Сладкий сон Драко Малфоя.

POV. От Автора. *** На следующее утро Люциус и Нарцисса подняли парней ни свет, ни заря с постели, а до этого строго допросили эльфийку Тину, не покушался ли юный аврор на честь их драгоценного сына? Домовиха закрыла лицо ушами и принялась биться своей головёнкой об пол, докладывая чистокровным хозяевам, что Герой всего магического мира действительно хотел спать в обнимку с месье Драко, но верная Тина этого не позволила. За завтраком Люциус поднял насущный вопрос, выговорив Поттера за непозволительное поведение, но тут вступился сам Малфой-младший за Гарри, возразив, что ему не шестнадцать, а девятнадцать лет, они-же совершеннолетние и могут делать все, что пожелают, и сейчас на дворе двадцать первый век, а не шестнадцатый. — Мистер Малфой, — произнес Гарри, — мы с вашим сыном ничего не сделали предосудительного, за что нас можно было бы отругать. Если бы я обнял Драко во сне, Люциус, то ничего бы не произошло, потому что я доверяю себе… — Но я не доверяю вам, мистер Поттер! — перебил аврора глава рода. — Я доверяю себе, но ещё больше я доверяю Драко, поэтому вы зря так переживаете. Впредь, если мы захотим спать вместе, мы сделаем это, — отчеканил аврор. Люциус побледнел, потом покраснел, но более слова не сказал, а Гарри положил руку на руку Драко и пожал её, мол, все хорошо, не переживай, мой хороший. После завтрака чета Малфой и наши дорогие парни отправились в Париж на маггловской электричке-экспресс, которая за час домчала их в столицу Франции. Они прибыли как раз к 8.00 — к открытию магического банка. Чего не отнять у Лорда Малфоя, так это вкус и понимание в украшениях, в них он точно знал толк. Среди тысяч колец помолвочных он с леди Нарциссой выбрали очень элегантные кольца — в меру тяжёлые, в меру усыпанные бриллиантами и расписанные древними рунами. Их купил Гарри, так как денег особо у Малфоев не осталось — все ушло на суды (у Люциуса) и на приобретение виноградников, на организацию дела по производству красного и белого вина. Бизнес, ничего не поделаешь, ведь если хочешь жить — умей вертеться, словно белка в колесе, тем более сейчас, когда семья в полной опале (вернее, в полной жопе!). Люциус — на то и Люциус, чтобы вывернуться наизнанку, но не дать семье погибнуть, не пустить по миру. Впрочем, все Малфои такие. Заказали они и свадебные кольца для молодых, тут уже пошире, да и бриллиантов раза в три больше, как и защитных магических рун. Старый гоблин по имени Амарант принял заказ самолично и пообещал, что кольца для бракосочетания будут готовы к 13 февраля. Сам Амарант являлся директором отдела по изготовлению золотых украшений. — После магической помолвки, — наставительно произнес гоблин Амарант, — необходимо молодым спать вместе. Не обязательно заниматься любовью, но спать вместе необходимо. Это нужно для того, чтобы магическая сила влюблённых окрепла. И желательно до свадьбы молодым на долго не расставаться. Хотя-бы по выходным. Гарри взял за руку Драко и прошептал на ухо: — Я постараюсь в пятницу приезжать к вам до понедельника утра, буду трансгрессировать, либо на поезде приеду, что идёт под Ла-Маншем. Он скоростной от Лондона до Парижа пара часов езды без остановок. Не переживай, рейды я перенесу на будние дни, Кингсли Шеклболт пойдёт мне навстречу. — А он знает, что твой избранник — я? — поинтересовался Малфой-младший. — Пока Министр Магии не в курсе, я его за три дня до нашей свадьбы «обрадую», — ответил брюнет. — Боюсь представить, как сильно Шеклболт обрадуется этой новости! — фыркнул блондин. — Пожиратель Смерти, недобитый своими ПСами, сочетается магическим браком с Героем и Победителем Того-Кого-Нельзя-Назвать. М-да, ты только представь заголовки в «Пророке»... Я уже представил, Поттер. Прикинь, сколько британских сов почтовых к нам во Францию через Ла-Манш налетит с вопилерами? М-да... А сколько пернатых пожалует к тебе на Гриммо или в Академию Авроров, я уже молчу про самого Шеклболта, которого затюкают по этому поводу, заклюют. Слушай, давай мы это дело отменим, а, как заведомо плачевное? Поттер, послушай меня, Мерлина ради! Давай, мы проведём помолвку и все, а? Что-то я не хочу к нам вопилеров из Лондона. Малфой-младший занервничал и снова услышал голос того — другого Поттера со стороны: — Драко, девятый месяц пошёл, любовь моя, как я зову тебя. Услышь меня, Малфой, как сильно я люблю тебя и хочу, чтобы ты вернулся ко мне. На днях мы сдавали боевые зелья. Я уверен, Драко, будь ты рядом, подсказал бы мне на экзамене, что я вместо огненного цветка положил в котелок красную лилию. Понимаешь, ты бы подсказал, а у меня вместо зелья «Кровь дракона» получилась хренотень. В общем, Гавейн Робардс рвал и метал, что как это так, мол, Поттер не сегодня — завтра станет мракоборцем, а заклинаний не знает ни хрена. Ты же в курсе, Малфой, что нас оставили на 8 курс в Хогвартсе, да? Я говорил тебе. Теперь Кингсли Шеклболт посылает к нам в школу Главу Аврората. Рон и я в теме, но тебя рядом нет. А у меня без тебя, Малфой, ни одно зелье в голове не укладывается. Гермиона ругается. Кстати, любимый, мисс Грейнджер тебе привет передаёт. Профессор Снейп выжил таки в Воющей хижине, и сейчас помаленьку выздоравливает. Я говорил тебе ещё в прошлый раз. Миона рада, она ведь любит Северуса, да и он к ней тоже, похоже, не ровно дышит. Мы с Грейнджер верим, что Снейпу удастся тебя спасти, когда он очухается. Ладно, любовь моя, тут к тебе пришли, а мне пора позавтракать. Сегодня я буду читать тебе маггловские книги. Как насчёт романа Шарлотты Бронте «Джейн Эйр». Хочешь? Пока каникулы, я ни на шаг не отойду от тебя… Кстати, с Рождеством, любовь моя! В той реальности, а вернее, в состоянии глубокого сна, Драко сейчас все ещё находился в парижском волшебном банке рядом с родителями (которые в настоящем мертвы, но живы в иллюзорном мире). Малфоя просто скрутило от головной боли, пока он слушал голос того — другого Поттера извне. Этот Гарри, что был во сне, в грезах, подхватил Драко на руки и понес к дивану. Он осторожно положил блондина на него, и сел рядом, тут же подбежали к сыну и родители Малфоя-младшего. Они замешкались, пока рассматривали каталог с украшениями. — Драко, сынок! — воскликнула Нарцисса. — Милый, что с тобой? Но блондин не стал никому ничего рассказывать. — Уже все прошло, — ответил он и закрыл глаза. — Я полежу немного и пойдём. Через несколько минут Малфою стало действительно получше. Минут через десять они вышли из волшебного банка, и Гарри предложил всем зайти в кафе, выпить кофе. — Мы сегодня мало спали, мистер Малфой, — сказал аврор, — вот у Драко и закружилась голова. Ты хочешь в кафе, Драко? — спросил он у блондина. — Можно, — кивнул парень в ответ. — Наверное, и правда из-за того, что я хочу спать, у меня в голове весь этот бред. Нарцисса с Люциусом переглянулись настороженно, пока Гарри помог подняться Драко с дивана. *** POV. ГАРРИ ПОТТЕР (из мира настоящей реальности). *** Я всю ночь провел рядом с Драко, даже кровать к нему свою передвинул. Я обнимал его всю ночь, согревал. Спать с Малфоем оказалось хорошо, но и жутковато. Если бы не пищащие мониторы, оповещающие, что блондин жив, да капельница в вене Драко, я бы подумал, что мой хорёчек мертв. Он почти весь холодный лежит, сердце бьётся через раз, скулы заостренные, как и его нос; тёмные круги под глазами; голубоватые ногти — все это говорит о том, что Драко очень болен, жизнь его утекает между пальцев. Я всю ночь отогревал Малфоя, целовал его пальчики, даже грелку из карандаша транфигурировал и наколдовал, чтобы она не остывала, а грела ноги Драко. Но все тщетно, мой любимый спит, а жизнь его угасает. Я, Мордред всех задери, не могу ничем помочь моему дорогому хорёчку, моему беленькому котёночку, и это меня убивает. Он лежит, словно сломленный цветок белой орхидеи, а у меня нет тех знаний и умений, что имеют такие мощные ученые маги, как профессор Северус Снейп. Скорей бы он уже поднялся и помог вернуть Драко с того света. Пока Малфою сделали все процедуры, проверили магическое ядро, магический баланс и прочее; ввели пару трёшек уколов в задницу; проверили сердце и головной мозг, и прочее я просидел в коридоре, а потом вошел в палату-vip. Колдоведьма с колдомедиками ушли, обход закончился. Я устроился в кресле у кровати Малфоя, и начал читать Драко роман «Джейн Эйр». Почему я выбрал именно это произведение Шарлотты Бронте? Там есть момент, когда мистер Рочестер зовёт Джейн, находясь за много миль от неё, и ветер доносит его крик души до девушки. Она откликается и бежит навстречу ветру, навстречу любимому и кричит, что слышит его. Может, и я, дойдя до этого места в романе Шарлотты Бронте, смогу достучаться до моего Драко, живущего, а лучше сказать, блуждающего сейчас в каком-то ином, параллельном мире… *** POV. ДРАКО МАЛФОЙ. *** После магического банка мы все пошли в кафе «Пилигрим». Прекрасный ассортимент кофе, закусок, сладостей и всякой вкуснятины. В кафе я был очень давно, примерно полгода назад. Мы заказали тортики и сладости, кофе в ассортименте. Мне действительно стало после сладкого намного легче, даже настроение поднялось. А после кафе Гарри просто мягко отослал от нас моих родителей. Он взял меня за руку и мы побежали в сторону метро. Мгновенно в него нырнули, да и поезд подъехал в тот момент, когда мы спустились вниз. Вместе с толпой народа нас внесло в поезд, и я очутился прижат в угол Поттером. Он обнял меня очень нежно и трепетно, не давая другим теснить меня. Изумруды глаз брюнета в раз потемнели, и он склонился ко мне, осторожно прижался своими губами к моему лбу. — Ты такой красивый Драко, — прошептал он, опустившись своими коралловыми губами к моим. — Поттер, — прошептал я в любимые уста, — куда мы едем? Куда ты везешь меня? — На другой конец Парижа, мой хороший, — прошептал в ответ брюнет. — Ещё три остановки. Считай… — И он поцеловал меня. Целовал нежно, тепло, лаская мои губы своим языком, просясь внутрь, и я впустил мою любовь. Поцелуй получился трепетным и многообещающим, очень вкусным. Он так изощренно посасывал мой язык, словно это был мой член сейчас. Я тихо застонал от удовольствия. — Вторая, — тихо прошептал я между поцелуями, еле дыша. — Уже третья, мой хороший, — ответил Гарри и подмигнул мне, — нам выходить сейчас. Он обнял меня, прижал на мгновение к себе, потому что мои ноги задрожали. Поезд остановился и мы с Гарри вышли на платформу. Он взял меня за руку и повел к эскалатору, снова приобнял. Маггловское метро. Я знал, что это такое, хоть и пользовался им крайне редко. Итак, Поттер привез меня в… — Это зимний павильон аттракционов, — улыбнулся аврор. — Напомни, что ты вроде как живёшь в Британии, Поттер, а Париж почему-то знаешь не хуже Лондона. Ничего не хочешь мне рассказать, откуда ты осведомлен, где и что расположено в столице Франции? — прищурился я. — Драко, я же аврор, мне по штату знать все положено, мой хороший. Пойдем, сегодня до 15.00 работают карусели. — Он посмотрел на свои наручные часы. — Откроют как раз через пять минут. Шевелись, купим чего-нибудь перекусить и билеты ещё надо приобрести. Гарри протянул мне руку и я вложил свою в его ладонь. Карусели? Что ж, пусть будут карусели! Первым делом аврор повёл меня на колесо обозрения. Зима в этом году какая-то по-особенному тёплая. Колесо обозрения — единственный аттракцион, который на улице. С него мы и начали. Народ магглов оглядывался на Гарри, рассматривая интересный прикид: аврорский мундир, широкие брюки, черно-алая шерстяная мантия с логотипом на груди — серебристая вышивка большой буквы «М», в центре которой изображена сияющая волшебная палочка. Она магически мерцала и это привлекало к себе взгляд магглов. Я тоже был в темно-малахитовой мантии с куньим оттороченным мехом и серебряными застежками. В общем, магглы пялились на нас во все глаза, как на десятое чудо света. — Поттер, ты забыл навести «Отводящие» Чары против магглов? — сказал я. Он кивнул, а потом повел одним указательным пальцем и прошептал: «Репелло маглетум» и Чары подействовали, магглы перестали на нас пялиться, потеряв к нам всякий интерес. Когда мы вошли в кабинки, Гарри снова прошептал заклинание и нас накрыло магическим защитным куполом, а также стало тепло. Что, «Согревающие» Чары? Кабинка поплелась вверх очень медленно со скоростью улитки. — Что ты делаешь, Поттер? — воскликнул я. — Много заклинаний использовал, сейчас же авроры Парижа налетят, как стервятники. — Не налетят, Малфой, я умею все маскировать, не переживай. Вот увидишь, все в полном порядке будет. Иди ко мне. Я замедлил ход колеса обозрения. Брюнет рванул меня на себя и я оказался в его объятиях. Поцелуи сейчас отличались от поцелуев в вагоне метро, они стали опаляющими, огненными и сводящими напрочь с ума. Гарри посадил меня на колени лицом к себе и начал целовать с упоением. Он проник руками под мантию, прижимая меня к себе ещё ближе. Его поцелуи распаляли меня, словно сухой хворост, и я застонал, подставляя шею под чужие губы. Рука аврора пробралась в мои брюки, под трусы. Ох… — Поттер, что ты творишь? — спохватился я и глянул в окно — мы даже наверх ещё не доехали. — Гарри… не надо, не здесь… — Я люблю тебя, Малфой! Ты мой, навеки вечные. Только мой! Почему не здесь? Можно везде, Драко, и я хочу тебя везде, — горячо произнес брюнет, а я аж подскочил, когда рука парня начала ласкать мой член. Я обнял за плечи Поттера отдался во власть его ласкам и поцелуям. Вся кабинка, весь мир поплыл перед глазами, осталась одна мысль, что я хочу сейчас моего аврора и готов позволить ему все, что он пожелает сделать со мной. Разноцветные всполохи искр мелькали в глазах, приближая меня к мириадам золотых и бриллиантовых звёзд. Я тяжело дышал. Мы оба загнанно дышали в губы друг друга. — Га… Гар-рр-ии… — застонал я протяжно, пытаясь разлепить глаза и сфокусировать взгляд на авроре, но не получалось, все плыло передо мной и ускользало подобно калейдоскопу детскому. — Да, любимый, вместе… Давай, кончим вместе. Драко, любовь моя… Сейчас… -- услышал я горячий возглас. А потом мир разлетелся на миллиарды искр золотых, осколков из звёзд. В ушах шумело, голова шла кругом. Я упал головой на плечо брюнета, все ещё не переставал дрожать от тех сладких спазмов оргазма, который только что испытал. Я обнимал и хватался за плечи брюнета. Прошли долгие минуты, пока я начал приходить в себя и смог его отпустить. Гарри уже прочел над нами пару раз «Очищающее» заклинание, и сейчас просто обнимал меня, ласково целовал моё лицо. — Драко, открой глаза, любимый, мы скоро приедем, — произнес он. — Куда приедем? — тихо спросил я и медленно открыл глаза, потом поднял голову с его плеча. Изумруды очей Гарри сияли радостью и бесконечной любовью, я снова утонул в них, окунулся и сам потянулся за поцелуем. Аврор щёлкнул пальцами и колесо обозрения остановилось вовсе. А я целовал горячие губы брюнета, наши языки ласкали друг друга, глубоко вылизывая глубины рта. Я хотел моего парня. — Драко, я не могу удерживать время надолго, — услышал я голос Героя маг мира. Пришлось отстраниться. Он снова щёлкнул пальцами и кабинка поехала вниз. Гарри привел в порядок нашу одежду магией, и снова беспалочковой. — Это все ты виноват, Поттер! — насупился я. Вот он смеётся в голос надо мной и потешается, пока я сгораю от смущения. — Ты довел меня в общественном месте до неприличного поведения. — Неприличного, Малфой? Это почему же? — удивился он, приобняв меня, когда мы выходили из кабинки колеса обозрения. — Разве не оба мы этого хотели ещё со вчерашнего вечера? Да и закрыты мы были Чарами от всего внешнего мира, когда я ласкал тебя. Малфой, этой ночью я сделаю с тобой больше, чем ты испытал недавно. Я хочу пить тебя, хочу попробовать тебя всего на вкус. — Ты невозможный и противный идиот! — фыркнул я и насупился. Я пихнул несильно в бок Гарри своим локтем. Брюнет рассмеялся и повел меня в закрытый павильон аттракционов. Он купил нам сладкую вату в кулечке, и пока мы ждали свою очередь на карусель, успел дважды слизать её с моих губ. На нас, слава Моргане, никто больше не пялился, все были заняты друг другом и общим праздничным настроением. Все друг друга поздравляли с Рождеством, обнимались и целовались. Гарри меня тоже поцеловал и произнес: — С Рождеством тебя, Драко! Первое Рождество без Волдеморта, без его ПСов. С чистым и мирным небом над головой тебя, Малфой! — И тебя, Поттер, — ответил я, — и тебя! Потом мы купили попкорн, мороженое и посидели в кафе, которое находилось прямо в павильоне аттракционов. Мы катались и вели себя как малолетки, и нам это чертовски нравилось. Я такого никогда не испытывал. Внутренний мир Гарри меня приятно удивил. Он чего только не знал из мира магглов, каких только историй и анекдотов, заставляя меня смеяться от счастья. Вот в какой-то такой момент, когда я запрокинул голову и хохотал вовсю от того, что Поттер передразнивал Кингсли Шеклболта, показывая, как тот хмурится, когда отчитывает студентиков Академии Авроров, я вдруг ощутил, что воздух и плотность пространства заколебалась, словно мы все находились в каком-то эфирном мире, нереальном. Я вздрогнул. Такое я ощутил, когда мы с Нарциссой вышли из ворот Хогвартса. Желеобразное, прозрачно-эфирное состояние и мой смех, а также голоса и возгласы всех людей поднимались вверх, но не исчезали, а возвращался к нам же вниз. Мне стало не по себе. Я перестал смеяться и оглянулся. Гарри обнял меня и участливо спросил, в чем дело? — Ни в чем, все нормально, Поттер, пойдём отсюда, мне как-то стало не по себе. Пожалуйста… — попросил я. — Да не вопрос, любимый, — ответил он, — можно и уйти, тем более, что через пятнадцать минут павильон аттракционов закроется. Поехали домой? — поинтересовался он и я кивнул. Выйдя из огромного павильона на свежий воздух, я почувствовал себя полегче, но мне все равно было как-то не по себе, словно все, что меня окружает — мираж. Гарри обнял меня и мы пошли к метро, чтобы доехать до вокзала, а оттуда на электричке-экспресс вернуться в Дордонь. В поезде я спал головой на плече своего парня, а он заключил меня в кольцо своих рук. Около пяти часов вечера мы были уже дома, а в 19.00 сели за праздничный ужин, но перед этим отец провел над нами с Гарри обряд помолвки в домашней часовне. Помолвочные кольца засияли на наших пальцах, когда мы надели их. Нарцисса, Люциус и тётя Эсмеральда поздравили нас. Гарри, хоть этого и не было в обряде, вынес меня на руках из часовни, и не опустил на пол, пока не принес в гостиную и все не сели за стол. Даже тогда аврор посадил меня на стул сам, пододвинул его ближе к столу и снова склонился к моим губам. Наш нежный поцелуй перед моей небольшой семьёй. Мама всхлипнула, отец крякнул, тётя замахала руками, а Гарри все целовал меня и целовал. — Сумасшедший Поттер! — прошептал я в губы любимого, когда мы оторвались друг от друга, наконец-то. Он сел рядом со мной и подкладывал мне еду в тарелку, ухаживать аврор умел. И где он только этому научился, интересно узнать? Люциус завёл разговор о деньгах и о затратах на свадьбу, кого мы пригласим на наше торжество и тд. Эльфы чинно меняли грязные тарелки на чистые, приносили-уносили первое, второе, салаты и закуски. Я ел пищу, а Гарри любовался мной. Он не выдержал больше, Поттер вынул из кармана золотую банковскую карту и сказал, что на ней двадцать пять миллионов галлеонов. — Обналичьте её, мистер Малфой, — произнес с улыбкой аврор, — они все ваши, это малая сумма на текущие расходы, а документы на сбережения и драгоценности я привезу в следующий раз. Простите, но мы хотим с Драко побыть вместе, ведь сегодня состоялся наш первый шаг на пути к свадьбе. Отец мимо ушей пропустил заявление Поттера, словно и не услышал, вцепившись в банковскую карту магического банка. Мама улыбнулась, глядя на нас, а брюнет поднял меня на руки и понес в наш домик в саду. — Поттер, — прошептал я, обнимая жениха за шею, пока он нес меня по саду, — ты же в курсе, что пока не будет секса до нашей первой брачной ночи? — Будет! Почему бы ей не быть, Драко? Сегодня будет наша первая ночь, хотя пока она и не брачная. Как тебе термин: «Первая помолвочная ночь?» Мне кажется, что это просто замечательный термин. Не находишь? Только не говори, что ты не хочешь меня, Малфой?! — Хм, мне нравится, Поттер, этот твой термин, — улыбнулся я и уткнулся носом и губами в шею жениха, — и я… хочу тебя. Я просто так сказал, что ночи не будет. Я хочу нашу первую ночь. Гарри сам медленно, чередуя действия с поцелуями, раздел меня. Его губы прильнули к шрамам серебристым поперёк всей моей груди. — Прости меня за эти шрамы, Драко, — прошептал аврор. — Я никогда не прощу себя за ту «Сектумсемпру», которая чуть не убила тебя. Если бы не профессор Северус Снейп… Господи, Малфой, прости меня. — Все в прошлом, — тихо ответил я и положил руки на голову брюнета, пока он целовал эти чудовищные рубцы на моем теле от режущего заклятья. — А это что за шрам в области сердца? — спросил мой жених. — Он глубокий и такой-же, как мой на лбу, только угольно-черный и обожженный. Шрам недавно появился? — Да, — кивнул я, — со второго мая он здесь, Поттер. Он появился, когда мать увела меня прочь от Волдеморта. Это какое-то проклятье Тома Реддла, брошенное в меня, когда я кинул тебе свою волшебную палочку. Помнишь? У Нарциссы такой же шрам в области сердца, только черно-алый, по её словам. — Но ведь мой шрам на лбу появился от «Непростительного» заклятья, от «Авады Кедавры», Драко, оно накладывается в виде молнии. Значит ли это, что Волдеморт применил к вам, к тебе «Убивающее?» — Не знаю, это очень для меня болезненная тема, я не хочу говорить об этом и вспоминать. Прошу тебя, Гарри, не начинай. Я каким-то чудом остался жив. Сегодня наш день, не надо о прошлом, Поттер. Я рядом, аврор, просто люби меня, сделай своим, я это хочу, — ответил я. Гарри снова склонился к шраму в виде молнии, и поцеловал его. Боль, словно укол иголкой, пронзил моё сердце так, что я вскрикнул. И снова плотность воздуха в комнате чуть поколебалась, будто мы под водой находимся, а не на воздухе. — Больно? — поинтересовался брюнет и я кивнул. — Я не трону твой шрам больше, пусть он заживет. — Я снова кивнул и прикрыл рукой зигзагообразый шрам. Гарри поднял меня на руки и понес в ванную комнату. Сегодня перегородки между нашим ложем в спальне не было, и Поттер обнял меня, когда вынес из ванной. Мы были чистыми и ароматно пахли после помывки. Аврор наложил Чары «Неслышимости» и прочие другие, чтобы нам никто не помешал. Брюнет целовал меня очень нежно, губами и языком исследовал все мои изгибы и выпуклости, ямочки и впадинки на теле. Горячие губы ласкали мои соски, все моё тело. Это было ново для меня, ведь моего тела никто до этого дня, кроме меня самого и не касался. Эти невероятные ощущения, острые и волнующие. Гарри произнес невербальное «Очищающее» над моим анусом и провел рукой, меня окатило словно водой и я понял, что мой кишечник сейчас стал чист. — Ты хочешь по-настоящему меня? — выдохнул я в губы аврора. — Ты применил сейчас глубокое «Очищающее?» — Я хочу тебя, Малфой, — ответил брюнет. — И — да, я применил глубокое «Очищающее» заклинание, любимый. В первый раз будет больно, но я наложу «Обезболивающее», тебе будет хорошо. — Не надо, Поттер! — возразил я. — Пусть все будет так, как и должно быть. Пожалуйста, Гарри, я хочу ощутить все сам, без магии, волшебства и заклятий, снимающих боль. — Драко… Я сделаю все так, как ты захочешь, — чувственно и горячо прошептал брюнет. Его губы опустились на мой член и я застонал, прогнувшись в спине. Горячие губы и прохладная глубина рта аврора возбуждала меня до безумия. Все было ново для меня. Я закричал от восторга. Гарри ласкал мастерски мой член, его язык вылизывал, играл с головкой, а я чуть не выл. Эта чувственная мука накрыла меня с головой. Я извивался на кровати, пока брюнет ласкал меня, глубоко сосал, по самые гланды брал внутрь. — Пот… Поо-тее-ррр! — закричал я и глубоко кончил в горло аврора. Ох, вот это оргазм. Я выпал в прострацию, а оргазм все сотрясал меня и сотрясал. Моя страсть изливалась в глотку Гарри, а он обнимал меня и пил мою влагу, потом вылизал всего и принялся дальше подготавливать моё тело к главному — к соитию. — Ты очень приятный на вкус, Драко, — хрипло произнес Поттер, — в меру терпкий и очень вкусный, мне понравилось. Пальцы аврора вовсю растягивали меня, боли я не чувствовал, небольшой дискомфорт — не более. Но тут его средний палец прошёлся по моей простате внутри, и я вскрикнул. — А вот и она. Надо запомнить, чтобы ласкать её, когда я войду в тебя, Малфой, — улыбнулся он. — Сделай так ещё, пожалуйста, — попросил я, задохнувшись от восторга. Краска стыда залила моё лицо, но я отмахнулся от стыдливости. В конце концов, мы ведь скоро поженимся, и мой Гарри будет трахать меня часто. Ну, я надеюсь на это. — Вот так, мой хороший? — спросил брюнет и помассировал чувствительный бугорок очень нежно и осторожно, вызвав во мне сноп искр и невероятных ощущений. — Да, — всхлипнул я, — поиграй с ним, помассируй ещё, — попросил я снова. Гарри подложил мне под задницу пару подушек, лег между ног и снова вошел пальцами в меня, смазав детским, жирным кремом. Его пальчики ласкали меня внутри, а губы и язык целовали и вылизывали пах, яички и мой, снова готовый и возбужденный член. Я был на грани того, чтобы сорваться в бездну чувственности, когда ощутил в области ануса горячую и пульсирующую головку члена Поттера. Он убрал из-под меня одну подушку и медленно весь вошел в моё тело. — Драко, — услышал я голос Героя маг мира, — посмотри на меня, не закрывай глаза, я хочу видеть глубину твоих чувств и ощущений. Малфой, открой глаза, мой хороший. И я открыл. Мои ноги были на плечах брюнета, его лицо близко от моего настолько, что глаза смотрели в глаза, наше дыхание смешалось. — Я так давно ждал этого момента, Драко, мечтал о нем и вот теперь ты стал моим, наконец-то, — тихо сказал аврор и сделал первый толчок. Как странно, боли я не ощутил, как таковой, было капельку дискомфортно и тянуло в анусе, но режущего эффекта я не ощутил. Да, Поттер проявил свою осторожность и ловкость, а может, и магию втихаря. — Как ты, Драко, терпимо? — Все хорошо, Поттер, мне нормально, начни уже двигаться, — попросил я. Гарри фыркнул и поцеловал меня глубоко, потом подмигнул. — Ну, как скажешь, мой хороший, как пожелаешь, — произнес он и начал по-настоящему двигаться во мне. Потом мы потеряли связь с миром, достигнув вместе пика наслаждения. Это было прекрасно. Я никогда не испытывал ничего подобного. Сегодня мы стали с Поттером одним целом, полностью единым целом. Я уснул в его объятиях, счастливый до предела и довольный впервые за мои девятнадцать лет. Гарри теперь мой навеки, а я — его. И пусть мы пока в статусе женихов, однако, помолвка у нас магическая. Мы на пути нашего счастья. Поттер во сне обнял меня, заключив в кольцо своих рук. Собственник. Мой Гарри.