бы проще, если бы это не была наша последняя встреча. Но, конечно, мой отец не мог все не испортить. К ее удивлению, Джеймс усмехнулся. - Что ж, боюсь, все прошло не совсем так, как он надеялся. Кейт обернулась, чтобы посмотреть на него. - Что это ты имеешь в виду? – в недоумении спросила она, нахмурив брови. - Даже несмотря на то, что он обещал рассказать о нас капитану в том случае, если я снова увижусь с тобой, - пробормотал Джеймс, осыпая поцелуями ее плечо, шею и ухо, - я все равно пошел на корму, чтобы встретиться с тобой в четыре, как мы и договаривались. Он просил отпустить тебя, и я согласился, но не собирался подчиняться и уступать. Ни на йоту. Кейт дразнили его поцелуи в ухо, и ей было немного трудно сосредоточиться на том, что он говорил. - Ты ходил на корму? - выдохнула она. - Даже после его угроз? - Конечно, - ответил Джеймс. Она повернулась к нему, чтобы лучше видеть его лицо. - Я безумно люблю тебя, моя дорогая. И не позволю ничему встать между нами, - он прижал свою ладонь к ее щеке. - Неважно, что нас разделяет, - сказал он, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать ее, - неважно, как долго и на сколько далеко мы друг от друга, ты всегда будешь в моем сердце. Он нежно прижался к ее губам. - А ты в моем, - прошептала Кейт. - Всегда. Воскресенье, 14 апреля 1912 года Следующим утром наступил ясный и холодный день. Кейт заснула сразу после того, как Джеймс ушел, почти в полночь, на прощание пообещав увидеться с ней в последний раз перед тем, как корабль пришвартуется в среду утром, скорее всего, вечером во вторник перед началом своей вечерней вахты. До тех пор они не будут видеться, чтобы не вызывать подозрения Уилла. Хотя постель казалась ужасно пустой без Джеймса, Кейт проснулась с улыбкой на губах, и с удовольствием потянулась под одеялом, впервые чувствуя себя счастливой с тех пор, как получила то письмо от бабушки. Перед тем, как уйти, Джеймс нежно поцеловал ее в лоб и, сжав в своих объятиях, тихо сказал: - Перестань сердиться на отца. Поговори с ним. Когда он вышел из каюты, Кейт снова легла на кровать, уверенная в том, что ничто на свете не заставит ее снова поговорить с отцом. Лилиан очень удивится, когда заметит, что Кейт избегает его на свадьбе – она представила себе, как он стоит в полном одиночестве в соборной базилике Святых Петра и Павла, костёле из коричневого камня, где состоится свадьба. Мысль о том, что и богатые гости, и даже его собственные дочери будут игнорировать его, причиняла ей острую боль, но Кейт сказала себе, что не поддастся чувству жалости. Но несколько часов спустя, когда Кейт проснулась от солнечного света, бьющего в окно, и вспомнила нежные объятия Джеймса, когда они лежали, прижавшись друг к другу под одеялом, Кейт почувствовала, что теряет свою решимость. Ее все еще безумно злило то, что отец прочитал ее дневник, но зная, что, несмотря на это, в конце концов, она все равно будет с Джеймсом, ей вдруг захотелось простить его. […] После воскресной службы, капитан Смит подошел к Кейт и, приветливо улыбаясь, сказал: - Приятно видеть вас снова, мисс Алтон. Надеюсь, вам понравилась служба. - Конечно, - отозвалась Кейт, - Она была просто прекрасна. Спасибо большое. Капитан Смит оглянулся и, убедившись, что их никто не услышит, сказал: - На днях я беседовал с вашим отцом. Он вас просто боготворит. Улыбка Кейт дрогнула. - Я его тоже, - тихо произнесла она. - На самом деле ... я хотела бы спросить вашего разрешения прийти на мостик, чтобы увидеться с ним. Не в его рабочее время, разумеется, - быстро добавила она. - Конечно! Я говорил Уиллу, что он может пригласить вас к нам, когда мы не слишком заняты. Он достал из кармана пиджака часы и посмотрел на циферблат. - Вообще-то первый офицер должен явиться на мостик только через час. Не хотите ли вы пройти со мной, чтобы встретиться сейчас с отцом? Немного растерявшись, Кейт тем не менее приняла его предложение. Она ожидала, что у нее будет больше времени собраться с мыслями и решить, что она скажет папе, но она взяла капитана Смита под руку, поддерживая приятную беседу, отправилась с ним на мостик, отчаянно пытаясь придумать, как поговорить с отцом так, чтобы он не догадался, что произошло накануне вечером. Сердце Кейт бешено забилось в груди, когда они подошли к мостику. Будет ли Джеймс там? Она не могла вспомнить точно, в какое время он дежурит. Но в тайне надеялась, что они не встретятся, потому что не была уверена, что сможет скрыть свою радость, когда увидит его. И конечно же, как только они завернули за угол, чтобы пройти на капитанский мостик, Кейт сразу же увидела, как Джеймс разговаривает с тремя незнакомыми ей офицерами. - Здравствуйте, джентльмены, - поприветствовал их капитан Смит, когда они подошли ближе. Офицеры обернулись, и Кейт с трудом сдержала себя, чтобы не рассмеяться, когда увидела выражение невероятного потрясения на лице Джеймса в тот момент, когда он встретился с ней глазами. - Как видите, у нас гость, так что будьте так добры, изобразите радость на лицах. Кейт потребовалась вся ее сила воли, чтобы не пялиться на Джеймса, хотя она все время чувствовала на себе его взгляд. - Это мисс Кэтрин Алтон, - представил ее капитан Смит. - Я не помню, знаком ли с ней кто-нибудь из вас. - Я знаком, сэр, - с веселой улыбкой отозвался Джеймс. Кейт была уверена, что ее щеки горели ярким пламенем, когда она вежливо улыбнулась ему в ответ. - Ах, да, - кивнул капитан Смит. - Что ж, парни, мисс Алтон - одна из дочерей Уилла, о которых он нам так много рассказывает. Незнакомые офицеры понимающе кивнули, приветливо улыбаясь. Джеймс подмигнул ей, когда их глаза встретились. - Мисс Алтон, - продолжил капитан Смит, - могу я представить вас старшему офицеру Генри Уайльду… Мужчина, из-за которого понизили в должности ее отца, был высоким и хмурым человеком. Кейт он показался довольно неприятным, но, возможно, только из-за того, что он занял место Уилла. Он коротко кивнул. - … Второй офицер Чарльз Лайтоллер… Этот мужчина улыбнулся и пожал ей руку, сказав неожиданно низким и звучным голосом: - Доброе утро, мисс Алтон. Он сразу понравился Кейт. - … И четвертый офицер Джозеф Боксхолл. Мистер Боксхолл также любезно поприветствовал девушку. - Уилл где-то рядом? - спросил капитан Смит, оглядываясь. - Мисс Алтон хотела бы увидеться с отцом перед тем, как начнется его вахта. - Он в своей каюте, сэр, - сказал мистер Лайтоллер. – Мне привести его? - Вообще-то, я хотел с вами поговорить, - сказал капитан. - Мистер Муди, поскольку вы и мисс Алтон - старые друзья, не могли бы вы показать ей каюту Уилла? - Конечно, сэр, - немедленно ответил Джеймс. – Пройдемте со мной, мисс Алтон? - Еще раз спасибо, капитан, - сказала Кейт. Смит улыбнулся. - Было приятно снова встретиться с вами. Кейт последовала за Джеймсом, который провел ее через рулевую рубку в коридор. На первой двери висела крохотная табличка с надписью: «Старший офицер». Как только они повернули за угол и скрылись из поля зрения рулевого в рубке, Джеймс обнял Кейт, прижал ее к стене и поцеловал. Несмотря на то, что это было совсем неожиданно, Кейт страстно поцеловала его в ответ. Ей понадобилась вся ее сила воли, чтобы сдержать стон наслаждения, пока Джеймс проводил своим языком по ее языку и с жаром прижимал ее талию к своему телу. В конце концов, и все же слишком быстро, Джеймс отстранился, тихонько посмеиваясь ее раскрасневшимся щекам и изумлению в глазах. - Я люблю тебя, - прошептал он, еще раз быстро поцеловав ее, прежде чем отойти. - Его каюта следующая справа. Я не пойду с тобой дальше. Джеймс исчез, поспешив вернуться туда, откуда они пришли. И вот, пытаясь привести свое дыхание в порядок, Кейт пошла по коридору дальше. Сразу же справа она увидела еще одну дверь, на этот раз с табличкой «Первый офицер». Кейт услышала какое-то движение за дверью, что ж, по крайней мере, она не разбудит его. Ее сердце снова взволнованно забилось, а во рту вдруг пересохло. Но, тем не менее, Кейт заставила себя поднять кулак и трижды постучаться в дверь. Секундой позже Уилл открыл дверь и чрезвычайно удивился, увидев ее. - Кейти, - сказал он растерянно. - Что ты здесь делаешь? С тобой все в порядке? Кейт давно не видела отца одетым не по форме. На нем не было обуви, и он еще не надел свое офицерское пальто. На нем были только темные брюки и белая рубашка с расстегнутым воротом. Светлые волосы с редкой проседью были немного взлохмачены. - У меня все хорошо, - ответила Кейт. - Я ... хотела поговорить с тобой. Можно войти? - Конечно, - кивнул Уилл. Он открыл дверь пошире, чтобы дочь могла войти. Уилл торопливо убрал со стула рубашку, чтобы Кейт могла сесть, а сам опустился на кровать напротив. Судя по выражению лица, его мучило беспокойство, смешанное с чувством вины. - Что случилось, милая? Ты уверена, что с тобой все в порядке? - Да, - уверенно ответила Кейт. Она медленно перевела дыхание. Кейт все еще не была уверенна, что именно и как сказать. Но так как она не заговорила сразу, Уилл решил заполнить тишину. - Что у тебя нового? Как поживаешь? - неловко спросил он. - Со вчерашнего дня? Кейт приподняла бровь и насмешливо посмотрела на него. - Полагаю, так, как ты и ожидал, - холодно ответила она. Нет, нет, нет! - в ярости подумала Кейт. Она совсем не так хотела ответить! Девушка открыла рот, чтобы продолжить, но Уилл перебил ее. - Прости. В воздухе повисла тишина. Впервые он извинился за то, что сделал. Он, конечно, говорил, что сожалеет о ее чувствах, но не просил прощения за то, что прочитал ее дневник. И Кейт даже не ждала этого. Когда она шла к отцу, то не собиралась его прощать, и теперь не знала, что сказать. - Прости, - снова повторил Уилл, качая головой. Вся поза его тела говорила о том, что ему неловко. - Прошу прощения за то, что я сделал, Кейти. Я не имел права входить в твою комнату и читать дневник. Это было неуместно, и даже то, что я твой отец не дает мне право брать твои личные вещи. Поэтому я прошу у тебя прощения. Кейт перевела дыхание. - Спасибо, что ты признал это, - медленно произнесла она. Кейт замолчала, и Уилл, вздохнув, опустил глаза. - Но ты не простишь меня. Кейт сама удивилась, что ее не кольнуло чувство вины, когда она заметила, на сколько подавленным выглядит отец. – А я должна? Может быть только один способ простить тебя, папа, и я совершенно уверена, что тебе он не понравится. Уилл ничего не ответил. - Если честно, - сказала Кейт, поднимаясь со стула, - я все еще очень зла на тебя, и считаю, что имею право на это. - Конечно, имеешь, но… Но Кейт перебила его: - Я не обязана была сюда приходить. Меня никто не заставлял. Я пришла, потому что люблю тебя, папа, и не хочу провести остаток своей жизни или пусть даже остаток путешествия в Нью-Йорк, в ссоре с тобой. - И я не хочу. - Но, - продолжила Кейт, изо всех сил стараясь скрыть дрожь в голосе, - я все равно зла на тебя. И злюсь я уже довольно давно, - ее голос стал тише. - Мне было всего пять лет, когда ты оставил нас в Филадельфии. Ты даже не сказал нам, почему взял нас туда, а потом совершенно неожиданно я заметила, как ты покидаешь особняк. Я не виделась с тобой следующие семь месяцев. Наши встречи длились не более пары недель, как нас снова возвращали в Америку. Ты помнишь первую ночь, когда мы вернулись в Шотландию? Ты помнишь, что я сказала тебе, когда ты укладывал меня спать? - Кейти ... - Помнишь? Уилл вздохнул. - Не совсем, должен признаться. Прошло тринадцать лет, дорогая. - Ты накрыл меня одеялом до самого подбородка, а я прошептала тебе, что ненавижу их. Я пожаловалась, что ужасно скучала по тебе и не хотела больше с ними жить. Но ты не слушал меня. Деньги в твоем кармане, вероятно, были настолько тяжелыми, что это было все, о чем ты мог думать. Кейт хотелось наговорить грубостей, но она вовремя прервала себя, ведь это не ни к чему, кроме бесконечного спора, не приведет. И все же она так долго сдерживала свои эмоции внутри, что теперь ей трудно было остановиться. - Ты не присутствовал ни на одном нашем дне рождения с тех пор, как нам исполнилось пять лет, - выпалила она. - И даже когда мы возвращались домой в Шотландию на лето или Рождество, ты не всегда приезжал к нам. Можно пересчитать на пальцах все наши встречи начиная с мая 1899 года. Мало кто мог бы сказать такое о своем отце, но я могу. Прошлое Кейт пронеслось перед ее глазами, когда она посмотрела на своего отца. - С тех пор как мне исполнилось пять ко мне относились, как к кукле, которую, если захочется, можно убрать на полку. Меня ругали за сутулость, за слишком шотландский акцент, за то, что я толкалась локтями с Лилиан за обедом из-за того, что я левша, за то, что я не могу смириться с тем, что однажды выйду замуж за того, кого не люблю и может быть даже не знаю. У нее поднялся ком в горле, и мелко задрожал подбородок. - А теперь, - продолжила она, - меня ругают за то, что я влюбилась. А я люблю его, папа, - прошептала она. - Я люблю его так сильно, что кажется, лопну от переполняющих меня чувств. И он меня любит. Он любит меня сильнее, чем кто-нибудь когда-нибудь сможет. А ты хочешь разлучить нас, потому что мы будем страдать из-за нехватки денег. Но я обещаю тебе: никакая сила на земле никогда не заставит меня разлюбить его. Даже если моя бабушка закроет меня в комнате и привяжет к алтарю, чтобы выдать замуж за Эдварда Блэка, с каждым вздохом я буду любить Джеймса все больше и больше. Возможно, сейчас мы не сможем быть вместе, но, клянусь, мы добьемся своего. Наступит день, когда я выйду из-под контроля своих опекунов, мы поженимся, и я, наконец, буду так счастлива, как ты говорил, что всегда хотел. Уилл смотрел на свою дочь и впервые чувствовал себя совершенно беспомощным. Он не мог поставить себя выше нее, сейчас его офицерская форма не делала его грозным и устрашающим. Теперь, когда его дочь излила ему то, что было у нее на душе, он наконец осознал всю глубину ее страданий. Было так легко оспаривать ее предыдущие аргументы, веря в то, что, как только она выйдет замуж и оценит, как ей повезло, она будет счастлива. Но потом его дочь встретила Муди, и он, очевидно, доказал ей прямо противоположное. И все же Кейти ни раз пыталась сказать ему об этом, но он не слушал. Уилл вспомнил, как тринадцать лет назад он впервые получил письмо от Бет Алтон, в котором говорилось, что ее дочь, Софи, умерла от туберкулеза в возрасте двадцати четырех лет, не выйдя замуж повторно и не больше родив детей. Поэтому Алтоны хотели бы, чтобы ее внебрачные дочери (имя Кейт в письме было написано неправильно, бабушка называла ее «Кэтрин») стали их наследницами. Она предложила чрезвычайно высокие ежемесячные выплаты для девочек, хотя большую часть времени они бы жили в Филадельфии. Больше всего Уилла соблазнила возможность вернуться в море. Джейн, его мать, умоляла его передумать, убеждая в том, что все, что девочкам нужно - это любовь отца, а не двадцать пять фунтов в месяц и уроки этикета от незнакомых женщин. Но Уилл был непреклонен. Он считал, что Лилиан и Кэтрин будет намного лучше, если они станут наследницами огромного богатства и титула. Они никогда не будут падать от усталости после долгого рабочего дня. Его дочери смогут выйти замуж и жить комфортно дома. - Скажи мне, что единственная причина, по которой ты отдаешь своих девочек этой ненавистной женщине, - говорила тогда Джейн, - это то, что ты заботишься об их благополучии, а вовсе не потому, что скучаешь по работе. В течение последних тринадцати лет Уилл повторял себе снова и снова, что в тот день он не солгал своей матери. На те деньги, которые ему присылала бабушка девочек из Америки он купил красивый коттедж недалеко от того места, где жили его родители, братья и сестры. Он нанял женщину, миссис Мюррей, чтобы она готовила и содержала в доме порядок. Им больше не нужно было делить кров с Сэмюэлем и Джейн. Девочки были в восторге, когда поселились в своем маленьком коттедже, пока месяц спустя не пришло время вернуться в Филадельфию. Получая финансовую поддержку, Уиллу было не обязательно работать. В его голове даже зародилась мысль переехать в Америку поближе к своим девочкам, но он тут же отбросил ее в сторону. Он сказал себе, что нет никаких причин, по которым он не может продолжать работать на море теперь, когда о дочках так хорошо заботятся. И он был уверен, что будет встречаться с ними, когда они приезжали домой, хотя вскоре понял, что это не всегда возможно. А когда Кэтрин начала жаловаться на свою жизнь с Алтонами, он игнорировал ее, убеждая и дочь, и себя, что так будет к лучшему, и что однажды она поймет и скажет ему спасибо. И сейчас он, наконец, увидел, что этой благодарности никогда не будет и что он ужасно, ужасно ошибался. - О, моя Кейти, - прошептал Уилл. Он наконец оторвал свой взгляд от пола и посмотрел дочери в глаза. Печаль окутала его сердце, словно виноградные лозы. Он глубоко вздохнул, поднялся и, взяв ее за руку, положил свою ладонь ей на щеку. - Ты права. Совершенно права. Кейт не могла поверить своим ушам; казалось, что случилось чудо, и теперь, наконец, он действительно слышал то, что она говорила. - Прости меня за то, что я не слушал тебя, - сказал Уилл, сжимая ее руку. - Мне так жаль, что я отстранялся от тебя все эти годы. Я ... Я вел себя, как эгоист, должен признать. Все в моей жизни перевернулось с ног на голову, когда я узнал, что должен стать отцом, и я чувствовал, что у меня нет другого выхода, кроме как стать чернорабочим и жить с моими родителями, потому что единственная работа, на которую я учился, заберет меня от вас. А потом, когда Алтоны написали и предложили вам, девочкам, новую жизнь, я не смог сказать «нет» и лишить вас таких хороших перспектив в жизни и ... и, признаюсь, отказаться от возможности вернуться к своей работе в качестве офицера. Но прошу, - с жаром продолжил Уилл, - даже не допускай мысли, что я не любил тебя и твою сестру. Ты и Лилиан – смысл моей жизни - я все время думаю о вас. Когда я говорю, что единственное, чего я хотел, это чтобы вы были счастливы, это правда ... Я просто ... Я не понимал, что ошибался, и подталкивал тебя в обратном направлении, - вздохнул он. - Я был доволен тем, что Лилиан счастлива, и пытался убедить себя, что скоро и ты почувствуешь, что тебе повезло оказаться в высшем обществе. Теперь я понимаю, что заблуждался. - О, папа, - прошептала Кейт. - Конечно, я знаю, что ты нас любишь. Я никогда не сомневалась в этом. Она чувствовала, как внутри нее зарождается надежда. В течение многих лет она хотела, чтобы отец признал, что был неправ, и теперь он наконец сделал это! - Но ... - медленно произнесла она, пытаясь подбирать слова осторожно, - значит ли это, что ты ... передумаешь… - Кейти, - тяжело вздохнул Уилл. - Это не так просто. Я верю, что ты и Джеймс любите друг друга, но все не так просто. Где вы будете жить? Как он сможет содержать семью, пока ты не устроишься на работу, которую никогда раньше не делала? Что скажут его родители, когда он приведет в дом девушку, с которой впервые встретился на «Титанике»? И не нужно забывать о твоей бабушке - она останется твоим законным опекуном, пока тебе не исполнится двадцать один год, и ни один священник не согласится обручить вас. Все, что я говорил раньше остается прежним. Ничто не изменилось из-за того, что я извинился. Боюсь, ты забыла об этом, дорогая. - Тебе просто хочется так думать, - упрямо заявила Кейт и отошла от него. - Но на самом деле, мы ни о чем не забыли. У нас есть план. Мы, конечно, не будем встречаться во время путешествия, и я вернусь в Филадельфию. Буду вести светский образ жизни, как от меня и требуется, а он продолжит работать и копить деньги. Потом, когда мне исполнится двадцать один, мы поженимся и вместе купим коттедж. Видишь, мы все продумали, папа. Мы знаем, что это займет время, но мы готовы ждать. Брови Уилла сошлись на переносице, и на мгновение Кейт подумала, что это потому, что он понял, что ошибался. - И когда это вы успели построить эти планы? Кейт перевела дыхание и быстро сказала: - В пятницу, конечно. До того, как ты прочитал мой дневник. С тех пор мы не встречались. Ее щеки покраснели от вранья, но она заставила себя посмотреть ему прямо в глаза, прекрасно осознавая, что совершенно не умеет лгать. Уилл стиснул зубы, что было явным признаком надвигающегося гнева. - В самом деле? - холодно сказал он. - Тогда ты, наверное, ясновидящая, дорогая, потому что до вчерашнего дня я никогда не рассказывал тебе о документе, который подписал. Кейт почувствовала, как ее кровь застыла в жилах, а сердце начало бешено колотиться. - Ты… - пробормотала она, чувствуя себя так, словно тонет, - должно быть, уже говорил мне раньше… - Нет, - прорычал Уилл. - Я никому раньше не говорил. Даже твоя сестра не знает. А это значит… - он резко выдохнул, - ты встречалась с Муди после того, как я запретил вам видеться. - Папа… - Хватит! - резко прервал ее Уилл. - Надеюсь, ты не думаешь, что я не сдержу своего слова. Я иду прямо к капитану, Кэтрин. С меня достаточно, я не собираюсь терпеть то, что ты крадешься за моей спиной, чтобы встретиться с одним из моих коллег. Что ж, давай посмотрим, чем это все закончится. Он отвернулся от нее и начал застегивать две верхние пуговицы рубашки, но Кейт схватила его за руку и с силой повернула к себе лицом. - Папа, пожалуйста, - умоляла она, охваченная паникой. - Вчера между нами ничего особенного не произошло. Мы просто хотели попрощаться, вот и все! Конечно, ты можешь на это закрыть глаза! Пожалуйста, не разрушай его карьеру, только потому что мы хотели увидеться в последний раз! Уилл глубоко вздохнул. Он был все еще зол, но все же лицо его немного смягчилось. - Иди, дорогая, - сказал он, кивнув на дверь. - Мне нужно подготовиться к вахте. Но Кейт не сдвинулась с места. - Пожалуйста, не говори капитану, - прошептала она. - Пожалуйста, папа, не разрушай его карьеру. - Мы поговорим об этом позже, - сказал Уилл. - Мне нужно время подумать. Бросив последний взгляд на отца, Кейт ушла, тихо прикрыв за собой дверь. Ее сердце колотилось, а чувство вины душило ее. Она пришла к отцу с надеждой исправить ситуацию, и какое-то время казалось, что ей это удалось. Но потом она все испортила, потому что сказала что-то, не подумав. Возвращаясь на мостик, она, нервно сжимая пальцы, думала, что ей теперь делать. Джеймс, увидев ее, сразу засиял улыбкой. Но губы Кейт в ответ лишь слабо дрогнули, отчего Джеймс начал заметно нервничать. Она сразу отвернулась, кивнула мистеру Боксхоллу, и спустилась с мостика на шлюпочную палубу.