Доброе утро, Дозор!

В Дозор Алексей вернулся уже вечером, злой и хмурый. Что, надо сказать, было для него совершенно не характерно. Он не любил злиться. И при возникновении хотя бы намека на повод разозлиться, всех-всех старался оправдать. Он искренне верил, что плохое люди (и иные) делают по недоразумению и недопониманию. Либо в импульсивном порыве, когда времени подумать не остаётся, и тёмная сторона личности, каждому данная от природы, берёт верх. Сам таким бывал, чего уж тут. А после сожалел о сделанном или сказанном. Ругал себя, но тяжелей всего было - извиняться. Это всем трудно. Так может, и все прочие тоже сожалеют о своих плохих поступках, но не признаются, даже перед самими собой, просто потому что это трудно? Нет, он не был наивен, и обмануть его ради каких-либо целей было нелегко. Да и иному, конечно, проще простого влезть в мысли любого человека, но... Алексей поступал так крайне редко. Может, просто расстраиваться не хотел? И разочаровываться в своих убеждениях? Но вот сегодняшний день выдался каким-то невыносимо тяжелым. Во-первых, он не любил Евгения, и старался вообще не пересекаться с этим тёмным. А тут, как на зло, целый день пришлось провести с ним буквально бок о бок. Во-вторых, истерика Аллы Гориленко не шла из головы. А пуще всего - Всеволод. С ним вышло совсем плохо. М-да... И что делать с ним, и с этим со всем - совершенно не понятно... В Дозоре на вертушке дежурила Тая. От этого сразу поднялось настроение. Тайка умеет одним своим присутствием и подбодрить, и рассеять тучи нависшие над душой, хотя бы временно. - Чё такой смурной, Лёш? - Да, фигня. - отозвался он, невольно улыбаясь целительнице. - Сезонная депрессия. Тайка сегодня выпендрилась, завязала свои шикарные волосы в два хвоста, сбросив моментально зрительно лет двадцать. Как школьница, ейбогу. - Что наш? - Алексей мотнул головой вверх, намекая на начальника, - У себя? - А как же! - Таисия состроила важную мину, пародируя начальника, и продолжила отчет, - Федюшка только что ушел, мы с ним биологию учили. Парни все на дежурстве. Лерка ещё днём отпросилась к стоматологу, только завтра будет. Пойдём, я тебя чаем напою, Лёш. Пошерстим Леркины запасы. Может, повеселеешь. Она выбралась из-за стола, и направилась к лестнице, стуча каблучками изящных осенних сапожек. Алексей озадаченно смотрел ей в спину, пытаясь понять, что не так. Погоди-ка, он ведь первый раз её видел на таких вот, блин, шпильках. Был уверен, что она подобную "бабью" обувь на дух не выносит, предпочитая что поосновательней, поудобней, годное для любых жизненных ситуаций. Впрочем, и на таких каблучках она чувствовала себя весьма уверенно. - Да ты чё, Тай! - спохватился он, - Тебе Филипп по шее не наваляет за то, что пост покинула? Она обернулась на ходу, ехидно усмехаясь: - Не наваляет. Пусть попробует. - и добавила шепотом, на ухо, когда он подошел ближе, - Я тебе сейчас фокус покажу. Они поднялись по лестнице и вошли в приемную главы Дозора. Дверь начальника была чуть приоткрыта. Тая подмигнула Алексею, и сказала громко: - Филипп, тут Лёша вернулся. Мы с ним чаю попьем? - Да, конечно, - раздалось из кабинета. Алексей всей мимикой лица изобразил сущее удивление, а Таисия смешно сморщила нос, и показала ему кончик языка. Вот бестия, эта любого приручит! Она открыла Леркин шкафчик с чайником и посудой, принимаясь хозяйничать там. - Лёш, тебе простой черный или с добавками? Тут груша есть и черника. - Простой. Алексей снял куртку, и повесив её на спинку кресла, уселся ближе к столу. Тайка извлекала из шкафчика, расставляя на столе какие-то печеньки-конфетки. Потом замерла перед ним с хитрой миной, прикусив нижнюю губу (ни дать, ни взять - девчонка шалунья, да ещё и с хвостиками!), прошептала одними губами: - Фокус номер два, - и повысила голос, повернувшись к двери кабинета, - Филипп, идите пить чай, я уже наливаю. По всем прогнозам полагалось услышать в ответ что-то вроде "Спасибо, Таисия, но я занят, может быть позже." или пожелание принести чай в кабинет, но... - Да, сейчас. Иду, - раздалось в ответ. Алексей вытаращил глаза и шепнул на грани слышимости довольной эффектом Тае: - Нам его не подменили? Ты что с ним сделала? - Просто я не такой уж тиран и деспот на самом деле. - сказал Филипп, вдруг оказываясь на пороге. - Мои требования дисциплины не сводятся к примитивному исполнению обязанностей в любой без исключения ситуации, - он взял одно из кресел, придвигая его поближе к столику, - К тому же я перекрыл вход в здание, с помощью охранного амулета. Обычного строгого пиджака на начальнике сейчас не было. Галстук тоже куда-то пропал, а верхняя пуговка белоснежной рубашки была расстегнута. Нифига себе вольности! Алексей серьёзно задумался над происходящим, придвигая к себе кружку. И вдруг всё понял с кристальной ясностью. Вот ведь странность - эти двое не понимали ещё, а он понимал. Филипп же невозмутимо, словно каждый божий день снисходит до чая с подчинёнными в приёмной, взял конфету из коробки. - Как успехи? - спросил он Алексея. - Хреновые. - отозвался тот. И хлебнув чаю, начал подробный отчет. * * * В палате у Аллы Гориленко, Алексей сперва послушно стоял в сторонке. Всё же, она была тёмной, находилась под защитой Дневного, всего лишь официально давшего разрешение на допрос. Ну ладно, на беседу. Он почти отстранённо наблюдал, как Евгений лёгким воздействием, быстро и ловко, сгоняет из палаты ещё троих бабок, находящихся здесь на лечении. А затем, зачитывает цыганке официальную формулу положенного предисловия. Впрочем, сейчас Алла Гориленко на цыганку мало походила, без яркого макияжа и цветастого платка. Просто пожилая, усталая женщина, испуганная визитом "официальных лиц". Она запахнула потуже свой темно-синий велюровый халат, больше напоминающий банный. Длинная коса убрана в шишку. Поджала ноги в меховых тапках, скромно пряча их под койку, на которой примостилась. Евгений же слишком запугивать ведьму не стал. Сразу, после объявления полномочий, перешёл на нормальный человеческий: - Алла Романовна, сейчас Алексей Николаевич задаст вам несколько вопросов. Постарайтесь ответить на них, хорошо? Ловкий гад. Такой контраст произвел на бабку впечатление. Сейчас она от радости готова была всё что угодно рассказать, не запираясь. Тёмный, не стесняясь, сел на соседнюю койку напротив Гориленко, аккуратно поддернув брюки и расправив пиджак. Одними губами улыбнулся Алексею, жестом предлагая сделать то же самое. Но Алексей остался стоять, прислонившись плечом к стене. Алла с испугом и готовностью на что угодно, смотрела на него снизу. - Алла Романовна, - начал он вежливо, сейчас он видел перед собой не ведьму, а ровесницу его матери, к тому же не совсем здоровую. - Постарайтесь вспомнить чем вы были заняты в день задержания. Подробно. Давайте начнем с момента, когда вы пришли в торговый центр. Цыганка заморгала с ещё большим испугом. Забормотала почти бессвязно: - Да я и к сумраку почти не касалась... Мне от матери досталось... Я чуть-чуть... И так ведь видно по человеку... А я что вижу, то и говорю... Хорошее говорю... Люди любят про хорошее... - Алла Романовна, - притормозил её бормотание Алексей, - Вы помните, хоть примерно, с кем там общались? - Да я немного... - опять завела она. И тут вступил Евгений: - Перечислите, пожалуйста, тех, кому успели погадать. Догадливый, сволочь. - Ну... сперва женщина одна, - будто с трудом припоминая, начала Гориленко, - Муж у ней ушел. Ну, я ей сказала, что вижу. Она хотела знать, вернется ли. Вернется, говорю, только ты сама его видеть больше не захочешь. Пьёт он. А у нее сын... - Дальше, - милостиво кивнул Евгений, странно глядя на гадалку, - Следующий кто был? - Ещё одна, немолодая. Я ей сказала, что её уволить, сократить хотят. Сказала, что другая работа лучше будет, чтоб не переживала... - как-то заторможенно отозвалась та, - Потом мужчина был... - она запнулась на миг, - Нет, парень, лет двадцать... Он не поверил. А потом поверил. Деньги дал. Сказал, чтобы я той погадала... - Кому? - недопонял Алексей. - Девчонка там была. Молодая. Подошла ко мне. Я её за руку взяла, глянула... Светлый затаил дыхание, готовясь слушать внимательно, но цыганка вдруг замолчала совсем. - Алла Романовна, - позвал Евгений, - Что хотела знать та девчонка? - Книжку... искала... - пробормотала цыганка малопонятно. Мужчины переглянулись. - Какую книжку? - спросил Алексей. - Фотокарточку она мне показала... Снимок... Казалось, женщина впала в какой-то транс. А Евгений, фыркнув нетерпеливо, достал из кармана пиджака кругляш какого-то амулета, потёр его пальцами, даже подышал на него, очевидно выправляя сбитую настройку. Это возымело эффект. - Парень на фотокарточке, молоденький такой. - вновь заговорила Гориленко, - Рыженький такой. Она мне её в руки дала и спросила, где книжку искать. - И где её искать? - с интересом подался вперед тёмный. - Что вы увидели? - Туман там. - цыганка покачала головой, - Сперва ветер был, воздуха много. А потом... - она задумалась, - Смерть. - А книжка где? - терпеливо и медленно вновь вопросил тёмный, еще раз потирая кругляш, - Где её искать? - Трава там была. А больше там её нет. - А где есть? - не отставал Евгений. Но цыганка молчала, бесполезно морща лоб. - Погоди, - остановил Алексей Евгения, готового задать новый вопрос, и спросил у Гориленко, - Алла Романовна, а как выглядел тот парень, который вам велел девушке погадать? Она подняла голову и заморгала на Алексея, будто вдруг сейчас только заметила и... узнала? - Вы можете образ его мне передать? Вы же умеете, правда? Или ауру? Бесполезно. Он видел только, как в глазах у цыганки зреет что-то непонятное. - А девушку вы помните? Что за девушка, хоть примерно? - вставил Евгений. Но цыганка с зародившимся и всё нарастающим ужасом, не сводила карих глаз с Алексея. - Деток-то за что? - вдруг плаксиво спросила она у него, - Пожалей деток! Тебе пути не найти! Только погубишь их зазря! Она всё возвышала голос, переходя на истерические крики. Вскочила вдруг, кидаясь к светлому, цепляясь пухлыми пальцами за белый больничный халат, накинутый на плечи поверх кожаной куртки. Её трясло так, что губы побелели, и вены вздулись на лбу. Она таращила ужасные глаза с полопавшимися в белках сосудами. - Всех погубишь! Всех! Душу свою погубишь! - а после принялась лопотать что-то совсем непонятное на своем, на цыганском. Евгений вскочил с койки и подбежал к ним, пытаясь разнять. Кругляш амулета в его руке нагрелся на мгновение, почти обжигая кожу ладони, а потом так же мгновенно почернел и растрескался, разваливаясь на кусочки. Тёмный ругнулся как-то нецензурно, и это неожиданно вывело Алексея из ступора, настолько дико и не совместимо с его образом звучала матерная речь. Вдвоем они умудрились успокоить ведьму, хоть это и нелегко далось. Сумрак трещал и искрился вокруг них, тёмное заклинание бесполезно накладывалось на светлое, одно за другим, пока она наконец не обмякла у них в руках, валясь с ног. Цыганку уложили на койку. Алексей вызвал врача. Впавшей в бессознание женщине ставили какие-то капельницы, делали какие-то уколы. В конце концов врач, предпенсионного возраста женщина, строгая и сухая, сообщила ждущим в коридоре мужчинам, что опасности для жизни нет. Просто в таком возрасте нервничать противопоказано совершенно. И заверила, что о ней позаботятся. Евгений оставил врачу свой номер телефона, на всякий случай. С тем они и покинули палату. * * * - К Акимову заходил? - спросил Филипп, задумчиво переваривая только что услышанный подробный отчёт, - И как он? - Тая говорит, что в среду можно выписывать. Да, Тая? - сказал мгновенно напрягшийся Алексей. - Да. - подтвердила Таисия. Она тоже была сейчас тихой и отстранённой, после рассказа Алексея. - Как у него настроение-то? - Нормально. - Алексей пожал плечами. На сей раз подробностей он явно не хотел. * * * Алексей замер на минуту на пороге палаты. Всеволод Акимов читал книгу, сидя по-турецки на своей койке. Читал и улыбался, не обращая внимания на громкий галдеж играющих в карты соседей по палате. Алексею уже было известно, что кроме пропавшего Сашки, у парня вообще никого не было. Разве что, приятели по работе. Но тем было плевать, что он слёг в больницу. Даже традиционные мандарины и минералку принести некому. Сменную одежду Алексей сам ему из дому привез. А книгу он взял со стола в холле. Здесь, в стационаре, сложилась такая традиция: больные, родственники, персонал, разнообразят импровизированные библиотеки, каждый в своем отделении, принося ненужные книжки, чтобы больным было чем себя занять. Алексей присмотрелся. Всеволод читал сейчас Фрая, затрепанную до невозможности книжку, чёрте-какого года издания, поди, из первых. В своё время сам он застопорился где-то на пятой, потеряв интерес к приключениям сэра Макса. Иному вообще сложно удерживать интерес к подобным повествованиям, воспринимать их отстранённо от реалий, не охая каждый раз "Это так не работает!" А вот Всеволоду должно быть интересно. Он ведь имел возможность столкнуться с "миром магии" по-настоящему. Ему хочется узнать об этом побольше, поподробнее... И тут же Алексей понял, как сильно ошибся в своих предположениях, когда Всеволод, почувствовав взгляд, поднял голову и посмотрел на него. Парень мгновенно напрягся, отползая от гостя к стене, не сводя настороженных, тревожных глаз. Книга дрогнула в руках и упала на одеяло. - Привет. - сказал Алексей, чтобы не молчать, - Как дела? Парень трудно сглотнул, и кивнул в ответ. Светлый маг шагнул ближе. Кто-то из мужиков спросил у него сигареты. Он, не глядя, достал из кармана куртки свою пачку, и сунул тому в руки. Мужики оживились, и потянулись из палаты на балкон, курить. - Я разговаривал с Таисией Эдмундовной, - продолжил Алексей, - Она сказала, что в среду тебя выпишет. Всеволод ещё не знал, что его лечащий врач - тоже иная. Да и вообще, сейчас, кажется, совершенно не воспринимал смысла слов Алексея. Смотрел на гостя снизу, думал о своём. Наконец выдал: - Вы пришли стереть мне память? - Зачем? - удивился светлый. - На всякий случай. - парень пожал плечами, отвернулся к окну. Алексей вздохнул, и присел на стул, рядом с ним. - Ты же слышал. Если не будешь никому рассказывать об иных, нет необходимости стирать тебе память. - Вы Сашу... - запнулся, - Казанцева нашли? - Мы над этим работаем. Как только появятся новости, я сообщу. - Не надо. - быстро попросил Всеволод. Он опустил взгляд на свои руки. Подумал. - Если я уеду из города, он меня найдёт? Сможет найти? Когда вернётся? Алексей помедлил с ответом. Что-то было не так. Сильно не так. А Филипп ещё удивлялся - что, мол, такого? - Ты не хочешь, чтобы он тебя нашёл? - А вы бы хотели? - резкий колючий взгляд исподлобья, и вновь отвернулся. - Хотя... Какая разница? - Ты о чём? - Алексей разглядывал парня, сейчас больше похожего на загнанного в угол котенка, вроде и рефлекторно скалящегося, вздымающего шерсть дыбом, но вполне осознающего всю несостоятельность собственной защиты. - Всё, что я хочу - без разницы, - спустил босые ноги узкими ступнями на пол. - Вы мне что угодно можете внушить, и я буду считать, что так и надо. - он с пугающим равнодушием покачал головой, - И какая разница? Ну, в другой город уеду, иные везде есть, ведь так? Не Казанцев, так кто-то другой. Алексей долго потрясённо молчал, а когда заговорил, в его голосе не было той уверенности, которую он хотел в свои слова вложить: - Сева, это противозаконно - так поступать с людьми. И когда мы Александра найдем, он будет наказан. Строго наказан. Да и светлые не имеют склонности... так делать. Сашка - скорее, исключение. Так что всё не так страшно. - Правда? - безразлично бросил Всеволод, а потом вдруг обернулся, в упор глянув на Алексея, и тому сделалось страшно на миг, так, что сердце сжало, - А знаете, сотрите лучше мне память. Пусть будет, будто ничего такого не было, и я об иных ничего не знаю. Лучше так. Чем всё время бояться, что кто-то... - он замолчал, вновь отвернулся. - Это будет неправда. - возразил Алексей. - Зачем тебе неправда? Ты ведь не из тех, кому плевать, что на самом деле вокруг происходит, лишь бы жратва да телевизор под рукой, и выпивка по праздникам. - Я хочу быть таким. - пальцы Всеволода сжались, комкая больничное одеяло, - Хочу ничего не знать, ни о чем не думать. Хочу быть как все. И ваше "тайное знание" мне ни к чему. Хочу думать, что маги, вампиры, оборотни только в книгах и в кино бывают. Алексей долго молчал. Думал. Неожиданно для себя он вдруг представил, как они случайно сталкиваются на улице, и Всеволод не узнает его, проходит мимо, не глядя... - Я поговорю с начальством, - наконец сказал он, - На такое воздействие нужно разрешение. А у тебя будет время подумать. Он видел, какая буря сейчас бушует в душе парня, как сталкиваются в ней два страха: забыть и помнить. Но он перебарывает себя, и произносит тихо: - Поговорите. - Хочешь, принесу тебе что-нибудь вечером? - предложил Алексей, - Поесть, что-нибудь вкусное? Парень сперва отрицательно мотнул головой. Но потом, помявшись, попросил смущенно, глядя из-под ресниц: - Если... если вам не трудно... теплые носки. Здесь ночами очень холодно. У Алексея почему-то до боли сжалось что-то внутри от этих слов. Он нашёл в себе силы улыбнуться: - Не трудно. Я привезу. * * * - Ладно, Бог с ним, с Акимовым, - догадался не лезть в душу Филипп, - Вы в парке были? - Были. - И? - А как ты думаешь? - Алексей покачал головой, - Получается, что кроме нас, эту книжицу ищут ещё, как минимум, двое. - Думаешь, именно её? - А ты веришь в такие совпадения? - вопросом ответил Алексей. - Парень и девушка? - уточнила Таисия. - Чёрт его знает. - поморщился Алексей, и попросил её, - А включи-ка комп. Хочу кое-что посмотреть в Дозорной базе, - и пока Таисия возилась с компьютером, пояснил, - Гориленко сама не может точно вспомнить, кто такой это был. Сперва сказала - мужчина, потом - молодой парень. И девушку вспомнить так и не смогла. - Магическое воздействие. - оценил Филипп, - Серьёзное. Евгений не сказал, что он к ней применил для чтения памяти? - Сказал. - Алексей вздохнул. - "Рибовку". - Ого! - Филипп был явно удивлен. - Что за "Рибовка"? - спросил неискушенный светлый. - Был такой психолог - Рибо, - пояснил Филипп, - Достаточно известный. В числе всего прочего занимался болезнями памяти. Его труды подали идею одному иному для создания амулета, возвращающего память в самых безнадежных ситуациях. Рибовка сносит начисто любые магические воздействия. Должна, по крайней мере. Рибовки, изготовленные светлыми, имеют более деликатное действие. Тёмные - бьют напролом, не считаясь с последствиями для мозга, но они гораздо сильнее. Если... - он сдвинул светлые брови, - Если тёмная Рибовка не смогла перебить чужое воздействие... То я боюсь предположить, какой силой обладает тот... мужчина. Или девушка. - Лёш, ты базу спрашивал. - напомнила Таисия от компьютера. - А, да. - он встал и подошел ближе, нависая над плечом, - Поищи-ка фото последнего из "самоубийц" - Романа Ульянченко. - Ага. - пальчики Таисии резво забегали по клавиатуре, и Филипп невольно ими залюбовался. - Ну вот, - вернул его к действительности Алексей, спустя минуту, - Что и требовалось доказать. Филипп подошел и встал рядом, сунув руки в карманы брюк, глядя на искомое фото. Молодой парень, с правильными чертами лица, глаза серо-голубые, а волосы - светло-рыжеватые. - Если... - медленно заговорил Филипп, - Если те двое выяснили у цыганки, где искать книжку... А именно - в парке... - Они до нас всё там обшарили, - закончил за него Алексей, - И, наверное, нашли. - И зачем она им? - Таисия подняла голову, переводя взгляд с Филиппа на Алексея, - Что там такое? Все трое основательно задумались. И даже вздрогнули, когда зазвонил городской телефон. Таисия взяла трубку: - Да? Выслушала, положила трубку на место, и сообщила: - Там Андрюха со Степаном с дежурства вернулись, а войти не могут. Филипп, откройте им, пожалуйста. - Да, конечно. - думая совсем о другом, отозвался Филипп. - О! - вспомнил Алексей, - пойду у них покурить спрошу. А то пока до магазина доберусь. - Скажи Степану, чтобы зашёл ко мне с отчетом по Казанцеву, - сказал Филипп ему вслед. - Комп вырубаю? - спросила Таисия. - А? - Филипп задумчиво поглядел на неё, - Да. Да, конечно. Она поклацала мышкой, и поднялась, становясь напротив. Статная, яркая, в чёрной водолазке, чётко очерчивающей фигуру, и длинной юбке, сплошь расшитой какими-то металлическими фигурками, вроде иероглифов или рун. - А я, пожалуй, вниз пойду, - сказала целительница, - Мне ещё час дежурить. Они смотрели друг на друга спокойно, и, казалось, совершенно равнодушно. - Опять тут ночевать будешь? - спросила Таисия, не дождавшись ответных слов, - А то могу подвезти. Он пожал плечами, руки всё ещё в карманах. - Дел много. А торопиться мне некуда. "Не к кому" - хотел сказать он, но вовремя опомнился. - Ладно. - она скупо улыбнулась, - Но у тебя есть час чтобы передумать. Отдыхать-то надо, хоть иногда. Это я тебе как врач говорю. Она хотела сказать ещё что-то, но передумала. Острые каблучки зацокали прочь. Филипп вздохнул, и поплелся в свой кабинет. Он умел отказываться даже от самых заманчивых предложений. * * * Когда Алексей спустился вниз, парни уже были в раздевалке. Они снимали удобные теплые куртки, рассчитанные на длительные прогулки по холодным осенним улицам, с казенными амулетами в карманах, и вешали их в свои шкафчики. Индивидуальных шкафов было много, но занятыми и проименованными стояли пока лишь восемь. - Привет. - сказал парням Алексей. - Стёп, тебя начальство приглашает в кабинет. - Да? - удивился Степан, - Он ещё здесь? - Как обычно. - пожал плечами Алексей. - Что там по Казанцеву? Есть новости? Степан быстро глянул на Андрея, стоявшего в это время к нему спиной, явно не желая распространяться при нём. - Позже. - сказал он. - Хочешь, пойдем со мной к Филиппу. - Пойдём. - кивнул Алексей, - Покурю только. Он знал, что Степан не курит, и потому обратился к Андрею: - Андрюх, дай сигарету. Мои кончились. - Щас. - с готовностью кивнул тот. Он всегда был безмерно рад помочь чем угодно, и любому, кто попросит. Пошарил по карманам личной куртки, которую уже успел надеть, собираясь домой. Сигареты, простые, дешёвые, обнаружились в правом. Все знали Андрея как доброго и отзывчивого иного, но немного странного. И неловкого. Вот и сейчас, сигаретная пачка зацепилась углом за подклад кармана, выворачивая его наизнанку. Что-то, вывалившись следом за куревом, мягко шлепнулось на пол. Все трое опустили взгляд. Это была записная книжка, небольшая, всего с ладонь величиной. На её обложке был нарисован рыжий пёс с высунутым алым языком... и с крыльями, растущими из спины.