Доброе утро, Дозор!

Алексей В стационаре было тихо. Большинство местных "постояльцев" вкушали послеобеденный сон. Удивительное место. Вроде и положено ему навевать тревогу, уныние, а выходит наоборот. Естся тут за троих, и даже банальная каша самая вкусная. А как сладко спится, невзирая на то, что сосед по палате, храпом выдаёт трели не хуже Линдерманна, а второй травит третьему, не понижая голоса, древние анекдоты. Медсестричка подкрадется неслышно, так укольчик поставит, что ты и не почуешь во сне. Работа, учёба ли, заботы - всё это осталось будто где-то в параллельном мире, и тебя не тревожит. Пока. Думать ведь приходится о том, о чём там, за порогом всегда забывал - о себе и своём здоровье. Во всём и во всех здесь потусторонняя размеренность, степенность, покой. Алексей прошёл сквозь пустой коридор, с одной только медсестрой на посту. Остановился у приоткрытой двери. Казанцева уже перевели в палату, он ведь иной, оклемался быстро. Да и Таисия постаралась на славу. Только вот бледный ещё, изможденный. Трое его соседей крепко спали. И дело тут было вовсе не в местной сонной атмосфере. Сашке, даже слабому и больному, хватило сил усыпить их магически. И хотя по поговорке - сон лечит, Алексею это совсем не понравилось. Его явно ждали. Саша сидел на своей койке, облокотившись на подушку, вытянув ноги, и смотрел на дверь. Отросшую со дня похищения щетину успел сбрить, он вообще за собой хорошо следил. Синий спортивный костюм, белая футболка. Кофта распахнута. Руки в карманах. Гость стукнул костяшками пальцев по косяку, и вошел. - Привет, - сказал с улыбкой Саша. Алексей хорошо к нему относился. Раньше. Было дело, они общей компанией гуляли на шашлыках, Новый год как-то вместе отмечали. Сашка - мужик свойский, спокойный, рассудительный, не то что бы "рубаха-парень", но мягкий, миролюбивый. А вот сейчас Алексей смотрел на него совсем другими глазами. И казалось, изнутри знакомого и своего в доску Казанцева чутко наблюдает за ним совсем другой человек. Этот другой настороженно следил за каждым движением, за каждой переменой в мимике гостя, готовый то ли сбежать, то ли напасть. - Привет. - отозвался Алексей. И с намёком обвел взором койки со спящими мужиками. - Я знал, что ты придёшь. - догадавшись о не заданном вопросе пояснил Саша, - Мне Колька сказал. Ну и подумал, не на балкон же идти беседовать? Холодно там сегодня. А им, - он кивнул на ближайшего, - всё равно спать хотелось. Алексей взял стул, уселся напротив. - Сева был? - спросил он. - Ага. Только перед тобой ушёл. Он каждый день... - Саша запнулся, опустил голову, озабоченно хмурясь, серо-русая отросшая челка упала на лоб, - Мне Николай уже высказал по поводу Севки по полной. Так что можешь не стараться. Не знаю я, как так получилось. Может, подсознательно? - глянул с надеждой, умоляюще, - Бывает так? Коля мне рассказал, что в Дозоре москвич какой-то взамен тебя, строгий. Думаешь, меня развоплотят за это? - Вряд ли. - выдохнул Алексей, - Да я и не по этому вопросу. - Да? - удивился Саша. - Я по поводу твоего... исчезновения. - Ну так я... - неуверенно пробормотал больной, - Сказал же, что не помню ничего. - Так и не вспомнил? - Алексей сунул руку в карман куртки, нащупал там пятачок амулета, выданного Филиппом, одного из тех, что накануне из Москвы ему доставили, но активировать не спешил. - Нет, - пожал плечами Саша, - Помню как к коттеджу подъехал... Как переоделся... Как на задний двор пошел... Там... трубы для дождевателя, ну, чтоб газон поливать. Там вентиля барахлят. Барахлили. Я рядом присел... И всё. Потом уже тут, в больнице очнулся. - Может слышал что? Шаги? Голос? Чувствовал приближение? Саша вроде задумался, но быстро мотнул головой. - Нет. - вдруг сел, выпрямляясь, - Слушай, а Колька говорил, что ещё дозорный пропадал, но его тоже нашли. Андрей, да? Честно, я его не помню даже, видел ли. - Нашли. - согласился Алексей. - Так, а он что? Рассказал что-нибудь? Где он сейчас? Тоже в больнице? И Сашка, и его вопросы нравились Алексею чем дальше тем меньше. А точнее - не нравились совсем. И ведь не врет. Светлые не врут друг другу, да и вообще делают это крайне неохотно. Алексей выпустил амулет из пальцев, понимая, что расхваленной Рибовкой тут ничего не сделаешь, и извлек вместо неё из кармана сигаретную пачку, повертел в пальцах, будто раздумывая, не закурить ли. - Саш, а вот говорят, что утраченные воспоминания во снах всплывают. Тебе... ничего такого не снится? - Нет. - подозрительный незнакомец в глуби серых Сашкиных глаз напрягся, - Вообще ничего не снится. Ну, или я не помню. - А раньше сны снились? - спросил Алексей, демонстрируя будто бы исследовательский интерес. - Ну, бывало. Как и всем, наверное. - А кошмары бывали? - Может и бывали, я не помню. - за внешней сосредоточенностью и готовностью хоть чем-то помочь показалось, нарастая, раздражение. - Знаешь, - поделился Алексей, - мне по молодости часто кошмары снились. Чёрный человек за собой манил. Потом прошло. - Как у Пушкина что ль? - усмехнулся Саша. Алексей на это отмахнулся, дёрнув плечом, ерунда дескать, забудь. Он медленно поднялся со стула и вернул его на место, в проём между койками, к самой стене. Встал совсем рядом с Казанцевым. - Ты извини, Саша. У меня приказ. - Какой? - Казанцев повернулся, свесив ноги с койки, ставя их на пол. Руки по-прежнему в карманах кофты. Алексей положил свободную ладонь на его плечо, сжал пальцы, пропуская через себя магию, взятую из совсем другого амулета. На это воздействие требуется особое разрешение, даже дозорному. Но у Алексея такое разрешение было. Филипп выдал, буквально сегодня. - Ты чего! - Сашка дернулся под его рукой, пытаясь вырваться, да было поздно, - Ты чё творишь! - Блокирую твои магические способности. - Алексей, сделав свое дело, наконец отступил, - Именем Ночного Дозора Заледеевска. С этой минуты и до решения суда ты не можешь пользоваться Сумраком. - Ты чё! - Казанцев подскочил на ноги, с вызовом шагая к Алексею, - За что?? - За незаконное взаимодействие, Саш. И не единственное. С полминуты Казанцев просто тяжело дышал, глядя на него так, будто врезать собирался. Но вдруг отступил, плюхнулся назад на койку, скрючился, опершись локтями в колени, сжал голову пальцами, лохматя волосы. - Лёш, я тебя прошу... - пробубнил он малоразборчиво, - Только одно прошу, за Севкой присмотри... Раз я больше не могу... Заботиться. Алексей хотел сказать ему, что чтобы заботиться, не обязательно быть иным. Что заботиться насильно - это уже тьма, а не свет. Что видел Всеволода, освобожденного от этой заботы, и это хреново выглядело. Но сказал только: - Присмотрю. И покинул палату. Филипп - Вот, привёл, как назначено. Николай Стельмах подтолкнул Акимова, выводя вперед себя, ближе к главе Дозора. - Здравствуйте. - тихо сказал Всеволод. - Здравствуйте. - кивнул Филипп, внимательно наблюдая за гостем. А ещё, за Николаем, потому что надоевшая до чёртиков записнушка снова была на столе, раскрытая на середине. - Садитесь. Акимов повиновался. Николай сел рядом с ним, положил руки на стол, сплетя пальцы. Начальник очень был ему интересен, а вот книжица - совсем нет. Всеволоду же вообще всё было мало интересно, выглядел он каким-то потухшим. И если при первой встрече он походил на едва проснувшийся весенний тёплый солнечный лучик, то сейчас, будто старше сделался лет на двадцать. Не было больше мальчишеского любопытства в глазах, он не улыбался. Сидел прямо, напряжённо, словно всё время ожидая проблем. За короткую паузу Филипп успел хорошо его рассмотреть через сумрак. И остался увиденным недоволен. - Скажите, Всеволод, с чем вы пришли? - спросил он, - Что вы ждёте от этой встречи? - Вы ведь... - начал Николай, но Филипп поднял ладонь, останавливая. - Николай сказал, что если я буду свидетельствовать в пользу Александра, то вы... - Всеволод запнулся, кашлянул, - То это может смягчить... наказание, - и вдруг вскинулся, словно проснулся, - За что его наказывать вообще? - глаза парня нездорово, лихорадочно заблестели, - Он же ничего плохого не сделал! То, что мы... То, что произошло между нами - это только наше дело и никого не касается. И вообще, я хочу быть с ним, при чем тут ваша... магия? - Ну, не моя точно. - поправил Филипп, и спросил, - А с балкона вы, полагаю, тоже от любви решили прыгать? Всеволод покраснел и опустил глаза, задышал тяжело, возбуждённо: - Это... Это минута слабости. Это моё дело. - Понятно. - Филипп повернулся к Николаю, - У вас ведь официально четвертый уровень, так? Стельмах поморщился: - Это вряд ли. Если и так, то с большим натягом. И потом, опыта у меня мало. Какие-то вещи... мне попросту неизвестны. - А у Казанцева - пятый? - уточнил Филипп. - Нууу, - протянул Николай, - Саша вообще своими способностями не пользуется. Непонятно, зачем инициацию проходил. Когда в Дозор штат набирали, он отказался сразу. Сказал: зачем мне, у меня уже есть работа, которую я хорошо делаю. - Вы не брались проверять это? Уровень его способностей? Я имею в виду: кто ему проставлял уровень в анкете, когда регистрировал в Дозорной базе? - Мы с Лёхой. Кхм. С Алексеем, - поправился вдруг помрачневший Николай, сейчас усиленно пытающийся сообразить, к чему такие вопросы начальника. Всеволод вдруг зашевелился, заёрзал на своем стуле, будто почуяв неладное, и напомнил о себе: - Мне где-то расписаться? В даче показаний, или как там? Простите, но я ведь с работы отпросился. Филипп подумал, что разумнее всего было бы сейчас отключить его, чтобы не мучился неизвестностью, не мешал размышлять и разговаривать. Но в бедном парне и так столько всего уже понамешано, что ещё одно воздействие может попросту снести ему крышу, которую потом слишком долго придётся восстанавливать. - Сложности с работой могут вас не волновать. - после недолгих колебаний успокоил его Филипп, - Мы разберемся, и ваша зарплата не пострадает. Сейчас есть вопросы посерьезнее... Дверь вдруг распахнулась, и влетел Алексей, взволнованный, запыхавшийся. Он быстро оглядел всех троих, оценивая обстановку. Шагнул вперед. Всеволод при его появлении вскочил, чуть не уронив стул, и шарахнулся прочь, к окну. Николай, удивленно моргнув на это, тоже быстро поднялся, заслоняя парня собой. В дверях торчала голова перепуганной Леры. - Коля, отойди. - попросил Алексей, не сводя глаз с испуганного парня у окна. - Лёш, не надо. - попросил тот. Филипп молча, с интересом наблюдал, что же будет дальше. Только вот Лере кивнул: всё, дескать, под контролем, можете возвращаться на рабочее место. Дверь закрылась. - Оставьте меня все в покое, а? - подал дрожащий голос Всеволод, - Можно, я уйду? Просто уйду. Делайте вы, что хотите, но без меня. - он покачал головой, - Да вы и так делаете что хотите. Алексей нервно сглотнул, и отступил, вид такой, будто его ледяной водой окатили. Но сообразив что-то, усмехнулся горько, мотнул головой, и полез в карман своей кожанки. - Не надо! - попробовал остановить его Филипп, и не успел. Поток магии активированной на полную Рибовки прокатился по кабинету взрывной волной, оттолкнулся от пропитанных защитой стен, взметнулся в центре вихрем принтерных листков, со стола к самому потолку. Филипп быстро смахнул в стол серый, невзрачный ежедневник, пока никто не заметил перемен в его облике. У окна медленно оседал на пол потерявший сознание Всеволод. Трое иных молча переглядывались, и на помощь пострадавшему никто не спешил. Всё равно хуже чем есть ему уже не станет, а объясниться им всем сейчас гораздо важнее. Филипп отметил про себя реакции Стельмаха, и решил, что следует отправить его хоть на короткое обучение в Москву. А потом вернуть непременно, такими дозорными не разбрасываются. Пожалуй, зря он думал о нём плохо первое время. Четвертый уровень? С натягом? Такому светит хороший, уверенный третий. И даже не это главное. Эмоциональный и слишком живой Алексей плохо подходит на пост экстренного заместителя. А вот Николай... С ним определённо следует поработать. - Ну и? - сказал Филипп Алексею, - Как ты пришел к таким выводам? - Саша надоумил. - ответил тот, падая на стул, будто совершённое воздействие выжало из него все силы, - Магию я ему заблокировал. Я бы арестовал его, но уж лучше проследить. - Вряд ли он - такая важная фигура, чтобы нам это могло что-то дать. - покачал головой Филипп, - И зря весь заряд выложил. Тут немного бы хватило. - Прости. - покаялся Алексей, - Я чтобы наверняка. Даже не знаю... Вещуга дорогая, наверное. Как мне возместить? Филипп только отмахнулся. Как там отец выражается? - раз пошла такая пьянка, режь последний огурец. Стельмах всё-таки присел над бесчувственным Всеволодом, явно сканируя через сумрак. - У меня такое чувство, - сказал он, неожиданно переходя на специфический говор, - что до меня забыли шо-то донести. Либо, мне следует сейчас таки выйти и не мешать? - Вам повезло, Николай, - ответил на его острый взгляд снизу Филипп, непроизвольно копируя интонации, - Потому что я, например, в совершенной растерянности, что и до кого таки МОЖНО донести. - Я Тайку вызову, - сказал Алексей, извлекая из внутреннего кармана смартфон, и не сводя глаз с лежащего Всеволода. - Да, пожалуй. - кивнул Филипп. - А вы садитесь, Николай. Разговор намечается долгий. Но хотелось бы до приезда Таисии управиться. Потому что Алексея я намерен отправить сопровождающим с нашим... - глянул на Всеволода, - пострадавшим. Кажется, эта мысль слишком понравилась Алексею, и Филипп, заметив это, не удержался его воодушевление слегка охладить: - Будет с ложечки кашкой кормить и в туалет водить, если ему Рибовкой мозги начисто выжгло. - Филипп! - сразу выпадая из показного спокойствия взвыл Алексей, - Ты серьёзно думаешь, что... - Я опасаюсь. - сказал Филипп, - Что ты ему подкорректированные кем-то настройки сбил до заводского уровня. И в придачу совершенно стер посторонние следы, так что их теперь не определить. - он осуждающе покачал головой, - Очень тебя прошу, в следующий раз хоть советуйся предварительно. Впрочем, вопрос о том, насколько необдуманными были действия Алексея, и не с этой ли целью они были совершены, для Филиппа так и остался открытым. Фёдор В восемь Фёдор нехотя сдал пост пришедшему на смену Ефиму. Очень хотелось остаться в Дозоре, но дразнить начальство сверх меры не стоило, пределы он чувствовал. Филипп, конечно, понимающий, но и у него терпение не резиновое. Возьмет, и уволит нафиг. Он повесил форменную куртку в личную кабинку в раздевалке, натянул свою, тёмно-серую, с жёлто-оранжевым значком на кармане. Значок Лера подарила, у неё такой фигни навалом. Закинул рюкзак на одно плечо. Вздохнул. К вечеру сильно похолодало, и растаявший было снег превратился в прозрачное стекло, хрупающее под ногами. Фёдор накинул капюшон, постоял ешё на крыльце. И пошёл домой. На углу, через дом от Дозора, из "кармана" вывернула машина, синяя "Приора" Артёма. - Федька! Садись, подвезу, - Артём махнул рукой в окно. Фёдор шагнул было к нему, и вдруг замер. Он не хотел садиться в машину. Почему? Странное предчувствие тяжёлым камнем в груди не давало сдвинуться с места. Машина подъехала ближе. - Садись. - повторил Артём. Он улыбался. Фёдор понимал, что выглядит глупо. С чего вдруг? Да и как объяснить? Он стал придумывать приемлемые отговорки в духе "шапку забыл в Дозоре" или "да меня друг тут недалеко ждет". Артём открыл дверцу, выбираясь наружу. - Чего ты? - удивился он, - Садись. Фёдор не знал, что на это ответить. Но отвечать не потребовалось. Артём вдруг остановился, глядя куда-то ему за спину. А Фёдор почувствовал себя странно. Это было... будто кто-то родной и очень хороший сказал что-то доброе и важное, будто мама обняла и поцеловала в лоб. И на руки залез, потираясь о лицо мягкой мордой, большой, теплый кот. Будто... Да, будто тепло стало посреди промерзшего ноябрьского вечера. Этим иррациональным свойским теплом объяло все органы чувств, включая обоняние. Пахло иным, своим, и почему-то зверем. - Здрасьте. - сказал незнакомый голос, низкий и тягучий. Фёдор обернулся. Этого иного он видел впервые в жизни. Невысокий, крепкий, с тёмной курчавой шевелюрой, о которой совсем не привыкли заботиться, и такой же тёмной короткой бородой, даже не бородой, а запущенной щетиной. Этакий вялый увалень, немного усталый, и совершенно равнодушный к происходящему. Руки в карманах длинной серой куртки, сам чуть ли не зевает от скуки. Но почему-то совершенно ясно, что возникни необходимость, в следующее же мгновение разнесет всё здесь, не оставив камня на камне и разлетающихся по закоулочкам клочков. - Здравствуйте. - Артём нехорошо усмехнулся, поняв про себя что-то. - Я пойду, пожалуй. Вам тут есть о чем поговорить. И ещё что-то такое в тоне добавкой - презрение? осуждение? Да что с ним такое?? Артём сел в свою машину, и резко маневрируя, быстро развернулся и уехал. Фёдор же продолжал молча смотреть на незнакомца. Тот медленно, почти переваливаясь, подошел поближе. - Вы - оборотень? - наконец смог выдавить из себя парень, восхищенно таращась на него. - Перевертыш. - поправил тот. Вынул правую руку из кармана и протянул Фёдору, - Медведь.