Третий нужный

— Я… Я просто не могу… Я… Я должен доделать это, я справлюсь, да, конечно же я справлюсь!..       Доппо повторяет это уже битый час, хватаясь за тёмно-красные вихры дрожащими руками, и смотреть на него просто невыносимо. Конечно, он часто оставался на работе дорабатывать, но сейчас его сорвали исправлять огромный отчёт, когда он буквально только-только вернулся домой, и хотел упасть спать.       У Хифуми всегда были определённые проблемы с тем, чтобы понимать личные границы, и из-за этого он нередко оскорблял людей, даже не замечая этого. И из-за этого он совершенно не умел адекватно подбирать слова, чтобы успокоить своего близкого человека. «У тебя обязательно получится, Доппо-чин»? «Я в тебя верю»? Это звучало нелепо, до глупого абсурдно. Да и любые наверное слова звучали бы так и привели бы к настоящему взрыву.       Доппо всегда был на грани с тех пор, как устроился в эту чёртову компанию, и всё, что мог Хифуми — это быть рядом с ним и давать ту поддержку, которую только мог по мере своих сил.       Сейчас этих сил у него нет совсем. В голову как некстати приходит рецепт того странного отвара от Рио Мейсона Бусуджимы из Йокогамы. Если бы Хифуми мог его ему приготовить, может, Доппо почувствовал бы себя хоть немножко лучше. Хотя чёрт знает, как на него повлияет эта мистическая жижа после двух выпитых банок энергетического напитка. Наверное, стоило бы спросить у самого изобретателя рецепта.       Хифуми смотрит на часы — уже вечер, ему совсем скоро на работу, но бросать в таком виде Доппо — чистой воды ублюдство. Тот выглядит так, будто ещё немного, и он умрёт прямо за столом, и Изанами вообще никак не может гарантировать, что этого не произойдёт.       Нервно зажевав губу, он всё же решается. Один звонок коллеге, и, после извинений и обещания выйти за него на смену в День Святого Валентина, тот соглашается подменить его сегодня на работе, а значит, у Хифуми законный выходной. — Доппо-чин, ты не против, если- — Хифуми, пожалуйста!.. — Доппо смотрит на него бешено потемневшими глазами, заставляя отступить на шаг. — Ты не видишь, что я чёрт подери занят?! Если я не переделаю этот ебучий отчёт, этот лысый ублюдок с меня спустит три шкуры и снова урежет мне зарплату! — его голос весь дрожит, срываясь не то на визг, не то на злобное рычание. — А ведь в прошлый раз это произошло из-за тебя! Хотя нет, о чём это я… Не твоя, п-прости… Это я… Наверное, босс ведь был прав, когда сказал, что каков друг, таков и ты, да? Это… Это всё я… И… И е-если бы босс не наорал на меня сегодня, он бы не допустил столько ошибок в отчёте, и мне бы не пришлось это всё переделывать... Это я виноват… Я…       Каннонзака стекает со стула на пол, сжимается в комочек, и, проклятье, у Хифуми всё внутри переворачивается, когда он слышит тихие, похожие на собачий скулёж, всхлипы.       Он знает Доппо слишком долго, чтобы это его не ранило. Хифуми никогда не видел человека более трудолюбивого и старательного, чем Доппо. Если бы он работал в нормальной компании, то уже наверняка был бы высокооплачиваемым специалистом, которого бы все ценили и уважали…       Хифуми подходит на ставших вдруг ватными ногах, неуверенно опускается рядом на колено и осторожно касается ладонью худого плеча. — Доппо-чин, тебя никто ни в чём не винит. Во всяком случае, не я уж точно, — он тянет губы в улыбку, стараясь звучать бодрее, но Доппо только хмурится на это и фыркает. — Д-да какая разница, винишь ты меня сейчас, или нет?! П-почему ты вечно такой… Неужели ты не понимаешь, что со мной сделают, если я не справлюсь? — Доппо вздрагивает и поводит плечом, вырываясь из хватки сожителя, отодвигаясь, избегая, и Изанами чётко ощущает, как сильно он сейчас ненавидит себя.       Доппо нервно выходит из комнаты, Хифуми слышит, как он копошится в их аптечке, скорее всего в поисках успокоительного. Внутри всё сжимается, когда на кухне вдруг раздаётся резкий шум, и он срывается на звук разбившегося стакана с водой, видимо, выпавшего из рук его сожителя. — Доппо-чин! — Хифуми падает рядом на колени, хватает чужую ладонь и бережно, аккуратно вытаскивает застрявшие осколки, стараясь держать крепко, чтобы тот не вырывался в порыве истерики, которая не прекращается. — Тише, тише, Доппо-чин, всё… Всё хорошо… Сейчас я тебя подлатаю…       Доппо плачет, кроет его, себя, весь чёртов свет ругательствами, стучит здоровым кулаком по его груди так сильно, что Хифуми морщится. Терпение. Нужно… Нужно немного потерпеть.       Он знает подход к совершенно любой женщине, способный успокоить и подарить кусочек счастья даже самой несчастной, но когда дело касается человека, с которым он годами делит жилплощадь, который знает всю его потаённую боль и принимает его с ней… Хифуми совершенно бессилен.       Он вытаскивает стёкла, ведёт Доппо аккуратно промыть раны, со всей осторожностью дезинфицирует и накладывает бинт. Дружба с врачом даёт определённые навыки, и Хифуми благодарен Джакураю, что тот показал ему хотя бы минимальные вещи. — Хифуми… — Доппо шмыгает носом, смотрит на него покрасневшими глазами, после чего бросается с объятиями, заставляя чуть покачнуться. — Прости, я… Я не знаю, что на меня нашло. Мне так жаль, мне так жаль… Тебе… Тебе же не слишком больно? Я… У меня никак не получается успокоиться, я не знаю, что мне делать… В таком состоянии я точно ничего не сделаю… — Чшш… Всё в порядке. Я не сержусь на тебя, — Хифуми улыбается, смотрит на Доппо с теплотой, которую приходится буквально сцеживать по каплям, потому что его эти сцены тоже здорово выматывают, и на доброту приходится находить силы. — Слушай, тебе же помог тот лавандовый напиток тогда? — Тот, который дал Рио-сан? — Доппо цепляется за его плечи, смотрит вопросительно. — Д-да, и правда… Только у нас его не из чего готовить… — Я знаю, — Хифуми кивает, сжимает тощую талию и осторожно укладывает голову Доппо себе на плечо. — Давай вот что, я попрошу Рио приехать к нам- — Нет! — Доппо вскрикивает. — Мы… Мы не можем втягивать в мои проблемы кого-то ещё… Рио-сан, у него наверняка и у самого достаточно проблем, чтобы решать ещё и чужие. — Ну-ну, тише, тише, Доппо-чин! — Хифуми хмурится. Ему должно быть стыдно, но сейчас его в первую очередь волнуют проблемы не малознакомого мужчины, с которым они сталкивались пару раз, а лучшего друга. И ради их решения он готов на всё. — Если потребуется, я компенсирую Рио все затраты. Но если он может помочь тебе, я постараюсь сделать всё, чтобы так и случилось! Доппо-чин, ты мой самый близкий человек. Ближе тебя у меня никого нет, и я хочу помочь тебе.       Кажется, это всё же действует на Доппо, пускай он и опускает печально свои плечи, смущённый тем, что посторонний человек будет решать его проблемы. Но Хифуми, честно говоря, немного плевать на неудобства, так что он, отойдя, вытаскивает телефон и ищет среди контактов номер Джакурая. Пальцы немного дрожат, и с первого раза ткнуть на нужный не получается, вместо этого выбирая соседний с ним номер одного из коллег, однако он всё же с третьей попытки набирает нужный номер, нервно тарабаня ногтями по столешнице. — Хифуми-кун? Что-то произошл-? — голос сенсея как всегда спокойный, с нотками затаённого беспокойства, и Хифуми почти стыдно его перебивать. — Сенсей, вы можете достать номер того солдата из дивизиона Йокогамы? — его голос заметно подрагивает, и наверняка это не ускользнёт от внимания сенсея. Хифуми даже не даёт ему вставить и слова, продолжая нервно тараторить. — Это для Доппо-чина! Он дал ему тот напиток, от которого ему полегчало, и рецепт. Но у меня нет ни ингредиентов, ни уверенности, что я не напортачу с этим, так что, пожалуйста!.. Мне… Мне очень надо, сенсей…       Наверное, его речь производит на Джакурая слишком сильное впечатление. Тот некоторое время молчит, и Хифуми слышит только его размеренное дыхание в трубку. — Вот что, Хифуми-кун. Подожди недолго, я посмотрю, что тут можно сделать.       На том конце прерывают разговор, и Хифуми остаётся лишь нервно сжимать от бессилия собственные кулаки. Доппо сидит за столом в нескольких метрах, выглядя пристыженным и растерянным, но лучше так, чем он будет находиться в истерике, и Изанами не будет знать, чем ему помочь.       Такое ощущение, что секунды растянулись в минуты, потому что время шло медленно, слишком медленно, будто зависнув в воздухе. Так всегда происходит, когда чего-то ждёшь, но даже зная это, успокоиться не выходит. Хифуми нервно кусает губы, тарабанит по столу, иногда ходит из одного конца комнаты в другой.       Буквально через пятнадцать минут Хифуми приходит сообщение с номером и припиской: «Он живёт в лесу близ Йокогамы. Связь может быть нестабильна». — Просто прекрасно, — Изанами фыркает, но пишет сенсею благодарность, приправленную парочкой эмодзи.       Кажется, связь в лесу, где обитает Рио (и какие черти его туда занесли? Нет бы как все нормальные люди жить в городе), была наихреновейшей, потому что дозвониться у Хифуми выходит только с десятого раза. — Бусуджима на связи, — глубокий голос в трубке спокойный и ровный. Впрочем, у этого парня по памяти Хифуми был эмоциональный диапазон зубочистки, так что оно на самом деле и не удивительно. Было бы страннее услышать хоть что-то ещё. — Это Изанами Хифуми из Matenrou, — обычно бестактный, Хифуми действительно пытается звучать вежливо, запихнув всё своё раздражение и злость поглубже в себя. Сейчас не до этого. — Слушай, я знаю, что уже поздно, и ты наверное занят, но… Тот отвар, ты не мог бы привезти его, или хотя бы сказать лучше его свойства? Это для Доппо, — Хифуми на нервах даже забывает привычный суффикс, кусая губу. — Я, если потребуется, я заплачу тебе, чтобы компенсировать все неудобства, и вообще что угодно сделаю, только, блин, пожалуйста… — Ничего не нужно, — кажется, Бусуджима даже не раздумывал, сразу же отвечая. — Жду адрес и выдвигаюсь.       И снова связь прервалась. Рио краток, но чёток, и Хифуми не заставляет его ждать, тут же отправляя адрес их с Доппо места жительства.       Время до прибытия Рио Хифуми убивает готовкой. Ему нужно чем-то себя занять, а готовка действительно его успокаивает и приводит в порядок мысли. Доппо рядом порывается ему помочь, но Хифуми качает головой, кивая на травмированную руку. Не хватало ещё, чтобы он, находясь на грани нервного срыва (если уже не перейдя эту грань), да и к тому же раненый лез к ножам. Стук в дверь заставляет дёрнуться с места к двери, игнорируя всё вокруг. — … Добрый вечер, — Рио вежливо кивает, проходя внутрь с позволения Хифуми, привычно одетый в свой камуфляж с рюкзаком за спиной.       Доппо выходит к входной двери вслед за Хифуми и, при виде Рио, чуть стушевавшись, жмурится чуть ли не до слёз и низко кланяется. — Извините! Мне… Мне так жаль, что из-за меня вам пришлось оторваться от своих дел… Я… Вечно из-за меня у всех неприятности… Ни с чем не могу справиться сам, Мне так жаль, мне так жаль…       И снова, Хифуми порывается подойти к Доппо, но Рио решительным шагом делает это даже быстрее его. Он оказывается рядом с Каннонзакой, опускаясь рядом на корточки и кладя грубую, наверняка жестковатую на ощупь ладонь ему на плечо. — Доппо, — его глубокий голос не громкий, но прокатывается громом по помещению, заставляя обратить на себя внимание. — Нуждаться в помощи другого — это не слабость, а часть человеческой жизни. Не существует задания, с которым солдат сможет справиться в одиночку. — Н-но… А как же например… Шпионаж? Когда отправляют кого-то одного?       Рио хмыкает, роется в своём рюкзаке и вытаскивает термос с, видимо, тем же напитком. — Прежде чем шпион внедрится, он получит информацию о том, как правильно это сделать. Командир, который просто забрасывает своего человека в стан врага, не снабдив минимальной подготовкой, проиграет войну.       Хифуми даже интересно, всё ли Рио Мейсон Бусуджима сводит к тематике войны, однако не встревает, потому что, кажется, такая забота действительно оказывается полезной. Доппо дрожащими руками принимает напиток, а Рио, видя, что одна из его рук забинтована, аккуратно придерживал чашку термоса, помогая пить. Почему-то, это картина кажется Хифуми невероятно… правильной и органичной. Его партнёр пьёт из чужих рук и успокаивается от чужого голоса, но вместо того, чтобы ревновать, Хифуми чувствует огромное облегчение и благодарность в отношении военного. — Вот… бы кто моему начальнику это сказал, — Доппо горько посмеивается, тянет губы в дёрганную, ломаную улыбку и тихо шмыгает носом. — Я так устал, а… А работы ещё так много… — В таком состоянии ты не выполнишь её как надо, Доппо, — Рио покачивает головой, тихо вздохнув. — Работать, важно, но не менее важно и умение отдыхать, чтобы достичь большей продуктивности. — Ха-ха… — Доппо слегка трясёт, но, кажется, отвар и правда действует, потому что за этим не следует истерика. Он только утыкается Бусуджиме в плечо, заставляя того от неожиданности чуть дёрнуться, и тихо всхлипывает. — Н-не… с моей работой… Меня убьют, если я не… сделаю всё как надо… вовремя…       Хифуми подходит сзади, запуская ладонь в лохматые красные волосы, заботливо гладит, а на вопросительный взгляд Рио только кивает. К сожалению, всё, что говорит Доппо, пускай и омерзительнейшая, но правда. Рио поджимает губы, и его крепкая ладонь ложится на спину Доппо, давая поддержку, в которой тот так нуждался. — В любом случае. Тебе необходим сейчас перерыв, — его тон всё так же непреклонен, и даже Хифуми, к которому не обращаются, чувствует желание подчиниться. — На данный момент стоит вопрос твоего выживания. Разум выживает. Всегда. Так что не будь глупцом.       Наверное, подобного стоило ожидать от военного с нереальной физической подготовкой, но с губ Хифуми всё равно срывается полувосхищённый полуудивлённый вздох, когда Рио легко подхватывает Доппо на руки и, будто интуитивно ощущая, где находится спальня, относит Каннонзаку туда. Тот пытается протестовать, но очевидно разморенный усталостью и, возможно, седативными свойствами лавандового отвара, совершенно не активно, а стоит голове соприкоснуться с подушкой, всё же проваливается в сон.       Во сне Доппо нервно дёргается, и Хифуми совсем невесомо проводит по его волосам, пытаясь унять страхи даже пока тот спит. Ощущать пронзительный, цепкий взгляд голубых глаз на себе несколько некомфортно, и Изанами переводит взгляд на Рио. Тот стоит, прислонившись к стене и сложив руки на груди. Кажется, будто он из человека стал хищником, который следит за своей добычей, и прямо сейчас его добыча — информация. — Расскажи мне больше о его работе.       Хифуми даже удивлён, что Рио интересуется этим. Возможно, потому что тот производил впечатление солдата, который исполняет поручения, не погружаясь в них. Что же, хорошо, что волнение за друга не заставило его в очередной раз высказать свою мысль, которая могла бы задеть, как это было с Юмено Гентаро. — Тогда, может, на кухню? Я приготовил к твоему приходу, — Хифуми легко улыбается.       Рио молча кивает в ответ, выходя вместе с Изанами на кухню, где на столе уже стоит накрытый стол. — Могу дать свою стопроцентную гарантию, что всё очень вкусно! — Хифуми посмеивается, гордо вскинув голову. Его кулинария и правда была его гордостью, уж что-что, а готовил он замечательно. Правда, зачастую его шедевры оценивать некому — конечно, Доппо всегда хвалит его, когда достаточно бодр для этого, но обычно, придя смертельно уставший, он просто валится спать. — Это действительно выглядит очень вкусно, — Хифуми аж вздрагивает от неожиданности. Рио… улыбнулся? Внутри аж что-то ёкает от того, насколько мягким от этого стало его мужественное, немного грубоватое чертами, словно высечено из камня, лицо. Кажется, его интересует тема готовки? — Поверь, на вкус оно так же хорошо, как и на вид, — Хифуми хихикает и легонько пихает в бок Рио локтем.       Бусуджима вздрагивает от этого действия, резко развернувшись к нему, будто… ожидая угрозы, и почему-то у Хифуми от этого даже пошли мурашки. Чёрт, какой же он всё-таки жуткий! — А… Кхм, приношу извинения. Привычка. Что же, с ним следовало бы быть аккуратнее. Изанами ещё раз окидывает взглядом мужчину рядом с собой, впервые задумываясь, через что ему пришлось в своей жизни пройти. Вспомнив Джакурая, он секундно мрачнеет— они с Рио, кажется, оба ветераны. А ведь Бусуджима, насколько он знает, пусть и ненамного, но младше него. — … Ничего страшного, — Хифуми чуть неловко посмеивается. — Сам сглупил. Я совсем не ожидал, что ты вот так вот отреагируешь, конечно! Но всё равно вышло очень неловко! Балбес! Мысленно Изанами прикусывает себе язык. Вечно он у него как помело, но понимает он это с запозданием. Рио заметно хмурится из-за того, что он делает такой акцент на его проблеме и присаживается за стол. Образуется какая-то почти что слышимая в этом молчании неловкость, и Хифуми совсем не знает, как её разрядить. — Эм, Рио… — М? — он поворачивает к нему голову, но молчит, пока ест оден.       Хифуми даже не находится что сказать, просто смотрит, как Рио вылавливает палочками ингредиенты и отправляет в рот, продолжая поглядывать то и дело на него в попытках понять что-то своё, пока, наконец, не замечает, что тот аккуратно берёт миску с оставшимся бульоном и не начинает его пить. — … Это же оден, — наконец, брякает он. — Зачем ты пьёшь бульон?       Рио смотрит на него с невозмутимостью, после чего вдруг неожиданно смешливо хмыкает. — Говоришь, прямо как моя мать, — отставляет тарелку. — Еда — это энергия, и если какие-то элементы не ядовиты, нужно съедать всё. Этому я научился на службе.       Видеть разговорившегося Бусуджиму кажется чем-то необычным, и Хифуми ловит каждое слово, лучась искренним интересом. — Но разве на службе ты был не с такими же японцами? Просто… Это что-то странное. То есть, я не хочу сказать, что это неправильное мнение, просто обычно же пить бульон одена не принято! — Пить бульон меня приучил отец. Он американец, далёкий от японских традиций, мать же причитала, что мы делаем не по правилам, — Рио снова усмехается и берёт чашку с чаем, делая глоток. — Но иногда формальностям лучше отойти на второй план ради удобства. — Довольно необычно слышать такое от солдата, — Хифуми наклоняет чуть голову вбок, глядя на собеседника. Рио чертовски интересный человек. — Я думал, у вас там торжество дисциплины, и шаг вправо, шаг влево — расстрел! Кхм, то есть… — Язык у тебя без костей, Хифуми, — в голосе Бусуджимы слышится еле заметный укор, на который Изанами только разводит руками, мол, что поделать, вот такой уж я. — Плохое качество. Честность хороша, но не до безрассудства. В любом случае, дисциплина — неотъемлемая часть армейской жизни, и без неё был бы настоящий хаос. Солдат должен уметь подчиняться приказам. Но ещё он должен уметь думать своей головой, чтобы не позволить себе совершить недопустимое. Наш командир никогда не поощрял слепую преданность. — У тебя, кажется, был классный командир, — Хифуми чуть грустно улыбается, опуская взгляд в чашку с чаем. Снова в голову лезет Доппо и его ублюдский босс. — Это так. Впрочем, мы здесь не ради меня, — кажется, Рио тоже вспоминает, ради кого он здесь находится, и смотрит на Хифуми пронзительно. От его спокойного, осмысленного взгляда глаз, голубых то ли как небо, то ли как кристаллики льда, всё внутри переворачивается и трепещет. Что за чёрт. — Доппо-чину в отличие от тебя чертовски не повезло с начальством, — Хифуми фыркает, поднимаясь и вытаскивая из закрамов бутыль с вином. На работе он обпивается шампанским, но вне неё на него порой смотреть просто тошно.       Рио, видя бутыль, заметно хмурится. — Алкоголь разрушает тело и уничтожает разум. Особенно когда повод его распития не торжество. Не перебарщивай с этим.       Хифуми чувствует себя странно. Этот мужчина ведёт себя покровительственно взросло, хотя и младше. Возможно, дело в разнице их жизненного опыта. Война прибавляет лет, и Изанами хорошо выучил это на примере доктора. Рио не было и тридцати, но он выглядел так, будто война хорошенько испила его до дна. Удивительно, что он сам не спился после пережитого.       Становится откровенно неуютно с себя. У Хифуми было херово с эмпатией, но сравнивая с себя с человеком, который прошёл настоящий ад… Он с тихим вздохом убирает бутылку назад. Что же, будут говорить за жизнь на трезвую голову. Чёрт.       Вернувшись за стол, он приземляется на насиженное место. — В общем-то… Ты когда-нибудь слышал про чёрные компании? — Изанами тарабанит изящными длинными пальцами по столешнице, отпивая остывший чай. — Отчасти. В них нарушается трудовое законодательство и цветёт и пахнет эксплуатация работников.       Кажется, Хифуми привыкает к Рио. Как иначе объяснить, что в казалось бы безэмоциональном голосе он потихоньку учится различать ноты раздражения и злобы? Рио вдруг начинает источать невероятную угрозу, будто обращённую в сторону невидимого им обоим тут врага. Это по-своему завораживает. — Верно. Я не знаю, какого чёрта компании Доппо-чина ещё нет в списке подобных, потому что там всего этого просто навалом. Его босс — просто мерзкий ублюдок, из-за которого Доппо-чин постоянно задерживается на работе, а сегодня ему ещё и дали переделывать чужой отчёт дома! И я уже молчу о том, что ему снижают зарплату по совершенно тупым причинам! — Хифуми сжимает ладони в кулаки до посинения и скрипит зубами, вспоминая рожу этого уёбка, по которой так и хочется заехать кулаком. — Например? — голос Рио ровный и спокойный, но во всём в его внешности можно увидеть обеспокоенность и искренний интерес. Он… действительно переживает за Доппо.       Однако теперь Хифуми теряется сам, бросаясь взглядом в сторону, где лежал его пиджак. Он не любил делиться со многими своей проблемой, тем более, такой неловкой для его профессии, но Рио вызывал доверие. — Это… Очень-очень неловкая и нелепая вещь. Понимаешь, я… Боюсь женщин. Просто с ума сойти как боюсь. И… И… Каждый раз, когда я их вижу, у меня паника… — он жмурится, дёргается, по инерции невольно прижимаясь ближе к Рио, который сперва замирает, как вкопанный, после чего аккуратно кладёт руку ему на спину, приобнимая. — Разве ты не хост? — Когда в пиджаке — да. И ну, чёрт, я ничего не могу с собой поделать, когда я в нём, я всегда флиртую с женщинами! И… И мне однажды потребовалось прийти к Доппо-чину на работу, и там были женщины! Много! И… И я потому пришёл в пидажке, и ну… — Флиртовал со всем что движется? — Рио тяжело вздыхает. — Но почему это задело Доппо, а не тебя? — «Каков друг, таков и ты», — Хифуми фыркает, дёргается в осторожных объятиях Рио. Он всегда очень активно жестикулировал, когда не был в режиме хоста. — Херня хернёй! Я уверен, что этот ублюдок просто искал повод, чтобы докопаться до Доппо-чина!       Рио некоторое время молчит на его слова, после улыбается совсем легко, почти неуловимо. — Так-то оно конечно так, но, полагаю, кое в чём его начальник действительно прав, — на недоумённый взгляд Хифуми, он продолжает: — Эта поговорка действительно про вас. Вы хорошие люди.       Он поднимается, и без его ладони на спине Изанами вдруг чувствует странный, неуютный холодок. — Ты уже уходишь? — Да. Мне не хочется объедать вас и доставлять дискомфорт своим присутствием. Я хочу поблагодарить тебя за гостеприимство, — он кланяется, а Хифуми закусывает щёку с внутренней стороны.       Необъяснимое чувство, но он совсем не хочет, чтобы Рио куда-либо уходил, особенно сейчас, когда на часах близится ночь. — Но, Рио! — он вскакивает, заставляя даже солдата дёрнуться от неожиданности. — Последний поезд давно уже уехал! Не пешком же ты будешь добираться до Йокогамы? — Так же, как и добрался сюда. Я не люблю поезда, Хифуми, они слишком шумят.       Хифуми замер. Пешком? Рио… добирался до них… пешком? Но как и почему… В голове роятся тысячи вопросов, которым он не может найти ответ, тем временем Бусуджима разворачивается, направляясь к входной двери. Изанами сам не знает как и почему, но он хватает его за руку.       Дальше всё происходит слишком резко. Его болезненно тянут на себя, разворачивают к себе спиной, одну руку крепко сжимают, удерживая поднятой, а другую заламывают. У Хифуми от неожиданности и резкой боли встают на глазах слёзы, а из горла вырывается хрип. Рио военный и знает, как сделать больно. И делает. — Отпусти! Больно! Твою мать, Рио!       Видимо, его голос подействовал. Рио выпускает его из хватки, и чёрт, выглядит таким потерянным и виноватым, что внутри всё сжалось. — Д-да твою же мать, ты совсем ёбнутый? Я просто тебя за руку взял! — и как всегда, слова вылетают прежде чем в голову прилетают разумные решения, Хифуми прижимает больную руку к себе. — Я… Прости. Я… — Рио отступает на шаг, смотрит на следы от прикосновения на рукам Хифуми, на свои ладони, и Изанами отчётливо чувствует чужую нервозность на границе со страхом. — Просто, пожалуйста, не делай так больше. Предупреждай, если хочешь коснуться, когда я не вижу этого.       Его дыхание сбитое, тяжёлое, нервное, он стискивает ладони до побеления костяшек, и чёрт, Хифуми не знает, что ему делать.       Страшно. У Рио ворох проблем не меньше, чем у них с Доппо вместе взятых, и, блядь, это очень страшно. Почему-то вспоминает, что он живёт в этом проклятом лесу Йокогамы совсем один, изредка навещаемый сокомадниками, и со всем этим дерьмом ему приходится разгребаться в одиночку. — … Хорошо. Я понял. Ты меня тоже прости. Я… Просто хотел попросить тебя остаться сегодня. Даже если ты крутой моряк из Гамы, — губы сами собой нервно дёргаются в улыбке, — я не хочу, чтобы ты в одиночку шаталася ночью в лесу. — Но это моя жизнь. Я живу в нём. И поверь, всем так будет куда лучше, — Рио кидает взгляд на чужую руку. — Если у вас ещё будут какие-то проблемы, дайте мне знать. Я приду на помощь. И… Руками можешь шевелить?       Хифуми чисто по инерции шевелит ими, чуть морщась. Кажется, ничего не сломано, но Рио сжал их очень крепко, даже красные следы от ладоней остались.       На лице Бусуджимы конфуз и искренняя вина, он сжимает лямку рюкзака до побеления костяшек, и на это больно смотреть. — Всё в порядке, Рио, — Хифуми нервно посмеивается, пытаясь выглядеть бодро солнечно. Судя по всё ещё обеспокоенному взгляду Рио, выходит у него так себе. — Ты, это… Можешь приходить не только если у нас будут проблемы.       Рио распахивает свои глаза широко, изумлённо выгибает рыжие брови и отводит в сторону взгляд. Кажется, внутри него есть протест. Но даже если и так, вслух он его не высказывает. — … Я запомню.       Возможно, Хифуми дурак. Любой нормальный человек бежал бы от человека с такими бедами с головой куда подальше. Вот только беда, Хифуми ненормальный, как и Доппо. Вот только Рио безоговорочно принял каждого из их тараканов. Значит, и Хифуми сделает для него то же самое.       С этой мыслью, глядя на широкую спину Рио Мейсона Бусуджимы, Хифуми чётко для себя решает — этот вояка ещё переступит двери их с Доппо квартиры.       Обязательно.