Не доводите Тину Кароль

На всю гримерку раздается стук в дверь, рассекающий тишину будто самым острым лезвием. – Ну кто там еще?!– Тина вздрагивает от неожиданности и переходит на возмущенный рык. Она явно не в настроении и об этом отчетливо говорит венка, выступившая у нее на лбу от напряжения. Дверь приоткрылась и в проеме появилась сначала тонкая женская рука, спрятанная за махровой тканью белого халата, а затем и сама девушка. – Можно? – неловко, заминаясь на месте, спрашивает Юля и смотрит глазами наивного ребёнка. – Как тебе угодно. Лишь быстро глянув через зеркало, Тина решает не поворачиваться к незваной гостье и продолжает небрежно, несколько в спешке, снимать макияж мягкой губкой. Она упирается руками о стол, немного выгнув спину так, что даже совершенно незаинтересованный человек не смог бы упустить из виду еë формы. Да, она была изысканна в своем образе: длинное белое платье в пол, с откровенными вырезами на талии, волосы, бегущие по плечам будто золотистые волны самого прекрасного водопада. Можно ли это назвать восьмым чудом света? В прочем, никто даже не в силах оспорить тот факт, что Кароль чертовски женственна и сексуальна даже в самых заурядных моментах. – Поздравляю с первым эфиром. Красиво выглядела сегодня. – Закрыв дверь за собой, Санина проходит в комнату и останавливается где-то посредине. – Тебе так идет роль ведущей. Легкий трепет внутри и, кажется, еще остатки адреналина растекаются по её телу после первого в жизни ча-ча-ча на камеру перед всей страной. Это ощущается в еле заметной дрожи её рук. Санина так искренне улыбается и смотрит в спину Кароль, в ожидании ответа. Она весь вечер ждала момента наконец прийти к ней и поговорить, хотя бы немного. Весь эфир растянулся в бесконечной суматохе, и если им и удавалось взаимодействовать друг с другом, то только взглядом. – Да, спасибо. – Блондинка улыбается как-то вовсе нехотя и невозмутимой походкой проходит мимо, к чемодану с вещами, бросив быстрое: – Ты тоже, – куда-то в сторону Юли. Будто ее здесь и нет вовсе. «Спасибо, ты тоже». «Да она явно, блять, издевается». Такой сухой ответ равносильно можно сравнить с плевком. В лицо. А если вспомнить с каким настроением явилась к ней Юля и взглянуть на её нынешние противоположные чувства, то плевком прямо в душу. – Это все, что ты мне скажешь? – А что ты хочешь услышать? – абсолютно спокойно, снимая украшения с пальцев, затем с шеи, спрашивает Тина. Юля не может понять, что за ноты звучат в её голосе. Холод, равнодушие, апатия. Это явно не то, на чем они закончили их последнее общение. Будто это не Тина полторы недели назад кусала едва ли до крови свои губы в удушливой эйфории от Юлиного языка у нее между ног. И будто это не она вонзила свое змеиное жало прямо в сердце, что та до сих пор ощущает в своей крови потоки необъяснимого влечения и жажды. Брюнетка поворачивается к ней лицом и продолжает: – Я думала ты порадуешься за меня, как минимум. Я пришла увидеть тебя ближе, чем на расстоянии 3 метров, где-то там за кулисами и с кучей бегающих работников. Юля сложила руки на груди и ждет хоть какого-нибудь вразумительного ответа от Кароль. Та устремляет свои голубые глаза на брюнетку, сохраняя полностью безэмоциональное выражение лица. – Расстояния в метр тебе хватит? Тина снова проходит мимо неё и направляется к тому же зеркалу. Нет, это цирк какой-то. Санина вскидывает брови вверх в негодующем жесте и, схватив Кароль за запястье, резко разворачивает к себе. – Я здесь что, в виде призрака подрабатываю? Ты можешь адекватно поговорить, а не ходить мимо меня как мисс Мне абсолютно на тебя плевать две тысячи двадцать? Всегда такая спокойная и улыбчивая Юля, в непривычной для себя манере, немного повысила тон, с явным намеком на раздражение. Кого из себя вообще возомнила эта блондинка? Они на равных и такого, всем очевидно фальшивого безучастия к себе, она не заслужила, да и отнюдь терпеть не может. Она медленно тянет Тину на себя, сжимая руку, и уже смотрит на неё в притык. Их лица в двадцати сантиметрах друг от друга и, Богом клянусь, будь там кто-то третий, он бы заметил как столкновение их взглядов буквально высекает искры. – Я никого не держу, Юлечка. Прийти сюда было твоим самостоятельным выбором. Ты можешь пойти к своему партнеру по танцам, еще немного поëрзать перед ним бедрами и, думаю, он тебя выслушает, а там гляди и что-то ещё перепадет. Она аккуратно вытягивает своё запястье из Юлиной хватки, не прерывая взгляда, и, развернувшись на носочках, уверенно идёт куда и собиралась до этого. – Так вот оно что, – не скрывая своей улыбки растягивает брюнетка. Ревность и Тина Кароль – это как две гремучие смеси, могут морально убить и даже не заметить, если сойдутся в одно время и в одном месте. Она злится и от этого выглядит только привлекательнее. Глупенькая. Играет теперь бездушную снежную королеву, будто Юля не уловила еë на секунду растерянный взгляд, когда коснулась руки, и та венка на шее пульсировала так быстро, конечно же, из-за еë хладнокровности, а никак не от желания выплеснуть всю обиду прямо в лицо и после всего впечататься своими губами в чужие. Юля подкрадывается сзади, пока Тина возится с чехлом для одежды, куда она вероятно будет прятать платье что на ней, и смотрит на еë ровную, кажется, совсем идеальную спину. Вдыхает украдкой аромат шампуня. Пахнет ванилью. Делает вдох еще глубже и ощущает одурманивающий сладкий парфюм в перемешку с запахом кожи. Дикое сочетание, от которого Санина лишь прикрывает глаза и пытается устоять на месте. – Я тебе помогу. – Выдыхает она томно, понимая, что внутри зарождается какое-то знакомое ей чувство. Она аккуратно цепляется пальцами за замок платья и медленно ведет вниз, оголяя только спину. Под низом нет совершенно ничего. О чем только думала Кароль, когда выходила в таком откровенном виде на сцену? Юлю это будоражит. Она злится от того, что Тина такая вызывающая и за этим наблюдает не только одна Санина, но и пол страны. Её это заводит. Вы когда-нибудь испытывали злость, разбавленную с ревностью и возбуждением? Когда кончики пальцев покалывают от вымышленного разряда тока и все чувства вращаются круговоротом в области грудной клетки, в то время как внизу затягивается множество узлов и пульсируют нервные окончания. Юля вплотную прижимается к Кароль и смотрит на её отражение в зеркале. Она дышит глубоко, настраивает дыхание. – Твой стилист мог бы тоже подобрать менее откровенное платье. – Юля проводит пальцами меж грудью блондинки, вырисовывая узоры, и с жадностью рассматривает ее тело, слегка облизав пересохшие губы. – Тебе так не кажется? Тина же наоборот дышит почти спокойно и с вызовом смотрит на все происходящее. Она не отвечает взаимностью, но и не отталкивает. – Единственное, что мне кажется, Юля, – она нервно сглатывает, когда младшая едва пробирается под ткань платья, прикрывающую грудь, – что это совершенно не твое дело. Брюнетка блуждает рукой по её телу, а второй прижимает к себе за талию и горячо дышит в шею. Не хочет слышать слов Тины. Её руки будто раскаленные цепи, схватившие Кароль мертвой хваткой в свой плен, из которого уже не выбраться. Не сейчас. – Перестань. – Старшая вскидывает голову в сторону, пытаясь спрятать свою оголëнную шею от стремительного жара и восстановить дыхание. – Тебе, насколько я успела заметить, есть кого ублажать. Иди, тебя ждут. Кароль не отступает от своего. Её нижнее белье внизу уже промокло насквозь, стоило брюнетке только прижаться сзади, но все равно она топит до последнего, вонзает ножи под кожу, как можно глубже. Чувствует Юлин распахнутый халат и трение её груди о голую спину. Чувствует, как уже не может контролировать дыхание. Слишком приятно. В этом вся Кароль. Поддается, но в то же время нападает с укусом кобры. Какая же стерва эта ваша Тина Кароль. Юля раскаляется после сказанного. Правой рукой берет старшую за подбородок, немного надавливая, и тянет на себя. Она невесомо проводит влажными губами по шее, опаляя дыханием, касается мочки и шепчет: - Глупая. Прекрати...слышишь? Юля оставляет поцелуи за ухом, слыша, как старшая издает негромкий грудной стон. Спускает вниз лямки платья, открывая полностью вид на ключицы и грудь. Тина, обнаженная по пояс, успевает только дышать и моргать. Ей некуда деть свои руки, она хватается одной за Юлину, когда та скользит от лица, вниз по шее к груди, страстно сжимая ее. – Меня интересуешь только ты. – С хрипотой произносит брюнетка, целуя на последнем слове плечи Кароль. Вдыхает ее аромат через кожу, насыщая легкие таким родным запахом. Хочет ее с неистовой силой и не скрывает этого в своем взгляде. Юля слегка прикусывает кожу чуть ниже шеи, а затем зализывает место укуса. Слишком тесно оказывается в этой гримерке для них двоих. И Тина сдается. Она ей верит, как никогда и никому не верила. Ощущает столько нежности и в то же время желания от брюнетки, что ей хочется запомнить эти чувства хотя бы еще ненадолго. Юля массирует грудь одной рукой, пропуская меж пальцев затвердевший сосок - сначала один, потом второй. Чувствует вздрагивания старшей и наблюдает в зеркале, как та блаженно прикрыла глаза. Другой рукой скользит от талии к ягодицам, поглаживая их округлую форму и чуть ли не давится слюной от такой упругости и соблазнительности. Сжимает, впиваясь ногтями в кожу. Тине остается лишь получать удовольствие и подставлять шею для новых поцелуев. Она изнывает от нетерпения как можно скорее почувствовать Юлю внутри. А она всегда получает то, что хочет. Младшая пробирается рукой сзади сквозь длинный вырез платья, коленом помогая блондинке раздвинуть ноги шире, и находит пальцами горячую точку, пульсация которой ощущается сквозь ткань. – Наклонись чуть вперед, – мурлычет она на ушко Кароль, нежно поглаживая по спине, и та устремляется ладонями к столешнице зеркала. Тина вздергивает голову, дабы убрать влажные волосы, прилипшие к ее лицу, и смотрит в отражение, улавливая Юлин взгляд на своем теле. Столько похоти. Брюнетка просто бесстыдно поедает еë глазами и пальцами поддевает край шелковой материи. Волнует ли их то, что дверь гримерки не закрыта на ключ? Едва ли. Тина двигает бедрами на встречу Юле, всем видом умоляя сделать это. И младшая не спешит, массирует губы круговым движением, скользит вдоль, собирая всю влагу, раздвигает их и средним пальцем дразнит её у самого входа. Тянет. Изводит Кароль, заставляя почувствовать приятную боль от желания. «Сколько можно», - проносится в голове у старшей. Блондинка терзает губы, мнет свою грудь одной рукой, с тяжестью упираясь о стол. Секунда. Внезапно резкий громкий выдох разносится по гримерке, когда Юля вводит в неё два пальца на всю длину и застывает. Брюнетка просто тонет в вязкой смазке, ощущая пульсацию мышц. Она прижимается к Тине сильнее в попытках почувствовать любую дрожь ее тела и то, как она тяжело вздымает грудь. Двигает пальцами внутри, заставляя Кароль зажмурить глаза так сильно, что начинает кружиться голова. Младшая без ума от неё. От её приглушенных, но уже не сдерживаемых стонов куда-то в стол, сбитого дыхания и растрепанных волос. Ведь так приятно осознавать, что все это только заслуги Юли. Правой рукой обхватив шею и прижавшись почти щекой к щеке, Санина делает глубокие толчки и оставляет размазанные поцелуи на скулах, иногда покрывая мягким языком. Она чувствует кончиками пальцев нарастающий прилив сладкого блаженства и продолжает ими интенсивно двигать внутри, проталкивая еще глубже так, что ноги Кароль начинают трястись на месте. Старшая не может устоять, она задыхается стоном и спадает локтями на стол, опустив голову вниз с последним выдохом. Тишина. В судорогах Тина ощущает как пару капель горячей жидкости стекают по ее внутренней стороне бедра. Она поднимает голову и смотрит на себя в зеркало из приоткрытых ресниц, лениво улыбаясь. Зарывает руку в свои светлые волосы, направляя их ногтями назад, дабы освободить лицо. Юля заботливо, боясь нарушить тишину и задеть слишком сейчас оголенные нервы, вытаскивает пальцы и спокойно идет вытирать их салфеткой со стола. – Я помогу сложить твои вещи, – добавляет она, пока Тина одурманено выпрямляется и медленно водит глазами по гримерке, в попытке вспомнить, что она вообще собиралась делать до этого.