Крылья

       — Кажется, теперь я начинаю понимать, о чем когда-то давно мне говорил мой отец. Доверие, правильно? — Сидящий рядом с мальчиком ёкай не отвечает, но это и не нужно. Проведя с ним всю свою жизнь, молодой господин клана как никто другой знает что означает каждая из его улыбок и усмешек. Им не нужны слова чтобы понимать друг друга. Луна выглядывает из-за туч и ее свет, проникая сквозь окна, серебрит волосы неуловимо изменившегося парня. Теперь они, глава и подчинённый, похожи как две капли воды. Разве что у первого идеальная прическа и задумчивый взгляд, а у второго растрёпанные ночным ветром волосы, небрежно одетое кимоно, что, кажется, только чудом удерживается на его плечах, а ещё хитрая улыбка. Длинный палец ёкая аккуратно касается лба названного брата, разглаживая появившуюся было морщинку.        — Мейтантей, не стоит так напрягаться. — Секунда и наполовину ёкая притягивают в лёгкие объятия. Шиничи не обманывается: если побратим того пожелает, из них будет крайне сложно выбраться. Несмотря на его природу, Кайто довольно сильно походил на паука, плетущего повсюду свои сети. Один из лучших парламентеров клана, сильный, познавший свою суть и умеющий принимать человеческий облик. Он самая опасная тень, которую только мог приобрести наследник клана Кудо. И, что немаловажно, абсолютно верная.        — Да как я могу расслабиться, зная что Ран… — Кулаки непроизвольно сжимаются, однако Шиничи остаётся на месте, позволяя притянуть себя крепче. Парень переходит на шёпот. — Ран, Соноко, Хайбара, остальные… Они защитили меня, а я ничего не мог сделать. Так о каком доверии может идти речь? Я, наверное, худший господин из всех возможных…        — Не смей! — Раздавшиеся над ухом шипение заставило бы стороннего наблюдателя сомневаться в родословной Кайто ещё больше, однако сейчас они были здесь совершенно одни, а молодой глава запоздало понял, что и кому говорит. — Ты лучшее, что могло случиться с кланом. Этого не изменить. Если тебе не хватает силы, то я стану этой силой, твоей тенью, щитом и мечом. Я умру и убью за тебя и вместо тебя.       Речь оборвалась на полуслове, когда Шиничи спиной почувствовал дрожь чужого тела. Кайто никогда себя не берег и, вдобавок, считал слабостью показывать свою боль кому бы то ни было. А в особенности ему не хотелось, чтобы его видел слабым тот, кого он поклялся защищать ценой своей жизни. На ранее белом рукаве одеяния остаётся красное пятно, когда ёкай прикрывает им рот и заходится в кашле. Кудо не оборачивается. Знает, что его тень этого не желает. Только поглаживает тонкие пальцы оставшейся руки и ждёт пока пройдет приступ.       Вообще, Кайто силён. Силен по природе, что несколько необычно для представителя клана Куроба, никогда не отличавшихся крепким здоровьем. Но у нынешнего главы оно подводит крайне редко и тоже из-за силы. Его страх, ставший сплавом страхов его родителей, уникален и прекрасен в своем проявлении. И этот страх питает не ужас и не вера. Его питает Знание. И это гораздо больше. Ведь можно перестать бояться и верить, но как можно откинуть факт существования? Ёкай дарил людям свой страх, как самый ценный подарок и те с готовностью принимали его. Иллюзии, уловки, шутки… Когда человек хочет быть обманутым, буквально просит об этом, хочет поверить в чудо, именно тогда Кайто демонстрирует свой необычный трепет, покоряя, заставляя желать большего. Другие кланы его не понимают, а некоторые и вовсе не принимают, но не признавать силу не выходит. И эта самая сила велика настолько, что пока спит в теле своего носителя, она ранит его изнутри.        — Не важно сколько пройдет времени. — Продолжает ёкай, наконец, прийдя в себя. Его крылья ненадолго появляются, когда он приспускает кимоно с плеч, демонстрируя как далеко готов зайти, и вновь исчезают, стоит протянуть к ним руку. Кимоно возвращиется обратно и парень откидывается на товарища, расслабляясь. Наследник знает о том, насколько эти перья опасны, но не может перестать тянуться к этой красоте. — Я продолжу быть твоей тенью и выполнять любые приказы. Я твой щит и меч.        — Нет. Ты гораздо большее. — Шиничи искренен. Его отношение к этому конкретному главе союзного клана было куда глубже и запутаннее, чем могли описать столь простые слова. Даже «тень» была недостаточно хорошим описателем. Голова расслабленно откидывается назад и глава Кудо задумчиво смотрит на кусочек звёздного неба и видимый теперь профиль Кайто. Тот смотрит в окно и едва заметно улыбается. По комнате разливается запах трав и Кудо осознает, что совершенно забыл об одной из рук этого фокусника, который успел достать все необходимое и заварить в нужной пропорции. Демоны-колбочки довольно топчутся и убегают как только становятся не нужны. Кудо до сих пор не понимает, как те узнают, когда нужны хозяину, но факт остаётся фактом: малыши ещё ни разу не подводили. Из Кайто вышел прекрасный глава для его клана.        — Возможно… — Тихо роняет тот на грани слышимости, но Шиничи не спешит раздувать конфликт. Этот момент слишком мирный, чтобы рушить его пустыми склоками. Однако его все же рушат. Сёдзи выбивают, разрывают в клочья ударами окутанного еки оружия. Кайто напрягается, но не двигается с места. Терпеливо ждёт, пока его Господин отдаст приказ. И, видит небо, он единственный, кого своевольный птиц послушает.        — Клан Кудо растерял былое величие. Нам есть что предложить кланам. Тенгу будут править. Третий глава просто нич.! — на последней фразе говоривший словно отсекается. Но нет. Просто маленькое, но острое и крайне ядовитое, пёрышко воткнулось ему в незащищенную часть шеи. И мгновенно прикончило. Шиничи, касающийся спиной его груди, даже не почувствовал, как он метнул его, а теперь один из нападавших мертв, а сам Кайто запустил руку в одну из примчавшихся баночек, растирая мазь по пальцам, державшим перо. Насколько же силен его яд? И насколько силен сам Кайто? Впрочем, это знание абсолютно ни к чему. Взгляды двух пар синих глаз пересекаются и Третий безошибочно читает в них готовность. Все что ему требуется, так это отдать приказ. Он чуть прикрывает глаза и текуче поднимается на ноги, зная что за его спиной то же самое делает Куроба. Ненекиримару легко скользит из ножен, отражая лунный свет и Кудо решается. Впервые за все время он приказывает.        — Расправь для меня свои крылья, Кид. — В голосе звучат непоколебимая уверенность и сила.        — С радостью! — Верхняя часть кимоно легко спадает с плеч. Огромные, белоснежные с лиловыми переливами крылья распахиваются за спиной екая и Кудо даже видит их краем глаза. Видит, как по ним пробегает радужная волна и как от одного взмаха священного клинка онмеджи едва не становится одним кланом меньше. Если хоть кого-то из этих глупцов спасут, клан их преследовать не будет, пусть живут. Но больше они не его часть. Радужное свечение сходит на нет, ядовитые крылья истаивают, словно их и не было, но остаются другие. Они небольшие, стилизованные и переливаются всеми оттенками фиолетового. Знак их связи. Полного и безоговорочного доверия. А ещё того, что Третий глава окончательно принял себя и свою суть. Сам Шиничи видит в татуировке ещё один смысл. Крылья — знак принадлежности тому, кто их оставил. Да, это не последний его матой, но… Как бы он ни принадлежал семье и подчинённым, в первую очередь он будет принадлежать именно Кайто. Чертовому вору-ёкаю, дарующему людям свой страх, как величайшую ценность.