***
Пятого сентября Хэнк ложился спать с мыслью, что завтрашний вечер будет особенным. На его праздник собралось прийти не меньше семидесяти человек, включая и парочку тех, кто приедет из других штатов. Многие наверняка думали, что Коннор, написавший им приглашения, — это либо просто друг Хэнка, либо некогда домашний андроид, а значит, для них будет большим сюрпризом тот факт, что лейтенант делит с ним одну постель. Одна только мысль о том, каким взглядом они будут на него смотреть, когда узнают об этом, заставляла нервничать. Всё-таки в пятьдесят четыре года люди хвастаются большой семьей, а не андроидом-любовником, каким бы классным детективом тот не был. А вдруг засмеют? Вдруг распустят слухи, что после развода лейтенант совсем с катушек поехал и завёл себе секс-куклу? Думать о таком было неприятно, но и совсем выкинуть из головы было невозможно. К слову, о Конноре. Ещё перед сном Хэнк понял, что андроид, помимо устроенного банкета, задумал что-то ещё. Это было видно по его взгляду и жестам, но пытаться его допытывать было бесполезно. Если это «что-то» являлось сюрпризом, то Коннор не расколется и под страшными пытками. «Может, просто открытку нарисовал»? — подумал Хэнк и, не предположив других идей, остался удовлетворён и этой. Открытки — это всегда приятно, особенно когда на них написаны тёплые пожелания. Потому Хэнк решил довериться своей интуиции, однако стоило ему проснуться следующим утром, как ощущение того, что грядёт что-то необычное, вновь окутало его с головой. Он чувствовал это даже несмотря на то, что настырный андроид пытался поздравлять его и лез обниматься после каждого слова. — Праздничный завтрак уже на столе, — сказал Коннор, сложив руки перед собой лодочкой. — Я немного увлёкся, потому, если что-то в тебя не влезет, можешь оставить на потом. В этот раз никакого лука или петрушки. — Спасибо, конечно. — Хэнк посмотрел на Коннора анализирующим взглядом и подключил дедукцию, какую подключал Шерлок Холмс. — Что-то не так? — улыбка с лица Коннора никуда не делась, а его удивление было довольно наигранным. Хэнк не знал, специально ли андроид, созданный для идеального копирования людских эмоций, ведет себя недостаточно достоверно, а может, просто сам Хэнк, прожив с ним целый год, уже знает, когда андроид откровенен, а когда что-то скрывает, но последний вопрос только заставил его ещё больше увериться в том, что какой-то секрет да есть. — Что происходит? Коннор только вскинул брови и хотел напустить на себя крайне непонимающий вид, но, явно быстро поняв, что стоит перестать строить из себя дурачка, начал одновременно и отвечать на поставленный вопрос, и пытаться его обойти. — Этим утром пришли несколько курьеров. — Он запустил руку в карман домашних штанов и вытащил оттуда помятые накладные о получении посылок. — Они доставили подарки от твоих знакомых. Среди них были галстук, наручные часы, набор рюмок для крепкого алкоголя, несколько открыток, и бутылка вина от твоей кузины из Оклахомы. Одну секунду. Андроид спрыгнул с кровати и рванул куда-то в гостиную, на десять секунд пропав из виду, а когда вернулся, то протянул Хэнку бутылку. Вино оказалось довольно дорогим. Pomerol AOC, тысяча девятьсот девяносто четвёртого года. Об этом говорила бутылка, сильно отличающаяся от тех, которые можно сейчас купить в магазине. К слову, бутылка была подарочной, объёмом 0.5 литра. Но, несмотря на небольшой размер, стоила она явно немало, да и заказывать такое было бы дорого. Страшно представить, сколько на неё ушло денег, а потому Хэнк решил потом обязательно отзвониться дорогой кузине и сказать ей большое спасибо за подарок. Он бы мог сделать это прямо сейчас, если бы не одно «но», которое отразилось на его лице крайним удивлением. Бутылка оказалась откупоренной и совершенно пустой. — Коннор, — сказал Хэнк недовольным тоном, поднимая глаза на андроида. — Куда делось содержимое бутылки? Если ты сейчас начнёшь читать мне лекции о здоровье и скажешь, что вылил его в унитаз, то, клянусь, я… — Нет-нет! — Поспешил успокоить мужчину Коннор, вскинув руки в мирном жесте. — Я просто его перелил. Сегодня твой день, потому с моей стороны было бы некрасивым избавляться от столь дорого подарка. Не волнуйся, ни одна капля не пропала. Хэнк вздохнул с облегчением. Конечно, ничего бы он Коннору за эту бутылку не сделал, да и не собирался. Максимум, побухтел и звонко отшлёпал потом андроида в спальне, заставляя ягодицы немного посинеть от прилившей к ним тириумной крови, а Коннора тихо застонать и пристыженно опустить глаза к полу, дабы не дать Хэнку увидеть в них не только невинное смущение, но и глубокое желание. Эта порка была, скорее, сексуальным фетишем, нежели чем наказанием, а потому она бы привела к совершенно обратному эффекту, и Хэнк был крайне рад услышать, что с вином всё хорошо. Он даже не стал спрашивать, зачем Коннору вообще понадобилось переливать его куда-то, ведь всё равно эта бутылка была бы вскрыта и выпита сегодня. А вот уже откуда вино пить — это не играло никакой роли. Хоть из бутылки, хоть из стакана, хоть из дорогих чашечек для чая, какие привёз курьер часом ранее. Следующие несколько часов Хэнк про вино не вспоминал вообще. У него было достаточно более важных дел, на которые стоило обратить своё внимание. Погладить костюм, принять душ, пару раз застать Коннора за подглядыванием, причесать седые пряди, ответить на звонки от родственников и встретить ещё трёх курьеров, что привезли подарки. О вине Хэнк вспомнил лишь за час до того, как они должны были отправиться на торжество. Он долго возился с новым галстуком, пытаясь правильно завязать его — длительное время не тренировался — но под конец сдался и позволил заняться этим Коннору. — Ты слишком нервничаешь, Хэнк, — констатировал факт андроид, умело затягивая узел. — Всё хорошо? — Я давно не виделся со своими друзьями. Если бы не ты, то и не встретился в этом году. А что они скажут, когда узнают, что я состою в таких отношениях с андроидом? Коннор, там будут люди, которые помнят меня как примерного семьянина с женой и сыном. Что они скажут? Как на меня посмотрят? — Хэнк сглотнул слюну, представляя себя под пристальными взглядами семи десятков человек. — Я не стесняюсь тебя, просто за последние четыре года моя жизнь кардинально поменялась, и в некоторых моментах я сам не уверен. Может, это была вообще плохая идея? — Твоя жизнь — это твоя жизнь, любимый. — Коннор встал на носочки и чмокнул Хэнка в уголок губ. — Тебе не должно быть стыдно за то, что делает тебя счастливым. И если у кого-то будут едкие комментарии, можешь смело посылать его куда подальше. Ты сильный мужчина, Хэнк, и ты многое пережил, а потому заслуживаешь права наконец наслаждаться своей жизнью. Глупые люди всегда будут критиковать других за то, чего совсем не понимают, и на их мнение не стоит обращать никакого внимания. Коннор был полностью прав. Как обычно. Хэнк только кивнул ему в ответ, понимая, что он слишком уважает и любит своего андроида, чтобы стесняться его на людях и пытаться скрывать своё новое увлечение. А если его кто-то и постарается обидеть, Хэнк имеет полное право взять негодяя за шкирку и вышвырнуть его из ресторана прямиком на улицу, уткнув мордой в грязь. Однако, видимо, его сомнения до конца не исчезли, и Коннор заметил это, а потому всё таким же расслабленным тоном произнёс: — Если тебе будет проще, Хэнк, можешь выпить то вино, которое тебе подарила твоя кузина. Оно поможет избавиться от навязчивых мыслей. «Отличная идея», — подумал Хэнк. На немного пьяную голову будет куда проще общаться с гостями и отшучиваться на темы, связанные со своим новым увлечением. Да и потом, машину всё равно будет вести Коннор. Если, как он говорил, сегодня день Хэнка, значит, можно позволить себе выпить одному. — Наливай, — выдохнул мужчина, ожидающе усаживаясь на кровать. Дважды просить не пришлось. Закончив возиться с галстуком, Коннор мигом покинул комнату, а через минуту вернулся с мокрым бокалом. Другой бутылки или хотя бы банки у него в руках не было, а потому сперва Хэнк решил, что андроид припрятал вино где-то в этой комнате. Была у него дурная привычка прятать крепкий алкоголь и пачки сигарет, а потом выдавать их Хэнку как поощрение за что-то. Таким образом Коннор пытался следить за здоровьем лейтенанта, и, если судить откровенно, у него это получалось. Куда можно было спрятать в этой комнате вино? Точно не под кровать, ведь Хэнк там постоянно искал свои носки, которые Сумо очень любил красть. Так же и не в шкафу, потому что там прятал свои вещи уже Хэнк. Запихивал под одежду оружие, деньги и важные бумаги. А если учесть, что Коннор не просил мужчину выйти, то значит, что сейчас он покажет один из своих тайников. С интересом наклонившись вперед, Хэнк уже было приготовился открыть для себя новую тайну, но всё оказалось совсем не так, как он себе нафантазировал. Андроид почему-то принялся расстёгивать штаны. — Ты чего это такое творишь? — Происходящее казалось какой-то бессмыслицей. Коннор что, решил таким образом соблазнить Хэнка? Они и так задерживаются, и времени на полноценный секс у них уже не оставалось. — Ну, раз уж до этого дошло. Это мой подарок, — ответил Коннор, звонко клацая пряжкой ремня, а Хэнк, так ничего и не поняв, продолжал пребывать в немом шоке. Похлопал глазами, приоткрыл рот и начал откровенно пялиться на андроида, который резко опустил штаны вместе с трусами вниз, принявшись светить перед Хэнком своими гениталиями. Что, зачем, а главное, к чему? Ответ на этот вопрос также не заставил себя ждать. Коннор внезапно убрал бокал куда-то за спину, второй рукой, судя по всему, сжал себя за одну из ягодиц, а после Хэнк услышал журчание. Он бы хотел что-то сказать и спросить, но его мозг попросту отключился, не давая вспомнить и пары слов, что могли бы подойти к конкретной ситуации. В голове была сплошная каша, разбавляемая лишь журчащим звуком. Хэнк пришёл в себя лишь тогда, когда Коннор протянул ему бокал, наполненный доверху дорогим красным вином. — Я вот сейчас вообще ничего не понял. Откуда ты его налил? — Хэнк уже знал, откуда. Знал, но до конца не хотел верить и смотрел то на бокал с алкоголем, то на Коннора со спущенными штанами. — Я долго готовился к этому дню. — Коннор прикоснулся руками к своему бедру. — И неделю назад заказал по интернету. Внутренний термос, который прикрепляется к моей бедренной части. Его легко мыть, он не мешает другим элементам, и, самое главное, в нём можно хранить любые жидкости, начиная от молока и заканчивая горячим супом. — Понятно, — сказал Хэнк, пытаясь переварить услышанную информацию, но после внезапно опомнился. — Погоди, а нахрена его вставлять туда… Всё вытекает же… из твоей… этой… Он постеснялся назвать слово вслух. — Всё верно. Основное назначение этого устройства — сексуальные игры, хотя и для других занятий оно сгодится. Например, если мы с вами внезапно соберёмся сходить в поход. Кстати о походе, давайте завтра обсудим это. У меня есть парочка вариантов… Хэнк дальше и не слушал. Ему вообще казалось, что всё увиденное — это плод его больного воображения, но бокал с вином в руке говорил об обратном. Чтобы мысли больше не терзали голову, Хэнк сделал один большой глоток. Алкоголь обжёг горло, но это сейчас было меньшее из всех впечатлений. К слову, вино было очень даже неплохим и без всяких лишних привкусов, хотя что ещё можно ожидать? Коннор же не человек, и, фактически, пил Хэнк напиток из обычной ёмкости. Но почему-то ощущения были совсем не те. Как будто он занимался чем-то табуированным и запрещённым законом. Коннор же всё так же стоял и рассказывал о чём-то своём, покачивая обнажёнными бёдрами. Влево-вправо, влево-вправо, приманивая взгляд. А если внимательно прислушаться, то можно было услышать тихие всплески, доносящиеся из него. Внезапно идея показалась Хэнку в какой-то степени довольно оригинальной. У них уже была пара не самых приличных игрушек. Например, специальные ремни, чтобы сковывать Коннору руки или приковывать его к кровати. Также кляп, стек, маленькое яйцо-вибратор и подобное по-мелочам. Видеть Коннора, который так старательно пытается завлечь Хэнка всё новыми и новыми игрушками — зрелище увлекательное. Когда он строит на красивом лице такие выражения, от которых член всё больше и больше наливается кровью. И если встроенный термос сперва показался Хэнку чем-то за рамки выходящим, то сейчас он начинал видеть в нём свои плюсы и своё очарование. К тому же, Коннор ведь был андроидом-детективом, который был создан не для подобных вещей, однако, он смело вставлял в себя новые запчасти, лишь бы увлечь Хэнка ещё сильнее. Старался креативно подойти к их сексуальной жизни, как обычно подходил и к другим схожим вещам. В таком случае… — Держи. — Хэнк протянул бокал обратно, вытирая мокрые от вина губы. От такого слабого алкогольного напитка голову никогда особо не мутило, если выпить его в малых количествах. Времени на то, чтобы вытащить термос у них уже не было, а давать такому дорогому вину выветриться за этот вечер Хэнк позволить не мог. — Тогда нам лучше поспешить, если мы не хотим опоздать. Нельзя заставлять гостей ждать. — Наклонившись и взявшись за края штанов, Коннор собирался уже было одеться. С его резким движением Хэнк вновь услышал тот самый всплеск, доносящийся изнутри его бедра. Даже удивительно, что он не обратил на них внимание за весь прошедший день. А может и обратил, но не придал должного внимания. — Я не говорил, что я закончил. — Мужчина подвинулся чуть назад, с интересом разглядывая замершего на месте андроида. Конечно, опоздать он не может. Он может лишь немного задержаться. Хэнк, как именинник, имеет полное право не только на то, чтобы прийти чуть позже гостей, но и на то, чтобы приступить к десерту ещё до начала основного банкетного стола. Ведь когда они уже прибудут в ресторан и приступят к еде, а после и к более крепкому алкоголю, желания давиться вином совершенно не останется, каким бы дорогим оно не было. Главное правило — градус понижать нельзя. — Тогда я сейчас налью ещё. — Но не успел Коннор вновь завести бокал за спину, как Хэнк тут же дёрнул его к себе, да так, что андроид, запутавшись в спущенных штанинах, чуть было не упал. — Мне не нужен бокал, Коннор, — прошептал мужчина, утыкаясь губами в бледную шею и целуя родинку. — Я хочу выпить прямиком из тебя. — Из меня? — сглотнул Коннор, а его голос вздрогнул. И это было слишком наигранно. Хэнк был не идиотом и прекрасно понимал, что как раз этого и добивался Коннор, встраивая термос в свою бедренную часть. Именно он стал инициатором подобного, но сейчас почему-то включил недотрогу и пытался сделать вид, что и подумать не мог о подобном развитии событий. Видимо, хотел таким образом разжечь Хэнка ещё сильнее и стать более ценным в его глазах. — Давай, малыш, разве ты не хочешь прокатиться на моём лице? — низким голосом спросил Хэнк, продолжая дорожку из поцелуев прямиком к ключицам Коннора, попутно расстёгивая его рубашку. — Но Хэнк, мы же испачкаем твой костюм, — вздохнул андроид, подставляя шею и, несмотря на свои же слова, развязывая свой галстук. — Плевать на костюм. Коннор ещё немного поёрзал, но после, поддавшись искушению, принялся окончательно стаскивать с ног штаны. Его щёки налились голубой тириумной кровью, а карие глаза враз потемнели, словно он сам изнемогал от желания поскорее прокатиться на лице любимого лейтенанта. Хэнк уже как-то думал о том, чтобы попрактиковаться в римминге, но всё стеснялся озвучить подобное, ведь раньше он никогда не шёл на такие сексуальные эксперименты. В основном по той причине, что он сомневался в чувствительности анального колечка Коннора, ведь не факт, что андроиду может такое понравиться. Теперь же всё совсем иначе. Избавившись от штанов, Коннор залез на кровать вслед за лейтенантом. Дождался, когда тот поудобнее уляжется и даст своё согласие, а после, перекинув одну ногу через его тело, уселся на лицо. И вот уже Хэнк пожалел, что не решился заняться подобным раньше. Было что-то невероятное в том, чтобы ощущать вес чужого тела, сидящего на тебе и едва дрожащего от нахлынувших ощущений. Конечно, чтобы не причинить боль и не мешать дышать, андроид упёрся руками вперёд, утыкаясь ими в чужую грудь. Он издал невнятный звук, похожий то ли на скулёж, то ли на мычание, а после немного сдвинул ноги, зажимая голову Хэнка в своеобразные тиски. У Коннора были очень мягкие ягодицы. Сжимать их — это одно удовольствие. Иногда Хэнк занимался этим после работы, как бы используя их как антистресс и снимая напряжение. В особых случаях мог не сдержаться и ущипнуть Коннора за мягкое место прям в полицейском департаменте. И дело было вовсе не в сексуальной озабоченности или ненасытности, связанных с любовью к задницам. Просто когда нечто настолько мягкое прикасается к твоей руке или прижимается к твоему лицу — это можно смело отнести к отдельному виду удовольствия. Хэнк словно уткнулся лицом в подушку, пахнущую виноградом. Лизнув колечко мышц, подметил, что стоит чаще практиковать подобное. Утвердительным ответом ему послужил чужой стон. Судя по всему, Коннор имел встроенный клапан, который регулировал поступление жидкости в пятую точку. А потому прекрасно понимал, когда нужно его открывать. Лишь стоило надавать языком на ложбинку между ягодиц, как в рот потекло сладкое красное вино. Удивительно, но без привкуса железа или дешёвого пластика, что говорило о том, насколько купленный термос был проработанным и качественным. Последнее, что хотелось бы почувствовать на своём языке — это странные привкусы. И, видит Бог, Хэнк искренне надеялся, что Коннор принимал душ после их последнего раза, иначе не хотелось думать о том, с чем может смешаться вытекающее вино. На телеканалах в перерывах между фильмами крутят множество реклам, где полуголые накачанные красавчики пьют воду или молоко из бутылки. Но пьют не как нормальные люди, а показушно запрокинув голову, прикрыв глаза и пропуская половину жидкости мимо рта, отчего капли начинали стекать по их подбородку, шее и груди. Хэнк всегда считал это очень тупым, ведь пить воду, запрокинув голову чуть ли не на девяносто градусов, очень неудобно. Так и поперхнуться недолго. Однако, теперь он сам занимался чуть ли не тем же, разве что придерживал своими сильными руками не бутылку, а Коннора за бёдра. Даже почти не делал перерывов на то, чтобы отдышаться, хотя пил далеко не маленькими глотками. Вино никогда не считалось особо крепким алкоголем, особенно сравнивая его с коньяком или виски. В тёплых странах одну такую бутылку могут осушить за минуту, как если бы пили обычный лимонад. Правда, в какой-то момент Хэнк почувствовал, что его начало немного мутить. Вино, не вино, а алкоголь бил в голову, да и вес андроида, сидящего на лице, только ухудшал ситуацию. Хэнк не какой-то алкаш, и ему пришлось взять инициативу в свои руки, чтобы случайно не захлебнуться. Одним движением он резко приподнял Коннора над собой и подался назад, опираясь спиной на спинку кровати. Коннор же такого явно не ожидал, а потому потерял равновесие и шлёпнулся на живот Хэнка. Благо, успел вовремя закрыть клапан, чтобы случайно не выплеснуть жидкость. Он не успел усесться обратно, как Хэнк подтянул его к поближе и вновь прикоснулся губами к искусственному колечку мышц. Попытка успокоиться путём распития вина зашла несколько дальше, чем ожидалось. Хэнк хотел просто немного расслабиться, а в результате его ширинка теперь давила на вставший член. Ехать к гостям с чем-то подобным — это было как минимум некрасиво и невежливо, да и Коннор наверняка подумал точно так же. Раз Хэнк крепко держал его за бёдра и продолжал пить вино, он решил не терять столь удобной позы и принялся расстегивать тому ширинку. Что странно, его пальцы немного дрожали, но это совсем не помешало ему громко вжикнуть молнией, приспустить трусы и вобрать член лейтенанта в рот. Если и сбивать напряжение, то только так, хотя казалось, что Коннор заранее был готов к чему-то подобному, и что стояк появится обязательно. А ведь подарок и правда оказался просто потрясающим. Когда ещё Хэнк мог подумать, что будет иметь андроида-любовника-термос? Мог бы о таком подумать и Коннор, когда только начинал свою совместную жизнь с Хэнком? Маловероятно. За подобным времяпрепровождением Хэнк и не заметил, как из дырки перестало течь. Всего за семь-восемь минут он расправился с таким старым вином, но и от своего занятия отрываться не хотелось, а потому Хэнк продолжил вылизывать Коннора, чувствуя, как с каждым движением тот вбирал его член всё глубже и глубже себе в рот. Дошло до того, что куснув андроида за одну из его мягких ягодиц, Хэнк кончил, пачкая тому лицо. — Гляжу, ты тоже не против меня угостить. Хотя я чувствую себя, как выжатая досуха пачка молока, — дрожащим голосом проговорил Коннор, вытирая остатки спермы со своего рта. В его карих глазах отразилось угасающее возбуждение, и, ухмыльнувшись одним уголком губ, он добавил: — С днём рождения, Хэнк.***
— Я благодарен всем, кто сегодня пришёл на этот праздник. Каждый из вас по своему дорог Хэнку, и мне, как его новому спутнику жизни, очень приятно видеть, что вы всё ещё готовы поздравить лейтенанта с днём рождения. За последний год случилось много перемен, связанных с новым законом о правах андроидов, а потому сейчас я стою перед вами не как машина, которой приказали написать речь на праздник, а как создание, которое хочет поблагодарить Хэнка от всего сердца. Именно он помог мне найти себя и понять, какой прекрасной может быть жизнь. Хэнк добрый, красивый, сильный и умный мужчина, которого смело можно назвать героем нашего города. Так давайте поднимем свои бокалы за его здоровье и пожелаем ещё сотню лет долгой и насыщенной жизни! Как только речь подошла к концу, гости громко зааплодировали и одобрительно загалдели. В воздухе раздался характерный звон сталкивающихся бокалов. Сам же именинник смотрел на Коннора глазами, полными любви и благодарности. Эту речь тот написал сам и вложил в неё то, что обычные люди называли душой. Корпел над бумагой чуть ли не весь вечер. А потому хотелось подняться из-за стола и броситься целовать андроида по всему лицу, но пришлось пересилить себя, чтобы не вызвать неоднозначную реакцию. Которая, кстати, всё равно не заставила себя ждать, но уже по совершенно другой причине. — Эй, ты! — Внезапно донеслось со стороны какого-то стола. Пьяный то ли старый друг, то ли давнишний коллега Хэнка размахивал рукой и, казалось, только ждал конца речи, чтобы наконец обратиться к Коннору. Он привлёк внимание андроида и всех сидящих в зале гостей, а потом, когда каждый взор был устремлён к нему, задал вопрос: — Спутник жизни? Хэнк, типа, тебя усыновил? У него же был когда-то сынишка, а теперь ты играешь его роль или как? Он покупает сладости? На спине-то катает? А вот и вопрос, которого стоило ожидать. Коннор выглядел молодо, а потому, несмотря на то, что он в ещё в своей поздравительной речи сказал про спутника жизни, кто-то мог не так понять эту фразу. Мало ли: партнёры по работе, а за закрытыми дверьми играют в папу и сына. Нет, конечно, иногда Коннор мог назвать Хэнка папочкой, но делал это исключительно в те моменты, когда умоляюще раздвигал перед ним ноги и требовал поцелуя. Судя же по взглядам остальных гостей, которые выдержали некоторую паузу после заданного вопроса, они тоже хотели узнать, какие именно отношения связывают лейтенанта Андерсона и андроида-детектива, появившегося в жизни первого чуть меньше года назад. Поняв, что без ответа уйти не получится, Коннор прикрепил микрофон обратно к стойке, поправил галстук на шее и, не убрав с лица наивное выражение, наклонил голову к левому плечу. — Нет, на спине лейтенант меня ни разу не катал. Однако, сегодня днём я был удостоен чести прокатиться на его лице. Это считается? Наверное, в этот момент, когда всё помещение словно оказалось под водой, и все звуки растворились в тишине, подобно дыму от сигарет, растворяющемуся в воздухе, каждый пришедший гость мог услышать странный свист и увидеть пар, что выходил из ушей раскрасневшегося Хэнка, стыдливо спрятавшего лицо в ладонях.