Тебе бы пошло платье

— Юлик, какие странные вещи ты подмечаешь, — говорил Юра на экране, громко смеясь, но Юра, что сидел рядом с Юликом сейчас, был хоть и весёлый, но какой-то не такой. Юра сейчас — оголял плечи как-то особенно женственно, хоть пару секунд назад шутил просто омерзительную шутку; Юра сейчас — кокетливо поглядывал на Юлика, ведя себя грациозно. Юлик же, осматривая Юру, рассуждал о том, как же всё-таки Хованскому подойдёт платье, а ему пиджак; Юлик говорил, что Юра смог бы надеть длинные перчатки на руки. Юра выглядел смущённо и как-то по-девичьи застенчиво, не смотря на Юлика, а лишь, воображая себя в платье, закатывал глаза. Картина была мерзкая, но Юре всё это импонировало. Вскоре ролик закончился, и Юлик с Юрой выдохнули, всё ещё посмеиваясь. Юра налил себе в бокал ещё: то ли пива, то ли шампанского, и начал пить большими глотками. — Даа, я думаю, это соберёт много просмотров, — Юлик откинулся в кресле, укладывая себе руку на живот и поглядывая устало на Юру.  — Юлик, тебе не кажется, что это всё слишком, все эти пидорские штуки, их стало пиздец как много. — Юра повернулся корпусом к Юлику, держа фужер в руке. — И об этом говоришь мне ты, Юра? — Юлик громко рассмеялся. — Люди смотрят, и им нравится, почему бы и нет?! — говорил он спокойно, потягиваясь. — Людям понравится, даже если мы поебёмся. Прикинь, сколько просмотров будет, не хочешь хайпануть? — Юра скептически говорил, делая недовольную моську. — А давай! — серьёзно ответил Юлик, глядя на Юру вызывающе, но потом снова смеясь. — Так бы я сказал в фанфике, но нет, мне пора. Дашу нужно от подруги забрать. — он встал с кресла, пожимая Юре руку.  — Дверь сам захлопнешь. — Юра откинулся в кресле, потирая глаза. Онешко вышел в коридор, закидывая свои вещи и ключи в рюкзак, уходя, выключая свет и хлопая дверью. Юра же всё думал о том, что сказал Юлик о платье и перчатках. Зайдя на сайт с женской одеждой, просматривая разное, перейдя в раздел «вечерние платья». Разглядывая их, останавливая взгляд на двух, больше всего его привлекающих, оценивая и представляя, как они будут смотреться на нём, но быстро откидывая такие мысли. Закрывая вкладку, тихо про себя бормоча: — Фу блядь, как мерзко, ёбаный Юлик. Юра весь вечер пил, то зависая на твиче, то в скайпе с другом, веселея и совсем забывая о платье. К ночи, совсем охмелев, Хованский зашёл почистить историю, снова натыкаясь на треклятые платья, вновь сдуру заходя на сайт, и по приколу заказал одно: красивое, атласное — цвета хакки, с кружевами на груди, и с открытыми плечами, и с разрезом на бедре, в пол. На следующее утро Юру разбудил звонок в дверь, и он пошёл открывать, встречая на пороге курьера, который принёс коробку и дал бумажку, чтобы расписаться. Хованский принял посылку, проводив курьера, а после проходя в кабинет и кинув коробку на кровать, забил на неё. Заказал завтрак и похмелился. Этот день у Юры прошел просто: бухло, еда и игры, так как реакций не намечалось. К вечеру Юра снова был бухой.

*В это время у Юлика* *20:05*

Онешко собирался гулять, одеваясь в коридоре. Покопавшись в рюкзаке и найдя там ключи, которые были точно не его, Юлик вспомнил, что вчера по ошибке вместе со своими взял и ключи Юры. — Похуй, сейчас завезу. — пробурчал Онешко, натянул худи и вышел, заказывая такси к Юре. Юра тем временем, уже пьяный и веселый, не теряя времени, начал распечатывать посылку, достав платье и отправившись в комнату к зеркалу. Всё прикладывая его к себе, не решаясь надеть, подмечая, что цвет ему идёт и что фасон-то по фигуре. Хованский, всё-таки сделав ещё пару глотков пива, снял с себя футболку и штаны, тяжело выдохнув, надел платье, ощущая кожей приятную атласную ткань, начиная рассматривать себя перед зеркалом и подмечая удобство. Юра вспомнил, что после бывшей осталась какая-то косметика, которую Юра закинул на шкаф — с другими ненужными вещами. Хованский поставил стул и, поднимая платье, достал коробку с разным хламом. Нашел там помаду тёмно-красного оттенка, ставя коробку обратно на шкаф и слезая на пол. Подошел к зеркалу, открыв колпачок помады, выкрутив, поднеся к своим губам. — Что я, блять, делаю? — спросил себя Юра вслух, тяжело выдохнул и первый раз мазнул яркой помадой по губам. Добавил ещё немного, делая как «женщины»: размазывая помаду по губам, причмокивая. Юра не понимал, какого хуя он всё это делает, нахуя, ради чего… Просто интерес? Но слова Юлика его зацепили в тот вечер, Юре и вправду стало интересно примерить образ женщины. Теперь у Хованского мелькали мысли в голове — «Неужели вскоре я, как Кузьма, буду стоять голым перед камерой с зажатым членом между ног? Неет, до такого я не докачусь.» Пока Юра думал, он крутился перед зеркалом, слушая в кабинете громко музыку, прям как девчонка, пока мамы нет дома, примеряет мамины шмотки. Время летело, а Юра всё любовался, то поднимая платье до колена, то спуская бретельку, делая то смешные, то особо сексуальные позы, получая от этого удовольствие. В это время Юлик уже заходил к Юре в парадную, открывая его же ключом, так как домофона Юра не услышал. Со звонком в дверь произошло так же, на что Юлик подумал, что Хованского нет дома, и он сейчас быстро занесёт ему ключ и поедет дальше. Юлик зашёл в квартиру, прислушиваясь, и, услышав музыку, крикнул Юре: — Юра, я ключи твои вчера по ошибке взял. Юра?  Но Юра не отвечал, так как не слышал и продолжал крутиться, снова беря помаду. Юлик решил пройти и проверить, всё ли в порядке с другом, разуваясь и проходя в кабинет. Не обнаружив Юру там, но видя свет в спальне, радостный пошел к нему, стуча в дверь и заходя. — Юра, я думал, что-то случи…лось. — Онешко приоткрыл рот, удивляясь и округляя глаза. Юра же, не ожидавший гостей, да ещё и таких, повернулся на звук, распахивая накрашенные губы, роняя из рук помаду и громко воскликнув: — Блять!  — Юра, — тихо произнёс Юлик, дотрагиваясь пальцами до своего рта. — Я же шутил… — Блять, Юлик, я не знаю, как тебе это объяснить. — Юра тяжело выдохнул, разводя руками. Юлик посмотрел в пол, а потом опять на Юру, улыбаясь. — Тебе идёт. — Ну ты, блять, конечно… Спасибо. Юра уселся на свою кровать, разрез на бедре оголял его ногу, и Юлик невольно засмотрелся, усаживаясь рядом. Юра хоть и был в платье и с накрашенными губами, но вновь потянулся к бутылке пива, прикладываясь и делая несколько глотков, после снова размазывая губа об губу помаду и смеясь. Юлик замечал, что вся эта блядская и мерзкая картина приносила ему удовольствие, что платье на Юре смотрелось отлично, подчёркивая бёдра, а красивый пояс утягивал животик. Но Онешко старался отогнать эти мысли, что получалось скверно, и у него встал — ему совершенно сорвало крышу, делая из обычного парня зверя. — Юра, — Юлик замялся, тяжело дыша и пододвигаясь ближе, беря руку Юры в свою и кладя на свой пах. Юра снова широко распахнул глаза, хотел отдёрнуть руку, но Юлик крепко удерживал её. — Юлик, — сбивчиво произнёс Хованский, расслабляя руку, давая понять, что не уберёт её и приближая лицо ближе к лицу Юлика. Онешко в свою очередь сглотнул, смотря на Юру, но приближаясь в ответ и, пришибленный ударом смелости, провёл языком по губам друга. Тот, в свою очередь, сомкнул их губы вместе и прикрыл глаза. Юлик взял Хованского за подбородок, вовлекая в более жёсткий поцелуй, переплетая их языки, Юра же поглаживал член Юлика через спортивки, поддаваясь Онешко, который гладил Хованского по выглядывающей из-под платья ноге, ведя руку выше, к члену. Поглаживая и ощущая, что у Юры встал — так же, как и у него самого. Юлик отстранился и выдохнул, смотря мутными глазами на Юру, который не смел посмотреть в ответ, уставившись на плед, лежащий на кровати.  — Один раз — не пидорас, — заявил Юлик, вставая с кровати и поднимая за собой Юру. Теперь уже усаживаясь и сверху на себя усаживая Хованского, раздвигая его ноги и запуская руку в его бельё. Обхватывая член и начиная водить вверх-вниз, жадно смотря на Юру. На то, как кружева облегали грудь и одна бретелька с платья спала вниз по руке, а полы прикрывали бёдра. Юра же стонал, изгибая спину и держась за массивные плечи Юлика, что дышал в шею Хованского, обжигая его дыханием и иногда целуя в губы — отрывисто и жадно, прикусывая время от времени. Вскоре у Юлика начали затекать ноги, и он увалился на кровать всем телом, переворачивая под себя Юру, который был уже весь красный то ли от алкоголя, то ли от смущения. — Я постараюсь не запачкать платье. — лживо произнёс Юлик, стягивая с Юры трусы, но что-то вспоминая и поднимая на него взгляд. — Надеюсь, тебе реально нравится анал и смазка у тебя есть. Юра без раздумий указал рукой на тумбу около кровати. — Во втором ящике. Юлик достал смазку и презервативы, поглядел на Юру.  — Клубничная? Хованский пожал плечами: — Тёлкам нравится. Юлик стянул спортивки вместе с нижним бельём, надевая презерватив и открывая баночку со смазкой. Юра смотрел на него, любуясь Юликом, поглядывая в отражение в зеркале. Наконец, налив немного на пальцы, Юлик пристроился ближе, нависая над Юрой, целуя и входя одним пальцем, вскоре добавляя второй, смотря сверху вниз на лицо Хованского, на подрагивающие губы, и чувствуя на спине пальцы, что сжимали сильно кожу. Юра начал постанывать, шипя от боли, когда Юлик добавил ещё один палец и вставил глубже. — Юлик, блять. — пальцы на ногах Юры поджимались, и он подгибал колени, ставя их между ног Онешко. — Тсс, в первый раз всегда больно. — улыбнулся Юлик и снова опустился к губам Юры, продолжая двигать внутри пальцами и раздвигать их в стороны. Платье под Юрой пачкалось в смазке, а Юлик вытащил пальцы, укладывая руку на свой член, надрачивая, после вставляя в Юру, которого подкинуло, как на батуте. — Ебать, — громко выкрикнул Юра, вжимаясь в Юлика и царапая ему спину. — Юра, блять. — Юлик начал двигаться быстрее. — Не царапайся, Даша увидит, — тяжело дыша, процедил Онешко. Юлик трахал Юру совсем беспощадно, иногда добавляя смазки, которая поначалу контрастировала с тем жаром, что был внутри Хованского. Платье испачкалось в конец, украшаясь липкими пятнами от смазки. Юра начал стонать теперь от удовольствия, от того, что член Юлика проходился по простате, что было слишком жарко, и можно было позволить себе стонать, как сука, не стесняясь абсолютно ничего. Юлик теперь запрокинул ноги Юры себе на бёдра, продолжая входить всё быстрее, укладывая свою руку на его член, что заставило Юру полностью отдаться в руки Онешко. Хованский чувствовал себя странно, осознавая, что ему нравится позиция пассива, что быть под Юликом его устраивает, что чувствовать себя абсолютно беспомощным под такой тушей как Онешко — это доводило его до искр в глазах. Юлик стал более агрессивным, немного пугая Юру, но от того и возбуждая, ему нравилось, что Юлик трахает его, как животное, иногда рыча, и когда целует, тянет ниточку слюны. У Юры всё потухало в глазах от этого. И вот Юлик стал совершенно неуправляемым, кусая Юру за белёсые ключицы и шею, втрахивая его в кровать, пачкая уже и постельное белье. Двигая рукой на его члене, доводя до оргазма и от пульсаций внутри Хованского кончая следом. Доставая член и уваливаясь рядом с Юрой. Юра же с громким стоном кончил на платье, подрагивая всем телом, запрокинул голову на кровать и прикрыл глаза. Через минуту, когда разум стал яснее, оба покраснели и, даже не смотря друг на друга, лежали рядом. Каждый думал, что сейчас совершил ахуеть какую ошибку, но сука, какую горячую ошибку. Первым заговорил Юра. — Ну, шутки шутками, но мы пидорасы. — Хованский сглотнул, трезво смотря в потолок. — Да! — Подтвердил Юлик, усаживаясь на кровать. — Я не пью, но сейчас… — Ни слова больше. — Хованский встал с кровати, снимая треклятое платье, беря трусы, натягивая их и идя к бару. Взял бутылку водки и колу, принес обратно, ставя на стол, рядом со стаканами.  Теперь Юрий Хованский и Юлий Онешко официально зашкварились.