Пиздец

Кайл был в ярости. Нет, всё же не был, но он явно чувствовал раздражение. Наверно, любой бы в его ситуации бы немного злился, потому-что это был абсурд. Со Стэном они дружили давно, с самого детского сада. Они постоянно шли рука об руку, были друг другу поддержкой. (Всегда рядом были ещё и Картман с Кенни, но один был тупым мешком дерьма, а другой бедным, поэтому Кайл больше сдружился со Стэном.) Это не могло закончиться хорошо, все знали кто такие геи, все знали что есть вероятность оказаться геем, но Кайл не подозревал, что это будет именно он. А главное, все вели себя так, будто так и должно быть. Узнав о его ориентации друзья не отреагировали никак. Картман вообще сказал, что всегда знал, что Кайл еврейский пидор, и разговор перетёк в обычную дружескую перепалку. Кричали все: сами спорящие, Стэн, подначивающий их, и Кенни, пытающийся вставить остроумный комментарий. Это правда было странно, понимать, что тебя принимают. Даже родители не сказали ничего негативного, только мать немного меньше этим вечером обругивала протесты за права гомосексуалов в столице. И это была первая причина, по которой Кайл был зол. Никто не собирался устраивать истерику из-за его каминг-аута. Наверно, он слишком долго дружил с Картманом и в спорах теперь видел только истинное удовольствие. Поэтому ему было почти дурно от мысли, что всё вокруг так чудесно и хорошо. Не получалось считать себя несчастным. Никто даже не сомневался, что он гей! Все просто приняли это, не было даже вопросов, типа "Тебе же нравилась девка в третьем классе, какой же ты гей?". Нет, даже такого не было! Даже сам Кайл сомневался, у него ведь не было парня, но даже Баттерс (до которого как-то долетели сплетни) сказал серьёзно: "Главное верь самому себе, твоя жизнь это твоя жизнь." Ну пиздец, такого от него Кайл не ожидал. Ещё одной проблемой было понятие своего гейства. Когда Кенни после уроков подозвал его и спросил как он определил ориентацию (с явной искрой в глазах, словно правда было интересно), Кайл помялся как девственница и что-то пробубнил про порножурналы. Кенни поржал и понял, что это была неправда, но выпытывать ответ не стал. А на самом деле всё было типично, как в лучшем яойном додзинси: Стэн и Кайл дружили с детского сада; Стэн и Кайл ночевали друг у друга по пятницам; Кайл запал на Стэна, когда им было четырнадцать. Год с чем-то он терзал себя страданиями, заламывая руки каждый раз, когда думал о Стэне; потом девять месяцев вынашивал план признания семье и друзьям в своём гействе, а потом открылся, и оказалось, что драма не была такой драматичной: всем было абсолютно похуй на его ориентацию. Стэну тоже. У него в глазах не промелькнуло искры́, когда он узнал, что его лучший друг гей. Даже Картман отреагировал живее, и даже Кенни потом обсудил с ним детали. Иногда перед сном Кайл любил думать, что Стэн нарочно скрыл все эмоции в тот момент, и что внутри он был рад. Но он знал, что взаимных крашей не бывает. Если хочешь с кем-то встречаться не нужно ждать, пока признаются тебе; надо делать первый шаг самому, иначе всем будет всё равно. И всё же, было так приятно думать, что он влюблён взаимно, и что когда-нибудь у них точно всё дойдёт до признания. От дружбы до любви ведь один шаг, да..? Но у него были причины надеяться, Кайл же не дурак. По крайней мере, не такой наивный дурак, как могло показаться из-за его суждений. Провоцирует его мечты всегда поведение Стэна. — Чувак, все девки — шлюхи полные, — говорит он, развалившись как-то на кровати Кайла после школы. Сам Кайл сидит за столом, разбирая рюкзак. — Типа, хоть геем становись, прямо как ты. Стэн усмехается и утыкается в телефон. Вроде бы ему пишет Венди, но Кайлу немного всё равно. Что это было сейчас? Намёк на то, что у него есть шанс? Безобидная шутка? Обидная шутка? Он не знает. — Но у нас в школе нет ни одного нормального пацана, — тем временем продолжает Стэн, — Все либо такие же моральные уроды как Картман, либо заняты, либо просто тупицы. — Реально, — наконец говорит Кайл. Хочется сказать, что вроде как сам он ничего, да и встречаться со Стэном не против. — Поделись секретом, как находишь мальчиков, — наигранно кокетливо говорит Стэн. Кайл всё таки ржёт, расслабляясь. Безобидная шутка. Ничего гейского. Но такие ситуации всё повторяются, поэтому Кайл и раздражён. Его злит то, как Стэн всё больше шутливо заигрывает с ним, как он хвалит его задницу в раздевалке (это достойно отдельного рассказа), как он всё больше заставляет его влюбляться. Пиздец. Возможно, ему следует сделать первый шаг.