***
Тлеющий косяк доживал последние минуты своего существования в пепельнице на длинном журнальном столике. Заполненные лёгкие едкой отравой самокрутки просят хоть немного кислорода, поэтому
шатен запрокидывает голову, выдыхая тонкую мощную струю.
Серый дым влечет за собой безумную улыбку, такую пугающую, но по-детски наивную и искреннюю. Пьянящий разум алкоголь давно кончился, однако свою функцию он уже выполнил.
Парень встаёт и, немного покачиваясь, идёт в сторону спальни. Светлая просторная комната встречает его прохладой, которая в одно мгновение отрезвляет. Бледные занавески развивались словно
алые паруса с корабля, на котором должен приплыть его принц. Но Грея нет, а Асоль — двухметровый парень,
— «Да и сказки все это», — думает
Руслан, закрывая лицо руками.
Он всегда прекрасно понимал, чем отличается жизнь от написанной кем-то истории про добро и зло. В рассказах, которые ему говорили читать в школе, все друг друга любили, радовались победам, верили в дружбу, но в настоящей жизни все не так.
— «У младшего брата язык не повернётся сказать, что он тебя любит. Родная мать улыбается, лишь когда смотрит свой любимый сериал. А счастлив ты лишь в те мгновения, когда находишься под кайфом».
Тушенцов аккуратно садиться на кровать, принимая удобную позу. Его татуированные кисти легко взъерошивают
рыжие мягкие волосы парня, что лежит в десяти сантиметрах от него. Пальцы вьют из коротких прядей завитки, равномерно распределяя их по лбу и вискам. Спящий человек начинает медленно стонать, показывая все свое негодование.
Открыв глаза, Даня сразу бросил взгляд на часы, что украшали прикроватную тумбу. Старый
зелёный механизм показывал, что утро в Санкт-Петербурге только наступило. Торопиться некуда.
— Ты так красив по утрам, когда солнечный свет проникает в комнату, — тихо сопит он.
Тушенцов лишь ухмыляется, молча смотря в никуда.
— Нет, правда! Я обожаю твои
синие джинсы, а еще, — встаёт на локти Кашин, показушно загибая пальцы на руке, начав подсчёт. Но тихий голос перебивает его, не успевая договорить предложение рыжий поднимает взгляд.
— Я носил только
чёрные с дырками на коленях, это таблетки были
синими, Дань, — с ноткой жалости говорит
шатен, хлопая собеседника по плечу.
Когда
тот дотронулся до парня, внезапно комната залилась
фиолетовым, а причиной стадо резко появившиеся
лиловое небо.
Руслан молча встаёт с кровати, бесшумно уходит из комнаты, растворяясь в коридоре. Провожая его взглядом, воображение изменяет неточность его образа, исправляя цвет одежды.
Голова начинает расскалываться от буйства воспоминаний, всплывающих каждое поверх предыдущего. Кашин помнил все. Помнил и не мог забыть, точнее забывал, но отпустить так и не получилось.
На руках Руслана не было живого места, однако он все равно был самым ярким шедевром. Лицо рыжеволосого покрывалось
розовыми пятнами, когда шатен лежал рядом. Он был счастлив лишь в эти красочные моменты.
Оставив этот свет, Тушенцов не только лишил Кашина рассудка, но и забрал с собой все краски в мире. Даня не знает, что это значит, однако
дальтонизм теперь его единственный спутник.
