Сокровище

      Лань Ванцзи часто отлучался из Облачных Глубин по делам — множество проблем повсюду требовали его личного вмешательства. Одно время с ним ездил и его обожаемый супруг, но из-за косых взглядов в сторону славного Ханьгуан-цзюня Усянь принял решение оставаться дома, как бы сильно ему не хотелось побывать в новой местности. Ночные охоты это одно, а вот народная молва в позитивном ключе распространяется куда медленнее, нежели грязные сплетни.       Бывший Старейшина изо всех сил старался быть полезным — помогал лекарям, попутно пробуя самостоятельно изобретённые методы лечения, выдумывал новые талисманы. Но в моменты отсутствия Лань Чжаня Усянь старался особо не отсвечивать своим поведением и не раздражать лишний раз дядюшку братьев. Тот хоть и смирился с таким пополнением в семье, а ворчать продолжал. Но изредка Вэй Ин выбирался за пределы резиденции в тот же Цайи — ну не мог он долго держаться без мяса, специй и хорошего вина, душа сама тянулась к прекрасному. И пронос последнего дозорными старательно игнорировался, хотя и тут бывший Старейшина старался особо не подставлять несчастных.       Поэтому было крайне удивительно, когда в одно из таких возращений вместо привычных пузатых кувшинчиков Усянь принёс в Облачные Глубины новорождённого ребёнка. И вид у него был крайне растерянный.

***

— Вэй Усянь! Как это понимать? — О, Вам уже донесли? — Лань Цижень на этой фразе скривился, не особо соглашаясь с такой формулировкой, — могу успокоить, это не мой. — Тогда откуда он? — Она. Нашёл на окраине леса, она лежала на каком-то камне, плакала. Ни отца, ни матери поблизости не было — да даже в городке никого. Кто-то из торговцев опомнился только, что проезжали тут путники, но не задерживались особо. Учитель Лань, не мог же я бросить невинное существо?       Лань Цижень нахмурился, нехотя признавая правоту своего зятя. И тут же отметил, как тот прижимал малышку к себе, согревая и успокаивая. И выглядело это так уютно, так по-домашнему. — Даже не в правилах дело, если Вы об этом хотите сказать. Это попросту дико. Не могу понять, почему её вообще бросили вот так, практически посреди леса…       Кто-то из прислуги, постучав, вошёл в цзинши, протаскивая за собой колыбельку. Будь сейчас на месте Ханьгуан-цзюнь, этот несчастный и после стука не решился бы зайти, но того не было. Вэй Ин растерянно глянул на появившуюся мебель и перевёл взгляд на дядю Нефритов в ожидании ответа. — Ты ведь всё равно её не отдашь, — Усянь немного запоздало кивнул, — а ребёнку надо где-то спать. — Вы только Лань Чжаню не говорите, я лучше сам.       Цижень хмыкнул, не найдя больше тем для разговора. Его длительные беседы с Вэй Усянем перерастали, как правило, в грандиозные споры по поводу методов совершенствования. А при новоявленной внучке ругаться не хотелось. Попрощавшись, Лань Цижень покинул цзинши, попутно отмечая, как бережно Вэй Ин укладывает ребёнка в колыбель.

***

      Лань Ванцзи не понимал, почему на него так странно смотрят адепты его же ордена. Все до единого отводили взгляд, словно боясь что-то сказать. Даже дядя, и тот отмалчивался со всем профессионализмом. Лань Хуань, вернувшийся вместе с младшим братом и тоже бывший не в курсе дел, растерянно озирался по сторонам. — Вэй Ин не вышел встречать. На него это не похоже. — Может, он занят очередными исследованиями? Ванцзи, не накручивай себя раньше времени. И, я думаю, господин Вэй и даст ответ на то, что тут происходит. — Мгм.       Около цзинши было непривычно тихо, что было крайне непривычно. Ванцзи практически бесшумно вошёл внутрь и тут же застыл, заметив изменения в обстановке. Вэй Усянь спал на кровати, раскинувшись на ней звёздочкой. Лань Чжань, решив поначалу не тревожить спящего супруга, подошёл к кроватке и осторожно заглянул внутрь. Внутри сладко спал младенец. Ханьгуан-цзюнь откровенно ничего не понимал. Будить Вэй Ина ему не хотелось, но только он мог ему объяснить происходящее. — М? Лань Чжань? Ты вернулся? — Мгм… Вэй Ин, — мужчина указал рукой на кроватку, — что это такое? — Наша дочь. Вернее, — поправился Усянь, заметив растерянный взгляд супруга, — теперь это наша дочь. Если без подробностей нашёл в лесу, родни не было. Так что, она наша. — А если с подробностями? — Хочешь длинную версию? Хорошо. Я направлялся в Цайи прикупить вина, поесть плотненько, а тут из леса услышал тонкий писк. Сначала даже подумал, что это какая-то очередная тварь, — Вэй Ин грустно усмехнулся, — а потом вспомнил, что тут поблизости вообще нечисти не может водиться. И пошёл проверить. А там она, на камне голом, в тряпки какие-то замотана, плачет… Я даже пытался сначала в городе уже о ней разузнать, может, мать найти, но всё было глухо. Поэтому я забрал её сюда, к нам. Ты только глянь на неё — такая красивая… — Мгм. — Как многословно… Вот своим «мгм» и будешь укачивать по ночам!       И если бы сам Лань Ванцзи знал, что кроется под этой фразой…

***

— Лань Чжань! Перестань её баловать! — Я не могу ей отказать. — Так учись! Что ты, что твой брат, да даже дядя Ваш — все балуете её! — всплеснул руками Усянь, — Вот вырастет она взбалмошной и высокомерной– я такого удара не переживу! Почему роль строгого родителя досталась именно мне… — Наша дочь не может быть высокомерной. — С таким воспитанием вполне… Лань Чжань, пойми, не обязательно покупать ей всё, на что она показывает пальчиком. — Тебе же я покупаю. — Я — это другое, я могу отвечать за себя, — отмахнулся Вэй Ин, — я же не запрещаю покупать ей вообще всё, просто… не надо доходить до крайностей. — Я постараюсь. Но не могу сказать того же про дядю и брата. — Ну, конечно, главное сокровище Облачных глубин… ещё женихов потом отгонять будут мечами лет через десять впереди меня… — Будут. И я буду. Ведь Мейли — наше главное сокровище.